Princes of the Universe

Жестом велев незваному гостю следовать за собой, Фредди поднялся быстро по ступенькам и распахнул дверь своей комнаты. — Проходи, — кивнул он коротко, и когда Дермонт наконец вошел, немного помедлив, запер за собой дверь на задвижку. Лёгкий взмах тонкими пальцами — и на золотых подсвечниках, стоящих по обе стороны от кровати, вспыхнули свечи, заливая комнату теплым оранжевым светом, а из изящной курильницы на столе повалил густой, пьяняще-сладкий дым благовоний. — Приятно видеть, что ты не изменяшь своим привычкам, — Протянул Ку́рганган довольно, скидывая небрежно прямо на пол меховой плащ, шлем, доспехи и сапоги. После этого он без лишнего стеснения по хозяйски разлёгся на чужой постели. На мгновение Фредди поджал раздраженно губы, но быстро вернул лицу расслабленное и даже какое-то бездумное, отстраненное выражение. Медленной дразнящей походкой он начал приближаться, и по мере того, как расстояние между ним и кроватью сокращалось, повинуясь заклинанию, одежда на нем словно таяла, как снег на склонах гор с наступлением тепла. — Нет! — воскликнул вдруг Дермонт недовольно. — Никакого колдовского дерьма! Разденься по настоящему! Фредди сначала растерянно замер, а после послушно вернул одежду на место и принялся чуть подрагивающими от неожиданно и очень несвоевременно появившегося волнения пальцами расправляться со всевозможными застежками, пуговицами и шнуровкой. Когда наконец с этим было покончено, очертания худого мужского тела вдруг резко изменились, стали плавнее и изящнее, пока наконец на месте колдуна не оказалась худощавая молодая женщина. Курган вновь недовольно поморщился, опять недовольный увиденным, и отрицательно мотнул головой. Тело женщины вновь начало меняться: стали больше бедра, пышнее грудь, тоньше и нежнее лицо, но одобрения и этот образ не сыскал. — Тебе не угодишь! — фыркнула красавица раздраженно, кокетливо накручивая длинный черный локон на когтистый палец. — Ты ошибаешься, — великан усмехнулся. — Мне очень просто угодить! Я же сразу сказал — никакой магии. Мне нужен ты, настоящий ты. — В своем женском облике это все ещё я! — возразил Фредди, закатывая глаза. — Никого другого здесь нет. Это не иллюзия, это полное перевоплощение. Какая тебе разница? — Разница есть, красавица! — Дермонт выделил последнее слово особенно. Он поднялся с кровати и, подойдя, сжал по хамски грубо своими огромными ладонями пышную грудь женщины. Напоследок он дернул больно пальцами ее соски, из-за чего она вскрикнула невольно, а затем, резко потеряв интерес, отошел к столу, чтобы налить себе из золотого графина кубок вина. — Твои фокусы хороши, но прибереги их для кого-то другого, мне они уже порядком наскучили за сотни лет! Фредди вздохнул разочарованно и неохотно повиновался, возвращая себе истинный облик. — Теперь ты доволен?! — спросил он вызывающе. — Или будут еще какие-то пожелания?! — Для начала хотя бы приблизься, чтобы я мог к тебе прикоснуться, а об остальном позже поговорим, — протянул Дермонт, осушив залпом кубок. — А если я откажусь?! — внезапно пошел Фредди на попятную. — Ты меня силой попробуешь склонить к близости? Дермонт молча поставил пустой кубок на стол и, подойдя, мягко опустил свою широкую, грубую от мозолей ладонь на чужую шею, не душа пока, а лишь слегка сжимая и поглаживая едва ощутимо и довольно приятно большим пальцем место, где под тонкой кожей билась медленно и совершенно спокойно тонкая жилка. Ещё мгновение и он наклонился ближе и внезапно провел горячим длинным языком по шее, а потом по щеке и выше, чтобы в конце легко прикусить край покрасневшего ушка. — Если бы ты не хотел близости со мной, — прошептал он низким, хриплым от возбуждение голосом, от которого Фредди невольно обдало жаром, — то даже на порог меня бы не пустил! — Ненавижу тебя! — усмехнулся Фредди ядовито, а уже в следующий момент громко застонал, когда Курган внезапно зажал в кулаке его волосы и примкнул