***
Вэй Усянь и Цзян Чэн сели за стол в своей комнате. Они вдвоём, как и всегда с момента первой встречи, делили комнату, в которой останавливались или жили. Они также пригласили своего старшего брата жить с ними, но Не Хуайсан категорически отказался, с отвращением заявив, что ему нравится иметь жильё для себя, но Вэй Усянь и Цзян Чэн знали, почему он на самом деле это сделал. Ранее на этой неделе они услышали разговор нескольких девушек-заклинательниц, которые обсуждали их, и говорили, насколько хорошо сложены и красивы Вэй Усянь и Цзян Чэн. Тем не менее, когда дело дошло до Не Хуайсана, все они остановились с трагически задумчивым выражением лица, прежде чем сказали что-то типа: «Стройнее, чем я», «Кожа нежнее, чем у меня» и «С небольшим макияжем он будет лучшей невестой, чем я». С тех пор Не Хуайсан был очень расстроен своей фигурой и лицом и хмурился каждый раз, когда замечал более крупные фигуры своих младших братьев. Он очень заботился о том, чтобы быть абсолютно одному, когда раздевался, чтобы никто не увидел, что он не настолько мускулистый как другие. Вэй Усянь и Цзян Чэн, с другой стороны, с трудом пытались удержать выражение своих лиц и не кататься по полу от смеха. Вэй Усянь быстро не выдержал и действительно катался от смеха, но Цзян Чэн решительно отказался позволить себе подобное поведение. На самом деле они говорили об этой теме, когда Цзян Яньли наконец вошла в их комнату с подносом с тремя тарелками супа. – Кто голоден? Вэй Усянь усмехнулся, а Цзян Чэн улыбнулся, и оба сказали один за другим: – Я! – И я. – Поняла, – лучезарно улыбнулась Цзян Яньли, пока ставила поднос. Цзян Чэн встал и придвинул стул, чтобы ей было удобно сесть. Его сестра улыбнулась и поблагодарила его за заботу, и лицо Цзян Чэна осветилось.***
В Цишане было много ворон. Куда бы Мэн Яо ни шёл, они, казалось, следовали за ними, узкие глаза-бусинки вращались вокруг, будто изучая окружающее пространство. То пространство, где они спокойно могли быть хищниками. Если бы вы спросили Мэн Яо, то в таком месте, как Безночный город, если вы не были хищником, вы будете добычей. Но если, если вы не были ни тем, ни другим, вы не могли бы слишком долго сидеть на заборе*. Вам понадобится сила хищника за спиной, иначе приготовьтесь потерять конечность или две. Мэн Яо не желал быть добычей, но он точно знал, что не может быть хищником, поэтому у него был лишь один выход, чтобы обезопасить себя. Вэнь Жохань сидел в главном зале, как король, и с удовольствием смотрел сверху-вниз ледяными глазами. Его было уместно называть императором – кресло, на котором он сидел, едва ли можно было назвать креслом. Он сидел на троне. Большом, замысловатом, отвратительном троне. Но когда он сел на него, трон выглядел наименее неприятным в слишком большом и дорого обставленном помещении. Перед ним стояли два заклинателя из клана Цинхэ Не, поставленные на колени четырьмя адептами Вэнь. Они вспотели и тряслись при одном виде Вэнь Жоханя. Мэн Яо узнал их и, судя по умоляющим взглядам, которые они продолжали бросать на него, они тоже его узнали. – Мэн Яо, – прозвучал холодный голос Вэнь Жоханя, бессердечный и ликующий. – Как ты думаешь, что нужно сделать с этими заносчивыми дураками, которые пытались предупредить клан Не о нашем лагере? Разве вы не были когда-то союзниками? Глаза Мэн Яо сузились: – Мой господин, между нами нет даже сочувствия. Мне было бы наплевать, если бы они погибли. Два заклинателя, которые стояли на коленях, посмотрели на Мэн Яо как на предателя. – Неужели? – улыбка Вэнь Жоханя стала