***
** Чикаго, США** Чикаго - город со своей особенной атмосферой, второй по значимости финансовый центр Америки после Нью-Йорка. Путешественники со всего мира едут в Чикаго, чтобы насладиться его уникальной архитектурой, посмотреть достопримечательности – квартал небоскребов, красивые сады и парки с фонтанами, сходить в музеи и театры, познакомиться с историей чикагской мафии и проникнуться неповторимым стилем старого города. После событий семнадцатилетней давности Финн Майклсон бросил службу в нотариальной конторе в Новом Орлеане и устроился в небольшую, но, как оказалось, очень перспективную юридическую фирму Города ветров. Именно здесь он случайно встретил свою будущую жену, Алексию Бренсон, одноклассницу и подругу младших брата и сестры. Впервые они увиделись в ресторане, где у Финна был деловой ужин, а Лекси ждала одного из кавалеров, который так и не пришел. Оба были удивлены такой внезапной встрече, поболтали и разошлись, но вскоре снова случайно столкнулись… У лифта на лестничной клетке. Оказалось, старые знакомые арендовали соседние квартиры. Случайные встречи стали происходить все чаще и чаще, и в одну из этих встреч Финн предложил соседке выпить кофе. - Генри, ты опоздаешь в школу! – Услышал Финн голос жены, спускаясь по лестнице. – И твоему отцу уже пора на работу, если не поторопишься, он не сможет тебя отвезти. Неужто хочешь добираться на автобусе? - Мам, ну сейчас, еще пять минут… - Ответил Генри, уставившись в книгу. Генри был очень похож на своего отца. С раннего детства любимыми игрушками как Финна, так и его сына были книги. И Финн всегда гордился этим фактом. - Лекси, пусть дочитает, мы все успеем. – Мягко улыбнулся Майклсон супруге. – Где моя газета? - На журнальном столике, конечно. – Лекси подошла к мужу и поправила галстук. – Боишься пропустить неимоверно важные новости? - Просто люблю знать, как обстоят дела в стране, ты же понимаешь. – Финн развернул газету, и из нее вывалился конверт. – Странно… Письмо из Нового Орлеана… В отличие от любимой старшей сестры, Финн был более близок с матерью, чем с отцом. Майкл никогда не воспринимал сына всерьёз с самого детства», аргументируя тем, что тот постоянно «цеплялся за юбку матери». Именно мать поддерживала его во всех начинаниях, всегда подсказывала, как лучше поступить, но и отец внес в его судьбу огромный вклад, убедив сына поступать на юридический, а не на педагогический, как тогда хотел юный Майклсон. Зачастую Финн видел, как несправедлива мать к его братьям и сестрам, но что мог поделать ребенок? Семнадцать лет назад, покидая дом отца, Финн заявил матери, что именно она виновата в гибели отца и распаде их семьи, что она вселила в их сердца ту ненависть, которую они испытывали. Он чувствовал себя виноватым за эти слова, тайно следил за жизнью матери, но боялся появиться на ее пороге после всего того, что наговорил сгоряча. Несколько раз он пытался позвонить ей, но Эстер всегда бросала трубку, услышав его голос, а после перестала подходить к телефону вообще. Она проигнорировала приглашение на свадьбу, которое Лекси отправила будущей свекрови, ни разу не выразила желание увидеть внука, хотя Финн неоднократно писал ей письма с приглашением… - Что там, родной? – Алексия заглянула в листок бумаги через плечо мужа. – Что пишет Эстер? - Генри! – Крикнул Финн, подскочив со стула. – Школа отменяется. Лекси, собирай чемодан, я бронирую билеты. Мы вылетаем в Новый Орлеан первым рейсом. - Да что произошло?! – Не могла понять бывшая мисс Бренсон. – Что-то с Эстер? - Да. Она умирает, Лекси, мы должны немедленно ехать… - Конечно…***
**Лондон, Великобритания** Вполне можно жить в Лондоне. Это потрясающее место. Мировая столица. Люди со всех уголков Земли, различных убеждений, различных религий, различных культур, приезжают туда. Именно этой философией