***
Кэтрин терпеть не могла больницы. Пожалуй, она ненавидела их даже больше, чем кладбища. Их отец был выдающимся хирургом, и в детстве девочки часто заглядывали к нему на работу. Но если Елена вдохновилась царящей в клинике отца атмосферой, Кэтрин, наоборот, возненавидела ее всей душой, особенно после смерти родителей. Она до сих пор словно наяву видела тот день, часто он являлся ей в ночных кошмарах, напоминая, как в одночасье может перевернуться жизнь человека. Это случилось двадцать третьего мая. Тайлер Локвуд тогда устроил вечеринку у озера, и они с Еленой отправились туда, пренебрегая вечером с родителями и Джером. Веселящаяся Кэтрин не заметила, как сестра пропала из поля зрения. Уже позже ей рассказали, что она поссорилась с Мэттом Донованом, своим парнем, и позвонила родителям, чтобы они забрали ее с вечеринки пораньше. Вскоре вечеринку разогнала Лиз Форбс, усадив Кэтрин и Кэролайн в машину и привезя в ту самую клинику, где работал Грейсон Гилберт. - Лиз? Почему ты молчишь? – Задала вопрос Кэт, когда они оказались в больнице. – Папа попросил тебя меня тоже забрать? Но он должен быть дома с Еленой, мамой и Джером… - Кэтти, мне очень жаль… - Женщина посмотрела на брюнетку полными слез глазами. – Произошла авария… Машина твоих родителей съехала с моста Виккери. Как только мне сообщили, я сразу же поехала за вами… Их должны сейчас привезти. - Что? – Не могла поверить шестнадцатилетняя Кэт. – Нет, нет, нет… Лиз, это не они, просто похожая машина… - Детка… - Быстрей, быстрей! – Услышала Кэтрин голос одного из врачей скорой помощи, который на каталке ввез ее сестру-близняшку в здание клиники. – Коллапс легкого, сломано ребро, ссадины на ногах и на лице. - Также серьезный ушиб головного мозга и внутренние кровотечения. – Продолжил его коллега, передавая какую-то папку дежурному администратору. – Ее родных везут сюда. - Нет, Лиз, скажи, что это плохой сон… Скажи, что это не Елена… - Милая… Она сильная… И ты сильная… - Она не может умереть, да? Она же не может умереть… - Пойдем, сейчас все узнаем. – Лиз обняла Кэтрин и пошла к стойке администратора. – Здравствуйте, моя подруга, Миранда Гилберт, ее муж Грейсон и их дочь Елена попали в аварию. - Мы предоставляем информацию только родственникам. – Ответила администратор, не поднимая головы. - Тогда начинайте предоставлять ее прямо сейчас. – Уверенно произнесла Кэтрин. - Кэтрин? Шериф Форбс? – Подняла голову администратор, кажется, Аманда, которая, конечно же, прекрасно знала дочь Грейсона. – Елена и Грейсон сейчас в операционных, мы делаем все возможное, чтобы спасти их. Нужно ждать… - Пойдем, милая. – Лиз провела Кэт к дивану и усадила рядом с Кэролайн. - Не могу сидеть на месте. – Сразу же подскочила брюнетка. – Я куплю нам кофе, за углом автомат. - Я схожу с тобой. – Поднялась Кэролайн. - Нет, я сама, подожди меня здесь, ладно? – Слегла улыбнулась Кэт, пытаясь держаться. Кэтрин почему-то пришло в голову, что Елена ненавидит кофе, хотя сходит с ума от его аромата. Она нажимала на кнопки автомата и перебирала в голове моменты, когда папа по утрам стоит у плиты и варим им самый вкусный, самый прекрасный кофе в мире. - Жаль девочку… - Услышала она разговор за стеной. – Мать умерла на месте, отец – на операционном столе. Она очнется сиротой… - Если вообще очнется… Грейсон и Миранда были замечательными людьми… - Нет… Нет, нет нет! – Закричала Кэтрин, роняя стаканчик и сползая по стене. - Кэтрин, что с тобой? – Почувствовала она прикосновение мужа к своему плечу. – Ты побледнела. - Вспомнила тот день в больнице, когда мои родители погибли, а Елена находилась на волоске… Одному лишь Богу известно, как сильно я ненавижу больницы.***
