На самом деле не так-то просто быть второстепенным героем.

После того, как Хуа Синьлей бесстыдно сказал, что хочет посетить пару мест, Суй Юань стал уверен в намерениях другого на сегодня. С самого начала, вооруженный скрытыми мотивами, Хуа Синьлей не собирался осматривать достопримечательности города. Иначе он не стал бы тратить время на прогулки или походы в кино. Это не было осмотром достопримечательностей — это было настоящее свидание! Суй Юань отреагировал только сейчас. Хотя он был немного медлителен, это не означало, что он не мог понять. В конце концов, несмотря на то, что он с Чжао Сихэ, они никогда раньше не ходили на такое свидание! Когда он впервые увидел современный мир, он был собакой. Во второй раз он стал всемирно известным кумиром. Хотите прогуляться и вести себя на публике как обычный человек?! Хе-хе, они определенно были бы окружены, преследуемы, блокированы и перехвачены другими людьми, оказавшись в очень трудной ситуации! До сих пор Суй Юань не замечал этой связи. Теперь, когда он подумал об этом, он сразу понял план другого человека: прогуливаться вместе по улицам в течение дня, покупать небольшие подарки, прокатиться на маленьком каноэ, демонстрировать свои знания — все это поможет разогреть эмоции между ними. Ночью они смотрят фильм и держатся за руки в темном кинотеатре. Он получит маленький поцелуй. В конце концов, они поужинают при свечах, признаются… и тогда от них можно будет ожидать только секса! Это определенно была «стратегия онлайн-знакомств»! Подумав о том, что должно было произойти, Суй Юань чуть не закричал и не развалился на части! Умоляю тебя, не цепляйся за меня так. Дай мне способ выжить… Суй Юань, чей ум был в таком беспорядке, был втянут в кинотеатр Хуа Синьлеем. Он сидел неподвижно, словно на крючке. Тем временем Хуа Синьлей сидел рядом с ним, делая вид, что не замечает разницы в Суй Юане, и продолжал радостно болтать о фильме, который они будут смотреть. Его внешность излучала ауру «я действительно с нетерпением жду этого». Вы уверены, что то, что вы с нетерпением ждете, было фильмом, а не тем, как вы планируете воспользоваться фильмом, чтобы сделать некоторые странные вещи в темноте? Суй Юань тихо выругался. Он действительно хотел, чтобы время пролетело как челнок и чтобы этот день был вычеркнут из его памяти. Свет быстро погас, и на экране перед ним заиграл фильм. Суй Юань изо всех сил старался не обращать внимания на Хуа Синьлея рядом с ним и сосредоточиться на фильме. К несчастью, он все больше и больше осознавал присутствие другого и даже мог слабо ощущать тепло, исходящее от его тела, и слышать его ровное и спокойное дыхание. Суй Юань молча наклонился к другой стороне, изо всех сил стараясь держаться на некотором расстоянии между ними. К счастью, другой мужчина, похоже, не собирался делать никаких движений и сосредоточился на просмотре фильма. Он даже не взглянул на Суй Юаня. Суй Юань провел первые полчаса напряженно и нервно. После этого он постепенно расслабился и стал обращать внимание на фильм. Поскольку он был актером, Суй Юань вообще не любил смотреть фильмы. Во-первых, они показались ему неинтересными. Во-вторых, он чувствовал, что все актеры были слишком жесткими, механическими и неестественными — конечно, сериалы были еще хуже. Фильм, который они смотрели, был романтическим — очень подходящим для просмотра в День Святого Валентина. Вероятно, это было потому, что он был актером в прошлом мире, но Суй Юань стал еще более суетливым в актерской игре. Ему действительно было трудно одобрить актерскую игру этого фильма. Он сразу же взял этот трогательный фильм и превратил его в игру, пригласив «всех прийти и выбрать недостатки с актерской игрой», и в конце концов увлекся, играя в эту игру. После этого тыльная сторона его правой руки, которая была положена на подставку для рук, вдруг почувствовала тепло. Кто-то крепко сжал ее, их пальцы переплелись. Суй Юань быстро протрезвел от своей игры в сбор ошибок и тайком повернулся, чтобы посмотреть на Хуа Синьлэея, который сидел справа от него. Лицо Хуа Синьлея в