Стечение обстоятельств

Когда Уокер, с добытым у сонного Люцифера амулетом в руке, спустилась к воротам преисподней, её встретил неприветливый для многих ангелов пейзаж: вечно горящий тоннель, в богатом демоническом орнаменте. Каждый узор просвечивался горящей лавой, что опасно текла в стенах города близь цитадели Ада. Этот путь вел к демонической части школы, чьи ярусы и факультеты находились на одной вертикали. Девушка пробегала быстро, игнорируя пылающие узоры, что в скорости её движения смазывались в замершую гирлянду. Вскоре Непризнанная вбежала в центральный холл школы. Демоны были не столь толерантны, сколь ангелы, потому сюда непризнанным вход был заказан. Уокер рисковала напороться на ученика, или, того хуже, учителя, но после перенесенной казни и инцидента «суицида» Виктория могла передвигаться почти без опаски – всем велено быть в комнатах. Для Вики, будущего демона, Ад был по-своему величественный, мрачный и при этом озарённый стихией вечно-бушующего огня. Её тянуло на демоническую сторону не только из этичных соображений, но предпочитала Уокер замечать лишь их. Совсем скоро, после прибытия девушки в школу, преисподняя ей полюбилась. Вики быстро миновала ворота с угрюмыми статуями хранителей, и вскоре оказалась в библиотеке. Здесь было темно, пока в комнату не заходила какая-либо живая душа. Библиотека, как и всё её секции, работала таким чудным образом: когда кто-то заходит, он отдаёт крохотную часть энергии на поддержание заколдованных факелов. Читатель в купели знаний всего Ада даже не заметит потери. Однако сейчас Вики не нужно было, чтобы её кто-нибудь увидел. Даже если сейчас в библиотеку никто не ходит, лучше перестраховаться. Несложным заклинанием, она перекрыла поток своей энергии в факелы. Когда Непризнанная закончила произносить заветные слова, вместе с угасающими факелами омрачилось и настроение. Имеющаяся способность так ловко управлять своей магией даже на таком базовом, ранее не доступном уровне, раскрылась из-за событий сегодняшнего кошмарного дня. Почти беззвучно Вики шла промеж бесконечных рядов стеллажей, пока не добрела до закрытой секции. Массивный замок на столь же массивной двери мог бы стать проблемой, не будь амулета Люцифера. Они были почти что именные, но этот амулет не носил энергию Люция, а скорее, его отца (что не мудрено, Люцифер так же официально не вхож в круг бессмертных, которым доступна эта секция). Девушка ощутила разницу, как только взяла инструмент колдовства в руки. Вики хорошо запомнила, как ощущается дьявольская магия на собственной шкуре. Амулет был уже наготове. Как и ожидалось, всё сработало идеально. Как только Вики поднесла амулет к замочной скважине, тот засветился, и дверь медленно, грузно, при этом тихо отворилась. Девушка забежала в комнату, после чего закрыла дверь за собой. Как только в замке раздался щелчок, Непризнанная облегчённо выдохнула. Выглядела секция ещё краше, чем общая библиотека. Своды в тёмном камне были то тут, то там украшены скульптурами. Сами же изваяния на потолке внушали некий трепет и интерес, так как каждая из них описывала ту, или иную эпоху в жизни Небес и Ада. Они писали свои динамичные истории в статике камня чертовски изящно: в самом начале комнаты слева в углу был изображён Творец. Не Шепфа, а именно Творец, начало всей галактики. Далее создание Шепфа, а после сотворение ним Земли. Его деяния, творения, и дети. Создание ним человека. В полумраке, где источником света служили лишь лавовые жилы преисподней в колоннах зала, акты в скульптурах говорили свою историю угрюмо, безмолвно, во всей красе лаконичного таланта творца. Фурфурол мешался с ладаном, пьяня каждый вздох. Восхищенное сопение Вики росло, а сама девушка подходила к эстетическому экстазу. - Скульптор, что создал такие «живые» изваяния, превзошёл всё, что я видела и на Земле, и на небесах, - благоговейно прошептала она. Русую голову посетило напоминание того, зачем Вики вообще здесь. Спеша и ориентируясь только по знакам, Уокер добралась до нужного стеллажа. Вики выхватила книгу «Способы контроля сознания». Девушка полистала