Где-то там даже дьявол может плакать, потеряв тех, кого любит. — Devil May Cry 3
Тони находится в горьких объятьях алкоголя где-то два дня. Потом начинает потихоньку приходить в себя. Он несколько тысячелетий носил разные маски, в том числе и человеческую, поэтому сейчас принять равнодушный вид становится почти несложно. Гораздо сложнее бесполезно пытаться не думать о Паучке и о том, что все это было нереально. Их чувства были нереальными. Это все произошло из-за отца. Ложь, фальшь, в которой Тони живет всю жизнь, никуда не исчезла, и теперь он пожинает ее плоды. Старк с головой уходит в работу — разбирает какие-то дела в Старк Индастриз, впервые ходит на все встречи, которые назначает Хэппи. Это помогает отвлечься. Иногда Тони порывается позвонить Пеппер, чтобы обо всем рассказать, но понимает, что замкнулся в себе настолько, что просто… не может. Уже никогда не сможет довериться какому-то человеку. К тому же возникают мысли о том, что и Пеппер могли послать на его путь с какой-то целью, а этого Старк уже не может вынести. Затем к Тони приходит мысль продолжить расследование. Пришлось потратить несколько часов и три бутылки спиртного, чтобы уговорить себя не бросать это дело в отместку отцу. Да, получается, Старк делает это, чтобы спасти своих ненавистных братьев, но одновременно с этим спасает и своих друзей: Нат, Беннера, который выполнил свою часть уговора с достоинством. Старк смотрит на камеры, установленные в доме у Барнса, и пытается найти какую-то подозрительную деталь, выбивающуюся из общей картины. Это точно Барнс. А Пегги ему помогает. Зачем — Старк понятия не имеет, но уверен в том, что эти два спортсмена как-то связаны с происходящим, хотя бы потому, что Стив решил им довериться. Возможно, ангелы были в чем-то правы, и некоторые люди действительно являются самым худшим, что когда-либо создавали боги… Даже сквозь затуманенный алкоголем мозг Тони с помощью Джарвиса подмечает какую-то странную деталь — торчащий из тумбочки кусочек паспорта, который выглядит очень знакомо. Приблизить изображение не удается без изменения качества, поэтому в голову приходит не самая лучшая идея — залезть к Барнсу домой и разобраться с его документами. Джарвис его не останавливает, поэтому Тони правда забирается ночью в небольшой домик Барнса через окно. На кухне горит неяркий свет и слышатся приглушенные голоса, так что Старк старается двигаться в сторону гостиной осторожнее и тише — вряд ли Джеймс обрадуется, что миллиардер пожаловал в его дом, — однако пол слегка поскрипывает под ногами, заставляя крепко зажмуриться. — Там кто-то есть, — неуверенно доносится с кухни. — Брось, это мыши или ветер, — осаждает его Пегги, и Тони, двигаясь дальше, слышит ее тяжелый вздох. — С убийством Стива у нас обоих развилась паранойя. «Убийством Стива? Так она знает?» — Тони навострил уши, бесшумно открывая тумбочку и стараясь аккуратно поддеть тот самый пакет с документами. — Я так по нему скучаю, — продолжает откровенничать Картер. Старк коротко фыркает. Открывать пакет нужно тогда, когда они заговорят — иначе звук будет слишком громким. — Если бы он был жив… я думаю, у нас бы с ним все получилось. Я ведь любила его, а он любил меня… — Он никогда не любил тебя, Пег. На этих словах Старк дергает за пакет, и тот с неприятным шуршанием раскрывается. Повисает зловещая тишина, во время которой Тони не дышит и старается вытянуть тот самый паспорт. — Что значит «не любил»? — В голосе Пегги прослушивается какое-то подозрительное недоумение. — Что ты хочешь этим сказать? «Началось. Сейчас пойдут признания в любви, так что мне