Любовь без милости и милость без любви

— Молчи! Молчи, дурак! — набросилась на него чета Ян. — Ты головой хоть соображаешь?! Тебе что генерал Миямото сказал, когда ты Дай Ли Дэшена разоблачать бросился?! — напомнил ему Ян Шэнли давешнюю экспедицию. — Если за ней генерал Миямото самолично ездил, если ее к Дракону Запада допускают, то, как думаешь, кому на слово поверят?! — А вы же… вы видели?! — Ничего мы не видели, — поджав губы, сообщила матушка Ян, — мы тут земляные на птичьих правах милостью Тоф Бейфонг-химэ лечащиеся. — Ну ты сам подумай, какого ляха тебе этот Агни Кай сдался! Да кто ты после этого будешь?!       К увещеваниям Такаги присоединился и таки принявший решение Дэшен, и, само собой, от появления экс-Дай Ли Такаги завопил еще пуще, на шум пришла мед.сестра, вызвала дежурного врача, тот, с трудом превозмогая всеобщие крики, побоялся сам принимать решение и позвал дежурного по госпиталю, а Дэшен отправился искать кого-нибудь из дворцовой охраны…       Пока в палате Такаги и Яна Шэнли толпились врачи, госпитальное начальство, дежурный из Дворцовой охраны, и даже камеристка Макото, царь Буми наконец-то решил, что праздник пора сворачивать. Провожать его до разбитого за пределами городка лагеря отправился Айро самолично, а так же Аанг и Зуко. Последний не то чтобы охотно, но, находясь на территориях Земли и Хозяину Огня не лишне оказать уважение великому царю.       Впрочем, старики в их обществе особо не нуждались, и ушли немного вперед, беседуя, причем Айро, явно понтуясь, держал у них над головами и чуть впереди маленькую, но очень яркую шаровую молнию. Зуко с Аангом плелись следом, украдкой позевывая. — Надо мне тоже научится такую делать, — сказал Аанг, глядя на светящийся шар, — удобно… Вон как светит ярко. — Ци небось дофига жрет, — зевнул Зуко. — Ну, тебе-то без разницы, конечно. Включил Аватара, и ци хоть жопой ешь. — Можно подумать, это так легко, — пробормотал Аанг. — А чо нет? — У Аватара собственная воля, Зуко, — вздохнул Аанг. — И… Ну это как… Не знаю даже, с чем сравнить. Когда ты его впускаешь… Ты уже не ты. И не факт. что ты будешь делать то, что собирался, а не то, чего захочет Аватар. И выгнать его обратно… Он потом не хочет уходить. Опять в мир духов. — Он или они? Аватаров же много, — снова зевнул Зуко.       Тут к ним поближе подтянулся и Сокка, хотя оно было совсем не по протоколу, но уж больно для него разговор пошел инетерсный. А развести Аанга пооткровенничать насчет свойств Аваатра всегда было не так уж и просто даже для Сокки. — Нет, сам Аватар… Ну, вообще… Ты понимаешь, люди это аватары. Те, кто несли его. Вот эти люди — «они». А сам дух… Мы его называем Аватаром, но это не правильно, в общем-то… — А как его называть? — поинтересовался Сокка. — Никто не знает, — грустно вздохнул Аанг. — Анти-Ко, — снова зевнул Зуко. — Дух мира. Надо у Агни будет спросить… — Скорее всего, Агни Пламенный не даст своему аватару ответить на такой вопрос, даже если Лю Тен захочет, — покачал головой Аанг. — А ты спрашивал? — Да, у Омы и Шу и Гуаньинь Милосердной… Она сказала, что не может ответить. — А-а. — Океан наверняка знает, — нахмурился Сокка. — Если я стану его аватаром, найду способ сообщить вам. — Сокка, брось! — оживился Зуко. — Даже не думай об этом! — Ты что, Сокка! — всполошился Аанг, — не надо! — Вы просто завидуете, — буркнул Сокка, — что у меня тогда будет жена-Юи. А у вас хрен знает кто. — Знаешь, — с чувством сказал Аанг, — я лучше бы на Тоф женился, только бы не быть Аватаром!       