поцелуем к чувствительному месту за ушком. — Нет! — взвыл он недовольно. — Я не хочу так! Никаких нежностей! Я хочу, чтобы ты сделал мне больно! Очень больно! Так и не выпуская из грубой хватки чужих волос, в пару широких шагов великан преодолел расстояние до кровати и с голодным звериным рыком швырнул пискнувшего что-то испуганно колдуна на постель, тут же тяжело наваливаясь сверху и коленом бесцеремонно вклиниваясь между его худых бедер. — Не смей меня целовать! — Фредди высвободил с трудом руку из захвата и наградил любовника хлесткой пощечиной, едва тот накрыл губами его губы. — Я целуюсь только с теми, кто мне дорог, а ты таковым не являешься! — Тоесть совокупляться ты можешь с кем угодно, а вот целоваться только с избранными? — Да! И ты это прекрасно знаешь! Не устраивают такие условия — убирайся отсюда к дьяволу, я тебя не держу! — Фредди уперся руками в чужие плечи, пытаясь оттолкнуть собеседника, но у него ничего не вышло, ведь сейчас перед ним был не обычный человек, которого, будь он хоть все три метра ростом, колдун мог бы поднять, как пушинку, и швырнуть в стену так, что в ней бы проломилась дыра, а существо равное, если не превосходящее по силе. Прочесть его мысли Дермонт не мог, потому что залезать в свою голову Фредди не позволял никому и никогда, но по выражению лица он догадался видимо, о чем любовник думает сейчас, а может его просто разозлило чужое упрямство, в любом случае он поспешил напомнить о своем силовом преимуществе. — Что ты…? — всхлипнул Фредди, вздрагивая, когда мужчина внезапно сел, и его руки, которые до этого упирались в кровать по обе стороны от головы колдуна, переместились сначала на тонкую талию любовника, а потом выше, тисками сжимая бока так, что, кажется, затрещали под давлением ребра, и потемнело перед глазами. — Пусти! — прохрипел Фредди, отчаянно пытаясь вырваться. Когда это не помогло, он полоснул когтями по лицу любовника, оставляя на нем быстро заживающие глубокие царапины и едва не вырывая глаз. Горячая кровь брызнула на смуглую впалую щеку, Дермонт рыкнул и резко дёрнул колдуна на себя, усаживая его к себе на колени и покрывая укусами и засосами острые ключицы, худые плечи и беззащитную шею. Фредди в долгу не остался и принялся быстро раздевать мужчину, буквально раздирая на клочья его рубашку и без всякой жалости вспарывая когтями кожу. Курган был красив какой-то своей хищной и дикой варварской красотой. Молодой мужчина огромного роста, с широкими плечами, четко очерченными мышцами, бледной, словно у мертвеца, кожей, светлыми водянистыми глазами, грубыми и неправильными, но одновременно с тем странно привлекательными чертами лица, и иссиня черными волосами, сподающими волной на сильную спину. На его фоне Фредди казался миниатюрным и совершенно беспомощным, способным сломаться от одного лишь его неосторожного прикосновения. Они смотрелись полными противоположностями друг друга, однако в зрелище их сплетённых в крепких объятиях совершенных тел, смуглого и алебастрово-белого, была какая-то высшая божественная гармония, словно они были бесстыдно откровенной прекрасной античной статуей из бронзы и мрамора. Нет, каким бы умелым не был человеческий любовник, или любовница, всё-таки делить ложе с кем-то равным себе было несравненно лучше. Даже осознание того, что в любой момент любовник может попытаться тебя убить, не охлаждало пыл, а напротив ещё сильнее разжигало огонь похоти. — Так и останешься в штанах?! — усмехнулся колдун нервно, наконец отстраняясь. Ощущение чужой власти над собой и таящийся где-то на задворках сознания страх за свою жизнь возбуждали его безумно, пламя страсти мучительно жгло изнутри, заставляя задыхаться от нетерпения и вздрагивать судорожно от каждого прикосновения к ставшей почти болезненно чувствительной коже. С обычным человеком ничего подобного даже и быть не могло, близость с кем-то равным ощущалась совсем иначе, ярче, острее, она позволяла