На улице шел проливной дождь, что было довольно частым явлением в Новом Орлеане в это время года. Ребекке не хотелось заходить в больницу, поэтому она стояла под навесом у входа, смотрела вдаль и курила уже самой неизвестно какую по счету сигарету. - Для меня одной не найдется? – Услышала она голос за спиной. - Ты куришь? – Удивилась Бекс, протягивая Кэролайн пачку и зажигалку. – Неожиданно. - Вообще, нет, но почему-то сейчас хочу. – Ответила ей Кэр, передавая пачку назад. – В палату нельзя, она без сознания. Кол наберет, когда разрешат. - Тоже не хочешь находиться в обществе этих гиен, что называют себя семьей? – Ухмыльнулась Бекс. - Я знаю, что ты ненавидишь нас из-за всего, что случилось, но, Ребекка, я никогда бы не предала тебя или кого-то еще… - Я знаю. – Посмотрела на нее Ребекка. – И всегда знала, что ты была не при делах. - Тогда почему? - Почему что? - Почему ты пропала? Поменяла номер телефона, электронный адрес? Я хотела найти тебя, но я – не Эстер, Клаус или Элайджа. Мои возможности весьма ограничены. - Да, я видела репортаж о том, что вы с Алариком открыли школу для одаренных детей. Честно говоря, не ожидала. – Призналась Ребекка. – Ты раньше другого хотела. - Да, раньше я хотела большую семью, любящего мужа, детей. Хотела работать переводчиком… Но моя жизнь сложилась иначе, и я ни о чем не жалею… - Скажи, неужели ты так и не встретила мужчину, которого смогла бы полюбить? - Тот же вопрос могу задать тебе, Бекки. - Нет, не встретила. Но мои желания не изменились. Я хочу того, чего всегда хотела. Я хочу дом. Хочу семью. Я хочу, чтобы кто-нибудь любил меня. Только, кажется, я совсем разучилась доверять людям. Мне кажется, что за каждым углом поджидает предательство.***
Человек должен иметь хорошую хватку в жизни. От этого идут деньги. И когда люди знакомятся, то сразу стараются выяснить, кем работают и сколько получают. И если человек не успел в заработках, значит – или глупый, или несчастный, в общем, простота. Эстер всегда придерживалась такого мнения и считала, что деньги правят миром, но это оказалось не совсем так. Она могла купить все, кроме своих близких и здоровья. Ее мысли были очень складными, она ими гордилась, пока не заболела раком. О болезни Эстер узнала несколько месяцев назад, когда делать что-то было слишком поздно, опухоль головного мозга была уже неоперабельной. Сначала она даже не поняла, что произошло… Да, она страдала от головных болей, но все время списывала их на погоду, на плохое настроение, на нерадивых служащих и на многие другие мелочи. - Я оставила завещание. Юрист зачитает после похорон. – Произнесла Эстер, как только к ней в палату пустили семью. - Это все, что ты можешь сказать нам, Эстер? – Посмотрела на нее Ребекка. - Нет. – Отрицательно качнула головой женщина. – У меня есть, что сказать каждому из вас. Где Никлаус? - Он не приедет, мама. – Сухо произнес Элайджа. – Много работы. - Он просто не хочет приезжать, я все понимаю. Фрея… Дочка, подойди ближе… - Почему ты делала вид, что спишь, когда я разговаривала с тобой в доме? - Ты именно такая, какой мы с отцом всегда хотели, чтобы ты стала. – Проигнорировала вопрос дочери Эстер. – Взрослая, самодостаточная, сильная