шире. – Боюсь, эти двое – презренные создания. Я не хочу запятнать ваши уши. – Нет, пожалуйста, продолжай, – сказал глава клана Вэнь, он барабанил пальцами по подлокотнику трона. – Чтобы судить об их наказании, мы должны сначала оценить тяжесть их грехов. – Родились в богатых и известных семьях, – сказал Мэн Яо, помедлив. – Это двое из многих, кто свысока смотрит на меня из-за моего… происхождения. – Мэн Яо! – умоляюще воскликнул один из адептов клана Не, но его глаза загорелись яростью. – Заткнуть его, – бросил Мэн Яо страже, холодно взглянув на пленных. Один из адептов Вэнь, который держал его, ударил пленника так, что он сплюнул кровью, и он тут же затих. Вэнь Жохань весело рассмеялся над этим зрелищем. – Мэн Яо, что они сделали? Низкорослый мужчина почтительно опустил взгляд, и его голос был наполнен гневом и отвращением, когда он сказал: – Они унижали меня, приписывали себе мою работу, били меня, когда думали, что никто не видит. – Я слышал, что молодой господин Не был привязан к тебе. Конечно, он бы выслушал твои жалобы? – Молодой господин Хуайсан? – холодно рассмеялся Мэн Яо. – Этот паршивец – всего лишь денди!** Он может лишь красить веера и одеваться в дорогую одежду… глупый ребёнок. Что он мог сделать для меня? Повелитель Ветра? Что это такое? Он только приехал на той же повозке,*** что и его «названые братья». Вэнь Жохань внимательно слушал, как Мэн Яо продолжал бессвязно говорить, без остановки, полубезумно: – Они все меня ненавидели, и Хуайсан не был исключением! Я попал к вам с единственной целью, господин. Что я смогу убить всех учеников клана Не и Цзинь собственными руками. – Тогда, разве это не везение, – сказал Вэнь Жохань, растягивая слова, – что единственные заклинатели, которых мы действительно смогли поймать и привезти, оказались из Цинхэ? – Это не случайно, – Мэн Яо медленно и жестоко улыбнулся. – Мэн Яо, что ты имеешь в виду?! – оба заложника в ужасе подняли глаза. Но их снова ударили стражники. – Неужели? – глаза Вэнь Жоханя загорелись, как у ребёнка, который вот-вот получит новую игрушку. – Если это не случайность, то что это? – Позвольте мне объяснить, – поклонился Мэн Яо, – до того, как я попал к вам, мой господин, я разработал план для Не Хуайсана. Я сказал ему, что приду в клан Вэнь, чтобы расставить для вас ловушки. Я сказал ему посылать людей только из клана Не или, возможно, манипулировать некоторыми из клана Цзинь, чтобы они послали своих людей. Конечно, мы не увидим никого от клана Цзинь, потому что они находятся в несколько невыгодном положении – он… он действительно сделал то, что я сказал. Он всему верил! После того, как мы уничтожим клан Цинхэ Не, нам не о чем будет беспокоиться. – Мэн Яо! Я был прав насчёт тебя! – воскликнул один из пленников клана Не и посмотрел с отвращением на предателя. – Как ты мог?! – сказал второй. – После всего, что молодой господин Не сделал для тебя?? Он тебе доверял, подонок! Первый в приступе ярости снова выплюнул: – Ты действительно не более, чем ублюдочный сын шлюхи! Мэн Яо посмотрел на них с чистой ненавистью и, не колеблясь, подошёл к нему, прежде чем ударить первого ученика ногой по лицу, фактически сломав ему нос. Однако даже с силой удара ученик не упал на землю, так как стражи Вэнь, удерживающие его, только усилили хватку. Он только закричал от боли, когда струи крови потекли на пол из его сломанного носа. Мэн Яо с отвращением отпрянул, заметив красные пятна на брюках, и тихо и холодно сказал охранникам: – Уведите его от меня. У меня достаточно недостойной крови на руках. – Мэн