Да чтоб тебя

Намджун предпочитает тишину, уединение, легкий флёр таинственности, когда начинает вычерчивать узорами свою лирику. Чонгук любит наблюдать за ним в такие моменты, когда лидер полностью погружен в себя, в свои узоры, не реагирует на посторонних вокруг и, кажется, на посторонние мысли в голове. Гук садится также, в кресле, скрещивает ноги один в один, хмурится немного, наклоняет голову то в одну сторону, то в другую. Раньше парни думали, что макнэ их так передразнивает, теперь это своеобразный ритуал на хорошее творчество. Если Чон Чонгук заметил тебя, погруженного в мысли, и зеркалит, значит ты готов творить чудеса. РМ лишь краем глаза видит мальчишку, все его мысли бьются о несуразные строчки о любви, слишком банальные, слишком… понятные. Все-таки ему хочется сделать текст печальным, просящим, почти умоляющим, но в то же время без депрессий, меланхолий, даже с легким налетом игры. Корейский и английский странно ложатся в строчки рядом друг с другом, два языка путаются, бьются в переливчатости и красочности, но Намджун их дрессирует и усмиряет. Еще парочка строк вычеркивается в тот момент, когда в гостиную входит Юнги. Бледнее обычного, тени залегли под глазами, волосы растрепаны и весь облик парня выглядит слишком подавлено, слишком… Чонгук тактично помалкивает, когда хен садится рядом и закрывает глаза. Выдыхает резко, раздраженно, так, что даже Намджун отвлекается от строчек, встречается взглядами с Гуком и чуть выгибает бровь. — Тебе бы поспать, хен, — начинает младшенький, но Юнги одним движением руки просит о тишине. — Студия занята? — интересуется лидер, проводя по строчкам несколько раз ручкой. Выделяет главные слова, так, чтобы не забыть. — Да, — коротко кивает Юнги, и весь его вид кипит и дышит негодованием. — Выгоняй, — советует РМ, снова утыкаясь в мир фраз и лирики. — У Тэ порыв, — спустя долгую минуту начинает говорить Шуга, когда остальные в конец потеряли нить разговора. — Может, что-то выйдет из этого… — Может, — соглашается Намджун. Он пару секунд смотрит прямо на Чонгука, и тому становится неуютно и совсем немного обидно. Они еще не подпускают его к разрешениям различных конфликтов, ограждают, особенно Юнги. Хен все еще принимает его за мальчика пятнадцати лет, напуганного и забитого, не знающего ничего о трудностях жизни. Гук молча встает и выходит, слыша, как позади Намджун начинает тихо и вкрадчиво читать Шуге мораль. Макнэ идет в другую комнату, пару секунд стоит возле студии, решаясь зайти, но проигрывает сам себе и, чертыхнувшись, уходит в комнату. Джин в наушниках сидит за их компьютером, кажется, играет во что-то. Завидев младшего, он быстро кивает, но снова погружается в игру, не обращая внимания на мнущегося рядом парня. — Ну, что? — не выдерживает Сокджин, снимая наушники. — Я… обещал, — коротко выдыхает Чонгук и указывает на часы. — Ну, Пи. — Чего? Чонгуку неловко просить уйти старшего хена, выгонять, расстраивать, но время подводит, уже как пятнадцать минут Гук должен защищать выбранную ими вчера крепость. А тут… — Садись, я посмотрю, — Джин понимает и так, по красным пятнам на щеках младшенького, встает, передавая наушники. Пододвигает стул ближе и тоже щурится в монитор, пока макнэ ловкими пальцами бьет по компьютерной мышке и загружается в прекрасный мир. Первое, что он видит, более десяти сообщений в приватный чат. Пи сначала спрашивает, затем посылает. Чонгук загружается в нужной локации и, как он сам может видеть, в нужный момент. Почти умерший Пи держит оборону башни профессионально, можно даже сказать, мудро. JK стреляет точно в какого-то «Короля Пирожных», затем очищает от мелких напастей и помогает восстановить здоровье напарнику, и всё это в относительной тишине. Гудит только процессор и голова самого Чонгука. — Хороший тактик, — выносит вердикт Джин, понаблюдав