Любовь без милости и милость без любви

      Айро начал, само собой, с чая. Зуко даже не возмущался — привык. — А ты уже, смотрю, обустроился, — Хозяин Огня обвел взглядом кабинет, отмечая любимые дядины свитки на стенах, пару чайных наборов на полках, знакомый письменный прибор… — Моя резиденция на ближайшее время, — сообщил Айро. — В госпитале я еще не жил... а ведь удобно! Раз, спустился, полечил, поднялся — поработал… Упал замертво — в реанимацию нести недалеко. — Блин, шутки твои, — выдохнул Зуко. — Ты сначала письмо-то прочитай! — М-м, ну, могу предварительно освежить в памяти, конечно, — сказал Айро, разливая чай, — но, кажется, я знаю, о каком именно из всех идет речь… Увы, но рассудительность никогда не была сильной стороной твоей чувствительной и нежной матери… — Ты знал! — выдохнул Зуко. Айро пожал плечами и уселся поудобнее. — Суть от этого не меняется. Зуко, я женился.       Зуко клацнул зубами об пиалу с чаем и отломил кусок от тонкого фарфора. Айро споро одной рукой взял у него посудину, а другой извлек кусок из зубов, и, цокая языком, принялся рассматривать дефект. — На Тоф Бейфонг? — заплетающимся языком спросил Зуко. — Вы для этого улетели?.. — По-твоему, я извращенец, — грустно сказал Айро. — На Вассе. У нас ребенок будет. Девочка. Водяная. — Ыыы… А-а… Так, а… А почему не в Столице? Я ж не против… И вообще… Поздравляю… — забормотал Зуко, — а откуда ты знаешь, что водяная?.. — Мать-Амотерасу сказала. Не беспокойся, — поднял ладонь Айро, — я не галлюцинировал, не обкурился, не наелся грибов и не сходил с ума. Великих духов видели не только я, но и все присутствующие, включая генералов Чжана и Миямото. Собственно, перед лицом Агни Пламенного и Амотерасу мы и заключили брак. Так поспешно, потому что жизнь Вассы и ребенка была под угрозой, а Мать-Амотерасу могла ей помочь, только если та будет моей женой. И Васса наконец-то согласилась. — Айро повернул к Зуко раскрытую ладонь со свежим шрамом.       Зуко почесал в затылке. — Девочку-водяную с трудом примут в качестве Хозяйки Огня, — задумчиво сказал он. — Ни за что не примут. Так что я, Зуко, останусь управлять этой колонией. Землей Процветания. Мать-Земля, присутствовавшая на свадьбе, меня благословила хранить эту землю. — Перенесешь Столицу сюда? — тупо спросил Зуко. — Здрасьте… Твоя Столица, куда хочешь, туда и переноси. Мой престол, скорее всего, останется здесь, на Тростниковой заставе… — Айро погладил бороду, — но окончательно я еще не решил, нужна геологоразведка, план работ… От тебя требуется разрешение на брак для меня с Вассой, и назначение в колонии. — Айро взял подготовленные бумаги. — Подпиши.       Зуко посмотрел растеряно и почти жалобно, постепенно его выражение стало меняться на ироничное и почти что злобное. Он взял перо и поставил два широких росчерка на подложенных ему пергаментах.       Айро в это время разливал чай, и протянул новую пиалу Зуко. Тот выпил чай залпом. — Что там было, в этом чае? — спросил он скучающим тоном. — Я хотя бы умру без особых мучений? Ты же никогда не был садистом, верно?.. — Дурак, — Айро несильно хлопнул его по щеке. — Мало того, еще и байстрюк в придачу, — гнусно ухмыляясь, сказал Зуко, потирая щеку. — А ты совсем меня… не боишься. — Еще не хватало мне тебя бояться, — вздохнул Айро. Развернул пергамент, написанный рукой Урсы. — Ах, Урса, Урса… Актриса. Вечно она играла какую-то пьесу. Про страдающую нежную красавицу и отважного избавителя… А