***
Не Хуайсан прошёл через двор в поисках Мэн Яо. Он рассказал об этом своему брату, но Не Минцзюэ странно посмотрел на него. Как будто он хотел что-то сказать, но вместо этого просто коротко кивнул. Служанка направила его сюда. Пора было уезжать из Ланлина, а отношения между ними были в таком напряжённом состоянии ещё со времён событий на Горе Феникса. Возможно, прошло всего два дня, но, поскольку Мэн Яо постоянно был рядом с ним в течение последних нескольких лет, даже это короткое время раздельно, казалось долгим. Его взгляд остановился на густой стене из деревьев, окружающей двор. Это было одно из немногих мест, где солнце не достигало земли. У корней дерева сидел человек, прислонившись спиной к стволу. При ближайшем рассмотрении этим человеком был не кто иной, как Мэн Яо. Найдя его, Не Хуайсан медленно подошёл к мужчине. Подходя ближе, его шаги становились тише. Он смотрел на Мэн Яо, который, как он заметил, спал. Он опустился на колени и осмотрел лицо мужчины. На него приятно было смотреть, но для Не Хуайсана, который уважал его, Мэн Яо выглядел исключительно красивым. Его брови были аккуратными и темными над парой глаз с длинными ресницами, ведущими к прямому заострённому носу, а затем к тонким бледно-красным губам. Даже когда он спал, Мэн Яо не разводил губ, упорно удерживая их закрытыми и создавая впечатление, будто он не спит, а просто прикрыл глаза. Однако его безвольные руки были подарком Хуайсану, который знал его много лет. Думая о том, как казалось, что эти долгие годы дружбы рухнули всего за один день, Хуайсан начал беспокоиться. Его сердце сжималось каждый раз, когда он видел Мэн Яо с Цинь Су, и он знал (возможно, не с начала), что это не имело ничего общего с тем, что они брат и сестра, а больше из-за его нежелания делить его с кем бы то ни было. Не задумываясь, он протянул руку и провёл большим пальцем по щеке Мэн Яо, задаваясь вопросом, как он мог сделать то единственное, что беспокоило его больше всего. Как привязать к себе Мэн Яо. – Яо-гэ… – осторожно прошептал Не Хуайсан. Ответа не последовало. Мэн Яо совершенно не подозревал много чего о нем. Странное чувство вспыхнуло в груди Не Хуайсана, и его сердце превратилось в лужу кипящей крови, быстро пузырящейся. Не в силах контролировать себя, он наклонился вперёд и прижался губами ко лбу Мэн Яо. Это был символичный жест. Вздохнув от собственной импульсивности, Не Хуайсан отстранился. Чего он не ожидал, так это увидеть широкие удивлённые глаза Мэн Яо, смотрящие на него так, как будто он видел его впервые. Мэн Яо протянул руку и слегка коснулся своего лба: – Хуайсан… что… Не говоря ни слова, Не Хуайсан встал и отряхнулся, прежде чем уйти. Его лицо горело. – Подожди! – раздался голос Мэн Яо за спиной. Вместо этого Хуайсан пошёл ещё быстрее. Если бы Цзинь Цзысюань не появился, он мог бы даже успешно сбежать. – Молодой господин Не! – воскликнул Цзинь Цзысюань с удивлённой улыбкой. Затем он заметил Мэн Яо, выходящего из-за спины Не Хуайсана, и его брови приподнялись. – А-Яо? Ой. О, вы прощались? Извините, что побеспокоил. Я уйду… Услышав это предложение, Не Хуайсан почувствовал, как его сердце похолодело. Прощание? Прежде чем Цзинь Цзысюань успел отвернуться, он остановил его, спросив: – Цзинь-сюн, о чем ты говоришь? Цзинь Цзысюань остановился в своём движении и повернулся обратно, его глаза переместились с Мэн Яо на Не Хуайсана, а выражение лица озарилось от осознания. – А-Яо… разве ты не…? Мэн Яо покачал головой позади Не Хуайсана, его голос был низким: – Я собирался сказать ему. Не Хуайсан медленно посмотрел на него, бледнея: – …Сказать мне что? Но Мэн Яо знал, что Не Хуайсан не был тупицей, и уже знал, что он хотел сказать. – Я не вернусь в Цинхэ. Слова сорвались с его губ без колебаний. Для Не Хуайсана это было