женщина. И, уверена, ты смогла стать лучшей матерью, чем я была. - Это уж точно. – Усмехнулась Ребекка. - Бекки, я так всегда мечтала, что ты будешь похожа на меня… - Я тоже хотела быть похожей на тебя, пока не поняла, какой стервой ты была всегда. - Прости меня, если это возможно. Я всегда старалась сделать все для твоего же блага. – Эстер перевела взгляд на Финна. – Сын мой… Моя гордость… Я знаю, что ты никогда не был близок с братьями и сестрами, постарайся исправить это. Главное, у тебя есть Алексия и сын, они – твой шанс на счастливый конец. У меня его не было, но тебе я его желаю. - Как трогательно… - Прошептала Ребекка Кэролайн. - Элайджа, Кэтрин, я знаю, что сделала вам много плохого, мешала вашему счастью, но я была уверена тогда, что так будет лучше. Знаю, я ошибалась, вы созданы друг для друга. Берегите себя и свою семью… - Эстер повернулась к Колу. – Сынок, ты всегда заставлял меня краснеть перед соседями, но правда в том, что из всех моих детей ты был самым живым, самым искренним… Дженна… Детка, ты, наконец, обрела настоящую семью. Ты всегда об этом мечтала… И я спокойна за тебя, Аларик сможет защитить тебя от всех бед… - Я хотела поблагодарить тебя, Эстер… Ты заменила мне мать, когда я была ребенком, не делала различия между мной и своими детьми… - Но я виновата перед тобой не меньше, чем перед ними. Я видела тебя под дверью… Но боялась… Сейчас сама не понимаю, отчего мне было так страшно… - Призналась Эстер. – Елена, Бог дал тебе когда-то второй шанс на жизнь, проживи ее так, чтобы жалеть было не о чем. Джереми, ты славный человек, ты сможешь стать великим археологом, но не забывай о том, что тебе тоже нужна семья. Нужен кто-то, кто будет встречать тебя дома. Иначе жизнь теряет краски. Кэролайн… Подойди ближе… - Я здесь, Эстер. – Кэролайн присела на край кровати. - Я помню, какой волевой ты была всегда… Ты всегда боролась. Так почему ты не борешься за свое счастье? Почему в твоей жизни нет места любви? - Любовь? Что такое любовь, Эстер? Люди говорят, что любят тебя, но на самом деле они любят то, как ты любишь их, заставляя их думать о себе. - Девочка, послушай меня внимательно… Жизнь — как картинная галерея. В ней должны висеть картины, а не пустые рамки. А теперь идите… Идите… Я отдохну немного…***
Элайджа любил одиночество. Иногда он возвращался из офиса пешком, чтобы просто побыть наедине с самим собой и все хорошенько обдумать. Сейчас, вернувшись из больницы, где осталась лишь Дженна, Элайджа подождал, пока все уйдут в дом, а сам сел на ступеньки одной из лестниц, чтобы поддаться нахлынувшим воспоминаниям. - Скажи, отец, а почему Кол и Ребекка тащат почти весь свой класс в наш дом? Ехали бы в домик у озера, отдыхали там. - Сын мой, во-первых, это их дом тоже, во-вторых, места здесь достаточно. К тому же, Кэтрин и Елена – ваши племянницы, пусть и не кровные, как оказалось, Кэролайн Форбс и Кол просто с детства неразлучны, более того, Кэролайн поступает в местный университет, ей будет полезно провести время в Новом Орлеане. – Ответил Майкл. - Хорошо, но что насчёт Алексии, Тайлера и Стефана? - Тайлер – друг твоего брата и молодой человек Кэролайн, Стефан дружит с Ребеккой уже давно, к тому же, его брат здесь, гостит у Никлауса. Но больше всего меня удивляет твое неприятие того, что Лекси будет жить у нас все лето. Думаешь, я не помню о вашем тайном романе? - Нет у нас никакого романа. - Мне так не показалось, когда я застукал