Princes of the Universe

Сказать, что Брайан растерялся — значило не сказать ничего. Мало было несчастному только что произошедшего на его глазах ужаса, который ему не скоро теперь ещё удастся забыть, так еще и Фредди изволил очень не вовремя потерять сознание, тем самым избавив себя от неприятной необходимости объясняться и поставив своего вынужденного сожителя в тупик. Что ему делать дальше, Брайан не понимал от слова совсем. Будь Фредди обычным человеком, он бы быстро смекнул, что к чему, но колдун был кем угодно, но не человеком уж точно. Более того, на памяти Брайана еще не разу ему не становилось плохо, а следовательно и в какой именно помощи он нуждался, попав в подобную ситуацию, да и нуждался ли вообще, не было никаких сведений. В итоге, ничего лучшего не придумав, парень просто поднял наставника на руки и уже собирался было уложить его на кровать, но посмотрев на сбитые простыни с белесыми пятнами на бордовом шелке, на погром вокруг и лужу крови на полу, брезгливо скривился и унес Фредди в свою комнату. Бедный Брайан! Он едва не умер от стыда и смущения в эту ночь, пока мокрым полотенцем осторожно обмывал, словно покойника, тело своего наставника, а после переодевал его в чистую и более пригодную для сна одежду. Касаться Фредди да ещё так непозволительно откровенно было странно, даже страшно, но при этом почему-то подозрительно привычно. Руки сами собой скользили по худым бокам, гладили струны выпирающих ребер, они словно знали это тело, каждый его изгиб, знали ощущение блаженного восторга от прикосновения к нежной, словно бархат, коже, и это пугало и смущало одновременно, заставляя обычно бледные щеки горца, не знающие загара, наливаться пунцовым румянцем. Впрочем, довольно скоро Брайану стало совсем не до грешных мыслей, потому что все другие чувства затмило собой всепоглощающее беспокойство. Фредди не приходил в себя почти двое суток. По виду невозможно было определить его состояние. Не похоже было по абсолютно спокойному, неподвижному, словно у мраморной статуи, выражению его лица, что он страдал, скорее просто спал очень крепко, почти не дыша и не двигаясь, разве что несвойственные ему обычно пугающие бледность и холодность кожи свидетельствовали о том, что что-то с ним всё-таки было не так. Брайану было страшно. Впервые с того самого дня, когда произошла его первая встреча с Фредди, он чувствовал себя таким беспомощным и глупым. Без своего наставника он совсем не представлял свою дальнейшую жизнь, словно маленький ребенок, оставшийся без родителей. Только сейчас Брайан вдруг осознал, что весь его мир на данный момент вращался вокруг Фредди, его решений, его наставлений, и конечно же его защиты. С Фредди было легко: он сам разбирался со всеми проблемами и находил обходные пути, для того, чтобы и вовсе их избежать, он знал всегда ответы на любые жизненные вопросы, которые интересовали его подопечного, да даже сытная пища на столе, тепло и порядок в доме и безбедная жизнь зависели от него, он был попросту всем. Чувства Брайана терзали смешанные. Вроде бы и Фредди был бессмертным и все ещё с головой на плечах, так что умереть точно не мог, а значит и в беспокойстве не было смысла, но и не думать о плохом парень не мог. Дошло до того, что все то время, пока наставник пребывал в беспамятстве, он просидел около его постели. Порой ему начинало казаться, что в комнате слишком тихо и давно уже не слышно чужого дыхания, в такие моменты Брайан опускал голову на грудь своего спасителя и не успокаивался до тех пор, пока не убеждался в том, что сердце колдуна пусть и едва слышно, но все еще бьется. Лишь один раз за эти два дня горец покинул комнату, когда из плена тягостных навязчивых мыслей его вырвал донесшийся внезапно издалека громовой раскат. С крепко сжатым в руках мечом, Брайан спустился, немедля ни секунды, вниз, вышел на порог и замер, тревожным взглядом окидывая окружающую местность в поисках приближающейся исполинской фигуры в жутких черных доспехах, но в итоге увидел лишь свинцовые тучи на горизонте над лесом. Там белыми полосами на грязно-сером холсте неба лил дождь. Никакого Дермонта, или другого бессмертного, наведавшегося по их души, просто дождь и первая весенняя гроза. И в этот момент, впервые за последние месяцы, Брайан, сам