лучше убраться отсюда поскорее», — морщится Старк, освещая фонариком фотографию Джемса Барнса и спускаясь ниже, к самому уголку первой странички паспорта. Его глаза изумленно распахиваются, узнавая эту маркировку. — Ты была Стиву хорошим другом. Однако он не любил тебя. Я просто не хочу, чтобы ты терзалась глупыми надеждами, тебе нужно двигаться дальше… — Дальше? С кем это дальше? С тобой? «Этот значок… такая маленькая деталька, но я ее знаю», — поражается Старк, всматриваясь в паспорт. «Он поддельный. Его сделали там же, где делали мой паспорт, когда я только-только прибыл на Землю… Зачем Барнсу поддельный паспорт?» — Не со мной. Уж точно не со мной. Тони тяжело дышит. Значит, все встает на места? Это Барнс? Но почему именно сейчас он ни черта не уверен в своих догадках? — Уж не хочешь ли ты сказать, что Стив на самом деле… Старк прикрывает глаза. Нужно навести визит тому человеку, подделывающему паспорта. Что-то тут не так. Если Барнс виновен — зачем ему нужно было брать паспорт именно там же, где брал Тони? Или убийца просчитался, или же… нужно проверить эту теорию. — Я не знала… ах, я была такой глупой! И почему я не видела очевидного? — Пег, не злись… — Я не злюсь, это просто так неожиданно для меня… Тони неловко тянется вперед, пытаясь понять, о чем они болтают — и паспорт выскальзывает из рук, шлепнувшись на пол. Тишина длится лишь секунду — Старк успевает хлопнуть себя по лбу и, опустив капюшон, ринуться к окну. — Стоять! — слышится грозный голос Барнса, за которым следует тихий щелчок. Старк и не думает замереть на месте — лишь корит Джарвиса, который не рассчитал вероятность такого события, и проворно прыгает в окно. Раздается выстрел. Что-то толкает Тони в спину, и он неуклюже приземляется на землю, сделав боковой кувырок. Подняться на ноги становится трудно, но Старк подстегивается мыслью, что Барнс может легко его убить прямо сейчас, поэтому все-таки вскакивает и бежит без оглядки, остановившись только тогда, когда понимает, что его не преследуют. Тони прислоняется к дереву, прикрыв глаза и ощупывая плечо. В ладони остается маленькая пуля — Баки все-таки попал в «грабителя», — но крови нет. Осознание, почему это произошло, нахлынывает слишком внезапно, и приходится несколько раз вдохнуть, чтобы успокоиться. Он снова неуязвим. Питер где-то далеко. Но от этого совсем не легче.***
Того мужичка Тони находит не сразу. Оказывается, что он меняет местоположение раз в два года, да и свой паспорт легко подделывает, но с помощью Джарвиса и его умению распознавать лица Старк без труда его отыскивает. Мужичок узнает Старка сразу — и чуть не бледнеет от страха. Трясется как осиновый лист, едва Тони входит в его магазинчик, даже не пытается напустить на себя равнодушный вид. — Ты делал паспорт для одного человека, — медленно начинает Старк без лишних приветствий. — Я делаю паспо-порты для м-многих, — запинаясь, отвечает тот. — Мне нужно узнать о конкретном случае. Конкретное имя. «Джеймс Барнс» тебе о чем-то говорит? — Я же сказал, что подделываю документы для многих! — Тони поднимает брови. Человек явно чего-то боится, поэтому говорит так отрывисто и жалобно. — Записывать имена тех, кому я что-то делал, слишком небезопасно для моей профессии… — Кого ты покрываешь? — Старк начинает злиться такому упрямству, угрожающе шагает вперед и стискивает руки в кулаки. — У тебя от меня секреты, парень? — Я не сдаю своих клиентов… тебя не сдал… а-а-а-а! — вопит он, когда Тони, не сдержавшись, хватает его за воротник и впечатывает в стену, приподняв человека над землей. — Ты помнишь его! Меня помнишь! — Как