Сложности субординации и деонтологии

Слэш
NC-17
В процессе
100
автор
Elena163 бета
Размер:
планируется Миди, написано 30 страниц, 7 частей
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
100 Нравится 81 Отзывы 36 В сборник Скачать

Часть 6

Настройки текста
      Валентин пытался разбирать бумаги и работать, но то и дело отвлекался на Артема, на его стоны, звучащие с каждым разом всё измученнее. За весь день он встал всего пару раз, чтобы добраться до туалета и обратно. Проветривания комнаты в это время не смогли справиться с тем сонмом запахов, что скопились за сутки, уже проведенные Артёмом в гормональном угаре. Влажные обтирания не сильно помогали. Артем был не в состоянии поесть и лишь пил приносимую Лебедевым воду. Он был как в бреду, порой вырубался от усталости с рукой на члене и через какое-то время стонал уже от боли во сне, ёрзая в забытьи по сбившемуся комом белью.       И Валентин не выдержал. С этим надо было уже что-то делать, и в общем-то, понятно что.       К вечеру, когда, заглянув в очередной раз проверить состояние подопечного, увидел, что Артём снова отключился, он сел у него в ногах, выдавил смазку на руки и взялся за его покрасневший, натертый, но возбужденный орган. Это было странно — горячая упругая и налитая плоть в руке. Как в далекой юности, в пору экспериментов и глупостей. В пору, когда «перемен требуют наши сердца», ещё до того как «группа крови на рукаве» и «солдатами не рождаются, солдатами умирают»*. Валентин двинул кулаком вниз-вверх и глянул на Артёма. Тот не приходил в себя, может, это и к лучшему. Двинул рукой еще раз. Второй рукой потянулся к лежащему в такой доступной близости телу. Он слабо представлял, что же там творилось в его многострадальных яйцах после воздействия профессоров из НИИ, но были они явно разбухшими и увеличенными. Мошонка была поджата к члену и натянута на яичках. Валентин взял её в руку и покатал в ладони Темины шары, не переставая двигать левой рукой. Артём застонал, но не проснулся. Валентин погладил под яйцами, надавил и с силой стал водить по промежности. Артём застонал снова. Лебедев сменил руку на члене, продолжая дрочить уже правой, а левой стал гладить его по животу, по груди. Бездумно, полуавтоматически. Гладкая горячая кожа под рукой, а под ней не мягко, как у женщин, а твердо от мышц и костей. И странно от всего происходящего. Не столько оттого, что перед ним обнаженный парень, он их за время службы немало перевидал, а сколько оттого, что ему — генералу Лебедеву — предстояло интимно обслужить этого парня, а он спал. И лучше бы не просыпался, так будет проще обоим — никакого стеснения, никаких мешающих неловкостей. Валентин чувствовал в правой руке живую плоть, двигал рукой, как себе, и это было… Даже интересно. У самого в штанах от всего происходящего встало, как на параде. Пальцы сами потянулись к маленькой горошине соска. Он сжал его, и Артем вдруг вскрикнул и напрягся. По пальцам потекло. В ладони чувствовалась пульсация чужого оргазма. Член опал, Артем судорожно вздохнул и успокоился. Лицо расслабилось, становясь каким-то даже беззащитным с приоткрывшимся ртом, закрытыми веками, прядями волос, небрежно прилипшими к вискам и лбу.       «Почему он не пострижется? — неожиданно подумалось Лебедеву. — Ведь привлекательный парень же и так перестал следить за собой». И одернул сам себя, как бы он следил за собой в тюрьме или лаборатории, да и теперь — одеждой ему Валентин озаботился, а вот об остальном и не вспомнил. Он вдруг понял, что впервые посмотрел на него не как на Юлиного приятеля, потенциальную угрозу или подопытного калеку, а как на просто молодого мужчину, и увиденное ему очень даже нравилось.       И сейчас это открытие было ему совершенно ни к чему.       