в жизни всё было не так. Ну вот о чем она думала, сочиняя такое?! Понимала ли, что в лучшем случае этого Икема, в добрачной и внебрачной связи с которым она тут признается, в самом лучшем случае, сделали бы евнухом и отправили выносить горшки во Дворец?.. Озайя мог бы сделать это просто из вредности, в отместку за эти дурные писульки… На самом деле, я, конечно, был почти уверен, что их сожгли. Оказывается, нет… Зуко, ты у меня, конечно, гуманитарно одаренный мальчик, но ты считать умеешь?! Когда твой день рождения?! А когда день свадьбы родителей?! Ничего, что между этими двумя датами — одиннадцать месяцев?! Урса же не слониха, чтобы столько вынашивать ребенка, и, прости, не кошка, чтобы хранить мужское семя в матке! К тому же, ты думаешь, ее не обследовали?! Хорошо, допустим… Девственность легко восстановит любая водяница средней руки. Но между приездом Урсы во Дворец и свадьбой прошло два с половиной месяца. Свадьба принца — мероприятие хлопотное. Слыхал — у женщин бывают месячные? Так вот, они у твоей матери были. Дважды. Само собой, всё это перепроверили еще раз после этого идиотского «письма»… Я иногда думаю: Урса играла в игру сама с собой, или действительно погружалась в свои фантазии с головой?! Ты думал, Азула унаследовала безумие от отца? Не факт!       Айро выдохнул. — Но это всё, конечно, надо скрывать. Достаточно с тебя сумасшедшей сестры, это уже бросает некую тень на твое право на трон. А писульку эту… — Айро поднял свиток и поджег. — Ты внук Азулона. И не надейся. И Хозяин Огня. Без вариантов. — Мама… всё… придумала? Зачем?.. — Зуко снова выглядел ошеломленным. — Я же говорю. — Айро бросил догорающий пергамент в кюветку. — Она играла. Фантазировала. Придумывала себе какие-то роли, обстоятельства… Погружалась в них. Жизнь во Дворце оказалась невыносимой для нее, никакого другого любимого занятия, кроме актерской игры, у твоей матери не было, желания овладеть каким-либо еще навыком — тоже. Она нашла утешение в фантазиях. И в тебе. — Но… она же… буквально убивала меня этим письмом! Меня и даже Азулу, наверное… Себя, меня, Азулу! — Да кто б ей поверил. Все свои письма она писала «в стол», и знала об этом. Честно говоря, спустя некоторое время Азулон практически запретил ей с кем-либо общаться, кроме обитателей Дворца. Потому как даже с представительскими функциями… были проблемы. — Она была… мама была… нездорова? — Возможно. К сожалению, тогда лечить ее, по сути, было нечем. От бесед с мудрецом она отказалась, точнее, вроде как сначала согласилась, но потом стала ему рассказывать эти небылицы, и... Не знаю, почему Азулон это прекратил, возможно, испугался утечки, мудрецы-Внимающие говорили мне потом, что подобные случаи истерии бывают, и с ними можно работать... И, да, Икема, конечно, проверили. Несчастный актер ничего не знал о своей бурной любовной интриге и славных подвигах против супружеского ложа Озайи, и О-Хара’а не покидал. У них действительно был с Урсой романчик до свадьбы. Но совершенно невинный. Клятвы при луне, поцелуи и всё такое. Ничего, ради чего стоило бы искать смерти и выступать против Хозяина Огня — он не идиот. Женился на какой-то бабе, живет себе, дочка у них. Я его еще раз втихую проверил после исчезновения Урсы. — Значит… мать… — Скорее всего, мертва. И сгорела в дворцовой печи, — отрезал Айро. — Не береди себе душу ложной надеждой.       Зуко зарыдал, уткнувшись в ладони, и плакал долго, очень долго и совсем по-детски.