Любовь без милости и милость без любви

— Показывай, что вы тут наворотили, — не тратя времени на политес, сказал Айро, слезая с ящера. — И, надеюсь, запретка — это не полтора ствола? — Целый завод, Айро! — возмутился Миямото. — Я пойду пока раненых осмотрю, подготовлю к транспортировке? — сказала Васса, брезгливо оглядывая посеревший от дождей амбар и развороченную землю. За ночь кровь и гарь смыло дождем, редуты и окопы, воздвигнутые на скорую руку из сырой земли, расползлись, пострадавшие в драке ни за что ни про что кусты и деревья смотрелись неряшливо. Вкупе с сереньким небом — тоска зеленая. — Когда уже наконец нормальная осень начнется… — Надеюсь, до сезона дождей вернемся домой, — вздохнул Айро. — Может, лучше наоборот, в Ба Син Се пересидеть? Там хоть такого ветра с моря нет. Там осень приятная. — Ну а как же сезон горящих кленов? Нет, Вась, целую осень в Ба Синг Се мы не можем себе позволить. — Ну вон, видишь, что они тут творят?! Распустились без тебя совсем. Запретку в какой-то дыре клепают! — Безобразие, — согласился Айро. — Никакого порядка. И, Васенька… Будь бдительна, ладно? Если вдруг что, не лезь в драку… — Ладно, ладно…       Пока Айро бродил среди обуглившихся остатков того, что было оружейным заводиком — или кузней, и ворчал, что вот эти руины никого не впечатлят, а как следует допросить бывших работников и владельцев не очень-то и удастся, и что вот, теперь придется срочно сообщать царю Куэю, а понятие «срочно» в стране земли суперрастяжимое, а это опять задержки, Васса пыталась спасти глаза бойцу из отряда Бейфонг, и удивлялась, кто это тут нацелительствовал без нее, Таро спал в найденной в сарае тачке, подложив туда мешок с опилками. И снилась ему Луна. И, кажется, Агни. И еще какие-то мутные и непонятные персонажи.       Примерно в это же время Тесса и Сюли стояли в длиннющей очереди на пропускном пункте Земель Процветания «Плакучая ива». Детский ор вокруг стоял оглушительный, так что название казалось вполне себе оправданным. Почти вся очередь как раз таки и состояла из детей с родителями, а так же бабками, дедками, тетками и прочими сочувствующими гражданами. — А вот я не реву, — набычась, сообщила Сюли задумавшейся о своем Тессе. — Правильно, мальчики не плачут, — кивнула Тесс. Сюли еще больше насупилась. — Ладно, куплю тебе леденец, — быстро сдалась она. — Ты молодец. — Воот, — протянула Сюли, которая даже больше леденца желала одобрения. Но и леденец, конечно, тоже. — Красный. — А может, зеленый? Сюли немного подумала. — Красный, — повторила она с уверенностью. — Мальчикам — красный! — Ну ладно, — признала ее правоту Тесса. — А девочкам тогда синий? — А девочкам какой останется, — вздохнула мудрая не по годам Сюли, а тут уже и их очередь подошла.       Таможенник шлепнул печати на документы Тесс практически не глядя. — К целителям? — К ним, милок, — просипела Тесс. Она как раз таки вовремя слегка простудилась. — Держи памятку, бабка. Грамоте-то обучена? — Разберу, милок, разберу как-нибудь, — Тесс проковыляла мимо таможенного поста и немедленно обрела бодрость. — Кто на целительство — сюда проходим, проходим сюда! Сюда, старая, сюда! — подтолкнул Тесс, погрузившуюся в изучение памятки, не слишком-то четко напечатанной на серой бумаге, стражник. — Не ломай глаза, всё тебе и так скажут! — Спаси тебя Агни, внучок, — сказала Тесс, и потянула Сюли к толпе унылых граждан. Ее вынесло к столу, за которым сидело несколько местных девиц. — К целителям? Как звать ребенка, сколько лет? Чем болеет? — Задыхается он. Три, ваша милость, три годика. Сю Чжен. — Номера держи, на одежду приколи. Булавки вон там. Номера не снимать, особенно с ребенка, чтобы не потерялся! Ваша подвода будет пятая. Спроси, кто на пятую подводу, с ними и стой. — Дык у меня лошадица! — Тогда езжай за любой подводой, да из виду не теряй её, смотри! как доберетесь до лагеря, номер зарегистрируй. Покажи номер свой, там тебе койку дадут, ясно? Только по пути еды лучше прикупи. Похлебку два раза в день давать будут, с голода не помрете, пока станете ждать, но… А лучше, бабка, сразу разворачивай ты назад. Не лечат они такое, — вздохнула девица. — Как это не лечат, как это не лечат?! Говорят, на кого руки Аватар возложит, тот здоров сразу! — возмутилась Тесс. — Брехня. Но как хочешь. Решишь из лагеря уйти, никто тебя неволить не станет, но покажи номер свой, чтобы тебя с довольствия вычеркнули. Поняла? — Поняла, доченька, поняла, дай тебе мать-Амотерасу здоровьичка, — кивнула Тесс. — А леденец? — спросила Сюли.       В толпе ждущих подводу шустро торговали целебными снадобьями, амулетами, едой, и какие-то мутные типы шепотом предлагали продать очередь или вообще провести к целителям «по-особому». Тесс на такое не повелась, еду тоже покупать не стала. — Сейчас, до города доедем, будет тебе и леденец. Все будет, только не сразу.       Ехать пришлось немало, хорошо хоть дождя не было. На подводах, которые тянула четверка носоконей, были тенты, кстати. К концу пути Сюли уже разнылась, и Тесса решила сначала ехать в лагерь, а потом подумала, что неплохо бы поискать какой-нибудь ночлег получше.       В городе царило оживление. Чуть ли не на каждом доме висели таблички «пускаем на постой», «стол и ночлег», и даже «на нашем сеновале спится лучше всего!». С лотков бойко торговали едой, и почти везде сновали люди. С детьми и без. Спали, ели, мыли у колодца ноги… Стража, правда, их ловила, требовала предъявить путевой лист и либо идти в лагерь, либо сидеть по месту постоя. Потому как шалят! озоруют! То есть — грабят, мошенничают и воруют.       Остановили и Тессу, проверили путевой лист. — А чего ты, бабка, шляешься?! Иди в лагерь! Тут тебя или обворуют, или обманут. А главное, не верь тем, кто сулит к целителям помимо очереди провести! Врут. Главное, деньги им не показывай.       Замученный патруль вернул Тессе документы, и под прощальные благословения Тесс, сетуя, что «нанесло тут всякой швали!» поехал дальше.       А Тесс, набрав припасов и купив все-таки Сюли леденец, и даже несколько, потому что красного не оказалось, а были только простые фигурки из жженого сахара — лошадица, Аватар, солдатик, — решила и впрямь ехать ночевать в барак. Говорили, что там врачи смотрят и ставят в очередь на целительство гораздо быстрее. А так можно и неделю, и две, и даже чуть ли не месяц ждать, потому что народ все прибывает и прибывает, и, говорят, скоро границу и вовсе закроют.