данный момент было слегка повернуто в сторону, лицом к нему. Свет экрана отражался от его глаз, заставляя их казаться яркими. Они были полны застенчивой, но искренней привязанности. Чувствуя, как тыльная сторона его ладони становится все теплее и теплее, Суй Юань отвел взгляд от взгляда Хуа Синьлея и заскрежетал зубами. Затем он решил не идти на компромисс и использовал всю свою силу, чтобы вырвать руку из захвата. Как бы крепко ни держал его другой, он не хотел оставаться в таком положении. Раньше Суй Юань не сопротивлялся близости Хуа Синьлея из-за того невыразимого и подсознательного чувства близости и снисхождения, которое он испытывал в глубине своего сердца к другому человеку. Однако, если он действительно хотел кому-то отказать, кто бы это ни был, никто не мог помешать ему сделать это. — …Презирающий-гэгэ… — из темноты донеслось слегка дрожащее бормотание Хуа Синьлея, полное обиды и отчаяния. Суй Юань опустил глаза. Мгновение спустя он поднял голову и посмотрел собеседнику прямо в глаза, хладнокровно выплюнув без всякой жалости: — Не трогай меня. Поняв, что изменить ответ Суй Юаня невозможно, а также потому, что тихий кинотеатр не место для обсуждения подобных тем, Хуа Синьлей замолчал, глядя на Суй Юаня в течение долгого времени. В конце концов он с большим трудом отвел глаза и снова посмотрел на экран. Однако на его губах больше не было улыбки, и он выглядел так, словно потерял присутствие духа. Сердце Суй Юаня сжалось, и он почувствовал себя виноватым. Однако он понимал, что в такой критический момент не может идти ни на какие компромиссы, а может только действовать безжалостно, и предпочел проигнорировать его. До конца фильма ни один из них не был заинтересован в просмотре этого фильма. Хотя они продолжали сидеть, их мысли улетели далеко, и они вели себя как чужие друг другу люди. Как только фильм закончился, Суй Юань встал первым. Он быстро покинул аудиторию, и Хуа Синьлей молча последовал за ним сзади. Эти двое шли, один впереди другого. Воздух между ними был холодным и неподвижным. Когда они проходили через будку продавца билетов, продавец билетов, который только что продал им билеты, был ошеломлен! О нет, неужели мое проклятие только что сработало?! После просмотра фильма они действительно расстались. Я вдруг чувствую себя виноватой. Как это случилось?! Я не хотела, ах. Отныне я не буду небрежно проклинать людей… Суй Юань и Хуа Синьлей оба не понимали, что оставили тень в сердце чистой и доброй продавщицы билетов. Выйдя из кинотеатра, Хуа Синьлей быстро догнал Суй Юаня и схватил его за запястье. Суй Юань остановился и обернулся с беспомощным выражением лица: — Между нами ничего не получится. — Но почему же? Что я сделал не так?! — выражение лица Хуа Синьлея было печальным, разочарованным, растерянным и потерянным. Он пристально смотрел на Суй Юаня, казалось, сдерживая слезы. — Раньше все шло так хорошо, верно? Я не верю, что ты не питаешь ко мне ни малейших чувств! — Ты молодец. Если бы мы могли, я бы хотел, чтобы мы были друзьями. Но если ты хочешь быть чем-то большим, я не могу, — Суй Юань покачал головой. Его голос немного смягчился, но остался твердым. — Но почему же?! — Хуа Синьлей упрямо спрашивал его, неустанно пытаясь найти ответ. — Это из-за ветроподобного высокопоставленного чиновника? Но ты же сказал мне, что он тебе уже не нравится, не так ли? И что вместо того, чтобы быть с ним, ты предпочел бы выбрать меня! Он определенно этого не говорил! Это был на 100% тот отвратительный беспорядок, который остался после презирающего короля ада! Суй Юань почувствовал себя очень горько, его тон тоже был немного слабым: — Я говорил, не думая. Это была просто шутка… — …Шутка… — Хуа Синьлей горько рассмеялся, выражение его лица с каждой минутой темнело, отчего волосы на теле Суй Юаня встали дыбом. — Эта твоя шутка… Я полностью в нее поверил. И теперь ты говоришь мне, что это была просто шутка? Тебе все еще нравится ветроподобный высокопоставленный чиновник?! — Нет! — Суй Юань, который не хотел, чтобы выражение лица собеседника еще больше омрачилось, быстро