И они все втроем гнусно заржали. — Не, ну а что такого плохого в том, чтобы жениться на Тоф? — вопросил, отсмеявшись, Сокка. — Тебе это не угрожает, так и молчи! — хмыкнул Зуко. — Мне как раз таки и угрожает! Это тебе не угрожает, она ни за что за тебя не выйдет, Палёный! — Ну да, если она решит выйти за тебя замуж, ты никаким бумерангом не отмахаешься! Точнее, она-то как раз на тебе женится! — Да ну, я никчемный, главное сокровище Бейфонг мне ни за что не доверят! — Зато ты девушкам нравишься. — Теперь уже нет, — снова посуровел Сокка, и ребята снова примолкли. — Государь, разрешите обратиться? — Зуко нагнал кто-то из охраны. — Разрешаю, — кивнул Зуко, — говори. — В госпитале произошел некий инцидент, связанный с водяницей… — Катарра?! — ахнул Сокка. — Катарра-химэ не при чем, он касается Вассы-химэ и ее новой приближенной… — А я тут причем? — Возможно… участники утверждают, что речь идет о вашей безопасности… — телохранитель покосился на идущих впереди Буми и Айро. — Угу. И что, настолько срочно, что подождать, пока Айро освободится, не можете? — задрав здоровую бровь, вопросил Зуко. — Вы же поэтому ко мне обратились? — Ваше Величество, в инциденте… заинетерсована Васса-химэ. Его Высочеству трудно будет остаться беспристрастным. — М-м. Понятно. Так, значит, очередное покушение на меня и с участием новой водяницы? — Скорее всего нет, государь, но… Магия крови. — М-м. Непосредственной опасности нет? — Нет. — Тогда пойдем разбираться, — вздохнул Зуко. — Магия крови! Ух ты, мы такое видели, — оживился Сокка. — Катарру надо привлечь, она в этом… разбирается. — И практиковала, насколько я помню, — хмыкнул Зуко. — Аанг, ты… — Я с вами, — быстро сказал Аанг, благо старики за это время успели уйти далеко вперед.       Перенести разбирательство куда-нибудь подальше из больничной палаты не удалось в силу нетранспортабельности свидетелей и пострадавших. Ну, стража хотя бы разогнала основную массу любопытствующих. — Капитан Такаги, — поприветствовал Зуко, входя в палату — на ходу ему уже кратко изложили суть дела. — Лежите. О-о, леди-генерал, вы уже тоже здесь… Как хорошо, — скривился он, кивая Кондо Торе. Та слегка поклонилась в ответ. — Итак, капитан Такаги, вы очень громко заявили, что мне угрожает некая опасность? Изложите суть, — Зуко сел на поставленный ему табурет, Аанг и Сокка протиснулись вперед и заняли позицию в изножье кровати Такаги.       Уже изрядно взмокший и потрепанный к тому времени Такаги облизал сохнущие губы. Он уже и не рад был, что все это затеял, но водяница… — Так получилось, что я вызвал на Агни Кай майора Хосокава Таро, — начал он. — Ого! — воскликнул Сокка. — За то, что он тебя с того света вытянул, что ли?! Зуко поднял руку, и Сокка замолчал. — Продолжайте, — кивнул он. — …и сегодня его жена явилась ко мне с угрозами. Дескать, если я не отзову вызов, она… применит свои способности. И продемонстрировала мне их. — Жена — это водяница Хосокава Тесса? — уточнил Зуко. — Да. И она… Она зашла в палату вот с ней, — Такаги кивнул на матушку Ян, сидевшую у койки Шэнли и держащую его за руку. Там же рядышком сидела в раскладном кресле очень мрачная Васса, и изящно облокотилась на изголовье Кондо Тора. В углу скромненько притулился Дэшен. — Они приятельницы… — К сути, — оборвал Зуко. — Ну вот она наклонилась ко мне… Тесса. Сказала там всё, что хотела сказать. А потом у меня палец стал дергаться. Сам по себе. И ответить я ничего не мог. Потому что губы онемели.       