руководствовался семнадцать лет Элайджа Майклсон, смотря на ставший чужим Новый Орлеан из окна самолета. Кэтрин, конечно же, поддержала его в этом выборе. И в тот день сидела рядом, держа мужа за руку, вверяя ему всю себя. Они прилетели в Лондон во вторник утром, а уже вечером зарядил дождь. Лондонское ненастье, промозглое и серое, обнажало бесстрастный лик старинного города: бледные фигуры под черными зонтами, неистребимый запах сырой одежды, мерный стук дождя в оконное стекло. Они не спали всю ночь, сидя на широком подоконнике с бутылкой вина, молчали и думали о том, что произошло в Америке… К утру дождь закончился. Начало светать, и город стал просыпаться. И тогда оба поняли, что ничего еще не закончилось. Словно в лондонском рассвете готова была распахнуться дверь в иной мир, где все еще может быть. Последние семнадцать лет они были счастливы на Туманном Альбионе. Элайджа взял на себя местный филиал семейной корпорации, Кэтрин быстро нашла работу в престижном журнале, их семья стала вдвое больше и только крепче… Домой Элайджа вернулся около восьми. Лондон в этот час был особенно дорог его сердцу: рабочий день окончен, окна пабов, как драгоценные камни, лучатся теплым светом, на улицах кипит жизнь, а солидное постоянство старых зданий, смягченное огнями фонарей, внушает поразительную уверенность. - Элайджа… - Неуверенный голос Кэтрин немного напугал его. - Что произошло? - Утром принесли письмо… - Кэтрин взяла конверт со стола. – Оно… От Эстер. Элайджа был средним ребенком в семье и старался держать нейтралитет, когда его младшие братья и сестра ссорились между собой или же со старшими. Он старался держать нейтралитет, когда мать подала на развод и стала жить с садовником. Он не одобрял поведения матери по отношению к отцу, но никогда не говорил ей об этом. Хотя, они и не были настолько близки, чтобы разговаривать о чем-то действительно важном. Эстер никогда не интересовалась жизнью сына, ей было важно лишь то, что говорят о семье в обществе. А Элайджа, самый благородный из Майклсонов, никогда ее не разочаровывал. У него были прекрасные манеры, его поведение было идеальным. В отличие от младших братьев и сестры, он никогда не попадал в истории, которые так любит пресса. В общем, Элайджа был вечным примером для подражания, который Эстер всегда приводила младшим детям после их выходок. - Моя мать серьезно больна. – Сказал Элайджа, прочитав письмо. – Она скоро умрет и просит нас приехать. - Неужели она захотела увидеть внуков и сына? – Усмехнулась Кэтрин. – Вот уж неожиданность… Элайджа не мог упрекнуть супругу в столь нелестном отношении к свекрови, ведь Эстер действительно заслужила это. Семнадцать лет они ничего от нее не слышали, а теперь, на смертном одре, она захотела их увидеть. - Я знаю, что моя мать – ужасный человек, но каждый заслуживает шанс попрощаться. Сможешь взять отпуск? Я знаю, мы планировали провести его не так, но… - Она – наша семья, Элайджа. И как бы мы к ней не относились, мы просто обязаны поехать. Так что я соберу вещи Грейсона и Шарлотты, а ты забронируй нам билеты. – Сменила гнев на милость миссис Майклсон. – Даже не верится, что мы летим туда… После всего, что произошло…***
**Париж, Франция** Никлаус Майклсон бывал в разных странах и городах, но единственное место, которое никогда его не разочаровывало – это Париж. С тех пор как он приехал в Париж, он не уставал удивляться. Он отметил, что городская жизнь хорошо отражала взаимоотношения между людьми, которые стояли на разных ступенях социальной лестницы. Клаус был на вершине этой самой пресловутой лестницы. Отказавшись от наследства отца, который его ненавидел, Клаус начал строить свое дело и за несколько лет добился такого успеха, который многие не могли достигнуть несколькими поколениями. Семнадцать лет назад он покинул Новый Орлеан с разбитым