Она сейчас серьёзно?
— Кажется, сегодня я ещё ни разу не дал тебе повода усомниться в том, что мы вместе. Объятия, поцелуи — тебе этого мало, или ты считаешь, что я животное, которое просто хочет твоё тело взамен на свои услуги?! Она молчит, стыдливо прячет свои глаза в пол, гипнотизируя фактурный ламинат. Напряжённая тишина раскатом весеннего грома расходится по комнате, клубящейся темнотой оседая в её углах. Сердце гулко стучит, а ком, плотно вставший в горле, не даёт сделать ровный вдох, от чего паника и липкий ужас окончательно овладевают моим телом, взяв контроль над головой. — Агата, — тихо зову я её, — ты действительно считала, что я могу воспользоваться тобой взамен на свободу? Тогда я разочарован в себе, раз мои действия дали повод так думать обо мне. — Александр. — Она подходит ко мне вплотную и кладёт раскрытую ладонь на мою грудь, а я теряюсь в нахлынувшей нежности к ней и чувстве жалости к самому себе. — Я не знаю, что со мной происходит. Не знаю, откуда берутся те или иные мысли, не знаю, как вести себя с тобой. Мне так было страшно и одиноко, тебя не было почти двое суток, и я подумала. — Ведьмочка рвано вздыхает и прижимается щекой к моему плечу. — Что ты откажешься от меня после того, как услышишь, куда я попала и за что.Фан!
— У тебя всё? — отстранённо произношу я, не веря словам любимой девушки. Слишком резко отстраняюсь от растерянной Агаты и делаю шаг назад, отведя взгляд в сторону. Не хочу видеть её сейчас, равно как и касаться этого человека. Почему она мучит меня? — Алекс… — Мне нужно остыть, хорошо? Не дожидаюсь её ответа и выхожу на небольшую террасу, с которой открывается вид на голливудский холм и вечерние лос-анджелесские пробки. Подкуриваю сигарету и вдыхаю расслабляющий каждую мышцу ядовитый сизый дым. Вкус табака окутывает рецепторы, горечью оседая на языке, голова начинает слегка кружиться, а тело оказывается будто в невесомости, отказываясь слушаться меня. Напеваю засевшую в голове песню, которую последние несколько дней заслушивал до дыр, и отстукиваю ногой ритм.Поведай мне свои истины, Коралин, Коралин
Вечерняя прохлада опускается на шипящий от жаркого солнца город, принося долгожданное облегчение его жителям и гостям, весь день прятавшимся в тени домов и деревьев. Весёлые шумные компании и парочки заполонили вечерние улицы, устав от дневной жары и влажности в городе.Коралин, прекрасная, как солнце, Воительница с горячим сердцем, Волосами цвета красных роз. Эти медные нити драгоценны, любимая, поднеси их ко мне ближе.
Делаю последнюю затяжку и кидаю окурок в заранее принесённую мной пепельницу. Что бы ни говорили о вреде курения, а это занятие порой наводит на интересные мысли, подталкивает на поиск той самой истины, без которой нет возможности сомкнуть глаз ночью. Разговор с самим собой клеится у меня гораздо лучше, нежели с той, которая, спрятавшись за длинной шторой, наблюдает за мной, думая, что я не замечаю её. Опускаюсь на витую балюстраду и созерцаю очаровательное мерцание огней ночного города. Яркие рекламные баннеры, освещаемые тысячами мелких лампочек, не дают городу погрузиться во тьму, опоясывая улицы тончайшей неоновой сетью.Если услышишь, как поют колокола, Увидишь, как плачет Коралин, Она берёт чужую боль И впускает её глубоко в сердце.
Немалых усилий мне стоило осознать свои чувства к Агате, и сейчас она фактически отвергает их, решив, что я животное, ведомое лишь инстинктами. Либо она так низко оценивает себя, что даже не может предположить то, что её кто-то может любить? Вспоминаю её первое признание, и ностальгическая эйфория уносит меня в то время, когда мы просто были рядом. Без проблем. Без боли. Без душевных травм. Признаться, я не сразу поверил в её искренность и долгое время размышлял: её слова — игра моими чувствами? Неспособность разобраться в самой себе? Искренность? Особенных усилий стоило принять то, что в меня влюблена девушка настолько моложе меня. Нет, не спешите осуждать, просто… между нами такая пропасть. Конфликт поколений и категорично отличные друг от друга взгляды на этот мир заставляют задуматься о комфорте в этих отношениях. Сейчас каждое её слово лишено логики, чем Агата серьёзно пугает меня. Что заставило её подумать обо мне такую мерзость? Чувствую во рту привкус железа и с трудом выплываю из плена тянущих меня в пропасть мыслей. Идиотская привычка кусать губы! Стираю ребром ладони выступившие на поверхности нижней губы капельки крови и зализываю маленькую ранку языком, от чего губа начинает саднить лишь сильней. Морщусь от неприятных ощущений и оборачиваюсь, ища глазами Харрис. Она стоит у балконной двери и исподлобья смотрит на меня. — Алекс, прости меня.Девять лет назад.