ещё более болезненно, потому что он как бы говорил: «Я не вернусь с тобой». – Что ты говоришь, Яо-гэ… – слабо рассмеялся Хуайсан. – Куда тебе ещё идти? Брови Мэн Яо приподнялись, и его глаза нашли человека, стоящего позади Не Хуайсана. И тот сразу понял. – …Здесь? В Башне Золотого Карпа? – спросил Не Хуайсан слабым от недоверия голосом. Он на время потерял дар речи. Цзинь Цзысюань почувствовал себя неловко. Он понятия не имел, что это решение не обсуждалось заранее, и стоять с ними там стало ещё более неудобно. Он подскочил, когда Не Хуайсан повысил голос. – Ты с ума сошёл??? – закричал юноша на Мэн Яо. Это был первый раз, когда многие люди услышали его крик. – Ты знаешь, что это именно… Именно то, что он хотел предотвратить. Но как мог Не Хуайсан осмелиться сказать такое? Если бы он это сделал, то это прозвучало бы с его стороны как мелочная причина и ещё сильнее ухудшило бы их отношения. Вдобавок ко всему, Мэн Яо уже знал, что он Цзинь Гуанъяо. Он знал, что Не Хуайсан не хотел, чтобы Цзинь Гуанъяо существовал. Тем не менее, он все же выбрал этот путь. Убеждённость в глазах Мэн Яо была очевидна. Не Хуайсан задавался вопросом, сколько ещё он сможет говорить самому себе, что эти глаза принадлежали Мэн Яо. – Я знаю. Я знаю, что ты против этого, но я остаюсь здесь, – сказал он. – Я уже сказал Да-гэ. Так что (оба) и Цзинь Цзысюань, и Не Минцзюэ знали об этом раньше, чем Не Хуайсан. От этого его сердце стало еще холоднее. Не Хуайсан молча отвернулся и закусил нижнюю губу, чтобы она не дрожала. Он протолкнулся мимо сбитого с толку Цзинь Цзысюаня и молча пошёл прочь. – Хуайсан, – голос Мэн Яо пронзил его. Не Хуайсан соответственно остановился. – Раньше… под деревом… что ты сделал… С фальшивой улыбкой, он слегка повернул лицо и рассмеялся: – А… ммм?? Что я сделал…? – Хуайсан, не считай меня дураком. Почему ты это сделал? Не Хуайсан через мгновение ответил: – …Без особой причины. Это было импульсивно. Если должен быть смысл… может быть, прощальный подарок? Сказав это, он посмотрел на Мэн Яо, но свет его улыбки не достиг глаз. Это звучало как вечное прощание, но Мэн Яо уже принял решение. Он собирался остаться в Башне Золотого Карпа и посмотреть, что именно заставило Хуайсана почувствовать хоть каплю недоверия к нему. Если он был человеком по имени Цзинь Гуанъяо, то ему нельзя было доверять даже самому себе. А поскольку Хуайсан утаивал информацию, он не знал, чему верить. Как мог Мэн Яо оставаться рядом с Хуайсаном, имея лишь тень того, что у них было? Для него их отношения полностью основывались на доверии. Без этого у них не могло бы быть ничего. Пока Не Хуайсан уходил, Цзинь Цзысюань похлопал его по плечу. Мэн Яо не обращал особого внимания на своего брата. Он просто рассеянно прикоснулся ко лбу. «Хуайсан, даже если это просто блажь… Это опасно», – подумал Мэн Яо. Где дым, там и огонь. Блажь была не без умысла. Мэн Яо был достаточно умён, чтобы понять, что чувства Не Хуайсана к нему были глубже, чем он думал изначально. Он попытался унять боль в груди. Оставить Цинхэ – хорошая идея, хотя бы ради Хуайсана.***
Сы-Сы укладывала вещи клана Цзян в повозку, когда увидела проходящего Цзян Чэна. – О, А-Чэн, – остановила его женщина. – А-Ин сказал, что уезжает с Ханьгуан-цзюнем куда-то. Я не знаю куда, но, похоже, что они вернутся через некоторое время. Может, у них медовый месяц? Сказав это, она рассмеялась, но Цзян Чэн не был в настроении смеяться вместе с ней. Заметив, что что-то не так, Сы-Сы нахмурилась: – …Разве ты не хочешь его проводить? А-Юань идёт с ними… Услышав это, Цзян Чэн стиснул зубы и отошёл от Сы-Сы. – Он может делать что захочет! – зарычал юноша, прежде чем повернуться и уйти. – Пусть уходит! Сы-Сы поняла, что состояние Цзян Чэна почему-то ухудшилось. Раньше, если он был подобен