сердцем и тяжким грузом на душе. Токио, Москва, Нью-Дели, Рим, Берлин… Всех городов, где он успел побывать, было бы очень непросто перечислить. Но, приехав в Париж, Никлаус понял, что это единственный в мире город, где не обязательно быть счастливым. - Месье Майклсон, курьер принес заказное письмо. – Произнесла в селектор его секретарь Женевьев. – Занести его вам сейчас, или вы желаете прочесть позже? - От кого письмо? – Холодно спросил Клаус, продолжая изучать документы перед ним. - Письмо пришло из Нового Орлеана. Оно от Эстер Майклсон, месье. - Уничтожь. – Клаус нажал на кнопку отключения селектора, прерывая разговор. Когда Клаус был маленьким, мать была очень добра к нему, защищала от нападок жестокого отца. Клаус не мог понять, почему отец так его ненавидит, ведь к другим своим детям Майкл относился намного лучше. Правду он узнал лишь после смерти Майкла, когда тот оставил все свое состояние «нелюбимому» сыну. Оказалось, что Майкл всегда видел в Клаусе наследника, а потому пытался закалить его характер, воспитать его жестким человеком. Отношения с матерью испортились после того, как она предпочла оставить семью и броситься в объятия какого-то неприметного рабочего. Клаус, в отличие от остальных членов семьи, не побоялся высказать ей свое презрение, после чего собрал вещи и уехал в Новый Орлеан с отцом, предпочтя быть подвергнутым его нападкам жизни с матерью. Клаус был бесконечно зол, когда мать появилась на похоронах и прочтении завещания. Он молчал, когда она устроила скандал из-за того, что наследником Майкл выбрал не Финна, который, по ее мнению, больше заслуживал этого. Он молчал, слушая ее ругань, но в какой-то момент не сдержался, вылил ей на лицо стакан воды и ушел. Клаус собрал свои вещи, написал отказ от наследства и отправился в путешествие, чтобы разобраться в себе и понять, что ему делать дальше. - Женевьев, ты уничтожила то письмо, которое пришло сегодня утром? – Спросил Клаус, когда собирался ехать домой. - Простите, месье, еще не успела… Но я сейчас же… - Стой. – Перебил ее шеф. – Можешь прочесть? Пожалуйста, прочти. - Но оно же для вас… - Недоумевала девушка. - Знаю. Но я не хочу знать, что там написано, если там не сообщается о кончине моей драгоценной матери. Никлаус был одним из самых мудрых членов семьи Майклсонов. Его всегда сложно было обвести вокруг пальца, он всегда все просчитывал наперед. Но он стал совсем не таким, каким хотел видеть его Майкл. Он часто не умел сдерживать свои эмоции, был слишком импульсивен… - Месье… Мне очень жаль… - Заговорила Женевьев. – Ваша мать серьезно больна, она умирает и хочет видеть вас. - Спасибо. Теперь можешь уничтожить письмо. – Кивнул Никлаус безразлично. - Заказать Вам воздушный коридор до Нового Орлеана и отменить все встречи на ближайшее время? - В этом нет необходимости. Назначь лучше на послезавтра совет директоров. Повестка – открытие филиала в Берлине.***
**Сан-Франциско, штат Калифорния, США** Сан-Франциско – это холмы, трамваи и дух хиппи. Этот город не очень похож на типичный американский: он куда более спокойный, расслабленный и артистичный. В Сан-Франциско есть все, что должно быть в идеальном городе: квартал небоскребов, зеркал и четких линий, набережная, где кипит жизнь, маленькие кофейни и большие парки, виллы в стиле ар-деко и викторианские дома. Семнадцать лет назад Кол Майклсон с одним лишь чемоданом в руке взял билет на самый ближайший рейс из Нового Орлеана, и по счастливому случаю самолет летел как раз в Сан-Франциско. Для Кола этот город стал спасением… Именно здесь десять лет назад он встретил прекрасную Давину Клэр, молодого искусствоведа, которая поменяла его жизнь. Он сразу полюбил ее, но девушка не отвечала Колу взаимностью, опасаясь его скандальной репутации, пока однажды он не вытащил ее из под колес автомобиля. - Как моя