Старейшина и Пташка

***

- Молодой господин, возьмите. Он лениво поворачивает голову. В такую жару вообще шевелиться не хочется. В этом чертовом лагере слишком жарко! Не так, как в родной Пристани, где жара влажная, и от которой можно легко спрятаться в ближайшем пруду. Здесь жара сухая, и он чувствует себя рыбой, выброшенной на берег, обреченной запечься до хрустящей корочки. - Что? Раздраженно выдыхает и тут же давится своими словами. Перед ним стоит дева примерно его возраста. И она... такая крошечная. И красивая. По желтым одеждам и красной точке на лбу он понимает, что она из Цзиней, но не может припомнить, чтобы видел ее среди них раньше. Хотя, если она такая маленькая, то он мог просто не заметить. В голове почему-то голосом Вей Ина звучит: "Цзян Чен, что же ты так груб с девушкой? Так у тебя никогда не будет жены!" Фраза оканчивается фантомным раздражающим хохотом. Он сжимает губы в тонкую полоску и дышит. Чтобы успокоится. Он умудрился облажаться, сказав всего одно слово. Новое достижение! - Вот, господин, это для Вас. Может понадобиться. Хотя, при таких условиях охоты, точно понадобится. Она протягивает ему мешочки с чем-то. Он бездумно смотрит на ее руки. Тоже маленькие, как и она сама. В его голове раздается писк малыша А-Чена, который всегда звучит в его голове при виде маленьких милых щенят, и он краснеет. Как будто дева могла услышать этот унизительный звук. Но заклинательница ничего не говорит, терпеливо продолжая протягивать ему свои дары. Он благодарен за это мгновение тишины. - Что это? Голос хриплый, и он тут же откашливается, чтобы не выглядеть еще более грубым. - Это мешочки с лекарственными травами. Они могут помочь при открытых и закрытых ранах, простуде и даже при ожогах. Достаточно универсальный набор, который... Она все говорит и говорит, а он все не возьмет в толк, почему она подошла именно к нему? Он выглядит таким слабым, что ему нужно столько лекарств?! Он решается задать вопрос, стараясь сделать это максимально мягким образом. Нетипично для него, что он отмечает вскользь. - Почему... Он не успевает даже закончить фразу, как ловит пронзительный взгляд девушки. Словно в душу посмотрела и увидела там все, что ей нужно. Девы так не смотрят. В глаза вообще невежливо смотреть. - Вы самый разумный из молодых господ. А лекарства должны быть всегда у самых разумных. Он не реагирует, чем видимо раздражает заклинательницу. Она сама берет его за руку, вкладывает в нее свои саше и резко крутанувшись на пятках, так что кончик ее косы ударяет ему по шее, уходит. Он чертыхается, когда она уже достаточно далеко, и кричит ей вслед. Совсем как простой мальчишка, а не Наследник Великого Ордена. - Подожди! Как тебя зовут? Она поворачивается к нему и также кричит, как обычная девчонка с рыночной площади, с которыми он играл в детстве. - Зови меня Иволга! Что за имя? Это вообще имя?! Она набирает в грудь побольше воздуха и снова кричит: - А меня зовут...! Он опять не успевает закончить фразу, она прерывает его задорным смехом: - А я буду звать тебя Буревестник! Он захлопывает рот, чувствуя странную смесь веселья и раздражения. Веселья, от такой детской выходки, и раздражение от того, что она опять его прервала! Его никто не прерывает! Ну, кроме шисюна. Но он не в счет. Он решается ее догнать. Он почти у цели, когда из-за поворота вываливается прямо на него встрепанный Вей Усянь, хватает за плечи и что-то лопочет своим невыносимо громким голосом. Он пытается его отцепить, не спуская с девы, нет, Иволги, взгляд. Она понимающе улыбается, и он сам не понимает, как его губы расползаются в ответной улыбке. Шисюн ноет, что шиди не уделяет ему положенного внимания, снова тормошит, закрывает обзор на Иволгу и смотрит на него потрясенным взглядом. - Шиди! Ты так по мне скучал?! Он тут же вспыхивает от негодования. - Вей Усянь! Что ты несешь?! - Но ты так тепло сейчас улыбался! А рядом был только я! Ох, если бы я знал, что моему любимому шиди так радостно рядом со мной, то я бы тебя ни на минуту не покидал! Его рука действует быстрее его рта и обрушивается на голову невыносимого шисюна отличной, хорошо выверенной, затрещиной. Тот ойкает, потирая ушибленное место. - Твоему самомнению нет предела! Я не тебе улыбался! Я улыбался... Он вскидывает руку, указывая на место, где мгновения назад стояла Иволга. Сейчас там никого не было. Он расстроенно опустил руку назад, чувствуя новую волну раздражения на Вей Усяня. Она ушла.