одинокому серому облаку, которое торжественно плывёт, то теперь это было похоже на то, что это облако извергало гром. Было очевидно, что что-то случилось, но она знала, что лучше не спрашивать в этот момент. В любом случае у неё не было времени размышлять об этом, как только кто-то врезался ей в плечо. – Из всего…! Посмотри, где ты… Сы-Сы потребовалась всего секунда, чтобы узнать, кто это, и мгновенно вспыхнуло раздражение. Это была богатая женщина, сотрудничавшая с Цзинь Гуаншанем! Даже если бы Сы-Сы не начала искать эту женщину, и ей представилась такая возможность, она не могла игнорировать её. Богатая женщина выглядела позеленевшей: – Ты…! Внезапно сзади раздался новый голос: – Моя госпожа? Голос, который говорил, был знакомым и дружелюбным. – Мастер Хуан? – она узнала своего старого клиента и повернулась к нему. Мужчина удивлённо моргнул, увидев Сы-Сы: – Мисс Сы-Сы! Как приятно увидеть вас перед отъездом. Моя госпожа, что вы здесь делаете? Какие дела у вас с мисс Сы-Сы? Его тон был таким, как если бы он видел свою жену чужой, а Сы-Сы была знатной госпожой. Мадам Хуан не скрывала своего раздражения. Её лицо покраснело от гнева, и она посмотрела на Сы-Сы в ярости. Мадам Хуан. Внезапно стало понятно, почему она ненавидела Сы-Сы. – О, да. Я должна была догадаться, что это была ваша жена, господин Хуан. Вы рассказывали мне о ней раньше, и она действительно похожа на ваше описание, – ярко улыбнулась Сы-Сы. – Но, к сожалению, я должна её украсть. Нам надо поговорить. Господин Хуан неуверенно посмотрел на неё. Он посмотрел на двух женщин. – Я верну её через мгновение, не волнуйтесь, – добавила Сы-Сы и успокаивающе улыбнулась. И после некоторых убеждений господин Хуан уступил. Сы-Сы провела мадам Хуан по лестнице. Когда эти двое остались наедине, ситуация стала напряжённой. – Ну??? Что ты хочешь?! Если ты посмеешь сказать что-нибудь о вчерашнем дне моему мужу, я… – Ты что? – спросила Сы-Сы, подходя к ней. – Что ты можешь сказать? Одно моё слово, и он тебе больше не поверит. Но, похоже, тебе даже не нужно, чтобы я вмешивалась, потому что у него уже такое плохое мнение о тебе. Мадам Хуан покраснела от гнева: – Не испытывай меня! На этот раз я точно порежу тебе лицо! Чтобы никто больше не взглянул на тебя дважды! Что вообще такого особенного в такой оборванке, как ты? Потаскушка, переспавшая с тысячами! Если так со всеми спать, разве ты не заболеешь чем-нибудь? Несмотря на это, ты совершенно бесстыдно разговариваешь со мной, да ещё и читаешь лекции! Поскольку это не выглядело так, как будто она собиралась переставать разглагольствовать, Сы-Сы холодно прервала эту речь: – Я предлагаю тебе сейчас стиснуть зубы. В недоумении мадам Хуан скривилась, но Сы-Сы не стала ждать, пока она уловит смысл. Она отвела назад руку и, не сдерживаясь, ударила прямо в лицо женщине, заставив её растянуться на земле. – ААА, МОЕ ЛИЦО!!! – закричала она, прикрыв щеку ладонью. – ЭТО БОЛЬНО, СУКА! – КАКОГО ХРЕНА МЕНЯ ЭТО ДОЛЖНО ВОЛНОВАТЬ?! – закричала Сы-Сы в ответ, а затем наклонилась, чтобы схватить женщину за мантию. – Ты хоть понимаешь, что натворила?! Одного удара для тебя недостаточно! Мадам Хуан была напугана этой угрозой и вцепилась Сы-Сы в руку, умоляя: – Нет, подожди! Подожди, если ты снова ударишь меня, моё лицо не вылечится легко. Мой господин будет любить меня ещё меньше, если я буду некрасивой! – Я не уверена, что твоё лицо будет проблемой, потому что твоё сердце и так уродливо! И все же Сы-Сы отпустила её мантию и выпрямилась. Мадам Хуан вздохнула с облегчением, но тут же посмотрела на Сы-Сы. – Ты хочешь драться? Давай! Если я смогла одолеть главу клана, то я чертовски уверена, что одолею тебя, – выплюнула Сы-Сы с отвращением в голосе. – Подумать только, господин Хуан женился на тебе. Для него это