маленькая лентяйка? – Задал вопрос крестнице Кол, приняв видеозвонок. - Бывало и лучше. – Прозвучал в экране игривый голос. – Как Давина? - Моя дорогая жена объедается мороженным с картошкой фри. Можешь представить? Вторая беременность еще причудливее, чем была первая. И мы оба по тебе безумно скучаем. Как-нибудь наведайся. - Рада бы, но я под домашним арестом. - Арестом? У гениев так не бывает, тем более у моей крестницы. - И я так сказала. – Рассмеялась девушка. – Мама не оценила юмор. - Уверен, после Дня независимости все поутихнет. - Я… На тот момент я не считала это чем-то серьезным. Но теперь, когда это вызвало столько проблем, мне слегка стыдно. - Дорогуша, нельзя раскисать из-за любой допущенной оплошности. Иначе совсем радость забудешь. Я, например, считаю, что ты проявила верную предпринимательскую хватку. - Да, пора открывать агентство решенных экзаменов на углу. – Улыбнулась собеседница Кола. – Привет, Давина! - Привет, малышка. – Возникла за спиной у Кола его супруга. – Мы все безумно соскучились, знаешь? И моя младшая дочь хочет наконец-то познакомится с крестной. - Давина, ребенок родится только через пять месяцев. – Закатил глаза Кол. – И с чего ты взяла, что это будет девочка? - Ладно, мне пора, у меня сегодня дополнительная беседа с Алариком… Кажется, мама считает, что я недостаточно страдаю за содеянное… Когда Кол выключил телефон, завершив разговор с любимой крестницей, Давина положила перед ним конверт, на котором стоял семейный герб Майклсонов, и нож для бумаги. Последние семнадцать лет Кол не поддерживал отношений ни с кем из родных, включая свою сестру-близнеца Ребекку, и это письмо заставило его сердце биться быстрее… Кол всегда был белой вороной в своей семье. Он стал единственным, кто не стал поступать в престижный университет Лиги Плюща, а выбрал Академию Спорта в Алабаме, желая заниматься любимым бейсболом. Он был самым осуждаемым членом семью, который постоянно попадал на первые полосы таблоидов за разгульный образ жизни, который вел. Оба его родителя считали Кола позором семьи, а потому он с легкостью покинул Новый Орлеан и начал жизнь в Сан-Франциско с чистого лица. - Может, мы все-таки навестим твою маму? – Предложила Давина, когда Кол начал читать письмо. – Тем более, она сделала первый шаг. Я бы хотела, чтобы у Эммы и малыша была бабушка. Хотя бы одна… - Давина, я знаю, что для тебя это важно… - Оторвался от письма Кол. – Но моя мать далека от совершенства, она плохой человек. И я уверен, что нашим детям лучше жить без бабушки вовсе… - Что она пишет? - Она пишет, что скоро умрет, хочет, чтобы я приехал. Она, похоже, даже не знает, что у меня есть семья… - Конечно, она не знает, ты же ей не сообщил… - Села рядом Давина. - Детка, у нее прекрасный начальник охраны, если бы она хотела, Марсель уже давно бы все узнал о нас. Но она не хотела. - Все равно я считаю, что мы должны поехать. А если она действительно умрет? Как ты потом будешь смотреть в глаза Эмме, которая итак все время спрашивает, почему у других детей есть бабушки, а у нее нет? - Ладно, давай поедем. Но я делаю это не ради нее, а для тебя.***
**Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США** Нью-Йорк вполне подходит для человека, который предпочитает одиночество. Самый удобный в этом смысле город, где без всяких усилий сразу почувствуешь себя одиноким и никому не нужным. Именно поэтому Ребекка выбрала этот город семнадцать лет назад. Первые несколько месяцев она безвылазно сидела в полученной в наследство квартирке, пила вино и курила тонкие сигареты с ментолом под звуки классической музыки, вызывающие в ней еще больше боли, чем когда она прилетела в Большое Яблоко. Но потом ей приснился самый ужасный сон в ее жизни, и Ребекка поняла, что все делает неправильно. Она привела себя в порядок, составила резюме и