Ненужная пташка.

      Чисаки было всего шестнадцать, но у многих возникала мысль, что он куда старше своих лет. Будущий глава якудза активно промышлял в сфере наркобизнеса и набирал в свою организацию новые лица, готовые преданно следовать за ним и его амбициями. Планы шли впереди самого Чисаки. Пока они были довольно размытыми. В конце концов, чтобы этот механизм стал работать как следует, надо осуществить ряд задач: найти способ усовершенствовать продаваемые наркотики, убедить Отца, что планы Чисаки помогут их клану, и накопить побольше средств для осуществления своих идей. С последним пунктом ему повезло. Семейство Огава давно скупало наркоту в больших количествах. Новый препарат Чисаки, лишающий людей причуд на пять часов, познакомил парня с большими деньгами. Босс Якудза даже не подозревал, в какой разнос пустился его «благородный сынок». Но если со спонсированием дела шли хорошо, то с разработкой наркотиков всё стояло на ровном месте. Качество даже ухудшилось. Многие злодеи требовали препараты «покрепче». Они хотели навсегда лишать своих врагов причуд. Каю и самому хотелось лишить людей этой грязной болезни. Он ненавидел общество и причуды. Было бы чудесно, если в процессе хаоса, который он организует собственными руками, эти ничтожества лишили бы себя такой мерзости, как причуда.       Перспектива улучшения наркотиков появилась совершенно внезапно. Ненормальные Огавы удачно схватили в свой плен обладателя «Стирания других причуд». Эта та деталь, которую Чисаки хотел изучить досконально. До мельчайших частиц. Это прорвёт сферу нелегальной торговли и вознесет его клан на вершину подпольной пирамиды. «Восемь заветов смерти» снова встанут у руля власти.       Богатые психи решили поиграть с его игрушкой ещё пару дней. Пришлось пойти на уступки. Уж сильно задел главу семейства ранее откушанный нос. Пусть делают с Сотриголовой что хотят. Только лицо для них под запретом. И, разумеется, без летального исхода. Два условия, которые этой ночью выдвинул Кай. Однако «игры» Огав долго не продлились. Уже этим утром его побеспокоил звонок главы семейства: — Срочно едь к нам! Иначе мы твою «бесценную крысу» убьём к чертям собачим!       Кай повесил трубку, раздраженно прошипев: — Больные ублюдки.

***

      Кай гордо вошёл в пыточную комнату. Здесь воняло кровью, жаренной плотью и каким-то блевотным паром. Омерзительное место. Здесь Огавы любят ему выдавать деньги или вести какие-то переговоры. Это одна из главных причин, по которой Кай терпеть не мог эту поехавшую семейку. — Иди сюда! — скомандовал оборзевший Ишинори Огава.       Совсем уже страх потерял. Кай цокнул и прошёл к мужчине. У него сильно затряслись руки. Как же хотелось уничтожить эту отрыжку общества.       Бессознательное тело маленькой девчонки было аккуратно уложено на кушетку. Даже приодели в какую-то сорочку. Не хватало ещё любоваться её гематомами, шрамами и прочим безобразием. Уродство. Хотя Кай немного перенял у них эту болезнь. Понял, что насилие отлично помогает контролировать людей, взяв это на заметку.       Чисаки перевёл взгляд на лица взрослых свиней. Такие напряжённые. У матери вообще отстранённое выражение лица. Она была в таком трансе, что её из него даже внезапная война не вернёт. Похоже, что доигрались. Прелестно. Кай не знал, зачем им нужна эта девка живой, но там была как-то вмешана их бабка, которая, вроде как, умела докопаться до истины, когда дело приобретало серьезные обороты. А истина страшная. Стоит заметить, что Огавы во многом зависят от наследства своих стариков. — Она в коме из-за какой-то чертовой опухоли в своей башке! Уничтожь опухоль и верни её в сознание! — рявкнул на Кая Ишинори, будто это он виноват в плачевности данной ситуации.       Парня передернуло. На его лицо попали грязные слюни этого выродка. Это начинало заводить не на шутку. Руки Чисаки стало трясти ещё сильнее. Так бы и сокрушил здесь всё к чертям! — Хорошо, я уничтожу опухоль. — сдержанный тон Восстановителя ожесточился. — Только вы мне после этого должны отдать Стирателя. Я не хочу, чтобы вы его довели до такого же состояния. — он коротко кивнул на бессознательное тело. — Я надеюсь, он жив? — Жив твой проклятый ублюдок! — озлобленно рыкнул Огава. — Заткнись и зарабатывай его!       Кай бросил на мужчину взгляд, полный угрозы. Ещё раз посмеет к нему так обращаться — от него не останется ничего.       Якудза подошёл ближе к девчонке, дотронувшись до её головы. Черепушка с волосами исчезли, обнажая мозг девчонки. Кай видел неестественный нарост, который испарился в следующую секунду. Опухоли нет. Чисаки восстановил ранее уничтоженную часть головы и перевёл взгляд на Огаву: — Работа выполнена. Где Сотриголова?       Ишинори недовольно нахмурил брови. — Но она не пришла в сознание! Я сказал восстановить её сознание! — Это уже не моя забота. Уничтожать кому и восстанавливать после неё я не могу. — без промедления соврал Кай.       На самом деле Чисаки мог сделать так, чтобы человек ушёл в кому. Но он должен делать это лично, чтобы потом знать, какую именно функцию он повредил в организме. Морочиться с таким сложным состоянием, причиной которого могла быть не только опухоль, Кай совершенно не хотел. — Убирайся! — взорвался поехавший Огава. — С превеликим удовольствием, только… — рука Чисаки коснулась плеча Ишинори, медленно разрушая его. — Где моя награда?