Боюсь ангелов, они добры, согласятся быть и дьяволами. — Станислав Ежи Лец
Питер поспешно бежит вперед, огибая большую колонну. Потоки воздуха подталкивают его в спину — Паучок не знает, откуда они взялись, но упрямо идет вперед, пытаясь отчаянно думать о том, где может быть Грааль. Он видит, как Старка откидывает назад и он неловко шлепается на плечо, зашипев. Его глаза блестят странным блеском, когда он ловким движением вскакивает на ноги и бросается вперед. «Не отвлекайся. Он справится. Он сказал найти Грааль», — напутствует себя Паркер, спрятавшись за колонной, а потом вновь бросаясь вперед и прошмыгивая в новый зал. Питер старается не смотреть назад, чтобы не отвлекаться. Грааль, Грааль, Грааль. Как он выглядит? Где находится? — Вы не найдете священную чашу! — доносится где-то сзади, будто бы Уриил прочитал его мысли. Паркер вздрагивает, приготовившись отражать атаку, но слышит, как Старк мощно сбивает мужчину с ног, поэтому двигается дальше, останавливаясь в узком коридорчике. Собор внутри еще более красив, чем снаружи — стены покрыты золотом, которое отражает солнечный свет бликами, создавая какую-то старинную атмосферу. Полустертые иконы, длинные фрески с изображением святых, которые, кажется, смотрят прямо на Паркера, огромные мутные люстры, свисающие с потолка, — Паучок отчаянно оглядывается, понимая, что здесь нет ничего, напоминающего чашу. «Где же… где же?» — вопрошает он, прислушиваясь к звукам борьбы на заднем плане. «Нужно скорее помочь Тони…» Он оглядывает стены пустым взглядом. Уриил наверняка спрятал чашу где-то у себя, нужно проверить подсобку или кладовку… Глаза натыкаются на изображение какого-то мужчины и недоуменно расширяются. Питер не знает, кто это, уж слишком малы его познания в религии, но он точно может поклясться, что он, как и другие фрески, смотрели прямо, а не на потолок! «Что за чертовщина?!» — потрясенно выдыхает Паркер, резко разворачиваясь и все больше уверяясь в том, что они смотрят куда-то наверх. Проследить за их взглядом не составляет труда, и Питер вглядывается в небольшую люстру со свечами, качающуюся от усердной борьбы Старка и Уриила. Прямо на ней стоит какой-то сосуд. «Картины… они только что подсказали мне, где искать?» — оторопело икает Паркер, когда точно узнает в этом сосуде очертания чаши. «Что происходит…». Веб-шутеры на запястьях очень кстати — Питер выстреливает паутиной в потолок, медленно поднимаясь на ней вверх и замирая на уровне люстры. Глаза расширяются, а дыхание перехватывает. Чаша выглядит воистину красиво: золотая, местами темно-бордовая, а самый край украшен разноцветными сияющими камнями. Паучок тянется вперед, но рука замирает в миллиметре от Грааля. — Тони говорил не трогать его руками, — медленно протягивает он, нахмурившись. — С чего бы это… ладно, лучше не портить такую реликвию. Он цепляет Чашу паутиной, и та легко подается, вновь сверкнув своими камнями. Питер бесшумно соскальзывает на Землю, вновь уставившись на Грааль — почему-то он сильно притягивает взгляд. «Нужно помочь Тони… нужно ему помочь», — словно сквозь туман доносится мысль, а руки сами тянутся к Чаше.***