пошла искать работу. Нашла достаточно быстро, учитывая свое происхождение. Из помощника модельера она через какое-то время превратилась в самостоятельного дизайнера, продвинула свой бренд на вершины и распространила его по всему миру. Сначала она боялась одиночества, но постепенно привыкла к такой жизни, жизни без семьи. Отношения поддерживала лишь со старшей сестрой Фреей и племянницей Николь, которая три года назад, окончив школу, поступила в Колумбийский университет и покинула родной Рио. Никки сначала ужасно противилась жизни с тетей, не желая стеснять ее своим присутствием, но скандальная соседка в общежитии быстренько переубедила девушку, и она заявилась на порог квартиры Ребекки со всеми вещами уже через неделю жизни в Нью-Йорке. С того дня Ребекка оставалась одна лишь на каникулах, когда Николь возвращалась к родителям в Рио. - Бекс, прости, что отвлекаю… - Заглянула в ателье Никки. – Но курьер принес тебе письмо… - Я позже прочитаю, Никки. – Улыбнулась Ребекка, продолжая рисовать что-то в огромном альбоме. – У меня какое-то небывалое вдохновение… - Но это письмо… Оно из Нового Орлеана. От бабушки. - От Эстер? – Ребекка отбросила карандаш и быстро подошла к племяннице, забирая письмо. – Интересно, что же понадобилось от меня этой старой ведьме… Любовь... Вот чего никогда не хватало Ребекке Майклсон. Вот чего она была лишена с самого рождения… Иногда ей казалось, что Майкл и Эстер любят ее, пытаются защитить, но проходило несколько минут, и она понимала, что это вовсе не любовь, это попытка защитить репутацию семьи… Эстер гналась за престижем, за влиянием, а потом бросила мужа ради нищего прислужника. Парадокс… Майкл был настоящим параноиком, отпугивая всех ухажеров дочери, которых считал «недостойными» его принцессы. А таковыми он считал всех. Никогда Ребекка не чувствовала таких эмоций, которые испытывают влюбленные девушки, лишь потому что ей не было позволено влюбляться… Ей просто не давали шанса. Но однажды лучший друг завладел ее сердцем, мыслями, снами, желаниями. И она больше не могла позволить Майклу выкинуть его оттуда. Но счастье продлилось не так долго, как ей хотелось быть. И даже сейчас, семнадцать лет спустя, Ребекка каждый день перед сном вспоминала его улыбку, его взгляд, его поцелуи, вспоминала его теплые руки, с любовью и заботой обнимающие ее. Она так и не смогла простить своих родителей за то, что лишили ее любви, не смогла заставить себя написать или позвонить матери за эти семнадцать лет, не смогла заставить посетить могилу отца. И до этого дня она внушала себе, что у нее нет матери. - Она хочет, чтобы я приехала. – Ухмыльнулась Бекс. – После всего, что она мне сделала, она думает, что я буду плакать на ее смертном одре? - Я знаю. – Кивнула Никки. – Мама звонила мне час назад. Вырвала меня из бара. А между прочим, Лиам был очень даже ничего… Она уже в аэропорту. - А Килин? - Она сказала, что Эстер ненавидит ее, а потому ей лучше не раздражать своим присутствием старую умирающую стерву. Но мама хочет, чтобы я приехала… Скажу честно, Бекс, меня эта перспектива не радует, но для мамы это важно… Хотя я и не понимаю, почему. Пожалуйста, поехали со мной… - Ты знаешь, что я ненавижу свою мать… - Противилась Бекка. - Ты знаешь, что я люблю тебя? – Никки попыталась спародировать слезливый взгляд кота из Шрека. - Как будто у меня был выбор… Ты заранее продумала наш разговор, юная леди? - Спасибо! – Обняла согласившуюся тетушку Николь.