страницы, но не нашла того, то хотела. Точней изучить книгу нужно было в нормальном свете, здесь это делать опасно. Нужно торопиться, ночь не будет вечной. Но людские ценности, как человека искусства, молили Викторию задержаться и оценить то место, в котором вероятно больше никогда не побывает, но время утекало, словно песок сквозь пальцы. Мечась, Вики уже собралась уходить, как взгляд споткнулся о ещё одну скульптуру. Хоть та и была неприметна, подойдя поближе, Непризнанная увидела, что таковое изваяние неспроста. Оно изображало падание Сатаны в Ад. Вики точно помнила, что в библии говорилось о причине низвержения Сатаны - гордыня. Он возгордился и стал мнить себя равным Богу, решил судьбу творений Шепфа – людей, искусив Адама и Еву, за что был изгнан из Рая. Однако глядя на скульптуру, Вики задумалась о том, права ли библия? У каждой скульптуры здесь было своё настроение, что перетекало мрачной палитрой из тона в тон. И эта точно не описывала происходящее по библейскому слову: падение Сатаны с отрезанными крыльями и изуродованным обликом выражало много эмоций, что вечностью застыли в мраморе. Однако чего-то не хватало в выражении лица. Вики подумала, что может тому виной ошибка скульптора, однако в предыдущий скульптурах ошибок не было, и все они, на удивление, точно выражали своё событие. Все эти скульптуры были вверху на стенах, почти касались потолка. Дабы разглядеть их поближе, Вики подлетела к ним, завороженная произведением искусства. Её рука потянулась к холодному мрамору, в гипнозе созерцания. Но не успела Виктория прикоснуться к прекрасному, как в зале зажегся очень слабый свет. Девушка так была поглощена скульптурами, что не заметила грузного шуршания открывающейся двери. В панике Вики кинулась за одну из горгулий, успешно прячась. С такой высоты её не было видно, но зато ей было видно всё. Владыка Ада неспешным шагом преодолевал путь к одному из стеллажей, и, судя по траектории движения, ему нужен был стеллаж напротив которого и пряталась Уокер. Заметив его, Вики запаниковала ещё больше, а неосознанный страх прошиб табун мурашек. « - Уже третий раз за день. Что он-то тут забыл?» - подумала Виктория, усердно пряча свою энергию с помощью амулета. - Хоть бы амулет достаточно хорошо сработал». Зоркий глаз ученицы школы следил за Сатаной, что всё ещё неспешно шёл к нужной полке. Девушка имела обзор лишь в щели меж крыльями горгульи, но его было достаточно. В походке, которую чеканил размеренный стук туфель о мраморный пол, отражалась наработанная годами благородная лёгкость. Спина ровная, обтянутая в ту же белую рубашку, что и при их первой встрече. Пиджака у него с собой не было. Три верхних пуговицы были расстёгнуты, а красный галстук лениво свисал на шее, и, будучи почти развязанным, оголял участок кожи. Статность, лёгкость и при этом сдержанная строгость выражалась в повадках. Вики перевела взгляд на руки Сатаны, одна из которых держала прозрачный стакан с жидкостью медового оттенка. Скорее всего виски, или коньяк. Запонок на рукавах не было, что делало общий вид Властителя Ада более расслабленным и менее строгим. Вики не могла описать свои ощущения точно, но наблюдать таким спокойным Сатану было странно и немного любопытно. А тем временем Дьявол всё же дошел до нужного ему стеллажа. До того самого, из которого Вики взяла книгу. В стройном ряду разных томов теперь зияла дыра, на месте которого стояла «Способы контроля сознания». В голове девушки проскользнули миллион тревожных мыслей о том, что сейчас Сатана это увидит, почувствует что-то неладное и найдёт Викторию, а тогда она проблем не оберётся. Однако тот, кажется, даже не заметил пустого места на полке. Указательный палец левой руки мужчины прошёлся по ряду книг, задевая названия. Сам же Сатана что-то бубнил, видимо перебирая названия книг вслух в поисках нужного, но Вики не могла расслышать, что он искал. До девушки долетали только отрывки низких вибраций голоса. Палец всё же остановился на конкретной книге и поддел её. Вики максимально вжалась в стену и ждала, когда Сатана уйдет, кукожась в собственных крыльях за