Яо! – рассмеялся Вэнь Жохань. – Вот как дела, это так похоже на тебя! Вы несчастные дураки. Вы не должны были его злить. Этот человек… он кажется кротким, но в своём сердце он вырастил демона, которого даже я боюсь и уважаю в равной мере. Этот человек повернулся к своему господину и поклонился ему: – Вам не нужно бояться или уважать меня, господин. Вы намного могущественнее, чем я мог когда-либо мечтать, но более того, я всего лишь ваш верный слуга. – Да, это мне нравится, – пугающе улыбнулся Вэнь Жохань. – Что ж, делай с ними, что хочешь. Это не очень приятно, но я не буду усложнять тебе задачу. – Что? Ч-что ты собираешься делать? – в страхе попятились пленные. – Вы почувствуете боль только на мгновение, – безразлично ответил Мэн Яо. Вэнь Жохань одобрительно кивнул: – Мой верный подчинённый ненавидит, когда на нем кровь. Вам повезло умереть от его рук. Он сделает это максимально чисто. Двое заклинателей клана Не в ужасе наблюдали, как Мэн Яо поднял руку. Затем из рукава вылетели яркие золотые нити. На мгновение он манипулировал ими вокруг себя, нити витали в воздухе. Они переплетались с его пальцами. – Не двигайтесь, – начал он, бесчувственно глядя на них, – и это не будет сложно для нас всех. Пленные закричали, когда золотые нити вонзились в их тела, опутали их. С того места, где проходила каждая струна можно было увидеть небольшое пятно крови. И к тому времени, когда Мэн Яо вернул себе свои струны, двое мужчин лежали на полу, застывшие и неподвижные, с открытыми ртами в беззвучном крике. Безмолвные, бездыханные.***
Согласно с её обычным ночным распорядком, Цзян Яньли с лёгкой улыбкой на лице отнесла тарелку супа к хижине Цзинь Цзысюаня. Каждую ночь, когда она уходила, чтобы оставить новую миску и забрать старую, она была пустой. Это было маленькое счастье, которому она радовалась каждый день. Она едва успела поставить тарелку с супом на стол, как дверь открылась. Она обернулась, встретившись глазами с изумлённым взглядом Цзинь Цзысюаня. – Что вы здесь делаете? – спросил он резким голосом. Он забыл кое-какие бумаги в своей комнате и поэтому вернулся их найти. Однако, открыв дверь, он нашёл там кого-то, кого не ожидал увидеть. Конечно, он чувствовал, что в его личные покои вторглись. Цзян Яньли тоже не ожидала, что её поймают. Она тщательно спланировала свои ночные визиты, когда он не сможет её увидеть, и поэтому не знала, что сказать. Она была не из тех, кто привлекает внимание к своим поступкам, поэтому молчала. Но Цзинь Цзысюань продолжал настаивать: – Я спрошу ещё раз. Что вы здесь делаете? Разве вы не должны ответить, когда вторгаетесь в мою личную жизнь?! В этот момент она не могла промолчать: – Я-я просто… суп… Цзинь Цзысюань моргнул, и его взгляд остановился на дымящейся тарелке супа на столе: – Что с ним? Цзян Яньли беспомощно посмотрела на молодого человека: – Я… просто поставила его здесь. Я уйду сейчас же. Она попыталась обойти Цзинь Цзысюаня и направиться к двери, но он встал у неё на пути. – Вы принесли это? – он посмотрел на девушку с яростью в глазах. – Вы? – Молодой господин Цзинь…? – испуганно Цзян Яньли отступила. – Как вы посмели! – скрипнул зубами Цзинь Цзысюань. – Я знаю, кто приносит мне этот суп! Она делала это долгое время, старательно готовя после всех своих других обязанностей, и вы осмеливаетесь взять на себя ответственность за это?! В этот момент Цзян Яньли действительно не знала, что сказать. Она точно знала, что она была единственной, кто приносит суп для Цзинь Цзысюаня, и все же он говорит, что это был кто-то другой: – Молодой господин Цзинь, я говорю правду. – Вы все ещё настаиваете на этом? – глаза Цзинь Цзысюаня сузились. – У вас есть доказательства того, что это вы делали именно вы? Цзян Яньли сглотнула. Она продолжала протестовать, но чем больше она это делала, тем холоднее становилось на сердце. Она этого не хотела. Она никогда не стремилась украсть чужие заслуги. Почему она должна попасть в такую ситуацию сейчас? – Я действительно не… – Вы знаете, я начал думать о вас лучше. Похоже, я был неправ, – жёстко прервал девушку Цзинь Цзысюань. – Не думайте, что только потому, что вы происходите из крупного клана, вы можете красть чужие заслуги и попирать чувства других людей. У некоторых людей, даже если они из бедных семей, характер намного лучше, чем у богатых и известных. Пожалуйста, следите за своим поведением. После этих слов Цзян Яньли внезапно почувствовала себя опустошённой, и она, наконец, кое-что поняла. Человека, бывшего её мужем, не существовало. И человек, который был прямо сейчас, не хотел её понимать. С самого начала он не ожидал, что она будет хорошим человеком. Он никогда не верил, что такая девушка, как она, которая родилась богатой, но с низким уровнем духовных сил, могла когда-либо быть полезной в зоне военных действий. Он, наверное, даже подумал, что она здесь, чтобы потратить время. Осознав это, Цзян Яньли расплакалась. Цзинь Цзысюань застыл при этом. Именно в этот момент кто-то пришёл проверить Цзинь Цзысюаня, поскольку он опаздывал на их встречу, но был потрясён этой сценой. Человек очень громко воскликнул: – Молодая госпожа Цзян, что случилось?! Последовали неистовые шаги, и дверь распахнулась, когда все услышали это восклицание. Когда все собрались, чтобы посмотреть на эту сцену, Цзян Яньли очень сильно плакала и не собиралась останавливаться. – Шицзе? Шицзе! – звал Вэй Усянь, пробиваясь сквозь толпу, за ним шёл Цзян Чэн. Он подошёл и положил руку Цзян Яньли на плечо. Цзян Чэн тоже смотрел на неё с беспокойством. – Сестра, что случилось?! – спросил Цзян Чэн, и Цзян Яньли уткнулась лицом в его грудь, слезы все ещё текли из глаз, а из горла вырывались рыдания. Оба её брата были шокированы, никогда раньше они не видели, чтобы их сестра так ужасно плакала. Фактически, она почти никогда не плакала, но всякий раз, когда плакала, она делала это тихо. Не так, как они видели сейчас. Вэй Усянь перевёл взгляд на Цзинь Цзысюаня, его лицо исказилось в злобе, и он ринулся на юношу, схватив за отворот одежды: – Что ты сделал?! Цзинь Цзысюань был совершенно сбит с толку, он переводил взгляд между плачущим лицом Цзян Яньли и сердитым – Вэй Усяня: – Она… она сказала мне, что принесла суп… Для всех присутствующих это прозвучало бессмысленно. – И из-за этого ты заставил её плакать?! – воскликнул Вэй Усянь. – Нет! Это была не она! – попытался объяснить Цзинь Цзысюань. Цзян Чэн посмотрел на тарелку супа на столе и сузил глаза: – Этот суп – фирменное блюдо моей сестры. Она делает его для нас каждую ночь, поэтому нет ничего удивительного, если она тайно решит принести и вам тарелку. Мгновение назад Цзинь Цзысюань чувствовал, что он на правильной стороне, но теперь он чувствовал себя наименее уважаемым в комнате. – Как такое могло быть? – возразил он. – Девушка, которая принесла его для меня, – это та самая, которую я недавно назначил в качестве приглашённой ученицы. Она мне об этом давно рассказала! – Кто эта девушка?! – свирепо повернулся к толпе Вэй Усянь. – Приведите её сейчас же! Вскоре девушку заставили предстать перед Вэй Усянем, и он потребовал, чтобы она