***
… Когда Астрид просыпается, Матфей провожает её в палату. Демонесса будет лежать здесь впервые, но ей как-то всё равно. Самое главное, чтобы был телефон, интернет на нём, зарядка, Иккинг да вуманайзер. Мало ли, дёрнет Асмодей поблудить на ночь глядя. — Иккинг скоро принесёт твои вещи. Если будет совсем плохо, — ангел показывает на небольшую белую кнопочку на стене, около подушки одной из коек, — Нажми сюда, и я приду. — Хорошо, спасибо, — кивает с улыбкой Астрид. В то же мгновение в палату входит… Нет, не Иккинг. — Астрид, твою ж дивизию, ты чего?! — лепечет тут же Сморкала, садясь на кушетку рядом с подругой, — Мне все уже уши прожужжали, что тебе плохо стало в столовке! — Матфей молча покидает палату. — Сморкала, на мне анафема, — со слабой улыбкой поясняет демонесса. Лицо Йоргенсона сразу вытягивается в шоке и ужасе. — Да ну?! Запердон, сто процентов, — тут же заявляет он. — Я знаю. Она сказала, что убьёт меня. Но меня убедили, что этому не бывать. — С этой ебанашкой надо что-то делать, — мотает головой Сморкала, крушится, — Только и делает, что проблемы создаёт… А Иккинг в курсе? — Угу. Пошёл мне за вещами. — Какой заботливый, однако… Слушки, кстати, поползли про вас двоих, — шепчет Сморкала. — Неудивительно, — ухмыляется Астрид, — И что плебеи говорят? — Говорят, мол, ты его загипнотизировала, поэтому только он с тобой общается типо. — Пф, я не настолько хороша в гипнозе. — Вот и я о том же. Завидуют… А Хедер ещё сильнее всех завидует. Её задница прям адски полыхает, за километр видно, как она бесится. — Пусть бесится, мне по хуям, — вздыхает с улыбкой Астрид, и в это же мгновение в глазах на долю секунд темнеет, но потом всё опять резко проясняется. — Что-то не так? — интересуется Сморкала, замечая, как подруга прикладывает ладонь ко лбу. — Плоховато… Опять эта херня накатывает. — Может Матфея позвать?.. — Он уже заебался со мной конкретно, оставим его в покое, — отмахивается Астрид легонько, — Ща лягу и пройдёт. — И долго тебе так будет хреново? — Пока анафема не исчезнет. — А как её снять можно? — Либо вежливо попросить Запердон убрать эту хуйню, что вряд ли выйдет, либо тупо грохнуть эту падлу, — демонесса прикрывает глаза, лежит на спине и чуть жмурится. — Заебись варианты, — лаконично комментирует Сморкала. — А то, у нас по-другому не бывает, — слабо усмехается Астрид, следом улыбка слетает с её лица: будто засыпает. Тут в палату заходит Иккинг с пакетом вещей. Выглядит мрачнее обычного, но, завидев Астрид и Сморкалу, чуточку мягчеет. — Привет, Иккинг. — Угу. — Не думал, что скажу это, но я очень удивлён и вместе с тем рад, что ты заботишься об Асюхе, — улыбается Сморкала. — Угу. — Видел Запердон около столовки, бесилась. Не ты ли случаем её взбесил? — Угу, — «Холодная Ярость» кладёт пакет на соседнюю кушетку, садится туда же, напротив Сморкалы, — вставил пиздячек. — И явно безуспешно, — аккуратно говорит Йоргенсон. — Угу. Так бы она уже трупом была. — Ты смотри, а то ещё посадят… Ас, ты спишь? — интересуется Сморкала у подруги. Та молчит; её грудь спокойно вздымается, — Ладно, пойду я. Ты со мной? — Разложу вещи, потом пойду, — отвечает Иккинг вполголоса. Йоргенсон кивает на это и уходит, напоследок окинув подругу и её партнёра немного грустным взглядом. В палате на удивление очень тихо, шум из коридора и столовой практически сюда не доходит. Иккинг сидит на кушетке ещё с минуту, видимо, о чём-то задумался, потом встаёт, делает пару шагов и… Присаживается на колени около кушетки демонессы. «Астрид», — тихо шепчет он. Девушка сначала не реагирует, а потом резко открывает глаза и начинает мотать головой. Завидев голову Иккинга на ровне со своей, немного пугается. — Ой, ты пришёл уже?.. — «Холодная Ярость» слабо кивает ей в ответ. — Кошмар какой-то снился, не помню ни черта, — вздыхает Астрид и вытирает ладонью свой немного вспотевший лоб. — Я говорил с Хедер, — начинает вполголоса говорить Иккинг. — Пригрозил ей. Сказала, анафему снимать не будет, потому что всё пройдёт и так через три дня. — Помучить просто хочет, падла, — ругается с улыбкой Астрид. — Передай вещи, я хоть посмотрю, что ты взял. Иккинг кивает, через