— Я всё это время не любила тебя, Александр! Ничтожество! — Анна бросает вещи в лежащий на полу раскрытый чемодан и, мерзко усмехаясь, смотрит на замершего в дверном проёме растерянного парня. — Что ты несёшь? — со слезами в голосе произносит Александр, глядя, как горячо любимая им женщина собирает его вещи. Он же любил её, правда?
— Я устала от всего этого. — Женщина обводит руками комнату. — Я хочу красиво, понимаешь? Чтобы под окном стоял новенький немец последней модели. — Она снимает рубашку с пластиковых плечиков, комкает и яростно кидает её в чемодан. — Чтобы продукты не из пластика, чтобы каждые три месяца на европейские курорты. А что ты? Что ты?! У матери ты не просишь, в фирме получаешь мизер, которого даже на нормальный корм собаке не хватит — не то что на жизнь двух людей.
— А ты не пробовала работать сама? Я совсем недавно выпустился, вспомни, — с нескрываемой обидой в голосе обращается Александр к жене, — моя мать купила нам этот дом, машину, оплатила тебе обучение колледже. Мало?!
— С её бабками она нам могла не старый «Форд» купить, а нормальную машину. — Какая же ты дрянь. — Александр хватается за голову и сквозь пелену подступивших к глазам слёз пытается увидеть хоть какое-то выражение вины на лице своей жены. — Меркантильная мерзкая сука!
— Ой, а кто это говорит? — Анна наигранно разводит руками и оглядывается по сторонам. — Ой, вот же! Микрочлен в костюме! Да чтобы ты знал — я с тобой за три года брака ни разу не испытала оргазм.
— Видимо, Рон орудует своим членом лучше, да, любимая? Челюсть мужчины болезненно свело от того, как сильно он стиснул зубы. Ядовитая боль засела глубоко в груди, отравляя остатки того живого, что могло любить. Женщина замирает на месте, не в силах вымолвить и слова.
— Как…
— Думала, я не знаю? — криво усмехается мужчина, неверяще качая головой. — Я сейчас уезжаю к матери, всего на неделю. Это тебе мой срок на то, чтобы ты собрала все свои пропахшие мерзостью и обманом вещи, как следует всё обдумала и сделала правильные выводы. Судиться за имущество я с тобой не собираюсь, тот контракт, который ты подписала перед нашим союзом, развязывает мне руки. Я предлагаю оставить тебе эту машину. Александр кивает головой в сторону окна, под которым на палящем солнце поблескивал капот не такого уж и старенького «Форда». — И выплатить некоторую сумму, на которую ты сможешь снять себе квартиру. Спасибо за любовь, милая.
Флэшбек из прошлого заставил меня по-новому взглянуть на рыжика, медленно подходящего ко мне.А любит ли она меня бескорыстно?