объяснила эту историю. Ей не потребовалось много времени, чтобы признать правду. Обычно Вэй Усянь был очень добр к женщинам и всегда улыбался им, но прямо сейчас он обратил своё разъярённое лицо на молодую девушку. Она почувствовала себя загнанной в угол и во всем призналась. – Я не хотела, чтобы это произошло! – говорила она. – Я только хотела признания… – Вы чувствуете признание, когда вас узнают по чужой работе?! – сплюнул Цзян Чэн. – Моя сестра так много делает готовя пищу и в лазарете! Её духовные силы ненамного выше ваших. Вы могли бы сделать то же самое, что и она, но все же решили присвоить себе её заслуги? Вам не стыдно?! – Да, да! – плакала девушка. – Мне очень жаль, госпожа Цзян. Мне так жаль. Цзян Яньли не слушала. Она так много плакала, что её лицо и глаза были красными, и она могла только трясти головой, рыдания мешали ей говорить внятно: – Я н-не сержусь. Я п-просто… Она заплакала, прежде чем успела закончить свои слова. – Сестра, можешь сердиться, если хочешь, – подбадривал сестру Цзян Чэн, не зная, что ещё сделать. – Давай. Ты хочешь дать ей пощёчину? Или Цзинь Цзысюаню? Ты можешь это сделать! Цзинь Цзысюань был слишком сбит с толку, чтобы сказать что-либо на это. Затем из толпы раздался яростный молодой голос: – Я убью его перед этим! Сюэ Ян полетел прямо на Цзинь Цзысюаня и повалил его на землю, приставив нож к его шее: – Я предупреждал тебя! – А-Ян! – закричала Сы-Сы, тоже проталкиваясь сквозь толпу. – Прекрати! – Заткнись, я тебя больше не слушаю! Я собираюсь перерезать ему горло ровно настолько, чтобы он больше никогда не смог открыть свой тупой рот. Глаза Цзян Яньли расширились при этих словах, и она не могла не уставиться на Цзинь Цзысюаня. Ещё больше она была поражена, увидев, что он смотрел даже не на Сюэ Яна или нож у его горла, а на неё. Его глаза были широко открыты, и он смотрел только на неё. Сердце девушки дрогнуло. Нож Сюэ Яна начал впиваться в горло Цзинь Цзысюаня, но он все ещё не сводил глаз с Цзян Яньли. Он не умолял её. Он даже не выглядел рассерженным или испуганным. Просто… шокированным. Кровь потекла из точки давления ножа, и Цзян Яньли воскликнула: – А-Ян, А-Ян, остановись! Рука Сюэ Яна дрогнула, но не двинулась с места, он смотрел зверем. Однако движения он не делал. – Пожалуйста… – девушка опустилась на колени рядом с Цзинь Цзысюанем и Сюэ Яном. – Не делай этого. Медленно она положила руку на запястье Сюэ Яна и нежно оторвала её от шеи Цзинь Цзысюаня. Мальчик, который питал к ней слабость с тех пор, как они познакомились, не выдержал, он не мог стряхнуть её руку и просто позволил её отвести. Тут же Сы-Сы выбила нож у него из руки. – Хэй! – вскрикнул Сюэ Ян, обманутый. Сы-Сы просто схватила его за ворот, как обычно, и заставила его отойти от Цзинь Цзысюаня: – Ты спятил?! Ты знаешь, что собирался сделать? Подумай, кому перерезать горло, прежде чем решиться и сделать это! Сюэ Ян нахмурился и отвернулся от неё, удивив Сы-Сы. Мальчик почти всегда улыбался, даже когда злился. Тот факт, что сейчас он хмурился, показывал, что гнев не был преобладающей эмоцией. Её сердце смягчилось, осознав, что ему было больно видеть в таком состоянии Цзян Яньли. – Успокойся. Насилие – это не ответ, – сказала Сы-Сы и слегка ударила его по голове. – Ты помнишь слова А-Ли в лазарете? «У каждого свои битвы…» – «Не причиняйте другим боль больше, чем они уже сделали», – смиренно завершил цитату Сюэ Ян. – Ага-ага. Но этот тип… И Сы-Сы, и Сюэ Ян замолчали, когда Вэй Усянь схватил Цзинь Цзысюаня за воротник и швырнул его об стену. Присутствующие