Уриил отшвыривает Старка слишком легко, одним мощным взмахом крыльев. Тони падает на пол, но в последний момент успевает увернуться, прежде чем острые перья со свистом рассекают воздух рядом с ним. — Братец, остынь, слышишь? Хватит! Нам нужно поговорить! — Тони отступает назад, не зная, что предпринять. — Я не отдам тебе Грааль. Ты погубишь всех нас с его помощью! — ревет ангел, вновь бросаясь на Старка. Тони приходится уклониться, чтобы потом схватить Уриила за крыло и встряхнуть его, а потом впечатать в пол. Действия даются не так тяжело — все-таки у него нечеловеческая сила. Ангел группируется, яростно нанося удар по левой руке Старка, из-за чего тот отпускает брата и, зашипев, отшатывается назад. — Я хочу его сохранить! Пойми, человек придет за тобой! Он убил Аменадиила, Клинта, Наталью! Ты его не остановишь! — А с чего ты решил, что справишься с сохранением чаши лучше меня?! Теперь уже Уриил прижимает Старка к полу, схватив его за горло. Тони дергается, захрипев и почувствовав, как глаза загораются красным злобным светом. — Я Дьявол! — шипит он, точно нанося удар прямо по локтю брата. Тот дергается, взвывая, когда рука выгибается под неестественным углом. Эта минутная заминка позволяет Старку сбросить ангела с себя и, сделав подсечку, поднять его над землей, чтобы кинуть в стену. Уриил распахивает белоснежные крылья, и они замедляют падение, так что он зависает в воздухе. — Ты ничуть не сильнее меня… или, лучше сказать, слабее? Закрутившись в воронке и сложив крылья куполом, он, как таран, толкает Старка прямо в грудь. Голова ударяется об стену, а перед глазами темнеет. — Я видел… видел то, что ты уязвим. Тот Человек тебя ранил, Люцифер… Ты очеловечиваешься. Ангел наносит удары одни за другими. Старк не успевает блокировать удары и очередные нападки Уриила — брат был слишком хорош в военном деле, и его лучше никогда не злить. Уриил чередует удары руками и крыльями: вот перо рассекает губу Тони, потому что тот не успевает уклониться назад, вот его кулак бьет под дых… Старк распаляется, хочет явить ему свое лицо, но ангел никогда его не боялся, поэтому это бесполезно. На ум приходит единственное решение — и Тони одним движением руки достает пистолет Питера, прицеливаясь в грудь ангела. — Ты не выстрелишь. — Он усмехается, раскрывая свои крылья, белые перья которых уже покрылись кровью Дьявола. — Потому что это тебя не возьмет, а? Но заставит страдать, — мучительно выдавливает Старк, тяжело дыша. — Потому что я это предвидел. Уриил бросается в сторону. Все происходит очень быстро — Тони хочет выстрелить, но ангел одним прыжком оказывается за его спиной, и Старк даже не успевает пикнуть, когда холодный металл пистолета чувствуется не в ладони, а у виска. Уриил сдавливает его горло левой рукой, прижавшись к Старку сзади, а правой спускает предохранитель, тихо рассмеявшись. — Я всегда на шаг впереди тебя. Я вижу будущее, ты забыл? — Тони дергается, пытаясь освободиться из хватки. — Как тебе такое, братец, а? Дьявол уже не так силен? Внезапно он икает и резко замолкает. Хватка ослабляется, и Старку удается отпрянуть в сторону, закашлявшись и шумно вдыхая воздух. В горле саднит, а голова кружится, Тони вытирает губу, сплевывает на пол и удивленно смотрит, как Уриил стоит на месте, как истукан, будто бы замерев во времени. Кулаки нехотя разжимаются, потому что опасность вроде как отсутствует, но недоумение не исчезает. Уриил стоит на месте, но его голова нервно и очень быстро дергается в разные стороны, будто бы он с огромной скоростью просматривает что-то перед собой. Это длится недолго, пару мгновений, однако потом вымотанный и обессиленный ангел медленно опускается на ступеньки, часто моргая. Тони не нападает — сохраняет какое-то благородство, потому что и так понятно, что в данной ситуации он победит, — но осторожно подходит ближе, наклоняясь к нему. — Это было видение, да? — спрашивает он. — Да. — Уриил тяжело дышит, прикрыв лицо