не помнить Тони Старка, который каждый день появляется в телевизоре? — Не смей мне лгать! — Глаза Тони загораются недобрым красным блеском. Мужчина теряет последние остатки смелости и тихо хнычет, а его ноги бессильно болтаются в воздухе. — Чего ты больше всего желаешь? — проникновенно добавляет он, уставившись в широко распахнутые испуганные глаза человека. — Хочу перестать бояться смерти, — почти плачет тот, мотая головой. — О, правда? Сейчас быстро избавлю тебя от этого страха, да и ото всех остальных тоже! — Тони, не надо! Он убьет меня! — наконец сдается мужчина. Старк отпускает его, и он грузно сваливается на пол. — Он убьет меня, если я скажу… — Говори. — Старк чувствует, как постепенно возвращает себе обычный облик. — Я помню Джеймса Барнса. Вернее, того, кто попросил его паспорт. — Мужчина закрывает лицо руками. — Я предлагал ему другие имена, более распространенные, вроде Сэма, но он отказался. Сказал, что не убьет меня, потому что я не грешник. Он знал, что ты делал паспорт здесь, поэтому и пришел… Тони задумчиво трет бородку. Значит, Джеймс правда был здесь? — Высокий, длинноволосый, голубоглазый, может, вместе с прелестной шатенкой? — Что? Нет, — неожиданно мотает головой мужичок, кое-как поднимаясь на ноги. — Нет, он был… Старка прошибает током, и он нервно смеется, моргнув. — Ты шутишь. — Я… я могу показать камеры, — неуверенно заявляет он, переплетая свои пальцы. — Если на них что-то будет видно… Тони облизывает губы, находясь в странном состоянии полусна. Это не кажется реальностью. В последнее время все чаще создается ощущение, что это все сон. — Показывай. Живо.***
Тони опустошенно отпивает прямо из горла бутылки, прикрыв глаза. Питер был прав. Прав все это время. Дело было не в Барнсе с Пегги — пусть Старк все еще считает их подозрительными. Это всегда был Сэм. Почему — Старк не знает. Однако на камере было ясно видно его лицо и ни разу не дрогнувшая рука, сжимающая нож Мейзикин. Тони вспоминает, как голос был смутно ему знаком. Они с Сэмом впервые встретились в баре незадолго до происходящего, и наверняка Старк помнит его оттуда, просто не смог сопоставить факты, так как был вдребезги пьян той ночью. Да и его слова про «месть» всегда настораживали Тони, хотя его внимание было притуплено странным поведением Джеймса. Но месть кому? Зачем? По какой причине? Старк не знает. Хочется позвонить Паучку. Сказать прямо в трубку «ты был прав, ты был умнее меня и сразу понял что к чему». Хочется признать свою вину и позвать его к себе. Выговориться. Прошептать, что скучает и не хочет быть в разлуке так долго. Похвалить и сострить шуткой о том, что парень не только хорош в постели, но и мозгами умеет неплохо пораскинуть. Однако потом возвращаются мучительные воспоминания: Беннер, Клинт, отец, его вмешательство в их судьбы, нереальность чувств… Короткая, но яркая вспышка — Питер делает Старку массаж, а тот позволяет касаться самых чувствительных, болевых точек, доверяется, подставляется под его руки… Тони моргает. Рука сжимает бутылку так сильно, что та с громким треском разбивается, царапая его ладонь, но боли Старк не чувствует. — Джарвис, — пересохшими губами бормочет он, бездумно уставившись на компьютер. — Ты сохранил ту фотографию с камер? — Да, сэр. — Узнай, кто этот человек на самом деле. Что-то мне подсказывает, что Сэм Уилсон — имя вымышленное. — Сканирую данные, сэр.***