не зная почему, почувствовал вдруг такое облегчение, словно у него гора свалилось с плеч. Неспешно и даже словно нехотя он вернулся в комнату и, едва перешагнув порог, с незнакомой ранее отчетливостью почувствовал, что что-то неуловимо изменилось. Фредди лежал на постели все в той же позе и такой же бледный, каким он его оставил, но откуда-то Брайан точно знал, что теперь колдун уже не был в беспамятстве, сознанием блуждая где-то очень далеко, а просто спал, глубоким здоровым сном. Фредди вернулся, а вместе с ним вернулось чувство уверенности в завтрашнем дне, в дом, казавшийся с того самого рокового вечера и до настоящего момента Брайану таким невыносимо чужим, холодным и пустым, вернулись жизнь и тепло, а в душу самого горца спокойствие и что-то странное, пока ещё не понятное, но заманчивое до ужаса. Пока что Брайан не мог ещё понять, что это, но почему-то, даже зная, что теперь Фредди точно в порядке, и ничего плохого с ним не случится, все равно остался дежурить у его постели, бережно сжимая в своей руке чужую ладонь, в которую постепенно возвращалось знакомое тепло далекой страны, усыпанной песками и залитой золотом палящих солнечных лучей, откуда сам Фредди (здесь, среди черных лесов, серых скал и туманов, так напоминающий Брайану солнце) был родом. ***** Едва на горизонте забрезжил рассвет, Брайан, на ходу разминая затекшую от долгого сидения в неудобной позе спину, выскользнул быстрыми бесшумными шагами из дома на улицу, прямиком в утреннюю колючую свежесть и густой, словно свежая смола, туман, и бегом направился к расположившемуся неподалеку небольшому озеру. Привычным уже действием, без особого усилия, он захватил разум первой попавшейся проплывающей мимо довольно крупной рыбины и, подманив ее как можно ближе к берегу, ловким движением выудил рукой добычу из воды. Придя домой, споро и ловко он взялся разделывать ее, с удивлением и даже почти гордостью отмечая, что не утратил этот навык за время жизни с Фредди, в которой не было никакой необходимости добывать и готовить себе пищу. Очень скоро над камином в котле уже кипел ароматный наваристый бульон, радуя Брайана заманчивым запахом и размышлениями о том, что в этот раз очень кстати Фредди не убрал остатки ужина, как делал это обычно, просто испаряя в никуда все, что осталось недоеденным, благодаря чему, на столе нашлись все нужные для приготовления ухи овощи и зелень. Брайан знал, что Фредди уже проснулся. Он почувствовал это сразу, поэтому в комнату к нему явился уже с подносом, на котором в тарелке исходила паром золотистая ароматная уха, а в кружке остывал горький, но полезный чай из целебных трав. Выглядел колдун уже лучше, но все равно еще осунувшимся, словно человек перенесший тяжёлую болезнь. Голос его тоже звучал едва слышно, да и сам он пока еще был слаб настолько, что Брайану пришлось кормить его с ложки, осторожно поддерживая рукой под спину. — Сначала ты заботился обо мне, теперь я забочусь о тебе, — пояснил парень коротко в ответ на полный недоумения и даже какой-то трогательной беспомощности взгляд. — В людских семьях всегда принято так поступать. Пусть мы не семья, да и не совсем люди, но думаю, от некоторых людских обычаев нам отказываться не стоит. Фредди смущённо улыбнулся и коротко кивнул. — Достаточно. Я уже наелся. Спасибо, — поблагодарил он тихо, осилив всего несколько ложек, и устало откинулся головой на подушку. — Не волнуйся! Скоро я буду в порядке, но сейчас мне нужно отдохнуть ещё немного. Фредди, что впрочем неудивительно, не солгал. Теперь, после пробуждения, силы действительно возвращались к нему стремительно, и уже к вечеру колдун чувствовал себя так, словно ничего и не было. ***** — Я просто переутомил себя, истратил слишком много сил, — первым завел за поздним ужином разговор Фредди на тему последних событий, видя, что Брайан хочет спросить его об этом, но никак не решается. — Ты убил его? — парень напряженно нахмурился. — Твоя магия может убивать подобных нам? — Нет. Он жив. Я просто покалечил его, но это ненадолго. У таких стариков — Фредди усмехнулся едва заметно, — как мы, раны заживают почти мгновенно. — Почему ты напал на него? — В каком смысле?! — мужчина вскинул удивлённо брови. — Он ударил меня, я просто защищался. — Ты вмешался в мой