Кто знает, может быть, дьявол упорхнул бы от нас, если бы его окрылили? — Станислав Ежи Лец
Тони ошарашенно смотрит на окровавленные пальцы и чувствует, что его начинает мутить. Это невозможно. Этого просто не может быть. Обычная пуля не может причинить вред Дьяволу. Он бессмертен… верно? Была ли эта пуля обычной? Такая мысль на секунду озаряет лицо Старка, и он, сморщившись, пытается вынуть ее из своего плеча, но чьи-то быстрые шаги его останавливают. — Беннер скоро прибудет, и я позвонил в ско-о-о! — не договаривает Паркер, с широко раскрытыми глазами уставившись на плечо Тони. — Господи, ты ранен! — Он тут не при чем… наверное, — слабо протягивает Старк, переключив внимание на Наталью. Он пытается подхватить ее в свои объятья, но рука болезненно ноет, и Тони шипит, прикрыв глаза. Он слишком давно не чувствовал боли, поэтому привыкнуть к ней тяжело. Нат не шевелится, но ее грудная клетка немного поднимается и опускается, явно указывая на то, что она еще жива. — Что здесь… какой ужас! Они… мертвы? — причитает Питер, зарываясь окровавленными руками в волосы. — Что же творится… Тони, ты как? — Он присаживается на корточки, аккуратно дотронувшись до его плеча, и Старк неожиданно громко ойкает из-за такого вмешательства и тупой боли в ране. — Ты умираешь? — В глазах Паркера читается страшный испуг. — Боги… Помещение начинает постепенно заполняться людьми, и кто-то вскрикивает от ужаса, поэтому Паучок отвлекается, пытаясь кого-то успокоить и найти среди присутствующих врача, а Старк откидывается спиной на колонну, прикрыв глаза. Странная слабость распространяется по всему телу — неужели так себя чувствуют смертные? — Старк? Энтони Старк, не отключайся, — доносится знакомый голос через какую-то пелену. Тони через усилие открывает глаза и смотрит на беспокойное лицо Брюса Беннера. — Белфегор… — Энтони, Клинт мертв. Он не дышит. — Картинка перед глазами расплывается, однако Старк все еще слышит эти беспокойные нотки в голосе демона. — Нат… она жива? — Да. Едва ли держится. Я заберу ее к себе… но не могу забрать и тебя. — Пустяки. — Тони старается говорить ровно и непринужденно. — Я справлюсь. Позаботься о ней. — Старк… Тебя ведь ранили не ножом, верно? — Оставим этот разговор на потом. Сейчас главное — спасти Нат… Беннер с трудом кивает. Тони медленно моргает и смотрит, как он незаметно от других подходит к Романовой, аккуратно подхватывает ее под лопатки и колени, отчего она стонет, а затем легко несет к выходу. Немного медлит, а потом с хриплым рыком раздвигает за спиной изумительные коричневые крылья. Один взмах — и он исчезает, оставляя Старка одного. — Тони? Где Наталья? Куда она делась? — Питер очень кстати оказывается рядом, вновь опускается на колени и осторожно трогает Старка за подбородок. — Ты как? — В порядке. Помоги мне. — Старк ухватывается за его руку и с натужным выдохом поднимается на ноги, покачнувшись. Питер машинально поддерживает его за спину, испуганно вглядываясь в его лицо. — Пока ты болтал с кем-то, Беннер успел забрать Нат. — Каким это образом? — не понимает Паркер. — Что значит забрал? Тут преступление произошло, скоро приедет полиция, нам нужно подождать ее и отвести тебя к врачу. — Он с жалостью уставляется на плечо Старка и кусает губу, качая головой. — Это ужасно, в Нью-Йорке завелся самый настоящий маньяк… — Никаких врачей, — все, что слышит Старк. — Я… я не какой-то там человек, чтобы меня лечили! — возмущается он, пытаясь отойти от Питера и доказать, что с ним все в порядке, но вместо этого едва ли снова не падает. «Удивительно. Меня ранили в плечо, а больно везде. Как же это…» — Ты издеваешься, да? — искренне возмущается Питер. — Немедленно