вновь почувствовать себя действительно живым, пьянила лучше самого крепкого вина, и дурманила сильнее опиума. — Если так, то можешь уходить, ты мне уже наскучил! Не трудно догадаться, что провокация прошла более чем успешно, настолько успешно, что Курган в итоге не стал особо церемониться и, едва избавившись от одежды, вошел в любовника без подготовки, сразу задавая быстрый грубый ритм глубоких резких толчков и шипя от слишком яркого ощущения тесноты и жара охватившего его плоть. Он тоже изголодался по этому ощущению сверх всякой меры и больше не в силах был медлить ни мгновения. Кровать жалобно заскрипела, Фредди пронзительно вскрикнул и, запрокинув голову, дугой выгнулся на постели. От такого яростного напора он растерялся и только спустя несколько минут наконец сумел восстановить сбившееся дыхание и обвил ногами чужую поясницу, пытаясь устроиться в как можно более удобной для себя позе. Постепенно толчки стали медленнее и плавнее, а само соитие больше начало напоминать обычные человеческие любовные утехи, а не грубую случку опьяненных гоном животных. — Ты красивый, — прошептал внезапно Караган тихо и осторожно и даже почти нежно коснулся холодными пальцами чужой щеки. Фредди в ответ недовольно фыркнул и отвернулся, избегая прикосновений. — Меня раздражают глупые нежности, сказал же! — протянул он холодно. Дермонт хмыкнул, ничуть не обидевшись, и оставил на шее любовника кровящий укус-метку, а в следующий момент опустился ниже и зубами потянул за тонкую цепочку, протянутую между двумя маленькими золотыми колечками, прокалывающими соски. Фредди громко застонал от смеси боли и удовольствия и выгнул дугой спину, приподнимаясь на локтях и поджимая невольно пальцы на ногах. — Куда?! — рыкнул недовольно Дермонт в ответ на последовавшую вскоре неловкую попытку колдуна отстраниться. — Мы еще не закончили! Мы только начали! — с этими словами он навис над любовником еще сильнее, почти что складывая его пополам, и закинул чужие ноги себе на плечи, покрывая болезненными укусами нежную внутреннюю сторону бедер. Толчки вновь стали резкими и быстрыми, Фредди стонал теперь уже почти не замолкая. Он хмурился напряженно и кусал губу, пытаясь взять под контроль слишком яркие ощущения, помутившие его разум. Они оба подошли к грани. Удовольствие стало граничить с пыткой, воздух вокруг, кажется, уже начал плавится от жара и в нем мелкими пурпурными искрами то и дело начали вспыхивать молнии. С каждой секундой эти вспышки становились все ярче, словно в комнате вдруг появилась грозовая туча. Переизбыток неукротимой бешеной энергии двух совершенных существ рвался отчаянно на волю, пока не нашел наконец выхода. Грохотнуло так, что в громовом раскате потонул единый переходящий в вой финальный крик обоих. Дермонт обессиленно уткнулся лбом в чужое плечо, он все еще не вышел из любовника и продолжал железной хваткой сжимать его бедра, не позволяя отстраниться. Фредди зажмурился крепко крепко и приоткрыл рот, жадно глотая воздух, судороги все еще сотрясали его хрупкое тело, мышцы мокрого от пота и спермы живота ходили ходуном, бесконтрольно сокращаясь в болезненно-приятных спазмах. Наконец Караган отстранился и лёгкими движениями принялся поглаживать чужие бока, торчащие ребра, впалую грудь и напряжённые плечи, помогая любовнику наконец расслабиться и прийти в себя. Помешала ему продолжить крыша балдахина, чьи тонкие колонны видимо надломились под порывом бури. С жалобным треском она чуть не рухнула любовникам на головы, но в последний момент Дермонт остановил ее, без особого труда поймав за край, а колдун заклинанием вернул ее на законное место. После этого, Караган вытянулся расслабленно на постели и легко и бесцеремонно, словно тряпичную куклу, уложил Фредди спиной к себе на грудь, продолжая гладить попеременно его живот, плечи и грудь, теперь уже не столько успокаивая, сколько дразня. Колдун был слишком обессилен, поэтому против проявления пусть