слишком печально. Несмотря на опухоль, которая начала увеличиваться на её щеке, мадам Хуан встала и ударила Сы-Сы: – Как ты смеешь! Сы-Сы свирепо посмотрела на неё и ответила: – Нет, как ты смеешь! Пощёчина Сы-Сы была, естественно, тяжелее, так как её руки были сильными из-за многих лет труда, а тело было жёстким из-за суровых условий, в которых она всегда находилась. Избалованная госпожа не имела против неё никаких шансов. Её грубо ударили об стену, и Сы-Сы схватила её крепкой хваткой за ворот мантии. – Ты думаешь, что можешь что-то мне сделать? Давай, попробуй! Я расскажу господину Хуану обо всем, что произошло вчера. Посмотрим, сколько ещё он останется с тобой! Хотя удар и пощёчины напугали мадам Хуан, эта перспектива, казалось, напугала её ещё больше. – Если ты посмеешь… – Если ты посмеешь это, если посмеешь то! – насмешливо сказала Сы-Сы. – Тебе больше нечего сказать?! Думаешь, я не посмею? Смотри внимательно. Но как только хватка Сы-Сы ослабла, мадам Хуан схватила её за запястье, удерживая на месте. Она внезапно стала выглядеть смиренной. – Нет… не говори ему. Я-я… Как бы сильно я ни любила моего господина, он не полюбит меня в ответ. Я начала крутить романы, чтобы привлечь его внимание, но вместо этого он воспринял это как разрешение и на его романы. Он всегда был обо мне плохого мнения. Этот брак был для него нежелательным. Почему? Чего мне не хватает?! Почему ему пришлось полюбить какую-то проститутку, как ты??! Услышав все это, Сы-Сы все ещё испытывала к ней отвращение, но она также чувствовала некоторое подобие жалости. – Ладно, я ему не скажу. Мадам Хуан удивлённо посмотрела на неё, а затем улыбнулась, облегчённо выдохнув. Но Сы-Сы продолжила: – Взамен ты должна преклонить колени и просить у меня прощения. Это было очень смело со стороны Сы-Сы, сказать подобное, учитывая разницу в их социальных статусах. Вдобавок она ударила мадам Хуан и даже дважды ответила ей пощёчиной. Для мадам Хуан, у которой всегда были слуги, исполняющие любое её желание, её гордость была велика, и даже мысль о том, чтобы встать на колени, заставляла её чувствовать, что было бы лучше просто откусить свой язык и умереть на месте. Это было немыслимо. Однако Сы-Сы уже поняла её личность. Мадам Хуан была безумно влюблена в своего мужа и не могла вынести, чтобы он смотрел на других женщин или ненавидел её. Эта угроза отлично подействовала на неё. Прикусив от стыда губу, она медленно опустилась на колени. – Положи руки на землю и опусти голову. Я не хочу видеть твоё лицо, –приказала ей Сы-Сы. – Ты… Мадам Хуан не могла вынести этого унижения, но, видя неумолимое выражение лица Сы-Сы, она подчинилась и склонила голову, как следует кланяясь. – П-пожалуйста… прости меня, – сказала она сквозь стиснутые зубы. Сы-Сы присела и осмотрела женщину. Находя её действия удовлетворительными, она сказала: – После этого ты избавишься от всех своих любовников, и не будешь делать такие глупые вещи для привлечения внимания. Воздержись от совершения таких мерзких поступков по отношению к другому человеку, как ты поступила со мной. Живи приличной жизнью, иначе ты не заслуживаешь господина Хуана. Ты потеряешь его без моего вмешательства. Мадам Хуан подняла голову, и Сы-Сы подняла её, прежде чем толкнуть: – И никогда больше не показывай мне своё лицо! Это было явное разрешение уйти. Мадам Хуан убежала так быстро, как могла, поправляя по пути волосы и одежду. Сы-Сы встала, сделав несколько вдохов, чтобы успокоить свой гнев. Она посмотрела на небо и почувствовала, как ветер обдувает лицо. Затем чей-то голос произнёс: – Это было храбро с вашей стороны. Услышав этот глубокий, знакомый голос, Сы-Сы с широко раскрытыми глазами обернулась: – Господин Лань?! Действительно, к ней подошёл Лань Цижэнь. Его лицо было невыразительным, но он