дождись скорую, врачи тебя осмотрят! — Чего раскомандовался? — нахмурившись, протестует Тони, вновь прикрыв глаза, потому что ощущает резкий прилив гнева. — Я сам разберусь, что мне делать. — Я не отпущу тебя одного раненного! — Ну и не отпускай. — Старк пожимает плечами. — Прогуляемся до Старк Индастриз в таком виде… — Ты никуда не пойдешь, ясно? — Еще как пойду. — Тони, пожалуйста! — Паучок меняет тактику, схватив его за больную руку. — Тебе нужна помощь. Давай хотя бы дойдем до моего дома, он на соседней улице… тебе нельзя никуда идти, ты потеряешь слишком много крови! Старк морщится, все еще чувствуя дикую слабость во всем теле. Не хочет признавать себе, что ему правда нужна помощь человека. Этот факт кажется ему абсурдным. — Знал, что ты все-таки пригласишь меня к себе, — коротко усмехается он, чуть ли не всхлипнув, когда это движение отдается в плече. Питер никак не реагирует на его шутку, видимо, слишком сильно переживая за здоровье Старка, а потому соглашаясь с его любыми словами. — Тогда поспешим, пока копы не приехали. — Все-таки нам лучше их дождаться, — с сомнением проговаривает Питер, аккуратно подхватывая окровавленного Старка за плечи, но знает, что это не возымеет на Тони никакого эффекта. Машинально он отмечает, что руки у Паучка все покрыты кровью.***
До дома Паркера они добираются… мучительно медленно. Каждое движение отдается болью в простреленном плече, и к таким ощущениям Старк совсем не привык, поэтому постоянно останавливается, делая передышку. Питер сначала умоляет его дождаться врачей, но потом терпеливо молчит, ожидая, пока Тони вновь начнет движение и пойдет дальше, и придерживая его за спину. Прохожие оборачиваются на них, а кто-то и указывает пальцами, но на это Старку становится абсолютно плевать — боль перекрывает какие-либо другие ощущения. Еще мучительней становится взбирание по лестнице. Старк искренне не понимает, почему у него начинают отказывать ноги, так что Питер едва ли не несет его до квартиры на руках. Наконец Паучок аккуратно усаживает его на свою постель и уходит за медицинскими принадлежностями, а Старк, откинувшись на подушки, скользит взглядом по комнате. Старенький компьютер, шкаф, серо-синие обои, кое-где отклеивающиеся от стен, люк в потолке… — Это там у тебя спрятан костюм Человека-Паука? — хмыкает Тони, болезненно поморщившись, когда Питер шустро ощупывает его плечо и раскладывает инструменты на его коленях. — Твоя тетя точно еще не знает о твоей личности? Это же очевидно, что в люке что-то есть… — Давай сосредоточимся на тебе. — Паркер явно нервничает, дрожащими руками разматывая бинт и беря в руки пинцет. — Ох, как скажешь, я люблю говорить о себе. Тебе рассказать о падении ангела Люцифера, о перевороте или о том, что я вытворял с Евой, пока Адам не видел? — Тони! — Питер порывисто выдыхает, собираясь с мыслями. — Я вынимал из себя пулю лишь раз, хотя часто залечиваю раны, поэтому предупреждаю, что может быть больно… — Залечивал раны? Ах да, ты же супергерой, тебя наверняка пытались убить раз пя-а-а-ать! — Тони вздрагивает и едва ли сдерживается, чтобы не треснуть Питера по ладоням, когда тот резко вводит пинцет в рану, поворачивает его, схватывает пулю и вынимает ее. Все происходит так быстро, что Старк даже не успевает среагировать, а из плеча вытекает новый поток крови, который Питер задерживает бинтом, после того как бросает пулю на салфетки. В глазах на секунду темнеет, и Тони только чувствует, как пальцы Питера поддевают его рубашку, осторожно расстегивая черные пуговицы, а потом стягивая ее вниз. — Раздеваешь меня? Я говорил, что мне не потребуется дар, чтобы тебя добиться, — слабо усмехается Старк, поморгав и