возразил. — Это не он? Тогда кто же это?! — строго спросил Хуа Синьлей. Суй Юань стиснул зубы и решил сразу идти в дубль или ничего — в любом случае, Хуа Синьлей продолжит играть в эту игру и в будущем. Рано или поздно он все равно узнает. Вместо того чтобы быть разоблаченным, он мог бы сказать правду прямо сейчас. Более того, поскольку сюжет уже разваливался, то он мог развалиться еще сильнее! — Элегантные и скромные осенние листья, — встретив острый взгляд Хуа Синьлея, Суй Юань спокойно и прямо выплюнул это имя. Хуа Синьлей тупо уставился на него. Рука, которая тогда крепко держала руку Суй Юаня, бессознательно ослабла. Вскоре после этого Суй Юань воспользовался этой возможностью, чтобы сбить его с толку. — Элегантные и скромные… осенние листья…? — Хуа Синьлей нерешительно повторил. — Но, насколько я помню, отношения между вами не очень хорошие… — Это было раньше, — Суй Юань слегка кашлянул, — теперь я случайно обнаружил, что элегантные и скромные осенние листья — это кто-то, кого я знаю в реальной жизни. Он моя… — чтобы уладить возникшее перед ним затруднение, Суй Юань стиснул зубы, и ему ничего не оставалось, как выплюнуть эти бесстыдные строки, — он моя первая любовь. Хуа Синьлей: … — Он мне всегда нравился. Благодаря счастливому стечению обстоятельств я смог признаться ему. Он также сказал мне, что я ему нравлюсь. — Суй Юань придумал это с большим трудом. — После этого мы стали счастливой парой. Хуа Синьлей: … — Значит… я не могу предать его. Хотя ты действительно великолепен, он мне нравится больше, — заметил Суй Юань выражение лица Хуа Синьлея. Он с удивлением обнаружил, что почти почерневшее лицо собеседника неожиданно снова стало гладким. Несмотря на напряженность, Суй Юань не почувствовал ни гнева, ни разочарования. Действительно странный… Глядя на деревянное и рассеянное выражение лица Хуа Синьлея, из-за которого казалось, что его душа куда-то ушла, Суй Юань не мог удержаться и позвал его по имени: — Синьлей? Хуа Синьлей внезапно пришел в себя. Его губы слегка шевелились, когда он смотрел на Суй Юаня, как будто он хотел что-то сказать. В конце концов, он плотно сжал губы и опустил взгляд. — Итак, вопрос о том, что вы двое сблизились в игре в последнее время… как забавно. Все были обмануты вами, ребята. — Мне очень жаль. Элегантный и скромный не хотел причинять большого беспокойства. В конце концов, был еще и ветроподобный высокопоставленный чиновник, который встал между нами раньше. Так что лучше было держать это в секрете, — хотя внешний вид Хуа Синьлея был очень странным, видя, что он успокоился, Суй Юань вздохнул с облегчением и не стал заглядывать глубже. Ему не терпелось решить этот неприятный вопрос. — Раз ты понимаешь, тогда все в порядке. Уже поздно, и мне пора возвращаться. — Подожди! — видя, что Суй Юань хочет уйти, Хуа Синьлей сразу же остановил его. — Я знаю, что у меня нет никаких шансов, но ты все равно составишь мне компанию? Я… изо всех сил старался спланировать сегодняшнее свидание в День Святого Валентина. Хотя меня отвергли… я все еще хочу закончить его. Умоляю, только один раз! Все, что осталось — это ужин. Поужинай со мной. После этого я сдамся и пожелаю тебе и ему всего наилучшего. Сказав это таким образом, когда другой мужчина выразил свою готовность сдаться, изначально решительное сердце Суй Юаня наконец смягчилось и пошатнулось. Он подтвердил с легким колебанием: — Это просто ужин? После этого ты сдашься? — Да. Я гарантирую это, — Хуа Синьлей кивнул, выражение его глаз было удрученным. Однако они были ясны и великодушны. — …Хорошо, — Суй Юань в конце концов смягчился. Поскольку он уже достиг своей цели и не держал зла на Хуа Синьлея, если он мог помочь другому почувствовать себя немного лучше, то он был готов помочь. В конце концов, это был всего лишь ужин. — …Спасибо, — горько улыбнулся Хуа Синьлей. Хотя Суй Юань уступил, он вовсе не был взволнован — никто не был бы взволнован, окажись они на его месте, ясно?! Это был явно прощальный ужин! Они вернулись к машине Суй Юаня. Суй Юань вел машину, в то время как Хуа Синьлей