Дом Сэма пустует. Поначалу казалось, что ничего не изменилось, — ведь комнаты всегда были обставлены весьма минималистично, словно их владелец часто переезжает — однако сейчас в них совсем отсутствуют малейшие признаки жизни. Многие пазлы прямо сейчас складываются в общую рамку, и, хотя половина из них все еще отсутствует, общая картина становится предельно ясной. Глядя на потрепанное помещение, где едва ли осталась какая-то мебель, Тони чувствует подступающую панику. Сэм знал, что он сюда придет. Сэм знал, что это неизбежно. Вероятно, не убить человека, подделывающего паспорта, было ошибкой, но он ее тут же исправил и исчез, испарился в воздухе, так что даже Джарвис не может отследить его местоположение. Старк был слишком увлечен историей Баки и Картер, поэтому его обвели вокруг пальца. Уилсон может быть где угодно, он может делать что угодно, он прямо сейчас может убивать какого-то ангела или демона, может похитить Барнса, хотя Старк понятия не имеет, зачем ему это нужно… Тони впервые не знает, что делать. Сердце бешено бьется в груди, а внутренний голос неуверенно напоминает о том, что все артефакты находятся в надежном месте и им ничего не угрожает. Тогда каков будет следующий шаг «охотника за головами»? Будет ли он осторожно разыгрывать дебют пешками, рискнет королевским гамбитом или же сразу сделает ход конем? Нужно будет предупредить всех кого можно о том, кто на самом деле стоял за всем этим. Старк еще некоторое время стоит, озираясь по сторонам и выискивая хоть малейшие мелкие детали, способные навести на что-то, но дом все еще мрачно пустеет. Тишина, витающая в воздухе, кажется невыносимо напряженной, хотя Тони находится в этой комнате один, словно вот-вот заискрит, взорвется… Раздается трель мобильного телефона. Старк чуть ли не подпрыгивает на месте, вглядываясь в белые буквы, складывающиеся в «неизвестный абонент». — Какой сученыш пробрался на мой засекреченный канал? — удивляется Тони, немного помедлив. Палец мелко подрагивает, когда осторожно нажимает на зеленую трубку, а затем вновь наступает тишина. Старк вслушивается в тихий скрежет, но не слышит ни единого слова. — Алло? В телефоне еще некоторое время висит молчание. — Ты ведь уже понял, что это я, верно? — наконец говорит Сэм в своей обычной спокойной манере. Тони дергается. — Прежде чем ты скажешь своему Джарвису отследить мой звонок, хочу предупредить, что тебе это не удастся, — немного скучающе добавляет он, когда Старк раскрывает рот. — Я успел хорошо тебя изучить. Предлагаю просто меня выслушать. — Стану я разговаривать с маньяком, Сэм? — Тони выгибает бровь, напуская на себя равнодушие. — Или лучше тебя называть… Гельмут Земо? — Пытаешься казаться уравновешенным? У меня стоят камеры во всей квартире, так что я прекрасно вижу твои жалкие попытки настроиться на дело. Зря стараешься, Люцифер. — Тони поднимает голову, пытаясь взглядом отыскать камеры, а старое имя хлыстом бьет по сознанию. — Удивительно, как обычный человек смог обставить самого Дьявола, не правда ли? — Чего ты хочешь? — медленно произносит Тони, принимая условия игры. На другом конце связи слышен легкий мелодичный смех. — О, как я обожаю эту фразу. Сколько раз на дню ты ее употребляешь, Люцифер? — Земо немного молчит, словно упиваясь своей победой. — Мне приятно, что ты разгадал тайну моей личности. Это немножко делает все интереснее, ты так не считаешь? — Что. Тебе. Нужно, — повторяет Старк по слогам, крепко стиснув зубы. — Артефакт, разумеется. Медальон Жизни. Тебе придется мне его отдать. — Значит, все-таки собираешь Пылающий Меч? — Тони осторожно прощупывает почву, вспоминая рекомендации Пеппер. Нужно узнать человека получше, чтобы им манипулировать, узнать слабые точки, понять, как с ним себя вести. К каждому индивидуальный подход. — С чего ты взял, что