постепенно приходя в себя. — Помолчи, Старк, — уже не злобно, а устало одергивает его Питер, приподнимая руку Тони, чтобы обвязать его плечо плотным бинтом. Старку все еще больно, но он старается терпеть, плотно сжимает зубы и наблюдает за действиями Паучка. «Оказывается, быть смертным это не так уж прекрасно, как я думал» — задумывается он, чувствуя осторожные нажатия подушечек пальцев на ключицах, руке и пострадавшей коже. Питер еще раз обматывает бинт вокруг руки Старка, завязывает его, отпускает руку Тони, некоторое время смотрит на красную точку на бинте, которая постепенно увеличивается в размерах, зачем-то переводит взгляд на грудь Старка… Его глаза распахиваются, а взгляд скользит дальше, быстро, едва ли заметно, однако лицо Паучка почему-то становится красным, и он немного стыдливо смотрит в сторону. Тони очень хочется поддеть его или как-то пошутить, но сейчас внимание акцентируется на пуле, которую Старк берет с салфеток и осматривает со всех сторон. — Эта сталь не адская… Я не понимаю, — он хмурится, — меня нельзя ранить простым оружием. — Старк! — внезапно восклицает Питер, вскинув голову и отчаянно уставившись на его лицо. — Слушай, мне правда нравится с тобой общаться, и я готов мириться с твоими причудами и фетишами на христианскую религию, но не тогда, когда они подвергают тебя опасности! — Он в сердцах коротко выдыхает, пытаясь успокоиться, но расстроенное лицо выдает его чувства. — Ты мог погибнуть. Человек стрелял на поражение. — Не мог. — «Я не боюсь смерти, потому что знаю, что меня там ждет» — хочет сказать Старк, но не решается. Вместо этого реально задумывается — неужели после смерти он правда окажется в Аду? — Тот человек мог меня убить, но не стал. Не знаю, почему. Он мог выстрелить в голову или в сердце, но вместо этого отвлек раной в плече. — Тони замолкает. — А вот Наталья правда может умереть. По-настоящему. Умереть навсегда, понимаешь? — Да, это так и происходит! — немного недоуменно протягивает Питер, осторожно отодвигаясь назад — видимо, заметил, что они сидят непозволительно близко. — Люди умирают навсегда. Тони не находит в себе сил, чтобы рассказать о том, как устроены демоны. Что у них нет души, поэтому, умерев в человеческом обличье, они умирают и как демоны тоже. Не попадают ни в Ад, ни в Рай — просто исчезают навеки, в отличие от ангелов, которые возвращаются на небеса. И он сегодня чуть не потерял Нат… — Доктор Беннер о ней позаботится, да? — Голос Питера подрагивает в беспокойстве. — Должен. — Старк прикрывает глаза, вспоминая неестественно выгнутое окровавленное тело в церкви. Тот второй проповедник, наверное, сознание потеряет от увиденного. — По крайней мере, он замедлит ее уход. Они молчат некоторое время. Питер неловко промывает пинцет перекисью, убирая его и все остальное в коробку с лекарствами, а Тони немного ведет плечом, пытаясь его размять. — Кину твою рубашку в стиральную машину, ладно? — Паркер встает, подцепляя черную ткань с пола. — Тебе нельзя идти в таком виде. — Можешь оставить ее себе, — пожимает плечами Старк, — она все равно безнадежно испорчена дыркой от пули… черт возьми, этот человек должен мне две тысячи баксов. — Сколько? — едва ли не давится воздухом Паучок. — В смысле… ты же не пойдешь полуголым, верно? Оу, — его лицо озаряется, — я могу одолжить тебе что-то из своего гардероба. Он довольно быстро и проворно роется в шкафу, а потом достает из него белую футболку с нелепым рисунком пиццы. — Надень это. — Я не стану это носить! — возмущается Старк. — Я Дьявол, я не ношу смятые футболки со странными рисунками, мне нужно сохранять имидж! Дай мне какой-то пиджак или рубашку! — У меня всего один пиджак и две