горгульей. Вновь размеренный стук туфель. Мужчина поднял взгляд к потолку, скульптуры на котором защищали две горгульи. Только сейчас, когда он обернулся, Вики увидела его радужку глаз, что буквально горела среди слабого, почти отсутствующего освещения. Он изучал ленивым взглядом потолок, после чего его губы скривились в презрительной усмешке. Это была уже знакомая за сегодня Вики усмешка, смешанная с какой-то усталостью, что мутным осадком плескалась во взгляде. - Это просто смехотворно. Слазь оттуда, Уокер, - зал рассеял звучный голос не множественным эхо. Сердце стукнуло с особым грохотом в ушах. Вики не знала, куда себя подать. Её не должно было быть здесь, и амулет Люцифера он точно увидит и отнимет. У Люция будут проблемы. Черт возьми, у Вики они тоже сейчас будут! Девушка выглянула из-за статуи. Седовласый мужчина смотрел на неё не отводя взгляд пылающих глаз. Дьявол поднял руку и поманил пальцем. - Живей. Вики аккуратно приземлилась с книгой в руке, которую отчаянно прятала за спиной. Сатана смотрел беззлобно, устало, с играющей, скупой ухмылкой. - Прежде чем вы что-либо скажете, я хочу сказать, что сама взяла амулет, это не вина Люцифера, или же… Палец, которым мужчина подозвал к себе Уокер, лег на тонкие губы, призывая молчать. Вики так и поступила. Тишина в библиотеке имела два голоса для двух персон: Сатана наслаждался этой безмолвной мелодией, а Виктория с ней чувствовала лишь давление. Всю выдержанную паузу Дьявол оглядывал Непризнанную. Неоднозначно. Он анализировал, как стоит поступить, метался от выбора к выбору, под аккомпанемент жидкости в стакане. Наконец, сольное выступление затишья прервал спокойный тон. - Что ты взяла? Горящие в полумраке глаза указали на книжку. - Способы контроля сознания, - девушка показала книгу, будто подняла белый флаг. Глаза у Вики удивленно расширились от реакции Сатаны: мужчина коротко присвистнул. - Не высока планка? – рогатая голова слегка наклонилась в бок. - Попробовать стоит, - Вики ответила чуть менее настороженно. Девушка путалась, куда ведет этот диалог. Мужчина казался ей несколько иным, нежели при первой встрече. Может так подействовал алкоголь? Но по глазам не скажешь, что была выпита хоть капля. А по ним судить и не стоит, кто знает, что в этой голове? - Я не знаю, по каким причинам ты так рвешься помочь… - Поймите, я видела видение, и… - Вики прервала Дьявола, на что тот неодобрительно повел бровью. - …и не хочу знать. Мне всё равно. Я признателен тебе за помощь на площади, - Непризнанная удивленно раскрыла глаза. - Ты искупила свою дерзость сполна, хоть и чужой кровью, но на этом всё. Не прыгай выше головы, Уокер, - мужчина выхватил амулет и книгу из руки девушки. – Вот что я тебе скажу, и наш диалог останется здесь: завтра твоя мать и адмирон, как и полагается грешившим, будут казнены, я об этом позабочусь. Заключим договоренность – ты не расскажешь о моем вмешательстве, а я о твоей эскападе с Непризнанным, - он выжидающе смотрел на Вики с неприятным властным давлением и протянутой ладонью. - Вам не понадобиться брать с меня слово. Я намеревалась сделать то же, что и вы, но не знала как, - голос чуть дрогнул. Девушка старалась уверенно держаться, пока пальцы нервно перебирали тканевый манжет темной рубашки. Угольки дьявольских глаз прикрылись под подозрительным прищуром. Взгляд прокатился по всей фигуре Вики, будто теперь увидел что-то новое - в картине была подмечена свежая деталь. Уокер принялась разглядывать ноготки рук, лишь бы не смотреть в глаза. По непонятным причинам это утомляло. - Может от тебя и будет польза, - вопросительное утверждение или же уверенный вопрос слетел с губ, как логичный итог в задаче по физике. Сатана вновь отпил из стакана и кивнул своим мыслям. – В любом случае у нас вновь схожи интересы. Дай руку. Книга, амулет и стакан волей пальца демона сели на пол. Вики настороженно посмотрела в красную радужку глаз. - Ну же, Уокер, ты же так хочешь помочь, - слова спокойного и сдержанного тона слетели с неким пренебрежительным ядом. - Твоя минута славы здесь, - мужчина придвинул ближе и так протянутую