я тебе в этом помогу? — Потому что я прямо сейчас собираюсь заключить сделку с Дьяволом. Ты отдаешь мне артефакт. А я… я не убью Питера Паркера прямо сейчас. Тони правда пытается сдержаться, но тело реагирует само. В глазах темнеет, грудную клетку обхватывает металлический обруч, стиснувший легкие, а все перед глазами плывет. Мозг сжимается, потому что по нему нещадно раз за разом бьет как по колоколу мысль «у него находится Питер». — Я не верю, что он у тебя. — Я ждал таких слов. Что ж, — Земо натянуто усмехается, — можешь не верить. Можешь медлить, и тогда Питер Паркер больше никогда не встретится со своей милой тетушкой. — Против воли с губ Старка срывается протестующий стон. — О, Люцифер, я тебя так понимаю. Быть чей-то пешкой всегда неприятно, верно? Особенно когда твой противник играет форсированный вариант, неизбежно приводящий к конечному исходу. Тони сжимает руки в кулаки. Гельмут прекрасный манипулятор — и в этом его преимущество. Он знает все слабые стороны Старка, так как изучал его целыми днями, годами, поэтому умело двигает пальцами, дергая за ниточки марионетки и даже не прекращая при этом улыбаться. «Питер… Питер снова страдает из-за меня. Отец сделал его Человеком-Пауком ради меня, он встречался со мной из-за меня, и сейчас он в лапах этого человека — тоже из-за меня». Тони чувствует вину. Огромный комок вины, растущий в геометрической прогрессии. Паучок не заслужил этого всего, не заслужил быть безвольной куклой, не владеющей своей судьбой. — Знаешь, а я тоже подобрал себе имя неслучайно. В нем есть некий символизм, — довольно беспечно продолжает Земо, ожидая ответа от Старка. — Сэм — как одно из самых распространенных имен в Америке, а вот Уилсон… «Сын воли», еще из Средневековья. Ты не поверишь, сколько воли нужно, чтобы проделать ту работу, какую проделал я. — Я не представляю, сколько ненависти для этого нужно, — с трудом отвечает Тони. Дилемма. Самый настоящий неразрешимый конфликт. Земо нужен артефакт, но отдать его — все равно что совершить самоубийство. — Поторопись, Люцифер. Питеру Паркеру вряд ли понравится находиться в плену уже пятый день подряд. — Голос Земо становится жестче. Тони представляет Паучка в плену, и это становится точкой невозврата. — Координаты пришлю на твой номер. Встречаемся там через час, если ты надумаешь заключить очередную сделку. — Неужели ты даже не боишься гнева Дьявола? — Я слишком давно работаю над этим делом, чтобы твоя сущность меня останавливала. — Земо усмехается. — А ты… ты подумай над тем, что вас всех провел обычный человек. И делай свой ход. В игру, Дьявол, в игру. Он отключается, и Тони в бессильной ярости сжимает в руке телефон. Слов нет. Лишь одни мысли, что невинного Паучка нужно спасать, а ради этого Старк готов хоть всем миром пожертвовать, не говоря уже об артефакте. — Сэр, я получил координаты. Желаете построить маршрут? — выводит из шокового состояния металлический голос Джарвиса в ухе. Тони глубоко вздыхает и кивает. Нужно построить стратегию — так всегда делают шахматисты, прежде чем начинать атаковать. — Учитывая пробки, на своей машине вы будете добираться до нужного места около полутора часов, сэр. Старк понимает, что пора действовать. — Время пришло, Джарвис. — Это то, о чем я думаю, сэр?.. — Все так. Вышли мне сюда протокол «Падение Ангела». Когда-то это должно было случиться. Гельмут хочет Дьявола? Он его получит.***
