***
Каждая вещь в этом мире имеет свой уникальный запах.Ваш любимый чай. Коробка с памятными вещицами с выпускного. Бабушкин черничный пирог. Земля после ночного дождя. Зал судебных заседаний.
Как пахнет место, в котором вершится судьба человека? Сладковатый, с медовыми оттенками запах дерева. Запах уюта, который вы ощущаете в нагретой летним солнцем спальне. Так пахнут хрустящие страницы новых книг, чьи герои берут вас за руку и ведут навстречу новым мирам. И для меня этот запах — самый настоящий наркотик. Бегущий по нервным окончаниям, до приятного покалывания в кончиках пальцев. Будоражащий сознание сильней, чем поцелуй с первой школьной любовью. Сейчас, стоя по левую руку от стороны обвинения, я вдыхаю полной грудью этот сумасшедший аромат и проникаюсь каждой клеточкой своего организма духом суда. Звучит по меньшей мере странно, но только так я могу объяснить, каково это быть адвокатом. — Мисс Оливеро, когда у вас в последний раз был сексуальный контакт? Не считая ужасного случая, в котором вы обвиняете моего подзащитного? — произношу я и наблюдаю за реакцией девушки:Блеск глаз, поджатые губы, вскинутая бровь: вот мои улики.
— Протестую, Ваша честь! Вопрос не относится к сути судебного заседания! — и снова Гилберт пытается заткнуть меня за пояс, смотря на то, как разваливается его дело. Но топлю его не я, а грубые недоработки и нарушение профессиональной этики. — Протест отклонён. Мистер Нильсен, продолжайте, — заключает судья и вновь опускает взгляд к материалам дела. — Так когда же, мисс Оливеро, у вас был последний сексуальный контакт, совершенный по вашей доброй воле? — Может год или чуть больше чем год назад, — с самым невинным выражением лица проговорила «потерпевшая». — Ваша честь, — обращаю внимание судьи на себя, — я прошу взглянуть на…***
Запыхавшийся японец с широченной улыбкой на лице протягивает мне два испещрённых механическим шрифтом листка, торжественно заявляя о пока что ещё не доказанной невиновности нашего клиента. — Агата, в список свидетелей необходимо добавить судмедэксперта. Нам жизненно необходимо его профессиональное мнение, — отдаю поручение Харрис, мысленно прикидывая, как можно обыграть то, что попало нам в руки. Мистер Нильсен сегодня проиграл одно желание очаровательной колдунье, что исподлобья поглядывает на меня, довольно, будто кошка улыбаясь самой себе. — Сэмюэль, езжай в суд. Нам необходимо включить медицинскую карту Мигеля в список доказательств. Всеми правдами и неправдами, сможешь? — Уже еду, мистер Нильсен. Для выпускника юридического факультета Гарварда у Макото слишком слабая хватка, но… Проницательность, способность втираться в доверие и работоспособность — на высшем уровне. Его любят люди, уважают за вежливость и врождённое чувство такта, за добрые поступки и небывалое для наших дней благородство. Но иногда природный альтруизм Сэмюэля нещадно губит его, напоминая, что во взрослой жизни нет только светлых сторон, везде нужно находить свой баланс между белым и черным, при этом не смешав их в обыденный серый. Хотя этот парень заставляет меня гордиться им даже тогда, когда мы умудряемся добиться всего лишь аннуляции процесса, что смело можете приравнивать к проигрышу. Но этот грустный взгляд кофейных глаз на рыжие локоны, сводит меня с ума. С одной стороны — мне хочется поддержать парня, безответно влюблённого в ведьминские чары зеленоглазой, а с другой стороны — Агата.Я и сам, увы, не всегда могу найти золотую середину.