вас гостевом домике в доме твоей матери в прошлом месяце. - Это все несерьезно, отец. У нас с ней не может быть никакого общего будущего. - Из-за моей прелестной секретарши? - С Хейли тоже. – Отрицал Элайджа. - Я не понимаю тебя, сынок. Разберись уже со своими бабами. Одну ты водишь по ресторанам, с другой прячешься в темных уголках, но любишь-то ты совсем другую. И мы оба знаем, кого. - Как ты верно подметил, она – моя племянница. - Не по крови. – Сказал Майкл. – Теперь, когда это обстоятельство выяснилось, что мешает тебе быть с девушкой, которую ты любишь? - Мама никогда этого не примет. - А не все ли равно? Твоя мать не безгрешна, Элайджа. Зачем тебе прислушиваться к ее словам, если это сделает тебя несчастным? Послушай мой совет, не упусти ее. Она – молодая девушка, которая в любой момент может встретить другого мужчину, выскочить за него замуж и испортить всю свою жизнь. И твою. Вы были бы прекрасной парой, но все зависит от тебя. Не будь тряпкой, борись за свою любовь. - Аяна накрыла обед. – Элайджа услышал голос за спиной. – Ты выглядишь уставшим… - Нет, просто скучаю по дому… Странно, но я никогда не мог подумать, что большая часть моей жизни пройдет в другой стране… - Я думала, тебе нравится Лондон. - Безумно. Я и сейчас скучаю по кино и театрам Лондона, по привычным магазинам, галереям, музеям. По людям, привычной лондонской речи, шуму машин и запахам… - Не думала, что ты станешь когда-нибудь таким романтиком, Элайджа Майклсон. – Улыбнулась Кэролайн. – Ты изменился… - Ты тоже… - Правда? И чем же? – Рассмеялась блондинка, будто не веря его словам. - Ты повзрослела. И поумнела. И погрустнела. Обычная лестница из трех ступенек. - Беру свои слова назад. Ты все тот же зануда. Пойдем, а то Кэтти начнет ревновать своего драгоценного мужа. - Как ты жила все эти годы? – Задал вопрос Элайджа, пока они с Кэролайн поднимались по лестнице. - Вернулась в Мистик Фоллс, сначала работала в школе, преподавала французский. Потом умер отец… - Соболезную, я не знал, что Билл скончался… - Его же тогда посадили… Судьба словно поиздевалась надо мной… Отец спас мне жизнь, а сам поплатился за это свободой… Когда обнаружилось, что он болен, судья отпустил его… Условно-досрочно… По сути, просто дал ему умереть дома… Знаешь, я так хорошо помню день его смерти… Была зима, Мистик Фоллс завалило снегом… Он сидел на качелях на террасе… - Разве это не прекрасно? Я не думал, что снова смогу тут посидеть. – Произнес Билл, взглянув на дочь. - Хорошо, что судья согласился тебя выпустить. Ты этого заслужил... - Этот шанс, узнать тебя, увидеть, какой потрясающей женщиной ты стала, позволяет мне завершить свою жизнь. Я умру счастливым человеком. - Боже мой... Я буду так скучать... – Кэролайн присела перед отцом. - Когда тебе будет меня не хватать, подойди к той колонне. – Билл указал рукой на один из столбиков террасы. - Давай, иди. И вспомни, как я тебя люблю. Бесконечность умножить... - На бесконечность.... - Когда я повернулась, он был уже мертв… Вот так… - Мне действительно очень жаль, Билл был прекрасным человеком. - Верно… - Смахнула слезу Кэролайн. – Ладно, не будем о грустном… Через пару лет Аларик решил открыть школу-пансион для одаренных детей, поделился идеей с Деймоном, и Деймон пожертвовал свой дом. Аларик попросил помочь, так и работаем вместе уже тринадцать лет. - Ты счастлива? - Что такое счастье, Элайджа? Я не знаю, честно, можно ли назвать это счастьем, но