ранее ладонь. Вики побеспокоило плохое предчувствие. - А зачем именно… - хотела вновь задаться вопросом Непризнанная, но была прерванная разраженным вздохом. Мужчина перехватил Вики за запястье резко, неожиданно для самой Уокер, и придвинул к себе. Тепло чужого тела с каждой минутой такого контакта ощущалось острее. Красные глаза гипнотически слепили в темноте, пока губы Дьявола что-то нашептывали. В глаза Вики всё ходило ходуном вокруг красных маяков. Устрашающая рогатая фигура размывалась. Кожа покрылась испариной и дыхание стало более глубоким и частым, словно в груди довлел груз. Прошиб неприятный импульс в голове, будто прошелся по всей подкорке. Вики неосознанно прикрывала глаза от накатившей усталости. Тело терялось, и ощущение контроля будто поволокла дымка. Тошнота подступала к горлу, голова болела до одури. Воспоминания о видении калейдоскопом заиграли в голове. Когда девушка была уже на пределе, Сатана опустил её руку. Пошатываясь, Вики терла гудящие виски. Тело неприятно горело, во рту пересохло, а шум циркулирующей крови в ушах не переставал надоедать. Когда глаза чуть пообвыкли и мир вновь вернул себе краски, Уокер оглядела руку - на ней сочилась будто прижжённой кровью метка. - Твои воспоминания и кровь значительно облегчат задачу. А теперь иди и спи спокойно, - доносился словно из-под воды дьявольский голос. Это не была забота, или рекомендация. Это был приказ. Вики хромала к выходу и позабыв спросить, что конкретно он с ней сделал. Всё тело так болело, что сон казался единственно верным способом забыться. – И метку лучше скрыть. Уокер не помнила, как оказалась в кровати, но стоило только голове коснуться подушки, как приказной тон Дьявола и его слова о сне повторились. Сразу же после них сознание потеряло всякую связь с телом. * * * Следующее утро встретило Небеса с плачевной, а Ад с триумфальной новостью. По всей школе шептались о видениях, которые увидели члены Небесного совета. Трое из пяти увидели видение. Они были свято убеждены в том, что показанное им будущее из-за войны, которую они могут сейчас учинить, пощадив Ребекку Уокер. Толковали об этом, как об увиденном, как об истине. Сегодня совет соберется вновь, однако очевидно, какой бы нужной ни была Ребекка Уокер, перевес голосов ангел в совете, не то, что демонов, указывал только на то, что сегодня к казни приговорятся оба. С именно этой новостью Мими разбудила Викторию. Непризнанная лежала в своей кровати уставшая, с перевязанной ладонью и полуживым видом. - Вики, вставай, Вики! – будила её подруга, в то время как сама Уокер зарывалась в подушки. – Ребекку скоро казнят, встава-ай! Девушка упрямо жмурила глаза. Пожалуй, подруге Непризнанной это виделось, как сонная лень, да вот только Виктории было не до сна. Перемотанная рука горела, словно клеймо жарило эпителий от начала рукопожатия и до самой этой минуты. Боль отдавалась в запястье, текла к предплечью кровью, бушующей от волнений сердца. Непризнанная щурила веки от надоедливой подруги, словно от мухи, пока внимание к себе приковывали грузные мрачные мысли: Ребекка умрет сегодня. Безусловно, девушка помнила свою мать совсем иной, и ту, названную её матерью рьяную карьеристку не могла воспринимать с той же детской любовью. Но в воспитании, которое взрослый мозг отрицал, были заложены догмы: родная кровь превыше всего. И сколь бы не вторило сознание о верности происходящего, родительский голос из детства всегда звучит громче. - Вики, ты встаешь? Скоро начнётся совет, и долго он длиться не сможет, вставай! – разыгравшаяся Мими зарядила Виктории по лицу подушкой. Сон прошёл, как его не бывало. - Да всё, угомонись, встаю, - раздражённо сказала Вики, и поправила бинт на ладошке, так как тот, сползая, оголял вырезы в определённых формах. - Что это? – спросила Мими, которой так и не удалось рассмотреть рану. - Да так, упала на стекло, забудь, - проскулила Вики, и всё же нашла в себе силы встать, спустя несколько минут. Непризнанная для допинга выпила вчера довольно много чая Мими, который своей горечью бодрил лучше земного кофе. Покрытая чайной пленкой жидкость