Цзыдянь

Цзыдянь не знала, сколько она уже пребывала во тьме. День, месяц или год? Сложно понять, когда вокруг всё черно и глухо. В таком состоянии её не могли не посещать разные мысли. Большинство были связаны с Цзян Чэном. С его судьбой. Цзыдянь, честно, пыталась придумать наилучший вариант будущих событий, но излишне реалистичное, а может, пессимистичное мышление не позволяло. Волнения сводили её с ума, поэтому она ударилась в воспоминания. В счастливые воспоминания о предыдущих хозяевах. Вспоминала, в каком шоке были они, когда Цзыдянь впервые с ними связывалась. А как тяжело ей было в самом начале подстраиваться под нового владельца из раза в раз, но со временем это даже начало приносить удовольствие — люди отличались, у каждого были достоинства и недостатки, каждый оставил в Цзыдянь что-то своё. Разумеется, она не всегда была рада новому господину или новой госпоже. Первым можно вспомнить старшего брата Цзыюань. Изначально, предыдущий глава Ордена Мэйшань Юй намеревался передать артефакт своему наследнику, но Цзыдянь наотрез отказалась от этой затеи. Мальчишка ей не нравился — слишком обычным он был для неё. Не было в нём той силы, того характера, к которым привыкла Цзыдянь. Но они были в третьей госпоже Юй. Юй Цзыюань всегда задерживала взгляд на кольце отца. Всегда заворожённо наблюдала за убийственным танцем Цзыдянь, когда та принимала боевое обличие и вступала в бой. В свою очередь Цзыдянь расспрашивала главу Юй о его третьей девочке. Советовала позволить Цзыюань обучаться наравне с мальчиками, часто просила его самого потренироваться с дочерью. Глава Юй часто пререкался, но редко пропускал слова оружия мимо ушей. Казалось, что они обе тянулись друг к другу. И когда Юй Цзыюань осмелилась предложить свою кандидатуру хозяйки Цзыдянь, после отказа её старшему брату, Цзыдянь убедила хозяина дать ей шанс. И тогда у неё появилась новая хозяйка. С уверенностью можно было сказать, что Цзыдянь знала Цзыюань лучше всех. А как иначе? Она видела её глазами, чувствовала её боль, ощущала её настроение, даже могла слышать её мысли, но никогда не делала этого без ведома Юй Цзыюань. Именно Цзыдянь первая хвалила госпожу за успехи, именно Цзыдянь утешала Цзыюань из-за предстоящего замужества, именно Цзыдянь подбадривала её и говорила ей гордо поднимать голову всякий раз, когда слышался шёпот насмешек. Юй Цзыюань не доверяла Инь Чжу и Цзинь Чжу столько тайн, сколько доверила своему оружию. В самом начале пребывания в Пристани Лотоса именно у Цзыдянь, умудрённой столетним опытом, она просила совета по тому или иному вопросу. Цзыюань — самая любимая госпожа Цзыдянь. Чего не скажешь о её муже. Цзян Фэнмянь откровенно бесил Цзыдянь. Весь такой тихий, уступчивый и пассивный. Только и мог, что цитировать свой девиз. Нет, Цзыдянь признавала его хорошие качества, даже уважала его за то, что он никогда не пытался подчинить Юй Цзыюань, но по её мнению так и должны были вести себя супруги — не лишать друг друга свободы. Но, скорее всего, корень раздражения был в Цзыюань. Точнее, в полном равнодушии Цзян Фанмяня к ней. А ещё в заметном предпочтении Вэй Ина Цзян Чэну. Цзыдянь никогда не забудет, как Цзыюань приходилось терпеть слухи о неверности мужа, о том, что он притащил своего бастарда и любит его больше, чем законного сына от «навязанной» жены. Поэтому понятно, почему она крайне скептично отнеслась к просьбе Юй Цзыюань сделать Цзян Фэнмяня вторым хозяином. «Какой из него хозяин для меня, если он даже с этим Вэй Ином справиться не может?» — спрашивала Цзыдянь в негодовании. На почве этого у них возник серьёзный спор, который всё равно закончился уступкой Цзыдянь. Но после этого она начала задаваться вопросами о чувствах Цзыюань к Цзян Фэнмяню. Неужели Цзыдянь ошибалась всё это время, и Цзыюань страдала не из-за уязвлённой гордости, а из-за неразделённой любви и ревности? Неужели она совсем не знала хозяйку, которую любила больше всех? Теперь не важно. Цзыдянь не осмелилась спросить Цзыюань при жизни, а сейчас уже поздно. Понимая, что мысли уходят в негативное русло, она начала думать о другом. О своих эмоциях, когда обрела разум. О выигранных битвах. О беседах с хозяевами. Но воспоминания прервали. Цзыдянь почувствовала духовную энергию. Мелькнул луч надежды на то, что это Цзян Чэн, но он тут же погас от осознания, что это невозможно. И правда, это была не энергия Цзян Чэна. Но чья же тогда?