рубашки, Старк, я не буду ими с тобой делиться, — категорично отрезает Питер. — Это у Дьявола, — он корчит смешную рожу, — в гардеробе хранятся тысячи дорогих пиджаков и рубашек, а я бедный студент, между прочим! — Доберусь до Старк Индастриз — куплю тебе стопку одежды, если хочешь, — шутит Старк, но лицо Питера почему-то омрачается. — Я не это имел в виду. Мне не нужно. Он наблюдает за тем, как Старк со вздохом отвращения натягивает на себя белую футболку, но внезапно нервно кашляет, хлопнув ресницами. — Что это?.. — Он подходит ближе, нахмурившись. — Где? — не понимает Старк, так и зависнув на месте с одной рукой, вдетой в футболку. Питер со странным выражением лица подходит ближе, обходит Тони с правой стороны, и он слишком поздно понимает, в чем дело. — Здесь! — Питер касается его лопаток, и Старк машинально перехватывает его руку, крутанувшись на месте и крепко вцепившись в запястье Паучка. Питер замирает, испуганно раскрыв глаза, но его взгляд все еще смотрит на лопатки Старка, на которых отчетливо видны шрамы, оставшиеся после ангельских крыльев. Уродливые, будто бы выжженные плавленым железом, безобразные шрамы. Они не болят — но Тони каждый раз невыносимо больно в душе, когда он о них вспоминает или говорит. Шрамы, оставшиеся от ножей Мейзикин, никуда не исчезают, остаются навсегда и служат напоминанием о жизни в Серебряном городе, плохим напоминанием, которое хочется стереть из памяти навсегда… — Тони, пусти, — тихо просит Питер, и Старк разжимает пальцы, специально развернувшись к нему лицом и зло натягивая на себя футболку. Паркер растирает запястье, на котором желтеет синяк, и с какой-то жалостью уставляется на Старка. — Это… это в твоей секте с тобой сотворили? — Это не секта. — Все сектанты так говорят, — без тени улыбки проговаривает Паркер, попытавшись вновь зайти за спину Старка, но тот упрямо ведет плечами. — Я не хочу об этом говорить. — Или это твой отец? — Тони слишком быстро поднимает взгляд, выдавая себя, поэтому Питер становится немного увереннее. — Это твой отец сделал? Поэтому ты так его ненавидишь? Старк крепко сжимает губы и играет желваками, просто не зная, как ответить. — Тони, если я как-то могу помочь… — Паучок не договаривает. — Может, я что-то могу сделать? — Не можешь. — Голос звучит безжизненно сухо. — Просто забудь. Давай сосредоточимся на более важных делах. — Питера явно не устраивает такая резкая смена настроения, но он старается этого не показывать. — У нас двое убитых, один при смерти… — В Америке завелся маньяк, — повторяет Питер свою же фразу, нехотя переключившись на главную проблему. — И что-то мне подсказывает, что ты знаешь о нем побольше меня. — Паркер аккуратно присаживается на кровать, задумавшись. — О чем ты? Я понятия не имею, что ему нужно. Это могли знать Наталья и Стив… или не знать, но они хотя бы видели его лицо. Все, что о нем знаю — его голос. — Тони вспоминает эти знакомые нотки. Он знает этот голос, пусть человек и пытался сказать ту фразу хрипло, низко и сухо, он все равно его узнал… но кому он принадлежит? — Даже фигуру нельзя было рассмотреть. — Я не об этом. — Питер машинально облизывает сухие губы. — Вы с Натальей обсуждали какие-то божественные артефакты, — он рисует в воздухе кавычки с помощью пальцев, — ангелов, демонов… Я не знаю, что вы имели в виду, но тебе лучше рассказать мне все, что ты об этом знаешь. Тони прикрывает глаза, размышляя. В голове всплывает Клинок Азраила, убитый Стив и Клинт… — Мне можно доверять! — восклицает Паркер, по-своему истолковав его молчание. — В Библии и в разных сатанинских книгах упоминаются божественные артефакты, — наконец сдается Старк. — Так вот, они существуют. В