рукой, а потом с кряхтением убирает крылья за спину. — Они всегда приходят не вовремя. Отец посылает их не вовремя. «Все-таки он очень странный, — задумывается Старк, почесав бородку. — Доктор Странный, прямо как в том фильме». — Они были о тебе. — Ангел поднимает свой мутный взгляд на Старка. — О тебе, Люцифер. И о Граале… что-то тут не так. — Так ты отдашь его мне, или после пятиминутного перерыва мы продолжим нашу битву? — Тони не особо беспокоится о здоровье ангела, потому что знает, что этот приступ слабости не затянется надолго, поэтому выгибает бровь и сразу переходит к делу. По подбородку течет кровь с разбитой губы. — Отдам, — неожиданно соглашается Уриил. — Я видел то, как ты берешь его на сохранение… — Он прикрывает глаза, будто бы пытаясь снова увидеть будущее. — И у тебя Грааль будет в безопасности долгое время, но… что-то не так, что-то непонятное приближается… Тони протягивает ему руку, и ангел с благодарностью подтягивается на ноги с ее помощью. Они ведут себя холодно, но спокойно, будто бы не дрались полчаса назад насмерть, — в этом были все их братские отношения с самого начала времен. — Видение было отрывочным, но я ясно видел Грааль в твоих злодейских руках, — добавляет Уриил, взмахнув рукой вперед. — В руках? Уверен? — Тони фыркает. — Я прекрасно знаю, что это единственная вещь, которую мне лучше не трогать… — И там был этот человек. Но не рядом с Граалем. То есть Чаша будет в безопасности, но почему тогда тот странный… — Если ты не видел его лица, то ничем помочь не могу. Разбирайся со своими видениями самостоятельно. — Старк немного приостанавливается, а потом вглядывается в глаза Уриила. — Маленький тест на верность. Чего ты больше всего желаешь? — Я… — Этот раз почему-то дается с трудом. Ангел всегда был крепким орешком. — Я хочу выполнять свои обязанности и защищать Чашу. — Вот как? — Тони поднимает брови. — И правда святой… — Не все священники продажные люди, — фыркает Уриил, кажется, приходя в себя. — Брось, я только недавно общался с одним человечком, который потом сознался, что «поклоняется только одной вещи — всемогущему доллару», — улыбается Старк, вспоминая, как тот пастор тут же уверовал, едва Тони показал ему свое настоящее лицо. — Чаша здесь. — Уриил успешно игнорирует подколы брата. — Под потолком. Там, куда обычный человек забраться не смо-о-о… Он замолкает, уставившись на Питера, который поддерживает Грааль за паутину, отчего тот болтается из стороны в сторону. Тони на всякий случай запоминает это по-настоящему удивленное лицо ангела и жалеет, что у него с собой нет фотоаппарата. — Это мой Паучок, — довольно сообщает он, хлопнув брата по плечу. — Так что там ты говорил об обычном человеке? Тони вновь смотрит на Паркера, и ему совсем не нравится его полубезумный жадный взгляд, каким он смотрит на Чашу, подвешенную на паутине. Его свободная рука медленно тянется к Граалю, и он даже не обращает внимания на стоящих рядом Уриила и Старка. — Паучок? Не трогай его, ладно? — просит Тони, как бы показывая, что нужно положить Чашу на пол. Питер не обращает на него внимания. — Паучок? Па… Питер! — кричит он, когда Паркер, не слушая, тянется к Граалю. Старк действует мгновенно — одним прыжком оказывается рядом с Питером и дергает чашу на себя прежде, чем руки Паучка ее касаются. В ладонях резко начинает колоть, жечь, и Тони с нечеловеческим стоном тут же разжимает руки, отшатнувшись. Чаша звякает, упав на каменный пол собора, и еще немного дребезжит на плитке, ничуть не пострадав, а Старк уставляется на