***
** Мистик Фоллс, штат Вирджиния, США** Небольшой живописный городок Мистик Фоллс в Вирджинии когда-то был домом для всей семьи Дженны Соммерс, но после событий семнадцатилетней давности все родные разъехались по разным городам и странам, предпочитая никогда больше не пересекать границу города. Дженна же вернулась домой. Вся ее жизнь были здесь… Здесь она родилась, выросла, здесь учился ее племянник Джереми, чьи опекуном молодая женщина стала после смерти своей сестры и ее мужа, родителей мальчика. В конце концов, ее жених Аларик Зальцман жил здесь… Спустя всего два месяца Дженна стала женой Рика, еще через полгода родила ему двух дочек – Элизабет и Джозетт, и Рик начал работать над открытием частной школы-интерната для юных и одаренных в семейном особняке Сальваторе, который Деймон, муж одной из племянниц Дженны, любезно пожертвовал для столь благородной цели. - Дженна… - В кабинет школьного психолога постучалась заместитель директора. – Можно к тебе? - Да, дорогая, конечно! – Улыбнулась женщина. – Мои девочки что-то натворили? - Нет, мои крестницы просто чудо. Они сейчас на занятиях, Рик рассказывает о гражданской войне, а ты знаешь, что все дети его обожают, особенно наши девочки. - Тогда что случилось? У тебя проблемы? - Нет, у меня-то все хорошо. Мне пришло письмо от Эстер… Точнее, пришло два письма. Одно из них для тебя. – Женщина положила конверт на стол. – Но я уверена, что содержание его мало отличается от моего. Эстер просит меня приехать, она больна и умирает. Дженна и Эстер были очень близки. Будучи младшим братом Эстер, Уильям Соммерс, отец Дженны и ее сестры Миранды, постоянно брал девочек с собой к Эстер, устраивал семейные встречи. Эстер всегда поддерживала Дженну, особенно учитывая факт, что мать Дженны умерла в родах, и блондинка ее никогда не видела. Можно сказать, Эстер была ролевой моделью матери в глазах Дженны. Однако последние семнадцать лет тетя никак не участвовала в жизни Дженны, пропав со всех радаров и не желая выходить на связь. Однажды Дженна сорвалась, села в машину и поехала в ненавистный Новый Орлеан. Она простояла под дверью шесть часов, но Эстер так и не открыла, наблюдая из окна своей спальни. С тех пор Дженна зареклась не пытаться увидеться с тетушкой, раз ей это не было нужно. - И что ты думаешь? – Спросила Дженна. - Ты бы поехала, на моем месте? - Я не знаю, честно сказать, я и на своем не особо хочу ехать, но… Эстер была мне вместо матери… Я не имею права проигнорировать ее последнюю просьбу, даже не смотря на ее отвратительное поведение по отношению ко мне. А ты должна решить сама. Иногда очень сложно принять верное решение... Но я знаю, что ты справишься. И еще я знаю, что Эстер, не смотря на свой отвратительный характер, очень хорошо к тебе относилась. Обдумай все хорошо, Кэролайн, я знаю, ты примешь единственное верное решение. - Ты права… - Согласилась Кэролайн, улыбнувшись. – И я его уже приняла. Я знаю Эстер с четырех лет, когда впервые врезала Колу по носу. И если она просит меня приехать, я это сделаю. В конце концов, даже преступники перед казнью имеют право на последнее желание… - Надо с кем-то оставить девочек… - Дженна, наши девочки учатся в школе-интернате. Нашей школе-интернате. Они будут под присмотром днём и ночью. К тому же, моя мама проконтролирует.***
**Атланта, штат Джорджия, США** Перспективный и непрерывно развивающийся город Атланта обладает неофициальным титулом столицы Нового Юга. Современный и динамичный, он придерживается модного стиля хай-тек, однако при этом умудряется сохранять свои исторические корни, а также неповторимый шарм и элегантность. Семнадцать лет назад Деймон и Елена Сальваторе переехали сюда, стараясь навсегда забыть о том, что произошло с ними в Новом Орлеане, хотя такое забыть быть невозможно. С того самого дня ни один из супругов не касался в разговорах прошлого, не виделся ни с кем из семьи. Елена, конечно, иногда звонила Кэтрин, изредка навещала Джереми и Дженну, но былого вернуть было нельзя, вся их жизнь изменилась, разделившись на «до» и «после». Именно в Атланте у пары четырнадцать лет назад родилась долгожданная дочь Стиви, которую оба любили так сильно, как только были способны. Именно