реальной жизни, на Земле. У Клинта был Клинок Азраила, который тот человек забрал. У Нат — ножи Мейзикин. Еще есть Кольцо Лилит, Медальон Жизни, Ключ, Священный Грааль, Саван Иисуса и… сигил Люцифера. — Так. — Видно, что Паркер слышит о них впервые, поэтому не знает, что делать с этой информацией. — Допустим, тот человек одержим вашей сектой. Ему нужны эти артефакты, чтобы в нее вступить? Тони морщит лоб. — Из Ключа, Медальона и Клинка можно собрать Пылающий Меч. Он может разрезать саму ткань реальности, открыв проход в Рай. — Тони бесцеремонно прикладывает палец к губам Питера, когда тот собирается что-то сказать. — Ножи Мейзикин просто выкованы из адской стали и нужны человеку, чтобы убивать божественных созданий. Насчет остальных я знаю мало, — Тони качает головой, — слышал, что в кольце Лилит кроется ее бессмертие, в Священном Граале до сих пор находится кровь Иисуса, которая поможет человеку пройти сразу в Рай, а Саван Иисуса… бессмыслица какая-то! — Сделаем вид, что я поверил во все эти волшебные свойства, — с готовностью кивает Питер. Тони закатывает глаза. «И для кого я сейчас распинался?» — Допустим, человеку нужны все эти артефакты и ради них он готов убивать невинных людей. Мы можем его остановить? Предугадать следующий ход? — Я знаю, где находится Медальон Жизни, Грааль, Сигил… возможно, знаю, где прячут настоящий Саван, а не эту Туринскую Плащаницу, — уклончиво протягивает Старк. — Но остальное… Говорят, что Ключ находится у любимого божьего сына, так что он в безопасности, где-то в Раю. А кольцо Лилит… оно не существует. Это миф. Наверное. — Почему-то Тони не выглядит уверенным. — Я знаю Лилит очень хорошо. Она была первой женой Адама, — поясняет Старк, — но не желала ему подчиняться, поэтому отец ее сверг. Она буквально первая демонесса, но то, что она убивает младенцев — миф, честно-честно! — Тони поднимает руки. — Однако в сороковых прошлого столетия она пропала. О ней ничего не известно… — Хорошо. Получается, нам нужно найти эти артефакты первыми, пока тот загадочный маньяк всех не переубивал? — уточняет Питер. — Что? — Он следит за взглядом Старка и останавливается на своих ладонях. — Вот черт, я совсем забыл, что тоже вляпался, — стонет он, тряхнув руками, будто бы это поможет смахнуть кровь. — Сейчас. Он вскакивает и как сумасшедший начинает протирать руки влажной салфеткой, цокнув, когда видит, что темно-синяя толстовка тоже пропиталась кровью. Тони с каким-то смутным беспокойством смотрит, как он подходит к шкафу и начинает переодеваться. Взгляд снова задерживается на его лопатках, когда Паучок снимает кофту, оголяя верхнюю часть тела. Ничего. Никаких следов. Стало быть, действительно просто человек, а не ангел… — Питер, я дома! — Кто это? — удивляется Старк, покосившись на закрытую дверь, из которой доносятся звуки. Паркер, не успевший переодеться, резко разворачивается на пятках, икнув. — Тетя Мэй… но она должна была приехать через два дня! — побледнев от ужаса, выдавливает он, а затем едва ли успевает закинуть окровавленную одежду с пола в свой шкаф и закрыть его, прежде чем дверь в его комнату распахивается. В проходе появляется симпатичная довольно молодая женщина. Тони оценивающе оглядывает ее, усмехнувшись и выгнув бровь. — Питер, я тут пораньше освободилась со смены, и… О, — только и может выговорить она, уставившись на Старка, который поднимается с постели и галантно протягивает ей свою руку. — У тебя гости? — Тони Старк, — обаятельно улыбается он, поцеловав ее кончики пальцев. Мэй немного смущается, а вот Паучок, стоящий полуголым, полностью заливается краской. — Мэй Паркер. Можно просто Мэй. — Она не сводит глаз со Старка и широко и приятно