Валентин вытер руку всё еще влажным полотенцем, подумал было вытереть и член, но не стал — Артём в любой момент мог опять за него взяться, пусть уж лучше будет в смазке. Даже его приобретенная регенерация не справлялась с раздражением на натертой кожице. Он пару секунд посмотрел на полуопавший член. Аккуратно пальцами оттянул на нем кожу и бережно полотенцем обтер обнажившуюся головку. У самого в штанах всё еще не опадало. Он прикрыл Артема простыней, взял полотенце и пошел в ванную. Промыл его в раковине, отжал. Снова намочил, стал отжимать и в сердцах швырнул его обратно в раковину.       — Да что ж это такое!       Прислонился к стене и сунул руку в штаны. Сжал нагло вздыбившуюся плоть и двинул кулаком вверх-вниз. Перед глазами всплыло обнаженное тело Ткачева. По-своему красивое. Доступное. Кулак заходил быстрее. Совсем бледная кожа от нехватки солнца, и кружки сосков на груди яркие, как ягоды. Белое, худощавое тело. Такое отзывчивое на его касания. Валентин зажмурился и кончил. Сполоснул руки. Замер перед зеркалом, сам не зная, что пытается разглядеть в собственном отражении. Ничего нового так и не увидев, разделся и залез под душ. Не только инопланетным технологиям нужна вода для восстановления, земным генералам тоже полезно постоять под живительными струями, чтобы почувствовать себя живым. Чтобы принять, что всё в порядке или, как минимум, нормально и ничего страшного не происходит. Просто этап жизни, который нужно прожить. И действительно стало легче. Смятение последних часов вместе с мыльной водой ушло в слив.       Валентин потерял счёт времени, поэтому одевался уже по-армейски быстро. Отжал полотенце и вернулся к Артёму. Тот пока ещё спал, но член уже немного напрягся, натягивая материал простыни. Валентин положил полотенце в миску рядом с кроватью и в нерешительности замер. Уходить или остаться? Артем беспокойно задышал. Член под простыней дернулся и ещё приподнялся, расправляясь. Всё начиналось по новой. Валентин сходил на кухню за водой — принес целиком графин и стакан, поставил на столик. Сел на кровать на то же место, пытаясь понять пора уже начинать, или ещё рано. И сам удивился этой готовности «брать ситуацию» в свои руки. Хотя какой там рано, у мальчишки опять стояло. И пары часов не прошло. Лебедев посмотрел на свои ладони, на тюбик смазки и откинул Артему простыню с выросшего «холма». Секунду подумал и обнажил его полностью. Всё равно тот был горячим, как печка. Рука словно сама легла на бледное бедро и погладила, спускаясь вниз к колену, надавила изнутри, сдвигая в сторону. Нога плохо поддавалась, и тогда Валентин обеими руками взялся за бедро и переложил сначала одну, затем другую, раздвигая их максимально далеко друг от друга, но так, чтобы не принести Артему дискомфорт. Дальнюю от себя ногу согнул в колене и отклонил в сторону. Артем спал и не видел, как Лебедев смотрел на открывшийся перед ним вид. Не слышал, как участилось его дыхание. Не чувствовал, как мелко подрагивали руки, схватившие тюбик смазки.       Второй раз взяться за Темин член было легче. Так же как и за остальные части его тела.       Второй раз Валентин уже знал, где нужно погладить и как сжать. И понимал, что член выглядит всё более воспалённым и, хочется или нет, но пришло время последовать совету Леонида и осваивать стимуляцию простаты.       За окном стемнело, он и не заметил, как наступила ночь. Можно было бы уже и лечь спать, но оставлять Артема вторую ночь самому справляться с его «проблемой» не хотелось. И Валентин садится за компьютер, закрывает рабочую почту и ищет в интернете информацию по простате.       «…Женщина должна ввести палец примерно на две фаланги и развернуть подушечку пальца к пупку мужчины, в этом месте она ощутит небольшое уплотнение на стенке. Стимулировать можно легкими постукиваниями, вибрацией из стороны в сторону и подзывающим движением к себе…»**       Женщиной Валентин себя не чувствовал, но подумалось, что вроде ничего сложного нет. Он посмотрел на свой указательный палец, согнул и попробовал представить, как тот будет входить в чужое тело. Согнул-разогнул, покрутил… и полез дальше изучать теорию.       