я довольна своей жизнью, у меня все сложилось просто замечательно, и сейчас я ни о чем не жалею… У боли тоже есть свой срок годности. У моей он давно вышел. На террасе уже собрались все члены некогда очень дружной семьи. Однако, здесь было непривычно тихо, раньше за огромным столом всегда стояли громкие разговоры, заливистый смех… Все исчезло, словно это был рисунок на песке, который смыло очередной волной… Только каждый в этом доме знал, что океаны не смоют прошлое… - Ну и где ты был? – Задала вопрос Кэтрин, когда Элайджа и Кэролайн появились на террасе. - Что-то меняется, а что-то остается неизменным. – Ухмыльнулась Ребекка, сделав глоток вина. - Есть новости от Дженны? – Спросила Кэролайн, переводя тему. - Она еще не звонила, значит, злобная старушка еще в этом мире. – Ответил ей Кол. Иногда один телефонный звонок меняет всю ситуацию... Впрочем, и не раздавшийся телефонный звонок тоже меняет многое. Все в этой семье знали, что прежняя Кэролайн ненавидела людей, разговаривающих по телефону у всех на виду, ненавидела людей, которые пренебрегали компанией, чтобы ответить на телефонный звонок. Но телефон зазвонил, и Кэролайн ответила, отчего у всех собравшихся на секунду замерло дыхание, они предполагали, что звонила Дженна, но это было не так. - Да, детка, у тебя что-то стряслось? – Спросила Кэролайн в трубку. - Кэр, слушай, не могу дозвониться до мамы. – Раздался в трубке голос одной из крестниц блондинки. – И папа тоже трубку не берет. - Они сейчас в больнице у Эстер, милая. Видимо, заняты. Я уверена, они перезвонят тебя, как только у них появится возможность. - Ладно, ты тоже сойдешь. Нужен срочный совет: Себастьян пригласил меня на свидание, но я же знаю, что папе он не нравится… - Серьезно? Лиззи, когда ты начала случаться Рика в таких вопросах? Тут все зависит только от тебя, никто, повторюсь, никто, включая твоих родителей, не может решать за тебя. - Ты – золото, Кэролайн. Я уже говорила, что мне досталась лучшая крестная в мире? - А ты – подлиза, Элизабет Зальцман. У вас все хорошо? - Да. Прекрасные девчачьи каникулы. Правда, бабуля немного перебарщивает, как по мне. Она всегда была такой помешанной на контроле? - Детка, она – шериф, что еще ты от нее ожидала? Ладно, мне сейчас не очень удобно разговаривать. – Начала прощаться Кэролайн. – Я вас люблю, но вы это уже знаете. Будьте умничками и слушайтесь бабушку. - Ты была бы чудесной матерью, знаешь? – Улыбнулась Лекси, когда Кэролайн завершила разговор. - Простите, что мне пришлось ответить… Это моя крестница Лиззи, дочь Рика и Дженны… - Перевела болезненную тему Кэр. – А где Кол? - Он вышел минуту назад. – Ответила Давина. – Ему кто-то позвонил. - И он уже здесь. – Кол вернулся и, подойдя к жене, поцеловал ее в висок. – Леди и Джентльмены, похоже, мы официально сироты. - Это была Дженна? – Подскочила Фрея. – Мама… - Скончалась десять минут назад. – Подтвердил Кол. – Нужно заняться похоронами…***