и грубоватых, но всё-таки нежностей в кои-то веки не протестовал. Прошло в общем целом не больше пяти минут с момента, когда они пришли наконец к финалу, а буря разнесла вспышкой пол комнаты, в мелкое крошево разбив изящные хрупкие вазы, опрокинув мебель и выбив стекла окон. И вдруг, дверь распахнулась под чьим-то ударом и в спальню влетел Брайан. Он выглядел бледным и напуганным, и судя по выражению лица не совсем осознавал, что вокруг происходит. В руке парень крепко и уверенно сжимал меч. — Боже всемогущий! — пробормотал Фредди, кажется, впервые за последние пару тысячилетий покраснев от неловкости и, мигом наколдовав на любовнике хотя бы штаны, а на себе шелковый длинный халат с изящными узорами золотым по черному в виде извивающегося дракона, попытался отстраниться, но ему не позволили. — Пусти его! — велел Брайан непривычно холодным и спокойным тоном. В этот момент он был так похож на прошлую версию себя, что сердце Фредди невольно пропустило удар, позволив себе хоть на мгновение поверить в то, что к его возлюбленному вернулась память. — Отпусти, я сказал! — Так ты биться со мной хочешь, глупый мальчишка?! — великан хищно усмехнулся в предвкушении легкой добычи и, небрежно отпихнув любовника в сторону, поднялся с постели, берясь за меч. Фредди стремительно метнулся за ним следом. — Не смей! — прошипел он срывающимся от ярости голосом. — Не смей его трогать! Убирайся из моего дома немедленно! А иначе… — договорить колдун не успел, потому что его схватили грубо за волосы и рывком протащив через пол комнаты, приложили несколько раз затылком о каменный угол камина. Фредди обмяк и, едва Дермонт разжал руку, рухнул безвольно на пол. Великан с мрачным удовольствием во взгляде полюбовался немного на растекающуюся под его головой лужу крови и отвернулся, принимая боевую стойку. Брайан атаковал первым, стремительно и яростно, так, что Курган в первые мгновения даже растерялся и начал сдавать позиции, уходя в глухую оборону, но длилось это недолго и очень скоро уже Брайану вместо атаки пришлось отступать и блокировать с трудом чужие сокрушительные удары. Кому достанется победа, и чья голова слетит в итоге с плеч, было совершенно очевидно, однако вместо этого, в какой-то момент воздух вокруг стал вязким и почернел, комнату заволокло клубами алого дыма и из него показался знакомый и незнакомый одновременно силуэт колдуна. Тело его было частично покрыто алой чешуей, волосы стали длиннее и, словно кубло черных змей, развивались причудливо сами собой, глаза Фредди были скрыты повязкой, но вместо них открылись по всему телу десятки черных провалов глаз с белым зрачком. Зрелищем это было одновременно безобразным и восхищающим. Медленно и плавно колдун поднял руку со ставшими намного длиннее черными когтями и, говоря что-то вроде тихим, но в то же время оглушающим до боли в ушах не своим голосом, указал в сторону застывшего в праведном ужасе Дермонта. Едва он замолчал, как меч великана рассыпался в прах, а самого его, как и его лежащие на полу доспехи, окутал черный туман. — Прекрати! Это против правил! — крикнул мужчина испуганно, но Фредди махнул рукой и Курган, снося на своем пути все встречные преграды вроде мебели и толстых каменных стен, оказался вышвырнут из дома прочь. Сам колдун в то же мгновение принял привычный свой облик, с привычной до боли одеждой, украшениями и прической, и только лицо его было непривычно бледным, под глазами залегла чернота, и на лбу выступил холодный пот. — Ты же легко мог убить его сейчас! — выпалил Брайан первое, что пришло ему в голову. — Почему не сделал этого? — Я уже объяснял тебе, — отозвался мужчина тихо, — мы должны сражаться честно, на равных, а это было никак не честным боем. — Да что вообще это было?! — воскликнул Брайан истерично, наконец в полной мере начиная осознавать только что произошедший ужас, но Фредди не успел ему ответить, он вдруг побледнел еще сильнее и потерял сознание.