Когда часа через три из раскрытой комнаты со спящим Артемом послышались жалобные вздохи, он пошел уже готовый к третьему разу. Латексные перчатки, найденные в аптечке, решил не использовать. Уселся на привычное уже место, раздвинул Артёму ноги, натянул на пальцы презерватив и щедро выдавил смазки на латекс, смазав и промежность. Рука замерла в секундной нерешительности.        — Ну не на себе же тренироваться, — фейспалмит Валентин.       И палец погружается в гладкую узкую глубину. Находит простату, массирует. Осторожно, аккуратно, строго по указаниям в зачитанных до рези в глазах сайтах. Второй рукой мнет яйца, соски, наглаживает бледное неподвижное тело. И всё получилось, Артем протяжно застонал, и из члена ленивой струйкой вытек белесый секрет. Валентин продолжил двигать руками, а Тёма открыл глаза и мутным взглядом охватил представшую картину — сам голый с раздвинутыми ногами, а рядом Лебедев с рукой в его заду.       — Ебануться можно.       — Согласен. Ситуация нестандартная. Как ты себя чувствуешь?       — Как человек, у которого в жопе чужие пальцы, — слабым голосом ответил Тёма и поморщился. — Что вы там забыли, Валентинюрич?       Лебедев поспешно вытащил руку, стянул презерватив и схватился за мокрое полотенце. Вытер белесые потеки на животе и лобке Артема, даже не подумав, что тот уже проснулся и может это сделать сам.       Неловкое молчание затянулось. Взгляд Лебедева упал на графин с водой, и он спешно встал с кровати, налил воды в стакан и протянул Артему.       — Выпей. У тебя температура повышена, надо компенсировать потерю влаги.       О том, что Тема терял влагу всё это время не только через кожу, он благоразумно не упомянул.       — Так как ты себя чувствуешь?       — Лучше, — Артем жадно глотал воду. — Гораздо лучше.       — Что-нибудь болит? — Валентин сам не ожидал от себя такую глупость ляпнуть.       — Всё болит. Хуй так вообще, будто кожу с него сняли. Или не будто, — Тёма приподнял голову и глянул себе между ног. — Да нет, цел, но выглядит не айс.       То ли члену не понравилась характеристика, то ли зря Тёма вообще на него смотрел, но возбуждение стало возвращаться. Безвольно лежавшая плоть стала подавать признаки жизни. Слишком быстро для наметившейся тенденции увеличения промежутков между полной эрекцией, отметил Лебедев. Виной ли тому было, что Артём проснулся, или стимуляция простаты менее эффективна, это предстояло ещё выяснить.       Тема смущенно отвел глаза и, заметив лежащую рядом простынь, накинул её себе на бедра.       — Валентинюрич, мне бы одному побыть.       Валентин представил, что сейчас Тёма будет мучить натертый орган, и нахмурился.       — Артем, полагаю, тебе сейчас не справиться с этой проблемой своими силами.       — Буду справляться с Вооруженными силами, да, товарищ полковник? — вдруг разозлился Артем, но простыню откинул.       Лебедев механически отметил вспышку раздражения, давно уже Артем не показывал характер. Впрочем, Леонид предупреждал.       — Генерал-лейтенант.       — Что?       — Не полковник, а генерал-лейтенант.       — О, ну это конечно же многое меняет, — Тёма закатил глаза. — Вам подать, или сами возьмете?       Тема приглашающе махнул рукой возле члена, задел торчащую головку и зашипел от боли, сразу растеряв весь свой гневный порыв.       Лебедев сел обратно на кровать и замер в нерешительности. Под прицелом усталых настороженных глаз было не так-то просто повторить процедуру. Валентин ухватился за это слово — «процедура». Он просто проводит медицинскую процедуру, как хирург или проктолог пациенту. Но абстрагироваться всё равно не получилось. Артём, приподнявшись на локтях, смотрел. Валентин похлопал по коленке, давая понять, что надо раздвинуть ноги. Тот послушно раздвинул, открывая доступ к своему телу. И он в который раз схватил тюбик смазки. Артём провожал взглядом каждое его движение.       