Сатана — мой мотор. Он, наверное, единственный, кто меня понимает. — Cake
Тони задумывается — поэтому горячий воск капает со свечи слишком много и сильно, отчего голый мужчина под ним возмущенно стонет. — Эй! — Ах да, буду аккуратнее. — Старк старается сфокусироваться на мужском теле и выразительных позвонках, проступающих под кожей, даже натягивает на лицо улыбку, чтобы сымитировать приступ эйфории от происходящего, но все же мысли находятся где-то далеко. Хотя казалось, что молодой живой и кудрявый парень, чье имя он не помнит, сможет привести его к разрядке. — На чем это мы остановились? Красный воск капает чуть ниже, ближе к ягодицам, и парень прогибается еще сильнее, выставляя напоказ свой упругий зад. Тони облизывается, распахивая свой шелковый черный халат, фиксирует его бедра на месте и вновь льет воск прямо в прогиб в спине, однако вздрагивает из-за трели мобильника и вновь промазывает, так что густая жидкость начинает течь по ноге. — Прошу меня извинить, — отстраненно, ничуть не недовольно протягивает он, будто бы даже радуясь возможности остановиться. — Да? — говорит, когда подхватывает старкфон и прислоняет его к уху. — Это Хэппи, босс, — вежливо отзывается Хоган. Парень в постели Старка нетерпеливо стонет, шевеля задницей, но Тони даже не смотрит в его сторону. — Мы отстаем от графика. Вы пропустили одиннадцать запланированных встреч за эти несколько дней. Желаете что-то предпринять? Тони морщится, протирая глаза. Из-за всех этих артефактов его жизнь начала неумолимо поворачиваться, пока что только на девяносто градусов. Уже нет времени на Старк Индастриз, технологии и все эти встречи — его можно понять, он пытается мир спасти, в конце концов! Но все же в груди есть какая-то тоска по прошлой разгульной и беспечной жизни. Старк все-таки Дьявол. Не герой. Он должен нести грех в эту жизнь, а не спасать божьих созданий. — Сможешь организовать все сам? Я сейчас немного занят. Доверю эту работу тебе. — Он рассеянно смотрит на голую задницу парня. — Увеличу зарплату вдвое. — Будет сделано, босс, — бодро отзывается Хэппи, отключаясь. Тони некоторое время стоит на месте, прикидывая, будет ли ему удобно встретиться с кем-то там в те дни, которые выберет Хоган. — На чем это мы… Да какого хрена? — нервно матерится он, когда телефон, не успев оказаться на столе, вновь жужжит. — Да? — грубо рявкает он, сам не зная, почему. — Тони? — неуверенно откликается Пеппер. — Все хорошо? — О, Поттс, — он меняется в лице, — это ты. — Тони, ты идешь? — зовет парень, двигая бедрами, но Старк только отмахивается от него. — Как там артефакты? И Питер? Ты сам как? Я волнуюсь. — В ее голосе правда звучит беспокойство. — Мы получили Саван и спрятали его в моем сейфе. Его точно никто не достанет, — уверяет ее Старк, бездумно уставившись на свечу на столе, которая медленно, но верно плавится. От игривого настроения не остается и следа. — А Питер… — Он запинается. — С ним все хорошо. — Ты говоришь о нем или о твоей привязанности к нему? — осторожно допытывается Поттс. Тони натянуто фыркает, словно та может уловить его смятение даже через телефон. — Я признался, что подозревал его. Он обиделся, но потом простил меня. Это не он. Я уверен. Я знаю это. — Тони садится за стол, закинув ногу на ногу. Левая рука тянется к небольшому канцелярскому ножу, а потом Старк включает связь на громкую и перехватывает оружие в правую руку, положив телефон на стол. — Я… почти привык, что рядом с ним уязвим. — Ножик замирает в миллиметре от указательного левого пальца. — Правда Мефисто сказал, что я его боюсь. Он врет, — Тони не знает, кого хочет в этом убедить, — быть смертным весело, попробуй. — Тони, я и есть смертная. — Старк смеется, нажав ножом на подушечку пальца и не почувствовав ровным счетом ничего. — А что там с Мефисто? Я слышала, он редкостный… — Ты все правильно слышала. Тот еще засранец. Едва ли не вывел меня из себя, — жалуется Тони, поджав губы и не обращая внимания на какие-то звуки за спиной. — Хотел, чтобы