адепты клана Цзинь ахнули и приготовились к битве между союзниками. – Цзинь Цзысюань… я хочу разорвать тебя на части, – прошипел Вэй Усянь, сверкая глазами. – Как ты посмел заставить мою сестру плакать. Ты хоть знаешь… как она себя чувствует? Какой она человек? Ты когда-нибудь пытался узнать?! Наследник клана Цзинь сглотнул, не собираясь делать ничего другого, когда он посмотрел на гневное лицо Вэй Усяня. Затем юноша поднял кулак, и тот полетел к нему. – А-Сянь! – раздался голос Цзян Яньли. Цзинь Цзысюань закрыл глаза и стиснул зубы, готовясь к удару. Когда этого не произошло, он приоткрыл веки. Он был удивлён, когда увидел прискорбное выражение лица Вэй Усяня, который все ещё держал кулак поднятым с огромным усилием, чтобы сдержаться и не ударить. – Ты! – сдавленно зарычал Вэй Усянь. – Я тебя ненавижу! Я так стараюсь не делать этого, но ты делаешь это таким сложным! Человек в золотом одеянии с изумлением наблюдал, как Вэй Усянь отпустил его и посмотрел на него самым разочарованным взглядом, который когда-либо видел в своей жизни. Он выглядел так, будто хотел сказать что-то ещё, но просто отвернулся. Цзян Чэн взял за руку Вэй Усяня и повёл его к дверному проёму. Затем они оба подошли к своей сестре и увели её, как она много раз делала для них, когда они были молоды. Взявшись за руки, братья увели свою сестру. Сы-Сы заставила Сюэ Яна последовать за ней, но не без последнего ненавистного взгляда на Цзинь Цзысюаня. Толпа разошлась, давая им возможность уйти. Однако прямо перед тем, как Цзян Яньли исчезла в толпе, она бросила взгляд на Цзинь Цзысюаня, полный печали. А потом его сердце заныло так, как никогда ранее.***
Мэн Яо стоял над двумя бессознательными телами в пустой комнате. Ему сказали, что он может делать с ними все, что угодно. Избить их, если захочет, закопать, если посчитает нужным. Поразительно, насколько Вэнь Жохань ценил его усилия, когда его собственный отец не мог. Как только он начал снимать с них путы, дверь с грохотом распахнулась. Мэн Яо повернулся, золотые струны были готовы убить незадачливого слугу, но он остановился, увидев, кто это был. Он опустил руку и внутренне вздохнул с облегчением. – Вэнь Цин? Вэнь Цин раздражённо посмотрела на него, качая головой: – Ещё два? Нам нужно начать отправлять больше за раз. Эта комната становится слишком заполненной. Коридоры пусты, так что вы можете делать то, что вам нужно. – Я благодарен за вашу помощь, – ответил Мэн Яо. – То, что вы делаете, очень рискованно, Мэн Яо. Надеюсь, вы это знаете. – Я знаю, – дипломатично ответил Мэн Яо. – И я надеюсь, что вы и дальше будете мне помогать. – Я буду, – ответила Вэнь Цин, нахмурившись, – но в тот момент, когда мне нужно будет выбрать сторону, я выберу ту, которая будет обеспечивать безопасность моей семьи. – Я понимаю, – улыбнулся Мэн Яо. – Я не буду заставлять вас выбирать. – Я тогда пойду, – сказала Вэнь Цин, прежде чем кивнуть на тела. – Обязательно избавьтесь от них в ближайшее время. – Спасибо за заботу, – ответил Мэн Яо. Не сказав больше ни слова, Вэнь Цин ушла.Примечания переводчика:
*sit on the fence – дословно переводится «сидеть на заборе», по смыслу соответствует фразе «занимать выжидательную или нейтральную позицию». Так как автор говорит про воронов, переводчик решил использовать прямой перевод. **денди – модник, пижон, щёголь. Ну, вдруг, кто не в курсе ;) *** повозке – там вообще имеется в виду средство передвижения типа кареты, экипажа или что-то подобное… если кто в курсе как оно там, в Древнем Китае называлось – отпишитесь, я исправлю.