свои обожженные руки с кривыми шрамами и шипит. — Вашу ж… — Что? — С Питера как морок сняли. — Что произошло? — Он переводит взгляд на Грааль на полу, потом смотрит на окровавленное лицо Старка и открывает рот. — Что я опять пропустил? — Нельзя же так обращаться с древними реликвиями! — в сердцах рявкает Уриил, бережно поднимая Грааль с пола и закутывая его в свой красный плащ. — О, то есть мое здоровье тебя не колышет? — обижается Старк, вновь шипя и всплескивая ладонями. Потоки воздуха только еще больше раздражают пострадавшую кожу. — Твои видения все сбываются? — Ты все правильно понял. — Ангел не уточняет, на какой из вопросов Тони отвечает утвердительно. — Забирайте. Он ваш. Он равнодушно протягивает Грааль в плаще Паучку. Тот медлит, но нехотя принимает его. Уриил разглядывает Паркера так, будто бы знает давным-давно, но все же как-то настороженно. — Это все? — как-то неуверенно вопрошает Питер, взглянув на Старка. Тот в последний раз смотрит на свои шрамы, а потом убирает руки за спину. — Думаю, да. — Он испытующе глядит на ангела, как бы ища поддержку, но Уриил все еще выглядит потерянным, будто бы в его видениях было что-то плохое. — Мы просто забираем Чашу и… уходим. Он направляется к выходу, сжимая ладони в кулаки от незнания, как утихомирить боль в них. «Кто же знал, что мне придется коснуться этой единственной настоящей священной вещицы? Я ведь и не собирался…» — отрешенно думает он, развернувшись к брату. Питер проходит мимо него, бережно сжимая Грааль в своих руках. — Тебе следует быть осторожным, Уриил. — Он немного хмурится. — Если он вдруг придет за тобой. — Я последний небожитель, за которого тебе стоит беспокоиться. — Ангел усмехается, поведя плечами, будто бы тем самым расправляя крылья. — Кто из нас двоих лучший в сражении? — Сегодня мы выяснили, что у тебя есть слабости. Будь добр, защити их. — Тони звучит максимально сухо, чтобы не выдавать свое волнение. — А лучше спрячься. Уйди на дно. — Без тебя разберусь. Тони пожимает плечами и выходит из Троицкого Собора.***
До лаборатории Старка они добираются с трудом. Руки Тони нещадно болят, поэтому держать руль становится почти невозможно. Старк даже предлагал Питеру сесть на место водителя, но он, как истинный герой, отказался — мол, не сдавал на права. Тогда Тони предложил добраться до квартирки Мэй, но и тут Паучок отчаянно протестовал. Тони кажется, что шрамы становятся только больше. Разбитая губа не так сильно болит, как ладони от всего лишь одного прикосновения к Граалю — Старк слышал о его свойствах, но уж точно не представлял, насколько неприятным будет контакт с ним. Он рассеянно роется в шкафчиках, будто бы там можно отыскать какое-то целительное средство. — Старк? — А? — Тони отрывается от поисков, взглянув на Питера. Тот протягивает ему пакет со льдом, найденный Пятницей. — Бровь. Твоя бровь подпухла. Приложи это к ней, чтобы синяк не был большим. Старк немного хмурится. Он уверен, что, как только Паучок уйдет, его раны постепенно начнут заживать, но выпроваживать Паркера за дверь как-то не хочется, поэтому он послушно кивает и прикладывает лед к лицу, слегка зашипев и едва ли не оторвав пакет от себя. — И губы. — Питер показывает пальцем на его подбородок, слегка поморщившись. — Ты не чувствуешь, что твое лицо залито кровью? — Мои руки болят сильнее, чем лицо, так что нет, — честно сознается Старк. Питер достает влажные салфетки. Тони подается вперед, подставляя губы Паучку, но тот фыркает и вкладывает салфетку в его ладонь. — Ты большой мальчик, сам