неторопливо погладил бороду: – Я видел, как вы шли сюда с мадам Хуан. Она известна своим грубым поведением. – Вы… вы пришли посмотреть, в порядке ли я? – спросила Сы-Сы, надеясь, что она права больше, чем ей казалось. Когда Лань Цижэнь кивнул, улыбка осветила её лицо. Но перед этим её осенила мысль. – Подождите… вы были здесь все это время?? Вы слышали… все? – От начала до конца, – твёрдо кивнул Лань Цижэнь. Вместо того чтобы почувствовать себя лучше, Сы-Сы хотела зарыться в землю. В той ссоре мадам Хуан говорила о стольких вещах, и лицо вспыхнуло от смущения, когда она вспомнила их. – Чтобы уточнить! У меня нет болезней! Я всегда была очень осторожна, я лечилась лекарствами и соблюдала гигиену! – быстро объяснила Сы-Сы. Чем больше она говорила, тем больше смущалась, но не могла остановиться. – Кроме того, я не спала с тысячами. В основном у меня были постоянные клиенты, так что максимум несколько сотен! Услышав это, лицо Лань Цижэнч потемнело от недовольства. Сы-Сы поняла, что только что выстрелила себе в ногу*, пытаясь объясниться. Воцарилась неловкая тишина. – …Это в прошлом. Ваши текущие обязанности не имеют к этому никакого отношения, – наконец сказал Лань Цижэнь. Воспользовавшись возможностью перевести тему, Сы-Сы горячо кивнула: – Вы правы. С тех пор, как я присоединилась к клану Цзян, я действительно только работала служанкой. Даже для её собственных ушей это звучало так, будто она пыталась оправдать себя, говоря: «Видите? С тех пор, как я встретила вас, у меня не было никаких беспорядочных связей». И Сы-Сы прикусила внутреннюю сторону щеки. В поисках чего-нибудь, о чем можно ещё сказать, она хлопнула в ладоши: – Верно! Господин Лань, ваша одежда у меня с собой. Она прямо… о нет. Я оставила её в повозке. Минуточку, я пойду и принесу вам… – Нет нужды, – прервал женщину Лань Цижэнь, прежде чем она успела пойти за одеждой. Он склонил голову к ней. – Вам не о чем беспокоиться. Я должен вернуться в свой клан сейчас же. Во всяком случае, у меня есть много таких мантий. – Ой. Тогда… желаю вам благополучного возвращения, – голос Сы-Сы смягчился от разочарования. – Вам того же, – любезно ответил Лань Цижэнь. Но перед тем как уйти, он снова повернулся к Сы-Сы. – …Ванцзи уезжает с Вэй Ином. Если они сначала вернутся в Пристань Лотоса, я буду очень признателен, если вы предупредите меня об этом. Сы-Сы моргнула и почувствовала, как у неё забилось сердце. Это означало, что он давал ей разрешение связаться с ним, не так ли? Она кивнула, её глаза заблестели. – А если А-Ин пойдет в Облачные Глубины, вы сделаете то же самое? Оглядываясь назад, возможно, это была игра света, но в тот момент Сы-Сы была уверена, что он улыбнулся ей. И она будет мечтать об этом ещё много недель.***
Когда Цзян Чэн вернулся в свою комнату, ему показалось, что он отсутствовал гораздо дольше двух дней. Он огляделся вокруг, отчётливо осознавая, что на этот раз он получил эту комнату для себя одного. Когда он покинул Ланлин, он сделал это, не взглянув в сторону клана Лань и не попрощавшись с Вэй Усянем, прежде чем уйти. Он был слишком зол для этого тогда и, если честно, все ещё был в таком же состоянии. Цзян Чэн отложил меч в сторону, расстегнул плащ и плюхнулся на кровать. «Хорошо, что этот идиот решил сбежать с этим Ланем-с-каменным-лицом», – подумал он. – «Наконец-то я могу побыть один». И это было здорово. Его родителям больше не надо было заботиться о нем. Сейчас они дарят ему больше любви, чем за всю его жизнь. Цзян Цзэмэй всегда рада его видеть. Ему нужно держать Сюэ Яна под контролем. Новые ученики, опять же. Было много дел. Однако ему тут же напомнили, что его родители были слишком заняты заботой о его младшей сестре и навёрстывали упущенное, чтобы уделять внимание своему выросшему сыну. Сюэ Ян всегда держался