я явил свой Дьявольский Лик. Ему почти удалось это, но Питер меня остановил. — Видишь? Он благотворно на тебя влияет, — наседает Поттс. Тони неосторожно жмет ножом сильнее, но все равно не чувствует никакой боли. — Может, это знак? — Знак свыше? — Старк смеется. — Очень может быть. Мы все еще не знаем, почему на него не действует мой дар, Брюс обещал сообщить, когда выяснит это… так что вдруг сюда вмешался мой папаша? В таком случае, точно не нужно к нему привязываться. — Я не это имела в виду. — Я шучу, Пепс. Мы с ним… друзья. Коллеги. Приятели. — Старк путается. — Признаю, он очень необычен, поддерживает мою веру в людей… — Тебе хорошо рядом с ним? — уточняет Поттс. Тони теряется. — Да, но каким образом… — Я почти уверена, что это не может сравниться с твоей обычной заинтересованности в людях как в объектах сексуального удовлетворения. — Так, признавайся, ты тут камеры установила, или что? — Тони машинально оглядывается на парня, который поспешно натягивает на себя вещи и надменно смотрит на Старка. — Занимайся любовью со своим Питером, раз я тебя не достоин, — оскорбленно выпаливает он, вылетая за дверь. Старк, прищурившись, провожает его взглядом, но ничего не говорит. — Я просто тебя хорошо понимаю, Старк, — явно услышав все это, ухмыляется Пеппер. — Об этом я и говорю. Никак не возьму в толк, откуда у человека такие познания в Дьяволе. — Я сатанистка. — Это более чем правильно. Пеппер, поняв, что от Старка больше ничего не услышит, отключается, а Тони еще некоторое время сидит на стуле, смотря на догорающую красную свечу. Кажется, что все-таки надо было поделиться с Поттс всеми своими чувствами, смешивающимися в грудной клетке, но… сейчас они почему-то кажутся очень личными. Интимными. Не для чужих глаз и ушей. А значит, Тони придется справиться с ними самому. Подавить их или принять.***
«Быть смертным — весело, просто попробуй». Тони правда старается искать плюсы. Мандраж, даже какой-то страх в грудной клетке, что он может умереть, вызывают чувство эйфории и кайфа от жизни. Ему хочется жить еще больше — наверное, так это и должно работать. Это что-то новенькое. Старк еще никогда так сильно не ценил свою человеческую жизнь из-за страха вернуться обратно в Ад. Пусть у него и имеется сигил Люцифера, шанс на ошибку есть только один. — То есть вы, люди, всегда живете в страхе умереть? — спрашивает он, касаясь пальцем кончика ножа. На коже чувствуется легкое давление, после которого идет неприятный зуд. Старку в какой-то мере нравится вот так себя калечить, потому что эта боль особенная, другая, не такая, какую он получал в драке со Стивом. Даже то пулевое ранение не может сравниться с раной, нанесенной ангелом, пусть Тони тогда здорово помучился и ослаб. — А? — Питер дергается, и веб-шутеры срабатывают мгновенно, выпуская паутину в стену. Белое вещество врезается в нее и тут же отскакивает, так что Паучок едва ли успевает пригнуться, прежде чем оно пролетает над его головой. — Рикошетная паутина явно была лишней, — жалуется он, вновь нажимая на веб-шутеры. — Что ты там спрашиваешь? — Говорю, вы всегда боитесь умереть? Учитывая статистику убийств в Америке, вероятность такого события очень велика. Как вы вообще выходите на улицу? — Тони медленно поднимается со стула и отходит в сторону, на пять метров от Паркера, гипнотизируя красную точку на своем пальце и вновь пытаясь его проткнуть. — Вполне себе спокойно? — неуверенно отзывается Питер, нахмурившись. — Что за странные вопросы? По-твоему, нужно не выходить из дома без телохранителя, или как? — Вот ты стал супергероем, — продолжает Старк, сокращая расстояние между ними. — Ты не боишься, что твоя борьба со злодеями станет последней? — Боюсь, — честно отвечает он, пожав плечами. — Но не перестану быть Человеком-Пауком. Не могу смотреть на то, как кто-то погибает, тогда как я могу его спасти. У меня есть суперсила, так почему бы ее не использовать во благо? — А почему бы не потратить ее на себя? — Тони подходит еще ближе, останавливаясь