пару мгновений пакет с вещами уже лежит рядом с Астрид. Она чуть приподнимается, чтобы вытащить и рассмотреть вещи. Среди кучи трусиков и футболок с леггинсами она видит небольшой фиолетовый прибор в форме капли. Астрид сразу начинает истерично смеяться на всю палату, а Иккинг сидит рядом и немного жуёт губы, глядя по сторонам. — Ну ты даёшь, Иккинг! — демонесса вытирает проступившие от смеха слезинки. — Мало ли, — пожимает плечами Хэддок. — Молодец, конечно, но я и пальцами, думаю, справилась бы не хуже, — глядя на несколько смутившееся лицо Иккинга, Астрид опять смеётся, но коротко, — Спасибо большое… А ты заботливый. Думаю, мне очень с тобой повезло. — Угу, — кивает Икк, даже улыбается, но как-то грустновато. Кажется, даже краска на локонах-рожках потемнела на пару тонов. И Астрид это мельком, но всё же замечает. — Иккинг, а локоны твои… Ты их красишь? — Нет, — мотает головой демон, — Никогда не красил волосы. Не умею. — Странно. Просто я заметила, что они будто своей жизнью живут, — усмехается Астрид. Иккинг странно поджимает правый уголок губы, а в зелёных глазах как бы мелькает фраза: «Да всё-то ты замечаешь, сучка». — У меня прабабка была типо как Рапунцель, — чуть закатив глаза поясняет «Холодная Ярость». — У тебя были длинные волосы? — Астрид сразу широко раскрывает глаза и широко улыбается. — Прямо как у Рапунцель? — Только эти два локона, — показывает пальцем Иккинг на рожки, — Росли быстро, а как обратился они сразу перестали расти. Раньше были ярко-красными, потом как темнеть начал, так всё. Сейчас сама видишь. — А ты ими исцелять мог? — Нет. Они просто росли и светились, когда определённые слова говорил. — «Яркий солнца луч», тыры-пыры? — Не помню. — Как это не помнишь? — Ну, не помню. Мне было лет семь, — чуть хмурится Иккинг, — Помню, сказал белиберду, так и начнут светиться. И хожу по деревне как фонарик с рогами. — Интересно, — вновь усмехается Астрид, чуть ближе присаживается к Иккингу. — Мне от прадеда досталась фишка по ментальной связи болтать, но я её не развиваю. Пользы в ней не вижу. — Уж полезнее, чем два волоса светящихся. — Может и так, но это энергозатратно. — У тебя энергии бесконечный вагон. — Даже у бесконечности есть конечность, Иккинг, — с важным видом заявляет Астрид, даже приподнимает указательный палец, якобы доказывая, что говорит чистейшую истину. Иккинг кивает с признательным видом, поджимает губы, мол, «сказать мне нечего, ты права». — Типо как «баба с членом тоже баба». — Иккинг, блядь! — смеётся громко Астрид. — Я не блядь, начнём с этого. — ХА-ХА-ХА, С КАКИХ ЭТО ПОР ТЫ ТАКОЙ ЮМОРИСТ?!***
Но приходит ночь, и становится не до шуток. Астрид беспокойно ворочается по кушетке, не в силах заснуть. Её мучает жар, дрожь в теле, гудящая боль в висках; хочет ткнуть в кнопку на стене, но нет сил даже поднять палец. Демонесса решается на попытку связаться с Иккингом по ментальной связи, но немного ошибается с адресатом… — Иккинг, приди, пожалуйста, ко мне. — Внучка? Ты что ли? — Ой, дед Чара, прости, — бормочет Астрид. — Голос у тебя какой-то плохой. Болеешь чем? — Да… Анафема на мне. — А, понятно… Погоди, в смысле анафема?! — Ну, долго объяснять. — Даёт сигнал в два часа ночи и ещё заставляет переживать лишний раз, — бурчит дед Чара, — Смотри у меня!.. Этот «Викинг» твой хахаль? — Друг, деда. — А, ну, не долго и до хахаля. Ты у себя дома? — Я в палате корпуса. — Не всё у тебя здорово, внучка, как всегда. Держись там… Доброй ночи, не буду занимать ментальный поток. Иккинг мирно посапывает, когда вдруг в голове слышит голос Астрид: «Иккинг, мне плохо, помоги». Резко раскрывает глаза и вскакивает с кровати. Оглядывается в темноте, и не находя рядом Астрид, сильно хмурится. Потом догадывается, в чём дело. Его ждать долго не пришлось. Минут семь, и демон гнева тихо проскальзывает в палату к партнёрше. — Мне Матфея позвать? — спрашивает совсем тихо Хэддок, подходя ближе к кушетке. — Если он на месте, — шепчет сбивчиво Астрид. — Должен быть, — юркает прочь, возвращается через три минуты, — Нет его… Что же с тобой делать?.. — Проще сдохнуть, блять, — ругается Хофферсон. Иккинг шумно