рядом с Вэнь Нином, который на удивление хорошо справлялся с этим мальчишкой. За новыми учениками присматривал Цзян Син, и этот мальчик был настолько ответственным старшим учеником, что Цзян Чэну вообще не нужно было вмешиваться. В конце концов, у него появилось много свободного времени. Для него не было особой необходимости находиться где-либо. Ты важен для меня! Цзян Чэн моргнул, когда лицо Лань Сичэня появилось у него в голове, его щеки покраснели, а глаза заблестели. В этих словах не было ничего, кроме правды. В конце концов, пьяный человек был самым честным человеком. Он ударил свою предательскую голову: – Жалко! Это так глупо – цепляться за первого, кто проявит чувства! Это было слишком жалко. Его даже не привлекали мужчины. Он никогда раньше не думал так ни о каком мужчине. Затем в его голове прозвучал тихий голос: «Ты никогда не думал так ни об одной женщине». Цзян Чэн остановился, когда понял, что это правда. Нет, конечно, это не могло быть так. Он попытался вспомнить прошлое, когда должно быть, время от времени он фантазировал о женщине или, возможно, находил хотя бы одну из них привлекательной. В ответ была пустота. Оглядываясь назад, кажется, что он действительно никогда не думал о романтических отношениях. Он просто предполагал, что женится на ком-то, кто предпочтительно будет красивым и мягко говорящим, из уважаемой семьи. А поскольку все всегда говорили ему, что у него должен быть наследник, он всегда представлял себе женщину. В действительности, однако, Цзян Чэн ни к кому не питал особых симпатий. Лань Сичэнь был первым. И… Вот и все. Должно быть, красивые лица ему нравятся больше, чем он думал. – Молодой господин Цзян? – в дверь постучала служанка. – Что такое? – спросил Цзян Чэн, сев в приличную позу. – Мадам Юй просит вас присутствовать в зале. В зале? Значит, это было что-то серьёзное. Цзян Чэн нахмурился, недоумевая, в чем, черт возьми, может быть проблема сразу после их возвращения. – Скажи ей, что я буду там через минуту. – Слушаюсь.***
Вэй Усянь и Лань Ванцзи вместе шли по оживлённой улице. Вэнь Юань ехал на руках у Вэй Усяня. Ребёнок продолжал бросать нервные взгляды на Второго Нефрита. В то утро, когда они покинули Башню Золотого Карпа, Вэй Усянь и Лань Ванцзи были вместе. Они были вместе всю ночь, но, к сожалению, у Лань Ванцзи были свои приоритеты. Он вынул свой гуцинь и сразу начал играть «Очищение» для Вэй Усяня. Заметив, что его возлюбленный был абсолютно серьёзен, Вэй Усянь сидел неподвижно и слушал, позволяя музыке омывать его успокаивающими волнами. Духовная энергия, вложенная в музыку, нейтрализовала большую часть темной энергии Стигийской Тигриной Печати, и он чувствовал себя гораздо лучше. Проделав это всю ночь, Вэй Усянь и Лань Ванцзи почувствовали себя… хорошо. Конечно, если кто-то находится в одной комнате со своим возлюбленным, он обязательно почувствует потребность прикоснуться к нему в какой-то момент. Поэтому Вэй Усянь непринуждённо начал целовать Лань Ванцзи. Который страстно отвечал на поцелуи. Однако воздух между ними накалился намного быстрее, чем они ожидали. И именно в этот момент вошёл маленький А-Юань. Движения Лань Ванцзи сразу прекратились, когда он увидел ребёнка, однако Вэнь Юань уже был свидетелем этого действия и неожиданно воспринял это намного хуже, чем следовало бы. Он действительно побежал к ним с криком: – Не обижай папу!!! Оказывается, Вэнь Юань думал, что Лань Ванцзи пытался задушить Вэй Усяня до смерти! После этого Вэнь Юань горестно плакал в течение многих минут, и Лань Ванцзи, несмотря на бесстрастное выражение лица, был заметно расстроен. Было уже следующее утро, а Вэнь Юань все ещё сохранял такое же отношение к Лань Ванцзи. Он был насторожен и немного напуган. Оглядываясь назад, Вэй Усянь был совершенно