Валентин снова натянул презерватив, смазал, погрузил палец в тело Артема и нашел простату, но Тёма был так напряжен, что кончить от одной лишь стимуляции не получалось. Валентин, наплевав на неловкость, начал его гладить и ласкать. И Артем начал медленно расслабляться, откинулся на подушку и, уже не глядя на Лебедева, невольно стонет, вздыхает. И наконец кончает.       Валентин обтер его полотенцем и оставил одного. Снова идет в ванную, снова дрочит. Снова на Ткачёва под закрытыми веками.       «День сурка какой-то», — хмурится и, выйдя из ванной, заглядывает к Тёме. Тот лежит, уставившись в потолок. По крайней мере, уже не спит и осознает происходящее, это указывает на улучшение общего состояния.       Валентин оставил двери открытыми, но сам же лёг в постель, понимая — надо хоть немного поспать, чтобы восстановиться самому. Глаза закрылись сами по себе.       Проснулся он от раздавшегося стона и пыхтения за стеной. За окном уже было светло.       «Упрямый мальчишка не стал звать. Опять всё сам», — констатировал про себя, но раздражения не было. Стеснение и неловкость Артема в такой щекотливой ситуации можно было понять, и Лебедев задавил в себе порыв бежать на помощь. Неспеша встав, сделал минутную разминку, понимая, что не выспался и тело не отдохнуло, в отместку налив свинца в веки и голени.       Стон повторился, измученный, болезненный. И Валентин, наплевав на зарядку, направился к Артему. Тот, как он и предполагал, терзал натруженный орган. Безуспешно. Валентин сел рядом и убрал его руку с члена.       — Пришли спасать, Валентинюрич? — Тема был в сознании, но глаза устало прикрывал. — Тот случай, когда я могу послать Вооруженные силы в жопу и мне за это ничего не будет, — осклабился он, но выглядело это, мягко говоря, жалко.       — Будет, Артем, будет. Вооруженные силы не покинут тебя, пока не кончишь, — попытался подыграть Валентин, но юмор никогда не числился в списке его достоинств.       Тема сам раздвинул согнутые в коленях ноги и отвел взгляд в потолок. Валентин отстраненно подумал, что смазки осталось совсем немного, по всей видимости, Артём успел уже «самореализоваться», пока он спал. Он выдавил порцию и полез скользкими пальцами в блестящую ещё с прошлых «процедур» дырку.       Валентин массировал простату, но Артём опять никак не мог кончить. В этот раз Валентин, уже не ожидая чудес от «мужской железы», начал сразу его ласкать. И это было приятно. Ему нравился спокойно лежащий Артём, ему нравился его запах и даже спертый воздух комнаты не раздражал. Он гладил Артёма, наслаждаясь гладкостью горячей кожи и откликом его тела. Тёма стонал и метался головой по подушке. Глухо умолял, шептал, выстанывая, как в бреду, одно и то же:       — Дайте мне кончить… Не могу больше… Не могу… Мне надо кончить…       Валентин смотрел на это и, уже не зная, чем ещё ему помочь, наклонился и прижался губами к белой коже живота. Тёма на секунду замер и снова заметался.       Валентин двинулся губами ниже, пробуя на вкус соленую от пота кожу, и затем потянулся к члену. Обхватил губами напряженную горячую плоть и погрузил в рот. Вскинул глаза на приподнявшегося и замершего Артёма, тот расширившимися и будто расфокусированными глазами смотрел на него. Молча. Лебедев свободной рукой нажал ему на грудь, укладывая обратно на постель, и начал двигать головой на члене и пальцами в анусе. Во рту ощущался привкус смазки и аромат банана, а волосы на лобке немного щекотали нос. Уже через несколько минут он почувствовал, как вокруг пальцев сжимается сфинктер, тело судорожно выгнулось, кончая почти всухую. Артём со стоном затих.       