Сокка скептически ухмыльнулся. Васса раздраженно фыркнула. Зуко задумчиво кивнул. — …и сказала еще, что умолять о пощаде меня заставить не сможет, но «мычать и блеять — вполне», — добавил Такаги. — Я решил, что людям, отвечающим за вашу охрану, Государь, надо об этом знать! Что она пользуется магией крови! — А может ты просто испугался так, что онемел и у тебя руки задрожали?! — предположила Васса, — а?!       Зуко снова поднял руку. — Тетушка-химэ, прошу вас! Больше ничего? Онемение губ и подергивание пальца? — Да, — выдохнул Такаги. — Больше ничего явного. И угрозы. — Общее самочувствие не нарушилось? Хуже в целом не стали себя чувствовать? — Нет… — Только обосрался, — хмыкнула Васса. — Тетушка… Где сейчас Тесса-сенсей? — С мужем, под наблюдением стражи. — Хорошо. Спасибо за сообщение, капитан Такаги, я учту. Благодарю за заботу о моей безопасности. Всем спасибо, все свободны. — Это же магия крови! Она под запретом! — не выдержал Такаги. Кондо Тора молча подняла бровь. — Насколько я понимаю, все сильные водяницы способны на что-то подобное, — скучающим голосом заметил Зуко, — но в достаточно ограниченных пределах. Советую вам повторно обдумать такой серьезный шаг, как вызов на Агни Кай врача, спасшего вам жизнь. Напомню, что такой поединок — не состязание и не демонстрация воинского искусства, а суд Агни Праведного. Он не терпит скверну. Так ли тяжело было оскорбление, чтобы требовать за него самую высокую цену? — Магия крови и есть скверна! — уперся Такаги. — Ну ты еще теперь Тессу вызови, — бросила Васса. — А что, за нее и я могу вызов принять, как командир, и уж тогда… — Серьезное обвинение… Хм, не думаю, что Суд Агни возможен между разными стихиями, — нахмурился Зуко. — Моя сестра, принцесса Азула, нарушила правила Агни Кай, вступила в бой с Катаррой-химэ и потеряла Покорение. Запрет же на обычные дуэли с участием военнослужащих продолжает действовать, если что. Но что касаемо вызова на Агни Кай Тессы Хосокава… За нее придется ответить либо мужу, либо главе Дома, то есть Его Высочеству Айро. Или мне, — улыбнулся Зуко. — Итак, прошу всех разойтись и дать раненым покой. Выздоравливайте, господа. — Он поднялся со своего места, подавая пример, и пошел к выходу из палаты. — Свинокура ты неблагодарная, — сказал Ян Шэнли. — Хуже свиньи! И впрямь, ты этому Хосокава сначала башку проломил, хутор сжег… — Ничего я не жег! — …а он тебя после всего этого тихо сдохнуть не оставил, хотя мог, а ты его жену шлюхой назвал и на поединок вызвал?! Агни Праведный карает неблагодарность! — Ничего я… Да что ты в самом деле?! Хутор я их не жег! И бабу не трогал! Не было такого! Это они в нас гранатами швырялись! Дай Ли этот тощий, как пить дать… Я военных преступников ловлю, работа у меня такая! Пришел приказ! Майор, служил в морской пехоте! Я, блин, что думать должен?! Раз из самой Столицы ищут?! Я думал, упырь натуральный, не меньше чем целый город гражданских на тот свет переправил с особой жестокостью! Я зверье ловил, натуральное зверье, от которых даже нам, своим, противно! Откуда мне знать, что этот Хосокава не то врач, не то шпион, не то хрен знает кто вообще?! Так я какого хрена из-за него теперь под трибунал идти должен?! Он меня спас?! А кто его просил?! Пусть вот теперь сам и добьет на Агни Кай, раз он такой, блин, «волковорон», Агни избранник весь из себя в алом! — Такаги плюнул и отвернулся к стене. — Как есть свинокура… — вздохнул Ян Шэнли. — А кефир и ночные лекарства мы в результате-то пропустили, что ли?