за игрой. — Может, на работу пригласим? — Он только школу окончил, — откликается Гук, убивая орка. — Да и самовлюбленный, жуть. — Но прикрывает хорошо, — усмехается старший, продолжая следить за игрой. Гнетущее молчание со стороны напарника Чонгука напрягает. Он уже думал, что сейчас обвинения посыплются, но такой игнор… Черт, парень пока не пишет в присутствии Джина, но неустанно следит за окном чата. Что за игнор? Обида? JK. Хорошо поработали. Джин рядом тактично помалкивает, утыкаясь носом в телефон. Чонгук все еще ждет ответа, но его только читают. А дальше тишина. — Он что, обижается? — хлопает глазами макнэ, удивляясь, что это как-то уж совсем не по-мужски. Делится этой мыслью с Сокджином, но тот только просит открыть окно диалога и быстро скользит по написанным строчкам. Цыкает языком, устремляя взгляд на притихшего Гука, тот в своей манере отстреливается, но уже без энтузиазма. — Ты не знаешь, парень или девушка по ту сторону? — задает в лоб вопрос Джин. Чонгук испуганно замирает, ну действительно олененок, а затем расплывается в улыбке. — Да ясно что парень. Девчонки так не играют. — Фу, мелкий, не будь сексистом, — Сокджин дает легкий подзатыльник, но тут же приглаживает темные волосы отеческим жестом. — Ты опоздал, хотя у вас договоренность. Вот и извинись. — Ага, сейчас, — скалится парень и одергивает себя. — Не по-пацански поступает он, а не я. — Уверен, что там все-таки пацан? Чонгук больше не уверен. Только пожимает плечами и полностью погружается в игру, едва ли замечая, что Джин уходит. Проходит час, за ним второй, они обороняются, но ведут между собой холодную молчаливую войну. JK. Завтра смогу после восьми зайти. JK. А ты? И снова глухо. Парень фыркает и прощается, сохраняет и выключается. Выходит в гостиную, где Чимин и Ви смотрят телевизор или делают вид что смотрят. Тэхен о чем-то постоянно говорит, у него сегодня явно душевный подъем. — О, Гуки, смотри, иди-иди сюда, — Тэ машет ему, будто Гук может не заметить. Он тут же оказывается в водовороте слов и мыслей Ви, за которыми поспеть слишком тяжело. Чимин рядом тоже выпадает, просто глядя на друга так, словно смотрит на пустоту. Тэ это не замечает, сосредотачиваясь на своих словах, мыслях, и говорит-говорит-говорит… Чонгук слушает его, мелко кивает, некоторые строки кажутся ему ну просто идеальными, другие режут ухо. Он отвечает правду, и Ви заметно скисает, чтобы через минуту обдумывания снова предлагать и предлагать нечто новое. — Заглохни уже, — бросает ему из дверей Юнги, но Тэ явно не слышит, а даже если слышит, продолжает. Чонгук хмурится, у Тэхена новые уши в виде вышедших поесть хенов, и те кивают ему. Слушает пока только Намджун, Хосок готовит рамен, Джин старательно кивает, и можно даже подумать, что в кой-то век у них идиллия. — Тэхен, не занимай пока студию Юнги, — просит РМ, но, видимо, это касается всех. Тэ смущается, опускает глаза в тарелку, Чонгук делает то же самое и больше они не говорят. Тишина снова давит на уши, но теперь нет даже отвлекающего звука процессора. Чонгук входит в свой профиль за пять минут до назначенного времени, но Пи не онлайн, и потому парень просто бегает, крутится, подбирает зелья и делает все, чтобы занять эти минуты. Но вот идет десятая, пятнадцатая, а Пи все нет. Начинается атака, Чонгук держится, но за минуту у него отнимают половину здоровья. Твою м… Гук сдерживается в выражениях, пусть он и в комнате один. Хены разбрелись кто куда, некоторые ушли гулять и звали его, но сегодня важно именно время. И вторая минута боя приносит почти поражение. Пи входит в игру резко, страхует спину напарника, за что Чонгук благодарен, и также резко покидает игру. JK. Ты ведешь себя, как обиженная девчонка, которую бросил парень. Сам же просил объединиться, а теперь что? Он не дожидается ответа и выходит.