Любовь без милости и милость без любви

      Гуан Вэй полез за пазуху за документами. — Ага, ага, — сказал Ян Шэнли, задумчиво рассматривая Гуан Вэя и девушку. Точнее, молодку. Насчет девушки это вряд ли... — Прежде всего, хочу сказать вам, что с ребенком всё в порядке. Сюли здорова, благополучна и довольна жизнью, — кивнул Шэнли в подтверждение своих слов. — Слава тебе, Мать-Земля, — выдохнул Гуан Вэй. — Где она?! — подала голос женщина. — А вы, выходит, скорее всего, Юби, ее мать-по-рождению? — перевел на нее взгляд Ян. — Да! — Ага, ага… Прошу прощения, уважаемый Гуан Вэй, что встревожил вас своим письмом, не до конца разобравшись в ситуации, — официальным тоном провозгласил Ян Шэнли.       Такаги слушал всё это с нарастающим интересом. — Мною была допущена ошибка, уважаемый Гуан Вэй, точнее, сделано поспешное и неверное предположение, исходя из которого я и послал вам письмо. А потом, к сожалению, из-за ранения не успел эту ошибку своевременно исправить. И вам пришлось беспокоиться, предприняв такое путешествие! Нет мне прощения, — без особого раскаяния добавил он. — Сюли всё это время была в безопасности со своей приемной матерью. Просто в самом начале мы не разобрались в ситуации, увы. — Так никакой водяницы-убийцы, похитившей… — Не было. Увы. Я сожалею. — Фух. Хорошо, — вздохнул Гуан Вэй. — Можно, я присяду? Вот мои документы, кстати… — Ага. Если позволите. — Шэнли быстро просмотрел документы. — А на женщину? Кем она вам приходится? — строго глянул он на Гуан Вэя. — Э-э… Ну мы, вроде как… Я недавно официально женился, так что теперь могу взять и младшую жену… — Ребенка-то вы, я смотрю, пока не признали. — Ну… да… Я-то Юби хотел вообще к родне в Ба Синг Се отправить, с дочкой вместе, переждать, пока всё уляжется, а она… Взяла да и не поехала. Вернулась. — Не знаю, оформляли господин Хосокава с женой усыновление по всем правилам или нет, — протянул Ян Шэнли, — но, смею вас уверить, беспокоиться за ребенка совершенно нет никаких причин. Достойная семья. Очень любят девочку. И оба супруга на службе у принца Айро. — Ага… — пришел черед вздыхать Гуан Вэю. — У огненных на службе. У самого принца. — Верно.       Слово «пиздец» никто не произнес, но оно повисло в воздухе. — Ну вот, — Гуан Вэй обернулся к Юби, которая всё это время молча переводила взгляд с него на Яна Шэнли и обратно, — видишь, всё прояснилось. Всё в порядке. — Мы же не оставим тут Сюли?! Я должна ее увидеть хотя бы! — воскликнула Юби. — Я же ведь… — у Юби на глазах выступили слезы, — я так переживала! — Увидеть, наверное, можно, — осторожно сказал Ян Шэнли, — и удостовериться, что с девочкой всё хорошо, усыновление оформлено правильно… — Но я хочу Сюли назад! — сверкнула глазами Юби, — я ее только на время Тесс оставила! — Надо всё-таки и о благе ребенка думать, — задумчиво поднимая взгляд к потолку, сказал Ян. — С родной-то матерью всяко ей лучше будет, чем с водяницей какой-то! — оглянувшись на Юби, вставил слово Гуан Вэй. — Х-ха, — донеслось с койки Такаги. — С лейб-целительницей Ее Высочества, Владетельной Драконицы Вассы-химэ? — прищуря глаза, уточнил Ян Шэнли. — Ладно, Юби, — оглянулся на нее Гуан Вэй, — не будем горячку пороть, видишь, всё хорошо с Сюли, господин следователь говорит. Устроимся, передохнём, найдем целительницу Тессу, ну и поговорим на спокойную голову… — Ты