Похороны Эстер, как это ни ужасно, были похожи на некую игру. Надо было помнить правила, говорить банальности и, не дай Бог, не сорваться до конца церемонии. Эстер хоронили в семейном склепе на кладбище Лафайетт. На похоронах были люди самых разных возрастов, преобладали, однако, старики. Видимо, их влекло на кладбище двойное противоречивое чувство… С одной стороны, неприятная мысль, что собственная кончина уже не за горами, а с другой – побеждающая эти печальные мысли и явно ощутимая радость, что умерла вот эта самая Эстер, а они все еще были живы. Деймон, Марсель, Аларик и Джереми несли гроб под траурную мелодию, которую играл приглашенный небольшой оркестр. Все члены семьи были одеты в черное, лица Фреи, Дженны и Кэролайн скрывались за небольшими вуалями. Колу эти похороны казались сплошной показухой. Пожалуй, из всех собравшихся даже половина не скорбела из-за смерти Эстер так, как было положено скорбеть потерявшим близкого человека людям. Кол несколько раз бывал на похоронах, но такой холодности прежде не видел. - В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. – Услышал Майклсон начало речи священника, столь знакомое ему… В памяти брюнета всплыли события семнадцатилетней давности… То же самое кладбище, те же самые люди, но абсолютно другие эмоции, абсолютно другое отношение… Настоящая скорбь в глазах присутствовавших… - Жизнь чертовски несправедлива… - Плакала Кэролайн, положив голову на плечо Майклсона. – Почему именно он? Он был таким светлым, таким искренним… - Я не знаю, милая, судьба распорядилась именно так… - Ты никогда не верил в судьбу, Кол Майклсон… Просто… Я не знаю, как жить теперь, когда его нет рядом… Он был рядом столько лет, а теперь его нет… Просто нет… И уже никогда не будет… - Смерть близкого человека способна изменить нас сильнее, чем все остальные вещи на свете вместе взятые. - Ты прав… Мы даже не можем представить, как на нас повлияет смерть близких, пока не столкнемся с этим. Смерть близкого — самое ужасное горе, которое может постичь человека. Боль утраты подчас кажется невыносимой. И я не знаю, как пережить это… Как быть рядом с нашей семьей… Как смотреть им в глаза? Как изо дня в день приходить в наш дом и понимать, что все произошло именно там… - Мы не будем, Кэр. – Обнял ее Кол, крепко прижимая к себе. – Утром я заказал билеты. Мы улетаем в Мистик Фоллс через четыре часа… - Но почему ты не сказал? Как же наши вещи, мы не успеем… - Мы купим новые. Начнем жизнь заново. Вдали от этого проклятого города. Я верю, что у нас получится. Мы еще сможем стать счастливыми… - Кол… - Голос Кэролайн словно вырвал его из оцепенения, в которое Майклсона погрузили воспоминания. – Служба закончилась, нужно ехать в особняк. - Да… Прости. Я задумался… Надо позвонить Давине… - Я уже позвонила. У них все готово к поминкам, они ждут нас… Ты думал о нем? О его похоронах? - Да… Я думал именно о том дне. Помнишь, Кэр, я обещал тебе, что мы еще сможем стать счастливыми? - Мы стали. – Улыбнулась Кэролайн. – Главное, мы были друг у друга, продолжали держаться вместе, что бы не произошло. Разговор самых близких друг другу людей был прерван насмешливым голосом, который Кэролайн и Кол не слышали уже много лет. Когда-то он тоже был для них близким, пока не предал свою семью и не сбежал на другой конец мира даже не удосужившись узнать за эти годы, все ли у них хорошо. - Простите за опоздание, просто… - Просто? – Вопросительно посмотрел на брата Финн. - Пока не придумал. – Усмехнулся Клаус. – Хотя, стойте, просто я не хотел приезжать. Но как я мог лишить себя удовольствия плюнуть на могилу нашей дражайшей матери? - Да уж, Клаус, годы тебя не меняют. – Произнесла Кэролайн, приподняв вуаль. – Ты все такой же идиот, каким был семнадцать лет назад. Кол, пойдем, нам пора ехать в особняк. - А вы, я погляжу, все еще вместе? Уж кого я не ожидал увидеть, так это тебя, Кэролайн. - Да, Клаус, мы все еще вместе. Всегда и навечно.