в метре от Паучка. — Побыть эгоистом? Я не говорю грабить банки и становиться злодеем, но хотя бы не рисковать жизнью ради мнимой благодарности окружающих? Он шипит, когда нож входит слишком глубоко, но Питер, поглощенный настройками паутины, этого не замечает. Возникает желание отойти от Паучка, чтобы не испытывать такой боли, но Старк послушно терпит. Он не будет игнорировать Паркера из-за своей уязвимости рядом с ним. Это неправильно. — Я не делаю это ради благодарности от людей! — Питер стреляет в стену, и паутина раздваивается в полете. — Я делаю это… просто ради них. Я чувствую, что поступаю правильно, не требуя за свои добрые дела ничего взамен. Мой дядя учил меня этому. Мне достаточно знать, что у кого-то все хорошо, и это позволяет мне чувствовать себя лучше. — Паркер поворачивается к нему в тот момент, когда Старк заносит нож над запястьем, но ловко прячет его за спиной. — Когда-нибудь ты поймешь, каково это — добровольно жертвовать собой ради кого-то другого. — Вряд ли, — Старк морщится, — я не такой. Людей слишком много, чтобы я делал для кого-то исключение. — А я все еще думаю, что из тебя получился бы классный супергерой. — Питер улыбается, но вновь сосредотачивается на веб-шутерах. — Что такое «паутинная граната»? — Проверь, узнаешь, — загадочно усмехается Старк, кивая в сторону стены, которую они специально освободили для тестовых испытаний. Питер неуверенно нажимает на кнопку, и в стену врезается небольшой мигающий шарик. Тони пригибается, спрятавшись за Паркером, и в этот же момент шарик взрывается с хлопком, забрызгивая Паучка белой жидкостью. — А-а-а! — пищит он, закрыв лицо руками. — Кто ж знал, что у паутины будет такой большой радиус? — Уж точно не я, — смеется Старк, подмигивая Паучку и незаметно пряча нож в карман. Питер тщетно пытается вытереться платочками, но у него это выходит плохо, поэтому он сердито фыркает, а в кудрявых волосах остаются остатки паутины, выделяясь на фоне коричневых прядей. Тони с дьявольской улыбкой наблюдает за ним. — Так, хватит на сегодня веб-шутеров! — с обидой в голосе протягивает Питер, оставив попытки избавиться от липкой жидкости. — Поговорим о дальнейших планах. Что там с этими… магическими артефактами? Зачем тому человеку может вообще понадобиться Саван? — Саван… — Тони присаживается на стул, с наслаждением откинувшись на его спинку. Создается ощущение, будто бы он сидит на троне Ада — настолько изящно, по-царски он это делает. — Говорят, Саван помогает сохранить бессмертие оболочки. Понимаешь, человеческие ткани в любом случае будут стареть и разлагаться, — объясняет он заинтересованному Паучку. — Если человек станет бессмертным с помощью Грааля, ему потребуется каким-то образом сменить свою оболочку лет через сто. Саван сохраняет тело — именно поэтому Христа завернули в него, когда собирались его хоронить. — Ты так говоришь, будто бы Иисус существовал. Тони закатывает глаза, в который раз поражаясь скептицизму Паучка. — Сейчас Саван у нас. Я спрятал его в сейф. Остается найти Грааль, и… — Тони нервно облизывается, вспоминая, кому он принадлежит, — это будет немного труднее, чем раньше. — Потому что Грааль — не чаша? — подает голос Питер, смутившись под пристальным взглядом Старка. — Я читал Дэна Брауна, который писал, что под Граалем подразумевается женское тело. Начало. — Мне нравится это определение в поп-культуре, но нет. — Тони качает головой. — Это чаша, которую хранит… Уриил. Он был отправлен к мужчине с целью растолковать тому знание о Боге, — объясняет он, вздохнув, — воспоминания еще об одном из братьев даются нелегко. — Людям мало о нем известно. — Знаешь, еще один подлиза к моему отцу, ничего необычного. — Это… вроде как имя ангела исцеления? — Питер морщится. — Неужели сейчас так кого-то называют? «Это и есть ангел исцеления», — говорит про себя Старк, но вслух лишь улыбается: — Грааль у него. Я уверен. А сам Уриил находится в Троицком Соборе. — Опять церкви? — Паучка явно не радует перспектива вновь