же им Сюли не оставишь, да? Каким-то огненным? Гуан? — Юби, надо во всём разобраться… — Верно, господин Гуан, — кивнул Ян Шэнли. — Оставьте беспокойство, отдохните и разберитесь толком, что да как. Попросите господина Хосокаву с женой о встрече. И всё спокойно решите. Как цивилизованные люди…       Гуан Вэй нахмурился, хлопнул по коленям и встал. — Спасибо, господин Ян, приму ваш совет. Скорейшего вам выздоровления. Пойдем, Юби… …и если бы Мишико разрешила Сюли разорить еще одну клумбу, может быть, и впрямь удалось бы всё уладить цивилизованным путем, но тут выходящие из палаты Гуан Вэй и Юби нос к носу столкнулись с идущими по коридору Сюли и Кондо Мишико.       Сюли вдруг уперлась обеими ногами в пол и дернула Мишико за руку, Юби смотрела-смотрела на нее, да как закричит «Доча!» и бросится к ней, Сюли взревела противотуманной сиреной, бросила цветы и корзиночку с косенком, и рванула от нее прочь с криками «уйди-уйди-уйди», а Кондо Мишико на секунду замерла, но потом выучка сработала… — Стоять! — рявкнула она тоном, в котором внезапно прорезались материнские нотки, — а ну, женщина, оставьте ребенка! — Лови ее, — обернулась к Гуан Вэю Юби, — что стоишь, это Сюли! …косенок меж тем драпал с поля боя со всех своих толстых лапок, и Сюли уже не знала, бежать за ним или от топающего у нее за спиной сапогами незнакомого мужика…       Кондо Мишико поймала за руку, и пользуясь инерцией, махом отправила Юби в стену и встала на пути у Гуан Вэя, который с изумлением глянул на преградившую ему путь, видимо, няню, хрупкую дамочку со скромно украшенной прической, и попытался ее просто отодвинуть с пути, что простому солдафону с сотрудниками Имперской Службы безопасности делать строго не рекомендуется, даже если те всего-навсего связистки. Правда, с детства тренированные генералом Кондо Торой… Гуан Вэй и опомнится не успел, как уже лежал разбитым носом в пол, взятым в очень, очень неприятный болевой захват.       Сюли в это время со всех ног убегала от Юби, и они устроили форменные салочки прямо посреди отделения комбинированной боевой травмы, что, конечно, не могло не привлечь внимания медсестер — и вскоре Юби уже болтала ногами, оторванная от пола корпулентной медработницей. Они всё-таки были сестрами военного госпиталя! — Это моя дочь! — надрывалась Юби. — Уйди-уйди-уйди! — заливалась Сюли. Ян Шэнли тщетно кричал, пытаясь привлечь чье-то внимание и разъяснить ситуацию, пока она не стала критической. Ну, надо сказать, выбитая Такаги направленным взрывом дверь палаты сделала происходящее еще более оживленным, и внимание таки привлекла.       Гуан Вэй так, например, столь отчаянно начал выдираться из захвата, что Кондо, кажется, пришлось вывернуть таки ему плечо.       Из осведомленных и разбирающихся в положении дел существ на место происшествия первым прибыл, как это ни странно, Маотайфа.       Они с Дэшеном мирно валялись себе на полянке в клубах ароматного дыма (Дэшен пару раз вдохнул и выпустил затяжечку-другую Маотайфа в морду, и тот, смешно мявкая, тоже валялся пузом кверху, и перебирал в воздухе лапами), когда вдруг бакенэко насторожился, перевернулся, поднял уши торчком и бочком поскакал куда-то в сад, и, Дэшен был готов поклясться в этом — по пути увеличиваясь в размерах!       Дэшен, само собой, бросился за ним, хотя и не так споро, как хотел бы.