давал указания. Очень скоро они остановились у входа в ресторан отеля высокого класса. Хуа Синьлей забронировал номер заранее — это был частный номер выше среднего качества, освобожденный только на День Святого Валентина. Все уже было должным образом устроено внутри. Это был романтический ужин при свечах, специально приготовленный для пары влюбленных. Суй Юань и Хуа Синьлей, эти два больших человека, должны были есть еду в такой комнате. Выражение глаз женщины-официантки, которая привела их сюда, изменилось. Кроме того, атмосфера между ними была напряженной. Они совсем не походили на парочку геев, страстно влюбленных друг в друга. Это действительно заставляло воображение людей буйствовать. В мгновение ока в сознании женщины-официантки развернулась грандиозная история любви и ненависти. Атмосфера в отдельной комнате была неоднозначной, заставляя Суй Юаня, который только что отверг другого мужчину, чувствовать себя крайне неловко. Выражение лица Хуа Синьлэя также стало намного более болезненным, но он продолжал держать самоироничную, джентльменскую улыбку, пока он выдвигал стул для Суй Юаня, приглашая его сесть. Вскоре после этого он начал заказывать несколько блюд. Хотя он делал заказ, на самом деле он уже выбрал блюда. Только Хуа Синьлей добавил еще пару бутылок вина. Казалось, он хотел заглушить свои печали алкоголем. Подаваемые блюда очень подходили Суй Юаню. Однако он был не в том настроении, чтобы радоваться. Он только смотрел на Хуа Синьлея, пока пил и пил. Кроме того, он не мог удержаться и время от времени выпивал с ним бокал, незаметно утешая друга, чтобы помочь ему избавиться от боли. Прекрасный романтический ужин при свечах в конце концов превратился в сцену, где двое мужчин не смотрят друг на друга, а один запивает свою печаль. К счастью, терпимость Суй Юаня к алкоголю была неплохой. Кроме того, он был более сдержан. Когда Хуа Синьлей, наконец, напился под столом, Суй Юань все еще пребывал в довольно ясном уме. Хотя у него была ясная голова, как законопослушный, порядочный гражданин, он, выпив, не садился за руль. Суй Юань также не хотел бессердечно оставлять Хуа Синьлея в отдельной комнате. Поэтому у Суй Юаня не было другого выбора, кроме как позвонить официанту и забронировать номер, планируя поселить Хуа Синьлея должным образом, прежде чем взять такси домой. Что касается его машины, которая была припаркована на стоянке отеля, ей придется подождать, пока Суй Юань не вернется за ней. Он надеялся, что к тому времени Хуа Синьлей оправится от своего «разбитого сердца». Иначе их следующая встреча будет слишком неловкой. Сила тела Суй Юаня была не очень велика. Поддерживать пьяного как свинью Хуа Синьлея, который был примерно такого же роста, как и он, было довольно напряженной задачей. К счастью, официант был тактичен и немного помог ему. Только официанткой была девушка, так что толку от нее было немного. — …Почему он напился до такой степени? Что случилось? — девушка, похоже, только что начала работать здесь официанткой и все еще сохраняла немного невинности и любопытства. Она не могла не задать эти вопросы. Суй Юань посмотрел на нее немного странно и слегка кашлянул: — Он только что пережил разрыв сегодня утром. Он не хотел, чтобы его тяжелая работа пропала даром. Он также давно ждал этого ужина при свечах в отдельной комнате, поэтому он схватил меня, чтобы прийти и заглушить свою боль, а также использовал это как способ оплакать конец своей любви. Услышав слова Суй Юаня, официант внезапно все понял. Взгляд, который она бросила на Хуа Синьлея, был полон сочувствия. Суй Юань отвел глаза — на самом деле он не лгал. Он просто направлял людей по другому пути мысли. Он узнал это от Хуа Синьлея… Без странного взгляда официанта Суй Юань сразу почувствовал себя менее обремененным. Когда они вошли в комнату, он велел официанту открыть дверь. Суй Юань поблагодарил официанта, а затем потащил Хуа Синьлея на кровать, помогая ему лечь. Он глубоко вздохнул с облегчением, радуясь тому, что этот ужасный день наконец закончился. Он не ожидал, что еще до того, как