справишься. — Ну и ладно. — Старк поспешно вытирает лицо, немного поморщившись, когда спирт попадает на разбитую губу. — Эх, еще один костюм разорвал. Как хорошо, что у меня целый гардероб костюмов и дорогих рубашек. Он подмигивает Паркеру, и тот смеется — весело, облегченно, так, что на его щеках появляются ямочки, притягивающие к себе внимание. — Ты, кстати, все еще можешь одолжить у меня вещи, которые тебе нравятся, я разрешаю. — Давай посмотрим, что у тебя с ладонями, — вместо ответа протягивает Паркер и, когда Тони отнимает пакет от онемевшего лица, мягко перехватывает его руки. — Как странно, — недоумевает он, обведя шрамы большими пальцами, отчего Старк дергается и кряхтит. — Чем твой… брат тебя так? — Не брат. Грааль. Я говорил его не касаться? Мне пришлось сделать это, чтобы ты не успел его тронуть. — Тони замолкает, осознавая, что буквально пожертвовал своим комфортом ради комфорта другого человека. Пальцы Паучка едва-едва касаются его кожи, порхают по пострадавшим краям шрамов, оглаживают ладони, и почему-то Старк чувствует себя хорошо, несмотря на жжение и боль. — Нужно промыть их. А потом смазать каким-то гелем. Пятница? У тебя есть… Питер действует по-хозяйски, расспрашивая ИИ обо всех лекарствах и где их найти. Тони легонько поднимает брови, улыбнувшись, когда он проворно залезает на стул, потянувшись за какой-то мазью, словно уже сто раз это проделывал и вообще чувствует себя как дома. — Сейчас… вот так. — Питер снова хватает его за руку и щедро выдавливает гель, нервно откидывая назад свои кудряшки. — Сам справишься, или мне помочь втереть его в кожу? Должно немного щипать. — Хуже уже не будет, — пожимает плечами Старк, попытавшись засучить рукава пиджака, чтобы не запачкать их мазью. Паркер вздрагивает и бросается помогать, расстегнув запонки и осторожно подтягивая ткань наверх. Тони, недолго думая, складывает ладони вместе, домиком, просто втирая мазь в обе руки одновременно. — Написано, что нужно будет повторять это раз в день целую неделю. Моя регенерация заживляет все шрамы за два дня. — Не волнуйся. Все заживет уже завтра, — усмехается Старк, кусая пострадавшую губу, чтобы снова не застонать из-за жжения в ладонях. — Ага… что это? Тони следит за взглядом Паркера и натыкается на мелкие шрамы на своих руках. Они почти незаметные, почти зажившие, но острый взгляд Питера подмечает каждый из них, а глаза все больше и больше расширяются. — Я… — Старк осторожно выдергивает свои руки, пытаясь опустить рукава. — Я могу объяснить. — Как? — Питер отшатывается и смотрит в его лицо с каким-то ужасом. — Ты… ты режешь свои вены? Селфхарм? — Что? Нет! Конечно нет! — Тони качает головой чересчур резко. — Это просто научный интерес, мне нужно было понять… — Понять что? Каково это — умереть?! — Питер вцепляется руками в свои кудрявые волосы, он явно взволнован и выбит из колеи. — Тони, что происходит? — Тебе не о чем беспокоиться. Эй, эй, не трожь! — Он пытается выдернуть свои руки, когда Паркер вцепляется в них, как безумный, и снова всматривается в шрамы. — Все нормально, я не собираюсь умирать! — Тогда зачем ты это делаешь? Зачем? В чем смысл? — Паучок смотрит прямо в глаза Старку, и на его лице прямо читается мука вперемешку с отчаянием. — Тебе нужна помощь? Я… я не уверен, что знаю, как поступать в таких ситуациях, но только скажи, я что-то придумаю! — Не нужно ничего придумывать, все в порядке, я в порядке… — Ты не в порядке, Старк! — в сердцах кричит Паркер, всплеснув руками. — Это любой дурак видит! Я просто не могу понять, что