From the ashes

      Во тьме ночи оживают как кошмары, так и мечты. Комната неизменно остается пустой, за исключением старого шатающегося стола и неестественно чистой коробки под ним; внутри — набор юного медика для искалеченных жизнью. Данте не сказал бы, что нуждается (нуждался за свою короткую память) в этом, но все равно держит добротный украденный сувенир у себя. Уже вечером отодвигает неровную оборванную картину и усмехается: — Книга? — по слогам, медленно читает название и с раздражением щурится. — Тебе своих приключений на задницу не хватает? Сегодня утром к ним прибыл болезненный мальчик, не доживший и до обеда. Точнее, ставший им. Вполне логично, что праздничный внезапный ужин и Данте, и Кэт благополучно пропустили. И сейчас — когда первый только вернулся после неприятной стычки с одним из мудо-сторожей, а вторая, умудрившаяся стащить сувенир прямиком из новенького рюкзака, с упоением читала — оба тупо пялятся друг на друг через дыру в стене и как-то неловко отворачиваются. Действительно, идиот, ты бы еще поточнее слово вместо «задницы» сказал. — Я хотя бы читаю, Данте. Внезапный охрипший голос прорезает тишину, и Данте в спешке поднимает голову и недовольно-благодарно смотрит. А затем фыркает: — Конечно, хочешь я в следующий раз кину в мудилу перчатку и вызову на дуэль? — Дуэль? — переспрашивает Кэт и тихо смеется, медленно подходя к стене. — Не раньше ли вы ему перчатку в задницу засунете, месье Данте? — Да хер знает, — пожимает тот плечами и чешет затылок. — Жалко было хорошую вещь на такое дерьмо тратить. И вообще… Продолжает размышлять о ерунде вслух, пока поднимает коробку вверх и передает ее в слабые руки. Те поднимаются, и Кэт «ойкает», когда коробка падает и содержимое рассыпается, и виновато смотрит с светлые глаза. — Прости, пожалуйста, — тихо шепчет и спешит убрать вещи обратно. Не может еще привыкнуть, что ее физическая сила и одной сотой доли не стоит сил мальчика-через-стену. Поджимает пухлые, с едва заметной розовинкой губы и поднимает огромные виноватые малахитовые глаза. Представляешь, что может стать с человеком за пару недель покоя? Не представлял, потому что не видел. А сейчас — судорожно выдыхает и непонятливо щурится. Кэт — человек. Он — нет. Данте не изменился внешне. Кэт приобрела блеклое подобие детского очарования.       Сидят, прижавшись в стене. Она — читает и убаюкивает сознание. Он — слушает и охраняет покой.       Сегодня ночью кошмары притаились.