собрала на себе пылинки за ночь. На белом фарфоре круги танина облазили ко дну. Но сколь бы не аппетитным не выглядел напиток, освежиться требовалось. Вики влила в себя залпом холодный чай и подорвалась от кровати к гардеробу. Когда непритязательное платье зашнуровалось на спине, Непризнанная ощутила, как свело голодный желудок. Чай участил пульс и повысил давление. Неприятный трепет бабочки в животе щекотал крыльями слизистую. - Как же я не хочу туда идти, Матерь Божья, - прошептала девушка, а после взглянула на перетянутую руку. – Осталось ли у меня право произносить это имя? * * * Казнь, как и в прошлый раз, была объявлена на закате. На сей раз к эшафоту собрались все ученики школы. Вики стояла в первом ряду, а рядом с ней Люцифер и Мими. Хоть сын Сатаны и был скуп на эмоции, сейчас его рука хлопала плечо Непризнанной в утешительном жесте. Небесный совет стоял недалеко от эшафота. Некоторые члены Совета были на деревянном помосте, кто-то был в первом ряду в толпе. Скопище, что пришло созерцать правосудие, вновь разделилось: демоны были слева от помоста, ангелы справа, а непризнанные посередине. Виктория стояла близь левой стороне. Недалеко от неё, в «зрительном зале» стоял Сатана. Непризнанная, поминая вчерашний день, быстро отвела взгляд. « - Я соучастница того, что сейчас произойдет, - быстро промелькнуло в голове и кольнуло в сердце. Девушка закатила глаза, словно сама себе пыталась доказать, будто это не так, да вот возразить было нечем». Если бы не Вики, этого бы не было. Считать это вопросом или нет - право ваше. Вики уж точно не видит здесь точки. Девушка вновь мельком взглянула на Сатану: он выглядел максимально расслабленно, или скорее даже вальяжно. Правая рука покоилась в кармане брюк. Поза ног - одна нога отставлена чуть назад - тоже говорила о расслабленном и благотворном расположении духа. Ровная, но заметно наработанная осанка. Благообразный профиль, который со своего ракурса могла наблюдать Вики. Серая щетина обрамляла тонкие губы, что, казалось, ухмылялись вечно, а в глазах, подчеркнутых острыми скулами, плясали искорки. Мужчина выглядел несколько уставшим, но, казалось, ничуть этим не удручен. Для Вики его настроение читалось сложно, даже когда девушка успешно попробовала использовать сетку магии, которая раскинулась в толпе. Дьявол около триумфально наблюдал за женщиной, которую не удостоил статусом врага, хоть та и наделала неприятностей, для Вики не знаемых. Ребекка Уокер глядела поверх толпы. В глазах плескалось принятие и презрение. Она не смотрела на дочь, не смотрела на адмирона, ни на роту зевак, треть которых желала её мести - как справедливости, и ничуть не предотвращения видения членов Совета. На сцене смерти женщина старалась фигурировать гордым главным героем. У Вики в груди довлело неясное в крайностях чувство вины, и, казалось, по той же причине метка на руке давала о себе знать. Постоянная ноющая боль раздражала. Виктория утруждалась вопросом: чьей смерти она поспособствовала: матери или же неизвестному ей серафиму? Её взгляд проанализировал женскую фигуру на эшафоте. « - Даже сейчас снежная королева. Посмешно сохранять чувство гордости, когда оно лежит разбитое, - из неясных Вики причин росло чувство агрессии. - Не стала бы ты бросаться к Винчесто при Кроули, как самка богомола на самца, моя жизнь была бы в сто крат спокойней, - подумала Вики, с комом в горле поминая Энди и видение. Лицо Ребекки, горделиво отчужденное, хоть и несколько напыщенное, своим выражением вселяло некую растущую озлобленность. Тучи начали сгущаться, всё шло к дождю. Кроули, будучи почти что эмиссаром Небесного совета, читал вердикт. Это было обязательно с точки зрения закона, но сейчас бумага имела малое значение кроме одних строк, которые выискивала толпа: «приговаривается к казни через обезглавливание». Всё это утомительное время Ребекка ни разу не взглянула на свою дочь, хотя та прожигала её взглядом. Серафим потупилась в одну точку с неживым лицом. Хоть её пустой взгляд старательно прятал эмоции, Вики, уже начавшая познавать свои силы, хоть и в обидно малой