Человек присаживается на корточки перед Питером Паркером и внимательно всматривается в его лицо, проверяя, жив ли тот или нет. Питер моргает, широко распахивает глаза и с ужасом смотрит в ответ, качая головой. Его руки плотно связаны веревкой, за которую он цепляется пальцами и пытается ее разорвать. — Зачем ты это делаешь? — До конца сохраняет свой героический настрой и пытается выведать его планы. Человек усмехается. Это похвально. Но ничтожно. — Сэм, пожалуйста, не нужно, ты ведь еще можешь… — Все исправить? Могу. Но не хочу. — Он улыбается. — И зови меня Гельмутом. То имя мне больше не нужно. Человек осторожно поглаживает Паучка по голове. Тот дергается, пытаясь отодвинуться от его руки, но тогда он несильно сжимает его кудряшки в кулаке. — Ты умный мальчик, Питер Паркер, ведь ты изначально подозревал меня, но… иногда ты так непроходимо туп. Глупость — вот что делает нас людьми, верно? — Он натянуто смеется, глядя на Паучка как на маленького младенца. — Ты все еще отказываешься верить в то, что боги, ангелы, демоны существуют, хотя сам занимался расследованием похищения божественных артефактов. А вот я… я прекрасно знаю, что это все — реальность. — Человек немного молчит. — Реальность, которая не должна существовать. Он отпускает Питера, но тот продолжает слегка испуганно смотреть на Человека. Его лицо бледное, его мутит, а в карих глазах плещется настоящая тревога. — Все божественное существует — но оно не должно существовать. Ангелы, демоны, они вмешиваются в наши жизни так легко, всего лишь взмахнув рукой — и вот мы уже не владеем нашими судьбами. Тебе-то уж точно должно быть это знакомо. — На лице Питера все еще царит непонимание. — И в то же время они… считают себя лучше нас. Ведь они — верховные создания, у них нет людских пороков, вроде спеси, похоти или чревоугодия, они просто идеальны, а мы, люди, нет. — Человек разводит руки в стороны. — Я выступаю против этого. Против того, чтобы они имели на нас влияние, потому что их поступки никогда не дают положительные результаты для нас. — Он прикрывает глаза, на секунду предавшись плохим воспоминаниям. — Пусть живут у себя на Небесах или же горят в Аду, мне без разницы. Я очищу Землю от этих созданий, чего бы мне это не стоило. Видишь, не такой уж я и плохой, да? Я стараюсь для всех нас… — Ты просто псих! Маньяк! — выпаливает Паркер, мотнув головой. Так и не хочет принимать горькую правду. Жаль. Человек знает, что у него полно единомышленников, просто многие из них не хотят вдумываться в его слова. — Ты убил столько простых людей, а вся эта религия — всего лишь жалкое оправдание твоих грехов! Вот поэтому я не верю. Религия давно перестала быть чем-то очищающим людские души и дарящим им свободу. — Ладно. — Человек кисло улыбается, пожав плечами. — Когда-нибудь до тебя дойдет мой посыл, Питер Паркер. Нам, людям, нужно держаться вместе, объединиться против всеобщего зла. Уверен, узнав бога получше, ты бы понял, о чем я говорю. О, нет-нет, — уверяет он, когда встает, и Паучок дергается от его резкого движения, — я не стану тебя убивать. Мне нужна приманка для нашего дорогого Люцифера. Ложь, наглая бессовестная ложь. Питера Паркера тоже придется убить. В его жизнь вмешался сам бог, он имеет влияние на Дьявола, а значит, напрямую связан со всем божественным. — Люцифер? Причем тут Дья… — Питер замолкает. — Тони? — Он чуть ли не давится воздухом, часто моргая. — Зачем он тебе? Тебе нужны его артефакты? — Паркер истерично усмехается. — Он тебе их не отдаст. Человек улыбается. Наивность людей он любил. Ей всегда легко пользоваться. — Ты недооцениваешь чувства Дьявола к тебе, малыш. Пусть он все еще остается Люцифером… в его очеловечивании есть свои плюсы. — Откуда ты вообще что-то знаешь про его чувства… Он не отвечает, загадочно блеснув глазами.