вызывает эту боль. Ты мазохист? Тебе нравится боль? — Он делает шаг назад, теперь выглядя сердито и взъерошенно. — Просто ответь, и я успокоюсь! В чем причина твоего странного поведения, Тони? «Мазохист? — спрашивает себя Старк. — Да вроде бы мне нравится чувствовать себя смертным, но ведь это не изначальная причина». — Дело в том, что рядом с тобой я уязвим, Питер, — медленно выдыхает он, не сводя с него своих карих глаз. Зрачки Паркера затопляют радужку. — И… кажется, мне нравится эта уязвимость. Повисает неловкое молчание. Старк думает, что эта фраза звучит весьма двусмысленно, но… может, любой смысл является верным? Паркер отводит бегающий туда-сюда взгляд в сторону, нервно потирает плечо ладонью и выглядит смущенным. — Это не совсем тот ответ, который я ожидал услышать. — Но это единственная правда от меня, Паучок. Рядом с тобой я чувствую себя смертным. Я испытываю боль, я испытываю… — Он замолкает, не подбирая нужных слов или испугавшись своих мыслей. Питер бросает на него быстрый взгляд, но тут же его вновь отводит. — Вот как? Сам Тони Старк рядом со мной прекращает быть Дьяволом с комплексом Бога? Это… так странно. — Мне самому непонятно, почему это происходит. — Быть откровенным — так до конца. — Но я стараюсь в этом разобраться. — Что ж… — Питер шаркает ступней и нервно переступает с ноги на ногу, а потом решительно вскидывает голову и тараторит, пока не кончается смелость: — Наверное, я могу сказать о тебе то же самое. С тобой я могу быть уязвимым. — Вот как? — Старк явно не ожидал такого поворота событий. Сердце гулко подпрыгивает в грудной клетке и самовольно ухает куда-то в пятки. — Да. Я… могу положиться на тебя. — Паркер осторожно делает шаг навстречу, улыбнувшись краешком рта. — Перестать быть супергероем на время… довериться. И мы с тобой вроде как ладим. Все эти погони за артефактами нас сблизили, и… мне бы не хотелось прекращать с тобой общаться. — Ты прав. Ни к чему расходиться по разным сторонам. Артефакты — не единственное, что нас объединяет. Тони медленно шагает вперед, не сводя пронзительного взгляда с Паучка. Тот не отходит назад — позволяет подойти ближе, облизывает губы и немного приоткрывает рот, явно гадая, что Старк задумал. — Артефакты, — вместо каких-то действий повторят Тони. А потом его глаза распахиваются. — Ну конечно! — А? — поднимает брови Питер, теряя нужную нить атмосферы. — Грааль. Наталья. Артефакты. — Тони кажется самым счастливым на этой планете. — Я знаю, что нужно сделать!***
Человек поддевает оконную раму, и она легко поддается. Будто бы сами здания были построены специально для такого случая. Человек пролезает через окно в комнату, бесшумно спрыгнув на пол. Одна подмена. Один взлом. Один отвлекающий маневр. Люцифер и не поймет, что к чему. Или поймет, но не скоро. Человек оглядывается. В темноте, нарушаемой лишь тусклым светом большой луны в ночном небе, отчетливо видна минималистичность дома, отсутствие мебели. Ему жаль подставлять кого-то. В конце концов, люди должны держаться вместе, объединиться против всего божественного, и только тогда они смогут противостоять Богу… Но цель оправдывает средства. Один человек на правой чаше — все человечество на левой. Одна жизнь против жизни многих. Ему придется сделать это. Если бы тот знал, зачем он так поступает, то непременно бы понял. Человек достает из кармана нужные документы, а потом просто кладет их в ящик. Пятится назад, гипнотизируя шкаф, но потом разворачивается и так же тихо выпрыгивает в окно. Теперь можно сосредоточиться на Урииле.