закончит вздыхать, поймет, что действительно был слишком наивен. В момент беспечности мир внезапно перевернулся. Теперь Суй Юань лежал там, где только что лежал Хуа Синьлей, ошеломленный. Тем временем Хуа Синьлей перевернулся и прижался к телу Суй Юаня. Суй Юань: … А где же его обещанное «сдаться после обеда»?! Бесстыдник! Плотно закрытые глаза Хуа Синьлея были уже широко открыты. Его темные глаза слегка улыбались, показывая, что он добился своего. Он был совершенно трезв. От его прежнего пьяного вида вообще не осталось и следа — такое актерское мастерство пьяницы было просто несравнимо! Когда Суй Юань хотел что-то сказать, сделать выговор другому, Хуа Синьлей решительно опустил голову и закрыл Суй Юаню рот. Суй Юань был ошеломлен на мгновение, прежде чем яростно сопротивляться. Что заставляло его чувствовать себя недоверчивым, так это то, что независимо от того, как он боролся, его легко удерживала другая сторона — это было просто ненаучно! Где же боевые способности, которые он накопил за эти несколько миров?! Неужели все это съела собака?! Суй Юань был угрюм. Он изо всех сил старался освободиться от своего места под телом другого мужчины. Однако другую сторону было еще труднее сбросить, и он еще больше разволновался. До этого поцелуй, который все еще можно было считать нежным, постепенно менялся. Ощущение грабежа и тоски пронизывало поцелуй, как будто он был на грани смерти от жажды в пустыне, только чтобы, наконец, найти оазис. Ему не терпелось впитать весь сладкий дождь изо рта Суй Юаня в свой собственный. В то время как они боролись, их одежда постепенно стала расстегиваться. Суй Юань почувствовал себя пьяным. Запах вина между его губами был подобен бушующему аду, полностью выжигая его сознание. После туманного мгновения, Суй Юань, чье зрение пошатнулось и он мог полагаться только на инстинкт своего тела, чтобы чувствовать действия человека, давящего на него, Суй Юань пришел к пониманию в долю секунды, ухватившись за критический момент, который он упустил из виду. Почему внешность Хуа Синьлея отличалась от того, что описывал сюжет, и от того, что он себе представлял; почему выдающийся Хуа Синьлей был решительно настроен преследовать его и не желал отпускать; почему Хуа Синьлей в реальной жизни не похож на [Хуа Синьлея] в игре; почему он чувствовал себя таким знакомым с Хуа Синьлеем все это время, делая его неспособным поднять свою бдительность; почему он постоянно чувствовал себя мягкосердечным и потакал Хуа Синьлею, не желая позволить ему разочароваться; и самая важная часть была — почему он не мог сравниться с Хуа Синьлеем и мог быть только придавлен другим! — Чжао! Сихэ! — Суй Юань выдавил эти три слога сквозь стиснутые зубы. — Забавно играть со мной?! Хуа Синьлей — вернее, Чжао Сихэ слегка приподнял свое тело. Он не выказал абсолютно никакого чувства вины после разоблачения: — Разве я не говорил этого раньше? Я буду «следить за твоим выступлением». Поскольку это «наблюдение», то, естественно, мне придется лично прийти и посмотреть. Только тогда это будет считаться! Он легонько поцеловал Суй Юаня в губы, как бы награждая его. Лицо Чжао Сихэ было похоже на хитрую и довольную лису, которая только что украла цыпленка: — Хотя временами ты был слишком мягкосердечен, в целом я очень доволен, особенно этим признанием в конце. Из-за тебя я чуть не потерял себя. Короче говоря, спасибо тебе, за то, что ты позволил мне провести такой прекрасный день Святого Валентина… — …Я убью тебя! — заявил Суй Юань, который чуть не упал в обморок от гнева. — Именно этого я и хочу… — легкомысленно улыбнулся Чжао Сихэ, дразня его подмигиванием. — Так редко можно видеть, чтобы ты проявлял такую инициативу. Суй Юань набросился на него. 5237 молча повернулась и вышла из комнаты. Следствием наличия такого глупого хоста является то, что она должна была привыкнуть не обращать внимания на то, как его IQ иногда отключается. Хочешь сразиться с Чжао Сихэ? Хе-хе, ты что, издеваешься надо мной? Вероятно, придется помочь своему глупому хозяину на кровати «похоронить его труп»… [зажигает свечу]