шляться по освященным местам. — Нет, это логично, но… Я, конечно, не очень прошаренный в плане религии, однако почему этот Грааль вообще здесь, в Америке, а не где-то в Иерусалиме. — Он хватается за голову и с отвращением смахивает с пальцев липкую паутину. — Тяжело участвовать в том, чего не понимаешь, — наконец выговаривает он, вскинув голову. — А религию я не понимаю совсем. Может, объяснишь мне происходящее без всех этих метафор? — с надеждой спрашивает он. — Без ангелов, демонов, церквей? Тони молчит. В голову приходит мысль плюнуть на все, прямо сейчас показать лицо Дьявола, пустить события на самотек… «Не время. Не сейчас», — качает головой Старк. — У Грааля и других артефактов правда есть магические свойства. Поверь хотя бы в это. — Он старается звучать убедительно. — Или просто прими к сведению, что люди готовы убивать за них. Этого будет достаточно. С остальным я разберусь. — На лице Питера написано что-то странное, поэтому Старк хмурится. — Не веришь мне? — Мне хочется, — немного подумав, говорит Паркер. — Но верить тебе — верить христианской религии. — Ну и ладно. — Старк не показывает свое расстроенное выражение лица. — Больно надо. — В этот раз мне стоит взять пистолет? — осторожно уточняет Питер, снимая веб-шутеры с запястий. — Даже не верится, что это будет так просто… — Уриил… негостеприимный, — уклончиво отвечает Тони, наклонив голову на бок. — Да и тот человек, наверное, узнал, что Саван он не получит, так что может действовать более агрессивно. Лучше возьми. Отправимся к моему братцу сейчас? — Почему бы и нет, — Паркер пожимает плечами, — чем раньше, тем лучше. — Мы в любом случае на шаг впереди. — Старк машет рукой, как-то тоскливо уставившись на стену, за которой хранятся железные крылья. — Я знаю, где хранятся артефакты, а тот человек нет… — Может, он не человек? — Питер проговаривает это быстро, будто бы сам испугался своих слов. — Я имею в виду… Кто-то из вашей секты. Вы зовете их ангелами и демонами. — Нет. Это не они. — Старк перебивает его еще более резко, внезапно, отмахивается от этой идеи, которая почему-то сильно схватывает грудную клетку. «Демонов, которые гуляют по Земле, я знаю лично. А папаша не может заставить ангела убивать своих родственников, верно?». — Если только бог не сошел с ума и не натравливает своих детей на Дьявола. Питер улыбается. Немного колеблется, но потом снова надевает свои веб-шутеры и стреляет в стену. Тони легонько смеется — Паучок явно хотел завязать с этим, но не смог удержаться. Любопытный. Очаровательно любопытный.***
— Вау. — Тони уже хорошо выучил это выражение лица Паркера, означающее безграничное потрясение, поэтому улыбается во все тридцать два зуба, явно довольный такой реакцией на свой новенький Chevrolet corvette. — Запрыгивай. До Троицкого Собора в Манхэттене пешком будет очень трудно добраться. — Он небрежно машет головой, как бы приглашая Паучка сесть к нему. Тот сглатывает, неуверенно сделав шаг вперед, но потом останавливается. — Ох, это просто… бесподобно. — Паркер смущается. — Можно? Правда? — Не волнуйся, я многих тут катаю, так что ты вряд ли сможешь что-то сломать, — уверяет Тони, когда Питер залезает внутрь и вытягивается стрункой, боясь лишний раз вдохнуть или пошевелиться, будто бы любой чих может испортить такую шикарную машину. — Уж лучше бы ты сказал, что я единственный, кто сидел здесь, чтобы я почувствовал себя особенным, — ворчит Паркер, но расслабляется, вдыхая полной грудью. — Тут пахнет так же превосходно. — Ты и без того особенный, неужели мне нужно об этом напоминать? Глаза Питера расширяются, а брови взлетают наверх. — О… Это такой новый способ ко мне подкатить? — ляпает он, явно не подумав, отчего его уши начинают краснеть, и он смущенно отворачивается, когда Старк заводит двигатель. — Это констатация факта. Но можешь считать это комплиментом. Машина плавно отъезжает назад, а потом выруливает на проезжую часть с обочины, бесшумно набирая небольшую скорость, чтобы потоки воздуха не били