уверен, что никогда не видел, чтобы Вэнь Юань боялся Лань Ванцзи. Но, конечно же, во многих видениях, которые они наблюдали ранее, это был хорошо выросший Лань Сычжуй. А не двухлетний Вэнь Юань. – А-Юань, ты голоден? Ты весь день был очень тихим, – сказал Вэй Усянь, глядя на него. Однако ребёнок не обратил на него внимания, его взгляд обратился на небольшой прилавок сбоку. Вэй Усянь сразу заметил, что это был лоток с игрушками. И там даже была любимая игрушка Вэнь Юаня – соломенная бабочка! Неудивительно, что он так отвлёкся. – Ты хочешь это? – спросил он у ребёнка. Вэнь Юань посмотрел на него своими большими черными глазами, которые искрились в предвкушении. – Что? Мне купить это для тебя? Хм… Но ты отдал последнюю купленную для тебя А-Мэй, – сказал Вэй Усянь и потёр подбородок. – Папа слишком тебя балует, так что давай не будем ничего покупать. Лань Ванцзи, который тихо стоял позади, пока происходил этот разговор, не ожидал, что итог будет таким, и шагнул вперёд, когда лицо Вэнь Юаня опустилось вниз. – Почему? – спросил Второй Нефрит. Вэй Усянь моргнул и невинно посмотрел на Лань Ванцзи: – Что? Затем ему пришло в голову, что Вэй Усянь дразнил Вэнь Юаня. Он слегка нахмурился. Затем подошёл к лотку и взял игрушечную бабочку. Продавец взглянул на Лань Ванцзи и приветливо улыбнулся. Нахмурив брови, Вэй Усянь заметил, что Лань Ванцзи, похоже, потратил немного больше времени, чем следовало, при оплате. Но отмахнулся от этого, как только его возлюбленный приблизился к ним. – …Вот, – сказал Лань Ванцзи, передавая бабочку Вэнь Юаню. Мальчику понадобилось всего мгновение, прежде чем он решил протянуть руку и схватить подарок. Он посмотрел на бабочку. Однако, прежде чем он успел что-то сказать, в его поле зрения вошло ещё кое-что. Брови Вэй Усяня поднялись до линии волос. Лань Ванцзи протягивал Вэнь Юаню барабан-погремушку! Маленькие дети любили такие игрушки больше всего! Лань Ванцзи выжидающе наблюдал, как Вэнь Юань взял игрушку из его рук и стал рассматривать её большими восторженными глазами. Он посмотрел на Лань Ванцзи и просиял: – Спасибо, папа! Услышав это, Вэй Усянь пробормотал: – Погоди-ка! Я твой папа! Вэнь Юань демонстративно покачал головой. Вэй Усянь нахмурился: – Какой ты бесстыдный! Если он папа, то кто я??? Это заставило Вэнь Юаня остановиться и обдумать варианты. Затем он широко улыбнулся и сказал: – Мама! При этом Вэй Усянь чуть не споткнулся о собственную ногу. Его накрыла волна шока: – Мама?! Неуважительный ребёнок! Вэнь Юань испытал на себе боль, когда Вэй Усянь начал щипать его за щеки и заговорил через препятствие: – Тых шказал, што рошил мехня!** – Тебе ещё нет трёх лет, откуда тебе знать, что такое рождение? – возразил Вэй Усянь, чувствуя досаду. – Если ты при всех назовёшь меня мамой, я закопаю тебя в землю и сделаю настолько высоким, что ты больше не пройдёшь в Пристань Лотоса. Эта угроза казалась Вэнь Юаню очень правдоподобной, поскольку он считал, что Вэй Усянь может сделать что угодно. Его глаза наполнились слезами, и он потянулся к Лань Ванцзи с криком: – Папа! Лань Ванцзи поколебался, прежде чем взять Вэнь Юаня в руки и поддержать его. Вэй Усянь был огорчён: – Потребовалось так много времени, чтобы он стал называть меня папой. И тут, одна хорошая игрушка от тебя, и он уже… – он оборвал фразу и глаза его расширились с осознанием, а затем он перевёл взгляд на Лань Ванцзи. Мужчина посмотрел в ответ. – Подожди… Лань Чжань, ты только что подкупил его? Лань Ванцзи молча посмотрел вперёд и пошёл дальше. – Солнце садится. Мы останемся здесь на ночь. Разинув рот, Вэй Усянь последовал за ним: – Ты! Лань Чжань, я никогда не знал, что ты такой хитрый! Какое коварство! Сначала ты украл моё сердце, теперь ты украл А-Юаня. – Не украл, – утверждал Лань Ванцзи. – А-Юань наш. Ты сам так сказал. И моё сердце тоже принадлежит тебе. При этом Вэй Усянь потерял дар речи. Его лицо вспыхнуло, и он обнял Лань Ванцзи за руку: – Однажды ты убьёшь меня. Моё сердце остановится от шока, услышав такие слова без предупреждения. – Этого не случится, – убеждённо сказал Лань Ванцзи. – Определённо случится, – тут же опровергнул Вэй Усянь.***
