Любовь без милости и милость без любви

       Таро всё ей испортил. Тесса мрачно трюхала по дороге в город, и думала о том, что огарок, конечно же, прав. Ей не двадцать, и даже не тридцать для таких развлечений. Пора подумать о доме и семье. Да и веселье уже далеко не то, после выпивки ползаешь еле-еле дня два, или надо после каждого бокала бегать и промывать желудок, а какой тогда смысл, из-за драки потом болит всё, спина, колени и чи на донышке, секса ей вполне хватает супружеского, и то счастье, что не так часто ему и надо, а люди, в сущности, надоели. В общем-то, поехала она из чистого упрямства и твердого намерения показать Таро, что шантажировать ее ответственностью и чувством долга не удастся.       В кабак не хотелось, да и что там делать с утра. Пиво дома и впрямь лучше. День не базарный. По магазинам таскаться тоска одна. Тесса вздохнула и поехала в бордель. Там и правда у нее почти что подруги. Ну и девочкам она нужна всегда.       Держательница борделя была водяной полукровкой. И даже владела Водой — но очень, очень слабо. Впрочем, достаточно, чтобы решать совсем уж насущные проблемы, а так же иметь пару козырей в рукаве в своей нелегкой профессии, что и обусловило карьерный рост от проданной в бордель девчонки до вполне себе солидной мамаши. Тессе она завидовала за ее сильное покорение и куда более счастливую судьбу, поэтому дружбы между ними особой не было, но приятельства на основе прочной взаимовыгоды хватало. Так что в борделе Тессе обрадовались и приняли как родную. Заспанные девчонки повыползали в общую гостиную, вытащили винца и сладостей, и понеслось. Сначала было все чинно-благородно, Тесса лечила больные спины, синяки и растяжения, убирала последствия слишком разнузданных шалостей клиентов, вроде искусанной груди, и разногласий между коллегами, вроде вырванных прядей волос, слушала жалобы на жизнь, с удовольствием обсуждала никогда не теряющую актуальности тему «все мужики козлы»…       Постепенно работы становилось все меньше, а вина все больше, растолкали музыкантов, несмотря на будний день подтянулось несколько постоянных клиентов… Среди облаченных в пестрые тряпки работниц Тесса в рубахе, брюках и сапогах неопределенно-земляного цвета смотрелась вызывающе, но интереса к ней это даже прибавляло. Такое ощущение, что завсегдатаи не столько пришли за основными услугами, сколько позубоскалить с водяной.       Что поделать, репутация. Где Тесс, там и скандал. А развлечений в провинции мало.       Отъехав от дома, Таро поднял носоконя в рысь, а потом и в галоп, но долго не выдержал. Это было больно, очень больно. Пришлось снова перейти на рысь, хотя, конечно, время в пути вырастало вдвое. Ну ладно, буду дома не вечером, а позже, ночью. На подъездах к пограничному пункту он и так слез с седла еле-еле. Ну вот, сейчас узнаем, качественный ли у меня паспорт… — Вода? — скептически вопросил колониальный таможенник, глядя то в паспорт, то на Таро. — Вода, — твердо ответил тот. — А что? — Добро пожаловать, — таможенник пожал плечами, видимо, решив не создавать себе лишних проблем. В конце концов, последние сто лет Огонь сильно мешал свою кровь со всем, что движется.       Первым делом Таро завернул к лоткам с едой. Во-первых, он действительно успел проголодаться, а во-вторых, как же он соскучился по нормальной еде! Он бросился к ближайшим ятаи, и набрал всего, по чему так успел соскучиться: огурцов кюри, кальмаров икаяки, посыпанных рыбной стружкой такояки… Тессе взял соленой скумбрии на палочках, а Сюли — несколько бисквитов в форме разных животных, в разноцветной глазури. Ну и, конечно, кучу пакетиков хрустящих сенбеи, поострее и с разными вкусами.       Чем еще хорош носоконь, помимо мощи, так это еще широкой спиной: сидеть верхом, положив перед собой коробочку с едой, было вполне себе удобно. Таро неспеша ехал по улицам, высматривая отделение почты, не слишком маленькое, чтобы не привлекать лишнего внимания, но и не слишком большое. И волей-неволей наслаждался всем, что его окружает: уличными запахами, совсем другим говором, архитектурой… Даже одежда немного, но другая. Тона больше смещены в сторону охристого, кирпично-красного, с коричневой базой… К счастью, его внешность тут вполне уместна.       Таро вздохнул. Его миссия была не развлекательной. Наконец, он наткнулся на вполне подходящее отделение почты, привязал носоконя и зашел в отделение. Купил конверт и лист хорошей бумаги, подходящей для письма кистью, занял очередь и принялся за письмо. — В Столицу? — подняла на него глаза конторская служащая. Таро выбрал женщину постарше. — Прямо в саму Столицу, в Верхний город? — Да. — Почта досматривается, — на всякий случай уточнила служащая. — Конечно, — кивнул Таро. — Я бы хотел оплатить доставку дирижаблем. Конторская служащая молча окинула его взглядом, оценила одежду и написала на листочке цифру. — Приемлемо, — кивнул Таро. — Это посылка моему бывшему командиру, — счел необходимым пояснить Таро. Меньше домыслов будет. — Я должен проявить уважение.       Почтовая служащая кивнула и стала заполнять бумаги. — Паспорт. Таро протянул бумаги.       Та начала переписывать данные, но не удержалась от вопроса. — Командиру? Вода? — Я полукровка, — равнодушно пояснил Таро. — Бывший военлекарь.       Видимо, это объяснение почтальона удовлетворило, и они успешно закончили оформление. Таро бережно уложил коробки с прахом, обернутые белой бумагой, в стандартный ящик, перекладывая их стружкой, добавил тубусы с письмами, впрочем, незапечатанные, и еще одно — для генерала Миямото, поверх стружки. — Сделайте, пожалуйста, пометку «хрупкое». — Конечно. — Благодарю вас.       Таро оставил чаевые, не слишком большие, чтобы не акцентировать внимание, но и не маленькие.       И вышел, наконец, на волю. Интересно, арестуют его этой же ночью в гостинице, задержат на границе или пронесет?..