здесь они добились того, чего хотели… Деймон смог открыть свой бизнес, достаточно успешную транспортную компанию, а Елена окончила интернатуру и стала акушером-гинекологом, как давно хотела. - Доктор Сальваторе, вам принесли заказное письмо, но я сказала, что вы на операции, и курьер оставил его у меня. – Произнесла администратор клиники, когда уставшая после длительной и тяжелой операции проходила мимо стойки. - Спасибо, Мэгги. – Вымученно улыбнулась женщина, принимая конверт. Эстер, крестная мать Елены, не писала и не звонила ей уже семнадцать лет… С того самого дня… Раньше у них были достаточно хорошие отношения, Эстер часто брала Елену и Кэт в поездки, приглашала в свой дом. Но все изменилось. Хотя Эстер на каждый праздник перечисляла Елене на счет неплохую сумму, она никогда не отвечала на ее попытки связаться. - Деймон… - Набрала номер супруга Елена. – Ты можешь сейчас говорить? - Что-то случилось, сладкая? – Спросил Сальваторе. - Да, случилось. Эстер скоро умрет, она, как оказалось, серьезно больная. Она просит нас приехать. - Ты этого хочешь? - Я не знаю… Я не хочу возвращаться туда, но хочу попрощаться… Она – моя крестная мать. Я не смогу простить себя, если пойду на поводу у страха и не скажу ей, что она была мне важна… - Хорошо. Я скажу Стиви, чтобы она собиралась. Ты скоро будешь дома? - Я закончила на сегодня, в течение часа приеду. И я бы сегодня не отказалась от твоего любимого бурбона.***
**Каир, Египет** Каир знаменит своей историей. В его облике сохранились сооружения древней эпохи Фараонов, памятники древнего египетского христианства и великолепные образцы средневековой исламской архитектуры. Джереми Гилберт жил в Египте уже больше года… До этого он был в Израиле, Палестине, на острове Пасхи и в многих других местах, посвятив всего себя археологии… Как ни странно, его профессиональные стремления поддерживала старшая сестра его покойного деда, которая вкладывала огромные деньги в раскопки. - Господин Гилберт, вчера вам принесли письмо. – Протянул ему конверт консьерж в отеле. – Но вчера вы не вернулись, поэтому отдаю сегодня. - Спасибо, Абдул. – Кивнул мужчина, принимая конверт. Раньше Гилберты и Майклсоны были очень близки, жили в соседних домах и постоянно проводили вместе время… После трагической гибели родителей Джереми, Эстер хотела взять опеку над внучатыми племянниками на себя, но Дженна вернулась в Мистик Фоллс и занялась ими сама, не позволив тетушке вмешиваться в жизнь Джереми и его сестер. Прочитав письмо, Джереми был искренне огорчен, пусть они с Эстер общались не так часто, она была частью его разрушенной семьи, которая вот уже семнадцать лет не собиралась вместе. Джереми плохо помнил, что тогда произошло, он был лишь подростком, подсевшим на наркотики вместе со своей девушкой Викки. Но он точно помнил одно – его семья распалась, как карточный домик. - Ана? – Удивился Гилберт, увидев знакомого археолога на выходе из отеля. - Джереми, я искренне рада еще одной встрече с вами. – Улыбнулась девушка. - Только не надо со мной говорить на «вы». Я себя чувствую более древней, чем египетские пирамиды. - Интересное выражение, надо будет запомнить. – Рассмеялась Анабель. – Как продвигаются раскопки? - Замечательно, но, к сожалению, я вынужден вернуться в Штаты, семейные дела… - Я могу чем-то помочь? - Боюсь, что тут уже ничем не поможешь… Но я был рад встрече. Надеюсь, она не будет последней.***
Прошло семнадцать лет с того дня, когда все они покинули Новый Орлеан, зареклись никогда туда не возвращаться, но судьба расставляет сети так, как выгодно ей. Откровенно говоря, каждый из членов огромной семьи Майклсонов знал, что рано или поздно настанет день, когда произойдет что-то плохое, и они будут вынуждены вернуться в некогда любимый город. В конце концов, какие-то бедствия всегда возвращают их.