мере, поражающе неожиданно для себя ощутила: мать дает слабину. Соленый вкус печали треплет её энергию. Вновь, незаметно для себя, Виктория шире раскрыла кокон собственной магии. Девушка ощутила это, и с благоговейной радостью ловила возможность. Спину вплоть до корней крыльев прошибли мурашки - она услышала мысли матери. Они отдавались эхом в голове, а посторонние звуки превращались в слабый фоновый шум. Концентрация помогла перебросить нити на фигуру Ребекки. Рассеянный поток слов лился в уши Непризнанной, и ту ненадолго приободрило чувство превосходства над собой. Среди хаоса предсмертных мыслей, Вики услышала отрывки: « - …бы не это. Мне так жаль, так жаль. Жаль, что я не смогла воспитать тебя и быть с тобой, Вики. Прости меня, - подумала Ребекка и лишь сейчас взглянула на свою дочь. Когда их взгляды столкнулись, на лице серафима появилась гримаса удивления с примесью страха. Вики смотрела на неё очень знакомым взглядом. Она увидела, как дочь с беспристрастным, немного суровым видом оглядывала свою мать. Она видела отвращение в глазах своей дочери, и стыд смешался на лице Уокер старшей с невероятной горечью». Вики обуяли эмоции, воспылали, словно лужа бензина от горящей спички. Стоило ей услышать мысли своей матери, гнев прошиб девушку, и она еле сдержалась, чтобы не сказать вслух: « - Тебе жалко? О, ну да. Поздно жалеть. Ты не была мне матерью, сейчас не нужно начинать. Тебя не беспокоила моя жизнь. Знаешь, как я ждала твоей поддержки? Ты не пришла на разбирательство, когда меня грозились исключить, ты не помогала мне советом, когда он был так нужен, ты не интересовалась моей жизнью, и лишь сейчас вспомнила, что документально являешься «мамой». И даже когда я пришла к тебе в камеру в башне, ты и не подумала о проявлении материнской нежности», - яростные мысли, что метала Вики, пошатнули её концентрацию. Уокер титаническими усилиями заставила себя выдохнуть. Ногти впились в ладони до бледности на коже. Ярость мешалась со страхом, она подавляла его в дуэте презренной вины. Непризнанная несколько успокоилась и вновь обратила взор к Ребекке. И взгляд матери несколько охладил, насторожил. Серафим осознавала, что Вики сейчас сделала, из-за чего ужаснулась. В преемнице вот-вот смертной женщины рос потенциал, пугающий своей спецификой. Ребекка слушала свою дочь, и сдерживала слёзы. Она понимала, что Виктория права, и не могла ничего возразить. Слёзы наворачивались, но женщина стойко сдерживала их до тех пор, пока последней каплей не стало признание Вики, которое не пылало эмоциональным окрасом, но произносилось в качестве возмездия за почти что детскую обиду: « - В том, что ты положишь свою голову на плаху есть моя заслуга. Я оказала помощь отцу Люцифера. Видения Совета, как и его решение, результат и моего вмешательства. – Вики почесала бинтованную ладонь, глядя, как мать теряет маску гордой и сильной женщины. Девушка продолжала, безэмоционально, как того требовала магия, и как это ощущало сердце. - Ты ответишь за свою неудержимую похоть. Если бы ты ушла безнаказанной, началась война, а твоя жизнь не стоит жизней многих. Одна уже потеряна», - последние слова Вики говорила почти по слогам, чтобы в этом эфире мыслей Уокер старшая слышала четко, чтобы слышала всё. И эти мысли, переданные матери, со свистом обрушились на голову Ребекки, лишив её жизни ещё до того, как Кроули закончил читать приговор. Стойкая, сильная, первая Непризнанная серафим Ребекка Уокер, что славилась своим хладнокровием, не выдержала. Слёзы потекли по её лицу. Ребекка была больше не в силах это сдерживать, хотя она пыталась. Закушенная до крови губа предательски дрожала, а ноги стали ватными. Её девочка, её Вики… Как же так? В одно мгновение Ребекка почти отстроила внутренний стержень, и хотела обратиться к толпе, сказать, кто виновен, указать пальцем на Дьявола, а после… А после указать на Вики? Серафим беззвучно всхлипнула, плечи опустились вперед. Слова дочки ударили слишком глубоко, их плеть была подобна казацкой нагайке. Вики была жестока, но серафим знала, что так же дочь была права. На сей раз Ребекке не