в лицо с большой силой. Питер, не зная, как реагировать на эту фразу, прикрывает глаза, подставляя лицо встречному ветру и наслаждаясь тем, как мягко скользит Шевроле по дороге. — Так какой у нас план? — спустя несколько минут тишины, которую непременно хотелось нарушить, спрашивает он. Тони пожимает плечами — мысли в голове путаются из-за близости с Паучком. — Прийти в храм. Атаковать, если потребуется. Можем попробовать замолить кого-то до смерти, если хочешь, уверен, это возможно. — Он хмыкает. — Мне кажется, нам стоит продумывать план более тщательно, — с сомнением протягивает Питер, так и не открывая глаза. — Что-то вроде «ты атакуешь, я прикрываю тыл» или «я дерусь с злодеем, а ты ищешь Грааль». — Ладно, к следующему разу продумаем все мельчайшие детали. А сейчас… сейчас я держусь впереди, ты — позади. В крайнем случае, ищешь Грааль, пока я отвлекаю ангела. Ты сразу поймешь, что нашел его, трудно не узнать такую вещицу. «Следующего раза может не быть, — отчего-то вспоминает Старк. — Если мы сейчас добудем Грааль, то человек не сможет стать бессмертным, и его планы будут обречены на провал. Нам останется только опросить Барнса и Сэма, а потом… потом мы расстанемся». От таких размышлений становится как-то грустно, и Тони с силой вцепляется в руль, чересчур резко крутанув его в сторону. После победы над человеком их с Питером больше ничего не будет связывать… вернее, Паркеру он больше не будет нужен. А отпускать его не хочется. Совсем. Никак. «Дело в этих странных чувствах, о которых говорила Пеппер, или просто в заинтересованности в моей уязвимости рядом с ним?» — задается вопросом Тони, совершенно не зная, как на него ответить. Дьявол не испытывает чувства к человеку. Дьявол не создан для любви. Но эта привязанность… эта привязанность кажется чем-то новеньким, но приятным. Неприятная тишина, переходящая рамки неловкости и нагнетающая обстановку, прерывается звонкой трелью телефона. Питер вздрагивает, открывая глаза, и отчаянно роется в карманах, трясущимися руками раскрывая старенькую раскладушку. — Ты взял на задание телефон? — удивляется Старк. — А что, надо было оставить его дома? — не понимает Питер, прикладывая его к уху. — Да? Кью? — Он стремительно меняется в лице. — Что ты? Паркер немного отклоняется в сторону и прикрывает рот рукой, словно не желает, чтобы Старк его слышал. Тот наоборот пододвигается ближе, с любопытством навострив уши. — Кью… Я не понимаю… Как же так? Я ведь… что… — Видно, что Питер грустнеет и пытается казаться спокойным. Когда Тони наклоняется к нему слишком близко, он поспешно пихает его в плечо, сердито выдохнув. — Старк, уймись, — шипит он, а потом его глаза вновь распахиваются. — О нет-нет-нет, Кью, ты не так все понял! Я просто занят… Время на тебя найдется. Вот черт. — Паркер снова понижает голос. — Пожалуйста, нет… давай… Он с тяжелым вздохом резко захлопывает телефон и закрывает лицо руками. — Только этого не хватало… вашу мать! — Он замахивается, намереваясь треснуть по панели, но вовремя останавливается и вновь протирает глаза. — Кто это был? — непонимающе говорит Старк, краем глаза взглянув на печального и раскрасневшегося Паучка. — Кью. Он меня бросил! По телефону! Даже не захотел разговаривать! Все потому, что я занят этим маньяком и артефактами. — Голос Паркера дрожит, будто бы он сейчас заплачет, поэтому он глубоко вздыхает несколько раз и морщится. — Даже дослушать не захотел… — Так у тебя был парень? — почему-то удивляется Старк, а следующая мысль заставляет его лицо посветлеть. — То есть из-за этого меня постоянно отшивал, а сейчас ты свободен? — Да… что-о-о?! — Питер отнимает руки от лица, воззрившись на Тони так злобно, что тот едва ли не отрывает руки от руля. — Ты издеваешься? Или правда думаешь, что сейчас самое время?! — Остынь, Паучок. — Тони пожимает плечами и хмурится. Он никогда не понимал, почему люди так болезненно переживают расставания, да еще и думают, что нужно еще долгое время тосковать по прошлым отношениям. — Я