поединок с Дермонтом. Это было нарушением правил! — обрубил Брайан резко. — Как ты это объяснишь? — С чего бы я должен тебе что-то объяснять?! — вспылил Фредди неожиданно. — Может лучше сначала ты ответишь, зачем ты ввязался в поединок с Дермонтом, если я запретил тебе строго настрого даже комнату свою покидать, не говоря уже об остальном?! — Да потому что я испугался, что тебя убьют, болван самовлюблённый!!! — закричал парень раздраженно, а после, видимо осознав, что только что сболтнул лишнего, покраснел и, вскочив из-за стола, бросился из комнаты прочь, но не успел, потому что Фредди опередил его и схватил за руку, не позволяя уйти. — Дермонт почти победил тебя, поэтому я вмешался в ваш поединок! — Почему?! Почему, Фредди?! Зачем ты защищаешь меня?! Кто я для тебя?! Почему ты… — Брайан осекся вдруг, тяжело дыша и морща лоб, — почему ты не сказал мне, что в прошлой жизни мы любили друг друга и были супругами? — Что?! — Фредди вздрогнул, словно от удара, побледнел и отшатнулся в сторону. — Откуда ты…?! — пробормотал он хрипло. — Как?! — Ты разговариваешь во сне. Я читал в одной книге, что если в такой момент спросить человека о чем-то, он ответит правду, вот я и спросил и получил ответ. Так почему ты сразу мне не сказал? — А как бы ты отреагировал?! — голос колдуна задрожал жалобно, красноречиво извещая собеседника этой дрожью о том, что непреступная стена чужого самообладания пала. — Разве это не напугало бы тебя? Не заставило бы возненавидеть меня? — Ты даже не дал мне выбора! — перебил Брайан устало. — Наоборот! — воскликнул Фредди взволнованно. — Наоборот, я смолчал обо всем именно потому, что не хотел лишать тебя выбора! Прошлая жизнь осталось позади, мы стали другими людьми, и я прекрасно понимаю, что требовать от тебя любви ко мне нет смысла, ведь в прошлой жизни все было иначе: мы знали друг друга едва ли не с рождения, мы сражались против тирании плечом к плечу, мы были единым целым с едиными убеждениями и стремлениями, а сейчас мы совершенно разные люди, чужие друг другу и почти не знающие друг друга! — Ты сам не позволяешь мне узнать тебя поближе! — повысил Брайан голос. — Ты закрылся от меня своим панцирем, и только я пытаюсь сблизиться с тобой, как ты отталкиваешь меня! — Потому что иначе нельзя! — И почему же нельзя, мне интересно?! — фыркнул парень раздраженно. — Потому что, узнав меня поближе, ты боишься разочароваться? Ведь я, видимо, всего лишь жалкая копия того человека, которого ты знал раньше! — Да потому, что, узнав тебя ближе, я могу вновь влюбиться в тебя! — мелодичный обычно голос Фредди сорвался резко, словно струна лопнула. Колдун побледнел, как мел, закрыл руками лицо, отвернулся, сам весь ссутулился, и стал вдруг казаться маленьким беззащитным ребенком, которого хотелось обнять крепко крепко и сделать все, что только потребуется, лишь бы он успокоился наконец. — Я боюсь тебя полюбить, — продолжил мужчина тихо и хрипло. — Ты ведь не любишь меня в этой жизни, ты не ответишь мне взаимностью, а я в итоге буду страдать. Опять страдать! Опять… — от этого последнего «опять», произнесенного почти шепотом и похожего больше на стон, чем на слово, повеяло такой невыносимой нечеловеческой тоской, таким леденящим душу беспросветным отчаянием, что Брайан невольно вздрогнул, словно его окатило кипятком. — Фредди, — позвал он робко и, протянув неуверенно руку, коснулся едва ощутимо чужого плеча. — Я не могу так! — выдавил мужчина через силу, а потом вдруг голова его поникла, а плечи мелко судорожно задрожали. — Уйди! — попросил-потребовал он. — Дай мне побыть одному! — Но… — Брайан застыл в растерянности. Он не мог видеть сейчас лицо Фредди, но точно знал, что тот плачет, беспомощно и горько, плачет впервые на его памяти за все те полгода, что они прожили вместе. — Фредди, не надо! Перестань! Не надо так убиваться! — Не успокаивай меня, не жалей, не проявляй ко мне доброту! — торопливо выпалил мужчина в ответ срывающимся от рыданий голосом. — Не поступай со мной так жестоко, не давай мне ложных надежд! Уйди, пожалуйста! Брайан кивнул коротко и на ватных ногах медленно побрел в свою комнату, зайдя, закрыл за собой на щеколду дверь, а потом прижался к ней спиной, стек по ней медленно на пол, и вдруг, сам не зная почему, заплакал…