Цзян Чэн вошел в зал. Закат уже миновал, и он устал, но, поскольку мать вызвала его, у него не было выбора. Юй Цзыюань сидела в передней части зала, перед ней стоял стол, пока она листала какие-то страницы. Рядом с ней сидел Цзян Фэнмянь со сложным выражением лица. По обе стороны от них почтительно стояли Цзиньчжу и Иньчжу. – Мама, – сказал Цзян Чэн и выпрямил спину, когда взгляд матери остановился на нем. – Что-то случилось? – Да, – ответила Юй Цзыюань. Она жестом пригласила Цзян Чэна подойти ближе, и он повиновался. – Как ты знаешь, А-Ли помолвлена, а Вэй Ин… ну, может, он уже женат, насколько я знаю его, но мы обязательно проведём традиционную свадебную церемонию, когда он вернётся из того места, куда ушёл. Брови Цзян Чэна сошлись вместе, чувствуя раздражение при упоминании своего брата: – При чем здесь я? Он все равно делает все, что захочет. – Да, это так, но я позвала тебе сюда, чтобы поговорить не о Вэй Ине. Это ещё больше смутило его. Цзян Фэнмянь сказал рядом со своей женой: – Моя госпожа, возможно, ещё слишком рано для этого. А-Чэн не готов… – Ты сказал то же самое об А-Ли, и посмотрите, как это сработало? – сказала Юй Цзыюань в ответ. – В любом случае, давай сначала сделаем предложение. Этот разговор был потерян для Цзян Чэна на какое-то время, и только из-за того, что ему ужасно хотелось спать, ему удалось удержаться и не закатить глаза. Вместо этого он спокойно спросил: – Мама, что происходит? Юй Цзыюань смотрела на него мгновение, прежде чем предъявить какие-то бумаги. Цзян Чэн вытянул шею, чтобы посмотреть на то, что она положила на стол, и нахмурился. Все это были портреты. – Что это? – Именно то, как это выглядит. Все это самые завидные молодые девушки из уважаемых кланов. Я как раз составляла список, чтобы найти для тебя будущую невесту. Какого гуя. Цзян Чэн сдержал гримасу, глядя на портреты девушек. Он покачал головой. – …Спасибо, мама, но, боюсь, ни одна из них не подойдёт, – мягко сказал Цзян Чэн. Он очень надеялся, что это прозвучит не слишком высокомерно, но это нужно было сказать. Помимо высоких стандартов, Цзян Чэн был инвалидом. На поиски жены у него ушло бы гораздо больше времени, чем у прочих людей. В конце концов, человеком, который сумел привлечь его, оказался самый красивый молодой господин в стране. Удивительно, но Юй Цзыюань восприняла это спокойно и кивнула: – Я ожидала этого. Я знала, что ни одна из этих девушек тебе не понравится. На самом деле я уже выбрала для тебя одну. Она оттолкнула остальные портреты и осторожно положила другой листок перед Цзян Чэном. На этот раз он потерял дар речи. – Что ж? Ты, должно быть, уже знаешь её. Если хочешь протестовать, можешь попробовать, но тебе будет нелегко. И Цзян Чэн знал, что она права. Это была хорошо известная молодая госпожа, талантливая и изящная, хорошо воспитанная и вежливая. Её звали Ин Юэ. Итак, если сравнивать, то вот как обстоят дела: в списке самых красивых молодых господ наверху был Лань Сичэнь; в списке самых красивых молодых девушек была Ин Юэ. Сердце Цзян Чэна дрогнуло. Если кому и приходилось жаловаться на это совпадение, то точно не ему. Тем не менее… Почему он чувствует себя таким расстроенным? Примечания переводчика: *shot herself in the foot – вредить или препятствовать собственным планам, прогрессу или действиям посредством глупых поступков или слов. Однако, прямой перевод фразы звучит – выстрелить себе в ногу. ** Ты сказал, что родил меня!