вздыхает. — Двигайся. — А? — Двигайся, лягу с тобой. — Думаешь поможет?.. — Не знаю. Но раз тебе плохо… Астрид любезно двигается ближе к стене, Иккинг ложится с краю на спину. Астрид приобнимает его сбоку, одну ногу закидывает для удобства. — Я сильно горячая? — Смотря с какой стороны посмотреть, — лениво зевает Иккинг. — П-хех, молодец, — усмехается коротко Астрид, — В плане температуры тела. — Горячая. Может градусов сорок, — навскидку шепчет «Холодная Ярость», — Вчера была прохладнее. — И как ты определил вчера? По лбу? — Ну да. — Я думала ты меня просто поцеловал… Ну и хитрый же ты, Иккинг, — улыбается демонесса гордыни. — Это просто древний метод проверки температуры, Астрид. Я не могу без твоего разрешения тебя целовать. — Но по пьяни мы сосались. — Это потому что ты меня на спор взяла. Разрешение ты мне дала, и твоё согласие было прямым. — Ну, хорошо. Тогда даю тебе бессрочное разрешение целовать меня когда угодно… И куда угодно. — Угу. — А мне разрешение какое-нибудь в ответ на милость, м? — Могу отлизать тебе пилотку, если попросишь, — бурчит Иккинг. Астрид тут же прыснула со смеху. — Чё, реально? — Почему нет, — пожимает плечами Иккинг, — Ну, если совсем тебе приспичит, можешь и отсосать мне. — Да-а-а-а, соснуть хуйца я не прочь. Только не в таком состоянии, — гогочет Астрид, потом загадочно выдерживает паузу, — Хотя-а-а-а-а… — Я не купался сегодня, — тут же отвечает Иккинг. — Ну ладно, живи… Хотя, пока мне не было плохо, я ходила подмываться, — задумчиво шепчет Астрид, делая явный намёк. Иккинг напряжённо молчит, сердце в груди бьётся быстрее. — Прям ща-с, хочешь сказать, приспичило? — бубнит он. — Ну да. Давно меня Асмодей не дёргал, знаешь ли. Иккинг опять шумно вздыхает, а Астрид смеётся. Дорвался, ничего не сказать. «Холодная Ярость» не спеша поднимается с кушетки; Астрид победно хихикает, еле вскинув дрожащие руки вверх, устраивается поудобнее. — Ты первая. — О-о-о, я польщена, Иккинг! Тебе ещё повезло, что пилотка моя... — Прекрати, — тут же осекает девушку демон гнева, — Ещё одна пошлость, и я ничего тебе делать не буду. — Молчу-молчу, — лепечет Астрид, — Но ты же помнишь про... — Астрид, блядь, — бурчит Иккинг, стягивает с подруги трусики, и она с удовольствием повинуется. Кое-как, скрючившись в три погибели, он всё-таки умудряется устроиться между красивыми ножками демонессы; определённо один из лучших дней её жизни: ей собирается делать куни не абы кто, а «Холодная Ярость». Причём инициатива была с его стороны, что важно. Уму непостижимая ситуация. Лицо Астрид краснеет сильнее некуда. В ней вдруг разыгрывается целомудрие и стеснительность; внутри всё кружится, вертится, сердце трепещет, аура ведёт себя весьма странно, но в её мыслях совсем не это. Только от мысли, что Иккинг её сейчас ублажит, или нет, как пойдёт, уже можно с ума сойти. Они даже не пара. Подумаешь, сосались по пьяни да во сне чуть-чуть пошалили. Ну, обнимала она его ночью разок, потому что спали вместе. А он поцеловал её в лоб, и то, чтобы температуру проверить. Это ведь практически не считается. Обычно сначала пара влюбляется, начинает встречаться, потом уже дело доходит до секса, а тут всё как-то не так: начинают за пьяный полудебош, шутки про члены и прочая пошлятина, а в итоге — это. Губы у Иккинга горячие, уже влажные. От каждого, даже совсем маленького поцелуя Астрид слабо вздрагивает; она прикрывает глаза, чтобы сосредоточиться на ощущениях и не смущать не только Иккинга, но и себя саму. Хотя, может он и не смущается, Сатана его знает. Она слышит его тихий бубнёж: «Уже?.. Быстро»; демонесса ухмыляется на это, отвечает шёпотом: «Потому что температура». Иккинг умеренно медлит, но это Астрид очень даже льстит. Когда наконец демон переходит к полноценным действиям, а не хождениям вокруг да около, первое, что девушка чувствует, так это то, что её будто током ударило, причём не сильно и в хорошем смысле. Когда она целовала Хэддока в губы, было что-то подобное этому чувство. Хочет смеяться: там ведь тоже губы, только половые. Отличный каламбур, однако. В голове у демонессы проходит целый их диалог, пока Иккинг медленно, очень старательно и нежно (