не знаю, кто этот Кью… Но он явно не знает, что потерял. Вроде у вас, людей, так принято говорить. — Ты правда так думаешь? — Кажется, Паркер сейчас настолько нестабилен, что ему просто нужно услышать что-то обнадеживающее. Тони немного теряется. — Ну да. Ты — Человек-Паук, в конце концов! Разумеется, этот парень многое потерял. Так что вытри свой нос и вспомни, что сейчас ты едешь в шикарной машине рядом с шикарным мужчиной, — многозначительно добавляет он, попытавшись дружески пихнуть Питера локтем, но не рассчитывая силу, поэтому вырывая из Паркера тихое шипение. — Наверное, все к лучшему, да? — уже более спокойно, но все еще нервно спрашивает Питер, шмыгнув носом. — Вся эта жизнь Человека-Паука… она никогда не дает мне жить спокойно, так что Кью лучше не быть частью такой жизни. — В этом случае… думаю, да, — соглашается Тони. — А теперь сосредоточься на деле, ладно? Сейчас сантименты ни к чему, они только помешают. — Какой же ты бесчувственный, Старк. — Питер глубоко вздыхает, но невольно соглашается с ним. «Такой уж бесчувственный?» — в это время спрашивает себя Тони, плавно паркуясь у собора. — Ну что, будем снова играть в хорошего копа и симпатичного Дьявола? — старается хоть как-то развеселить Питера, выйдя из машины и галантно открывая для него дверь. Паркер ловко выпрыгивает из Шевроле, натягивая на лицо улыбку. — Лучше скажи, этот Уриил… он там? Как он выглядит? К чему нужно быть готовым? — Паучок раскрывает сумку, передавая пистолет Старку. Тот некоторое время недоуменно на него смотрит, но потом убирает его в карман. Применять оружие как-то не хочется. — В зависимости от настроения он может быть покладистым, а может быть злым. Но мы с ним никогда не ладили. — Тони отдается воспоминаниям детства лишь на мгновение. — Помнишь уговор? Ты ищи Грааль, но… не касайся его голыми руками. — Он морщится. — Просто поверь, этого делать не стоит. С братцем я разберусь. — Ладно? — Питер напряженно кивает. — Не вмешиваться в ваши семейные разборки. Искать чашу. Уговор? — Мы прекрасно сработались, — сияет Старк, взглянув на веб-шутеры на запястьях Питера и удовлетворенно улыбнувшись. Они подходят к Троицкому собору еще ближе. Тони немного выжидает, но потом решительно толкает деревянную дверь… и его тут же кто-то сшибает с ног. Старк мгновенно ориентируется в пространстве, поэтому грузно вскакивает на ноги и хладнокровно смеряет мужчину взглядом. Темные волосы с сединой на висках. Острые скулы. Стальной взгляд серо-голубых глаз. — Уриил, — коротко выдыхает Старк, понимая, что брат явно сейчас не в духе. — Я предугадал твой приход, Люцифер, — безэмоционально произносит тот. — Я предвидел его. И ты не получишь чашу. Не сегодня. Тони переводит взгляд на решительного Паучка. В этом был дар Уриила — время от времени видеть какие-то отрывки, вероятности будущего, которые он вечно неверно истолковывает. — Грааль. Быстро, — одними губами протягивает Тони, решив отвлекать внимание ангела до последнего. Когда Паучок, кивнув, исчезает за колонной, Уриил распахивает крылья — белые, острые, большие ангельские крылья. Старк резко ощущает нехватку своих крыльев за спиной, когда Уриил бросается в атаку. Остается только обороняться. И надеяться на лучшее.***
Человек смотрит на фотографию отца. Он был хорошим человеком. Но слишком религиозным. Несмотря на то, что занимался наукой. Почитал Господа Бога. Молился. И пил. Дьявол овладел им. Запудрил мозги. Или же бог изначально создал его таким — кто знает. Главное, что религия сломала ему жизнь. Главное, что она сломала жизнь Человеку. Отец пил. Бил мать. Их отношения никогда не были идеальными — Человек помнит с детства все крики о помощи и жалобные просьбы прекратить, когда человек срывался снова. Человек помнит, как будучи ребенком закрывал уши руками и сам молился богу, чтобы это закончилось. Бог не услышал. Забрал сначала душу матери, использовав отца, а потом забрал и его самого. Человек вытирает слезы и смотрит в небо. Хороший бог — мертвый бог.