***
— Мисс Оливеро, сколько сексуальных партнеров было у вас за прошедшие полгода? — присматриваюсь и замечаю, как сужаются её зрачки. — Ни одного, не считая мистера Эрдьюлара, — притворно всхлипывает девушка и взглядом бездомного котёнка сверлит скамью присяжных. — Уважаемый суд. Хотелось бы пояснить, что за бумаги я вам передал, — улыбаюсь и понимаю, что только что поставил шах сразу двум пешкам. Госпоже Оливеро и моему бессменному, горячо обожаемому Гилберту. — Во втором протоколе медицинского освидетельствования указано, что на тот момент мисс Оливеро принимала препарат метронидазол. Верно, Ваша честь? — К чему вы клоните, мистер Нильсен? — А теперь посмотрите в медицинскую карту моего клиента. Четвёртого мая, за месяц до заявления потерпевшей о факте изнасилования у мистера Эрдьюлара был диагностирован трихомониаз. Препарат, выписанный для лечения этого заболевания, передающегося кстати исключительно половым путём, абсолютно идентичен препарату, принимаемому потерпевшей на момент предполагаемого изнасилования, — делаю осторожный ход, освобождая мнимый путь надежды для линии обвинения. — В подтверждение моих слов, хочу пригласить свидетеля защиты, судебного медицинского эксперта мистера Эвана Джонса. — Протестую, Ваша честь! Этого человека нет в списке свидетелей! — пыхтит разъярённый Гудман. — Протест отклонён, вчера, в шестнадцать часов пятьдесят пять минут, помощник мистера Нильсена предоставил мне список с указанием в нем нового свидетеля защиты.***
Вступительная речь.
Оружие психологического давления на присяжных. Благодаря ему мы можем гарантировать шестьдесят пять процентов успеха нашему клиенту, и это, без дискредитации свидетелей и косвенных улик. Давите на жалость, представьте, что вы несчастная сирота, затерянная на улицах жестокого города. До вас никому нет дела. Пустите слезу, покажите ваши искренние переживания и обязательно, абсолютно всегда, давите на то, что в их руках крошечная судьба, которую можно разрушить всего одним неверным словом. Сегодня мне даже не понадобится душераздирающее вступление, уверен, мисс Оливеро даст нам возможность насладиться воистину потрясающей театральной постановкой, которую любезно представит лично.***
— Мистер Джонс, — заношу чёрную фигурку коня над шахматной доской правосудия в смертельном ударе, — трихомониаз передаётся только половым путём? — Верно, мистер Нильсен. Им нельзя заразиться через прикосновения, слюну, посидев на простынях или стуле, где сидел больной. — Сколько дней требуется для того, чтобы были заметны первые симптомы? — От пяти до двадцати дней. Симптомы также могут и не проявляться, все зависит от организма, — пожимает плечами эксперт. — Также, господа присяжные, мне бы хотелось обратить внимание на новую немаловажную улику. Ваша честь, я вчера заявил о том, что предъявлю доказательства, находящиеся в общем доступе, добытые законным путём. Могу ли я сейчас представить видеозапись? — Включайте, мистер Нильсен. На тёмном экране возникает фрагмент любительского порно, снятого, судя по всему, на старенький смартфон, с до ужаса затертой камерой. За горсткой пикселей, возникших в результате некачественной обработки записи, прослеживаются рваные движения покатыми бёдрами и недвусмысленные фразы, произнесённые соблазнительными губами «потерпевшей». — Позвольте пояснить, Ваша честь, господа присяжные. На данном видео мы можем увидеть, как мисс Оливеро совершенно добровольно занимается сексом с мистером Эрдьюлар. Запись выложена в сеть достаточно известного порно-сайта двенадцатого апреля этого года с профиля sweetoliv94. Ваша честь, учитывая совокупность представленных стороной защиты доказательств, я имею полное право заявить об абсолютной невиновности моего клиента. Прошу прислушаться и сделать правильные выводы, — и, наконец-то, МАТ! Взмах деревянным молотком и гонг, звучащий в моих ушах победным звоном. — Слушание окончено. Суд удаляется для вынесения решения.***
Золотистая этикетка дорогого шампанского шелестит как победная фанфара, знаменующая очередную блистательную победу. Правда — она в деталях, пусть и в таких нелицеприятных, но кто сказал, что её необходимо преподносить на золотом блюде, увенчанном искусными узорами? — Так что, Харрис, какое оно, твоё желание? — шепчу на ухо колдунье, заправляя выбившийся из прически непослушный огненный локон за маленькое ушко. — Свидание, — чертовка хитро улыбается, а я, кажется, перебрал с шампанским. — С кем? — С Сэмюэлем, мне кажется, он смотрит на тебя весьма недвусмысленно, — с серьёзным лицом произносит зеленоглазая, вызывая в моем захмелевшем мозгу легкое недоумение. — Выдохни, — смеётся рыжая, проворачивая меня изнутри, — со мной. Согласен на такое желание? — Ну, ты не просишь меня кукарекать, бросаться под поезд и делать прочие порочащие моё честное имя глупости, а значит, я согласен. Только учти, зелье похоти мне не подливать, ведьма, — Харрис закатывает глаза, а я вновь чувствую себя мальчишкой.Счастливым задиристым мальчишкой.