Мир катится в тартарары. А Валентин отстраненно подводит итог, что так процедура проходит гораздо успешнее. А ещё, что, как в лучшие годы, у него опять встало. Наплевав на собственные потребности, он сначала обтер Артема и смазал заживляющей и противовоспалительной мазью. Только после этого направился в ванную комнату. Сполоснув полотенце и оставив его в раковине, он двинулся в душевую кабинку. Вода хлынула прохладной лаской по плечам, он лбом уперся в стену и уложил руку себе на пах, оглаживая этот индикатор собственного безумия. Губы ещё чувствовали фантомный отпечаток чужого члена и чуть саднили изнутри от ранивших их зубов. «Не догадался озадачиться изучением материалов по минету», — усмехнулся он и закрыл глаза, обхватывая член и начиная движения рукой…       Время приближалось к полудню, и Валентин, невзирая на желание выспаться после душа, ушёл на кухню, чтобы готовить обед. В теле ощущалась тяжесть, но вода прогнала сон. Артём спал или притворялся, накрывшись простыней. Надо было бы отправить его в душ и проветрить в комнате, но Валентин не стал его трогать, лишь долил воды в опустевший графин и проверил полотенце в тазике на влажность. Несколько звонков позволили отвлечься на привычные заботы. Мясо для супа сварилось, он засыпал в бульон овощи. Слил воду из сварившихся спагетти и поставил жариться котлеты. После обеда надо сесть за работу и просмотреть важные переписки. И дневник наблюдения за Артёмом заполнить надо. На этой мысли он застрял, с трудом представляя, что будет в этом дневнике писать. И какие были бы глаза у Леонида и всех этих профессоров, изучающих Ткачёва, если бы он в красках расписал, как отсасывал их подопытному. И у самого от этого встало не чуть не хуже.        От раздумий отвлекло шебуршание в комнате. Начинается. Впрочем, с каждым разом промежутки между возбуждением действительно возрастают. Так что конец мучениям Артёма не за горой. Возня усилилась. Лебедев дал Артёму ещё несколько минут отсрочки, пока дожаривал котлеты. Артём явно не справлялся сам. Валентин выключил газ под сковородой, накрыл крышкой кастрюлю и уменьшил газ до минимума. Подумал. И выключил вовсе.       Артём ждал его, взгляд исподлобья фиксировал каждое движение Валентина, но ноги были раздвинуты как надо.       Уже с членом во рту Валентин отстраненно заметил, что смазкой Артём член больше не мазал, на языке чувствовался лишь его собственный вкус. На этом он отбросил все мысли и отдался процессу.       Когда всё закончилось, Артём не дал ему протереть себя, молча слез с кровати и отправился в ванную. Валентин так же молча открыл окно и отнес ему чистое сухое полотенце. Пока тот мылся, сменил постельное бельё на свежее.       Валентину некогда рефлексировать — у него полно забот и без этого. Помимо Артёма, его ещё две папки бумаг ждут и немыслимое количество писем в электронной почте, набравшихся за время командировки. О том, рефлексирует ли Ткачёв, он подумать не догадался. В конце концов, с чего бы ему. Это же Валентин Артёму минет делал, а не наоборот. А зря.       Работа навалилась, звонок за звонком. Ворох таблиц для сверки и отчетности. Валентин вышел на балкон проветрить голову и только тогда вспомнил про обед на плите и некормленного истощенного парня. Артёма всё это время не было слышно, и Валентин тихонько заглянул в комнату. Кровать оказалась пуста. В комнате его не было. В туалете и ванной тоже. Валентин ринулся к входной двери — точно! — нет кроссовок и куртки. На лестничной площадке его встретили пустота и тишина. Он кинулся к окну со стороны подъезда, но знакомой куртки нигде уже не было видно. Машинально набрал номер телефона.       — Вас слушаю.       — Иван, Артем сбежал. Срочно на поиски. Далеко уйти не мог, ушёл максимум пять минут назад. Денег у него нет, телефона тоже.       — Вас понял. Во что одет и есть ли предполагаемые направления для поиска?       — Есть пара друзей. Он с ними не виделся несколько лет. Адреса скину. Сам справишься без привлечения?..       — Так точно.       — Приступай. _____________________ *фрагменты песен Цоя и Летова ** цитата из Космо
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.