Противоречивость собственных суждений острыми челюстями охотничьего капкана сходится на мне, и я решаю на время отложить вскрытие старых ран на сердце и безжалостно наносить новые. — Я, правда, не знаю, что говорю, не понимаю, откуда в моей голове появляются всякие мысли. Будто я потеряла себя. — Она застывает в паре шагов от меня и, склонив голову, что-то шепчет себе под нос. — Милая. Не выдерживаю и притягиваю её к себе, заключая в крепкие объятия. Тепло её тела приятно отзывается во мне, и я лишь сильнее сжимаю её в руках, будто пытаюсь вжать Агату в себя. Настолько мне хочется, чтобы она была рядом. — Я, правда, боюсь, что однажды ты уйдёшь и оставишь меня совсем одну. Тётушка… мы с ней не были подругами, но я любила её больше всего на свете. Как можно спокойно существовать, зная, что ты отобрал жизнь у самого дорогого тебе человека? Вот и я не знала, да и сейчас не знаю, как мне теперь существовать с этим. Печаль ядовитым смогом опутывает нас в свой кокон, не позволяя сдвинуться с места. Поглаживаю по макушке девушку, пригревшуюся на моей груди, и голосом отца отчитываю сам себя за возникшие мысли и сомнения. Главы семьи Нильсен не стало, когда мне было семнадцать. Уход из жизни того, кто был центром твоей вселенной, как бы ни был естественен процесс смерти, становится настоящим ударом. Я бежал из дома, бежал от того места, где спятил второй близкий мне человек. Мать с утра до вечера сидела на пушистом ковре в гостиной и разговаривала с фотографией отца, поглаживая пальцами стекло, с изображения под которым ей весело улыбался он. Долгое время я считал, что стал единственным человеком, кто в этой ситуации остался при трезвом уме и твёрдом рассудке, пока однажды ко мне не пришло осознание, горькой пилюлей оседающее на рецепторах, что на замену моему внутреннему голосу пришёл его. — Алекс, хочешь пончики? — Что? — Наконец выплываю из пучины и делаю спасительный вдох. — Тебе привезти пончиков? — Нееет, — тянет она и смеётся, — я хочу сама съездить за ними. Мне нужно побыть одной. Она перехватывает мой зарождающийся вопль негодования и опускает ладонь на щёку. — И не здесь. Хочу за руль. Эта затея мне совершенно не нравится, и, более того, я против её самостоятельных рандеву по городу, где каждый третий считает её хладнокровной убийцей, которую несправедливо отпустили из-под стражи. Но я смотрю в тронутые печалью зелёные глаза и сам не понимаю, как тянусь к карману брюк и вынимаю из них ключи от машины. Подхватываю девушку за талию и завожу в квартиру, спасаясь от ставшего слишком холодным вечернего ветра, хозяйствующего на веранде. — Тогда. — Разворачиваю Харрис к себе лицом и звонко чмокаю в лоб. — Пончик с малиной, клубникой, манго, сливочным кремом… — … сразу же позвонить портному, потому что ни один из твоих костюмов не сойдётся на твоей талии после такого. — Сливочным кремом, Агата. — Трясу хохочущую девчонку за плечи. — И классический, с мятной глазурью. — Ваш заказ принят, — механическим голосом произносит она, — курьер прибудет в течение часа. Киваю ей и целую в самый кончик носа. — Береги себя.***
Тем временем в офисе частного адвокатского бюро Александра Нильсена
Сэм уверенно чувствует себя в кресле своего начальника и, окончательно расслабившись, внимательно слушает бывшего одноклассника, расставляющего все точки над «i» в деле Джонсона. Вот только… а что, если он не скажет Нильсену и выиграет его сам? — Он предложил схему. — Баз пожимает плечами и воровато оглядывается по сторонам. — Если я скрою часть компаний из электронного реестра и по ним начнёт копиться долг, то он сделает меня заместителем главы компании. — Подожди, но кто стал бы этим главой, если бы Джонса посадили за систематический уход от налогов? — Бывшая миссис Джонс, — игриво произносит парень, — а также я должен был скрывать почтовые уведомления с предупреждениями от налоговой службы. Тут мне помогала секретарь мистера Джонса. Он действительно не знал, что налоги не уплачиваются. Человек, ответственный за это, приносил ему поддельные бумаги с налоговой отчетностью об этих компаниях, но если бы Джонс захотел, то не смог бы проверить эту информацию сразу, и у нас был бы запас времени создать иллюзию нормальности. — Так почему ты пришёл, когда ваши действия привели к необходимому результату? — Макото искоса смотрит на мнущегося в кресле для посетителей парня и понимающе улыбается. — Тебя обманули и пригрозили, что ещё и полиции всё расскажут? Боишься, что начнут постоянно шантажировать. Что же. — Сэм встаёт с места и тянет руку Базу. — Они поступили глупо, потому что пешки сдаются первыми. Сейчас я распечатаю тебе договор на представление в суде и позвоню Нильсену. Нам нужны будут ещё одни свидетельские показания и желательно — доказательства причастности именно… — Я понял. Сколько мне это будет стоить? — Ни цента, — снисходительно улыбается японец и включает компьютер начальника. — Джонс сам заплатит за наши услуги.***
— … экстракт перечной мяты и цветы ромашки, — вслух читаю я состав чая, который прихватил с квартиры семейства Харрис, и, не задумываясь, высыпаю в заварник почти половину пакета. Говорят, что мята и ромашка успокаивают нервы, а наши нервы уже ходят на грани уничтожения. Заливаю кипяток в пузатый чайник и накрываю крышкой, давая напитку хорошенько настояться. В голове всплывают отрывки путешествия по России: в одном московском ресторане подавали чай с настоящей клубникой, плавающей в чайнике. Это кажется мне хорошей идеей, и я открываю морозильную камеру, чтобы достать оттуда пакет замороженной клюквы, которую я