извернуться. Она должна принять происходящее. Покрываемый пеленой слез глаз скользнул по рогатой фигуре в толпе. « - Всё-таки твоя взяла». Прежде чем отвернуться от дочери, Уокер сказала про себя последнее в своей жизни. И это звучало беззлобно, по-матерински нежно и обеспокоено, от чего Вики отпрянула, как от огня: « - Береги себя, Вики. Сила, что дарована тебе очень редкая, и я знаю одного демона, которого она изуродовала. Дарована она тебе не просто так. Как бы там ни было, я горжусь тобой. Ты сделала всё правильно», - её глаза опустились в пол, а лицо бескровным, словно у трупа. Вики пошатнулась, ошарашенная мамиными словами, но Люцифер удержал её. Ещё одна короткая благодарная улыбка в его сторону. Он ответил скупой улыбкой, как и всегда, впрочем. Но сама же Виктория рефлекторно выразила благодарность. Сейчас она давила ком в горле. Ей было проще ненавидеть свою мать, считать её сукой, мерзкой частью её рода и ужасной женщиной, чем признавать, что мама всё же, хоть этого и не показывала, но любила Вики. Непризнанная боролась сама с собой. Чувство вины, что казалось погруженным в агрессию, выползало к струнам души подобно проклятому утопленнику. Было больно осознавать, что она виновата в казни матери, но понимала, что это цена, которую она заплатила за сохранение мира. Свет маленького оправдания пролился на сумеречный настрой: « - У меня нет, гарантии, что Сатана мог бы справиться хорошо и без моей крови. Я должна была, всё сложилось, как требовалось…». - Вики, у тебя кровь из носа идет, - заботливо сказала Мими с протянутым к Непризнанной платочком. - А? Ох, да. Спасибо, - кажется, такое частое и затратное использование сил для Вики были слишком большим стрессом. Эти эмоции подавленности гасили магию, словно сквозняк фитиль. Нити сложились в коконе. Не в силах больше смотреть на поникшую мать, Виктория принялась разглядывать толпу. Демоны были в большинстве своём довольны тем, что казнят обоих. Однако особенно удовлетворённым выглядел Сатана, хотя выказывал это меньше всех. Гордая фигура отца Люцифера оглядывала поникшую и абсолютно уничтоженную Ребекку, словно комичный ва̀нитас. « - Ни капли сопереживания. Не мудрено», - хмыкнула про себя Вики. Она перевела взгляд на Кроули, нервно обдумывая свою ситуацию. Непризнанная сложила руки на груди, а после по привычке принялась задумчиво покусывать подушечку безымянного пальца. Ошибочно девушка считала, что её диалог с матерью был известен лишь ей. Пожалуй, Дьявол единственный на площади, кто заметил перепалку между младшей и старшей Уокер. Глаза цвета застывающей лавы весь их прощальный диалог метались от Вики к Ребекке. Сквозь скучный и до кашля в горле пресный монолог директора школы, эта драма выигрывала в субъективной номинации «Развлечение дня». И когда девчонка сказала матери о том, что помогла ему, о том, что не жалеет, мужчина еле сдерживал себя, чтобы патетично не зааплодировать. Так много демонов и ангелов строило козни и пыталось убить пробивную Ребекку Уокер, но, о ирония, получилось это лишь из-за её дочурки, и то, только потому что та хотела спасти мир от войны. Сатана прикусил клыком язык, лишь бы не выдать смешок. Когда слезинка, которую не смогла сдержать серафим, стекая по щеке, падала на помост, лицо самой Ребекки было достойно запечатления на картине. Ухмылка и без того довольного Сатаны стала шире, однако он сдерживал себя от оскала чеширского кота. Дьявол посмотрел на подавленную, но всё же стойкую Викторию. Мужчина повел бровью в добродушном скепсисе. Может, он был слишком предвзят к девчонке? В конце концов она оказалась невероятно полезной. Её удачное появление в библиотеке, да еще и чуть ли не ангельский альтруизм, словно желанная третья дама на руках – почти дареный судьбой фулхаус. Сатана всё утро был в настолько прекрасном расположении духа, что даже поздоровался с Люцифером. И сейчас, стоя на площади, он лицезрел, как голова раздражающей Ребекки Уокер падает в корзину под плахой. Кто-то из демонов одобрительно заулюлюкал, кто-то из ангелов скорбно опустил голову, и лишь Вики не выразила ни одной эмоции.