улыбается, явно ему симпатизируя. Тони и не сразу вспоминает, что все-таки у него есть врожденное обаяние и харизма, действующая на всех людей. Вот что бывает, когда долго общаешься с Паучком, на которого это не распространяется… — У тебя просто превосходная тетя, малыш, — бросает Старк через плечо, нагло погладив ее по плечу. В ее карих глазах вспыхивают лукавые смущенные искорки, и она еле-еле переводит взгляд на Питера, подняв брови. — Спасибо, мне так прият… Питер, а ты чего разделся? — Она несколько секунд тупо смотрит вперед, а затем открывает рот. — О… я вам помешала? — Что? — изумляется Паркер, скорее натягивая на себя футболку. — Нет-нет-нет, Мэй, мы не… — Ох, я, конечно, подозревала, что в мое отсутствие ты будешь водить к себе кого-то… но что это будет такой потрясающий мужчина… — Мэй вновь смотрит на Старка, который явно довольствуется данной ситуацией, широко улыбается и подмигивает женщине. — Ты оставался ночевать у Питера? — Разумеется, да. — Разумеется, нет! — одновременно с ним восклицает Паучок, всплеснув руками. — Ты что такое говоришь? — Я обещала, что не буду вмешиваться в твою личную жизнь еще в тот момент, как твои родители мне тебя отдали, — отмахивается Мэй, накрутив на указательный палец длинную прядку волос, — это правда не мое дело… — Да ничего не было! — А жаль, верно? — Тони посылает Питеру коварный взгляд, а тот в ответ смотрит на него так, будто бы хочет уничтожить, низвести до атомов одними глазами. — Может, попьем вместе чай, побеседуем, а? — Тетя искренне улыбается, стараясь не смотреть на Старка — видимо, колеблется между тягой к нему и любовью к Паучку, которому, по ее мнению, Тони достался. — Я купила сладостей и шоколад… — Он уже уходит! — чуть ли не перебивая ее, выдыхает Питер, в доказательство своих слов подтолкнув Тони к выходу. Тот смеется, едва ли скрывая гримасу боли, когда удар попадает в левое плечо. — Правда, Тони? Ты ведь пришел буквально сейчас и не собирался здесь задерживаться? — Да? — неуверенно вопрошает он, когда Питер выводит его в коридор. — Мне пора? — Да. — Да ладно тебе, пусть не уходит, — просит Мэй, с жалостью наблюдая, как он одевается. — Мне кажется, такого человека грех отпускать, не напоив чаем напоследок… — Ваш племянник и без того самый настоящий грешник, — кричит Тони ей вслед, когда злой Питер подхватывает ее под локоть и уводит на кухню. — Я правда не прочь тут задержаться, если можно, — говорит он по возвращении Паучка. — Нельзя! Ты тут достаточно наговорил, что мне придется оправдываться еще неделю, — раздосадовано произносит Питер, уперев руки в бока. — Убирайся! — Как странно. Меня еще никогда не выгоняли… кроме Рая, конечно, — фыркает Старк. Это становится последней каплей, потому что Паркер начинает его выталкивать за дверь обеими руками. — Ладно-ладно, ухожу. На прощание Тони посылает Питеру воздушный поцелуй, а потом дверь с громким звуком захлопывается. Насвистывая и улыбаясь, Старк начинает спускаться по лестнице. Почему-то сейчас кажется, что плечо болит не так уж и сильно. Зато на душе очень хорошо…***
Человек достает из шкафа Клинок Азраила и некоторое время смотрит на него, будто бы божественный артефакт может дать ему подсказку. Он в тупике. Впервые за долгое время. Все книги, все страницы затерты до дыр мозолистыми пальцами, но ответа, где искать, дальше нет. Известны только сами артефакты, есть догадки насчет их местоположения, но уверенности не хватает. Человек не может тратить свое время зря. Его и так осталось слишком мало… Значит, пора обратиться за помощью. Объединиться с очень важным в целой картине мира существом. Не человеком, нет, именно существом божественным… бывшим ангелом.