***
Ао-ниобу царского дворца Ба Синг Се, взметнув нефритовые (правда, траченные молью и пыльные…) шелка, уселась у зеркала и придирчиво всмотрелась в призрачное отражение. Потянулась было выдернуть непокорный волосок, нарушивший идеальный изгиб нитевидной брови — и с диким визгом взвилась вверх: в мутной глубине зеркала соткалась из воздуха омерзительная чешуйчатая харя, и будто волной, обдало запахом гнили… Призрачная придворная дама с беззвучным воплем неслась через покои и подгнившие перекрытия, ныряла и взмывала ввысь, а чудовищная пасть дышала и щелкала длинными костяными зубами все ближе, и из разверстого зева дышал ужасом развоплощения хаос… Последним отчаянным рывком дух престарелой приживалки выскочил на раскаленную и залитую полуденным светом крышу дворца, и, дымясь от его безжалостных лучей, прожигающих все новые дыры на ветхих одеждах, судорожным рывком перевалил через сверкающий глянцем черепичный конек, кубарем скатился по откосу и нырнул в святилище Гуаньинь Милосердной. Призраком шороха прошелестело по плитам чешуйчатое тело, обдало стылой мглой и привкусом сладковатой гнили скучающего на посту часового, вдруг ни с того ни с сего ощутившего смертную истому, и все стихло в царском дворце Ба Синг Се, лишь неопрятная груда шелка дрожала у алтаря бодхитсаттвы Гуаньинь. Немало времени прошло, прежде чем из этой груды более или менее вырисовалось тощее старческое тело с растрепанными волосами и смазанной помадой. Кутаясь в обрывки прожженного шелка, ао-ниобу пошаркала, оглядываясь и вздрагивая, длинным дворцовым коридором…***
Утро царь Буми начал с дознания. И первым делом вызвал к себе Гуан Вея, и расспросил с пристрастием, не вставая с постели. Выслушал, покряхтел, попенял на дурь, и отправил обратно, на губу в огненной комендатуре. За это время организм Буми, отстававший от его бодрого духа, наверстал упущенное, и царь перешел к череде утренних процедур. Потом настал черед Юби. — Ну так что ты на это скажешь, красотка? — прищурился царь Буми, глядя на смертельно побледневшую Юби. — Скажу что ты мне не судья, — дерзко заявила, подумав и закусив губу, Юби. — Я родилась на земле царя Куэя! — Молодец, — покивал Буми. — Соображаешь. Пока там до Ба Синг Се доберешься, еще поживешь, да мало ли чего еще в дороге случится… Да только огарки-то в Ба Синг Се полетят. На дирижабле. Поди, и не слыхала? А лету до Ба Синг Се дня два, ну или три, невелика отсрочка-то. Лучше б повинилась. Глядишь, и простит тебя водяница… А кто поднимет руку на своего господина, повинен смерти, такой закон, что на моих землях, что на землях царя Куэя. Юби что-то неразборчиво пробормотала. — Ась? — Буми приложил к уху ладонь, — чего сказала-то? — Дурной закон, сказала, — хмуро выдохнула Юби. — Закон — дурак, а без него никак. Ну чего, надумала прощения-то просить, а? Юби сглотнула. — А подумай вот еще о чем. Если тебя повесят, дочь твоя где окажется? — У огарков? — мрачно полуутвердительно сказала Юби. — Нет, ну зачем же. Сюли сильной Покорительницей будет. Я ее к себе возьму, в приют. Там из нее бойца сделают. Будет в армии служить. Надерет не одну огненную задницу! — Правда? Женщина?! — Истинная правда. Баба, мужик — главное, чтобы Покорение сильное было. А у нее и характер боевой. — Ну так и забирайте, — кивнула Юби. — А меня-то… За что ж меня вешать?! — За шею! — Да я ж не сделала ничего! Водяница вон, живая же! — Но ведь хотела?! — Я просто замуж хотела, — зарыдала Юби, — за него! — Ну так и повинись! Проси прощения у водяной! Пускай она тебя обратно к себе примет, все живой останешься. — Да за что?! Не делала я ничего! Не хочу я к ней обратно, меня Гуан Вей младшей женой возьмет… — Ох и дерзкая ты, молодка, — хмыкнул Буми. — Сразу видно, водяница тебя воспитывала, она, говорят, и сама не фунт изюму. Иди, думай, — велел он. — Да как следует подумай-то! Отправив дерзкую бабенку обратно, под надзор огненных, Буми позавтракал. Во время трапезы поговорил с Минчжу. Покивал, отпустил и ее. — Значит, найдете мне этого солдата Ли. И сержанта притащите, который Гуан Вея дядька бывший, — велел Буми своим. И потребовал к себе Дай Ли Дэшена Третьего по кличке «Шов». Дэшен явился не один — его привел Айро. — Наш молочный брат, между прочим. Напоминаю. Так, на всякий случай, — Айро утер пот, отхлебнул предложенного ему чая. Скривился. — Спасибо, что напомнил, да только я еще в маразм-то не впал, — сварливо отозвался Буми, разглядывая распростершегося в поклоне Дэшена. — Ты мне вчера три раза про него сказал. — Так, на всякий случай. И я принял этого человека к себе на службу… — И это я тоже не забыл. Дэшен решился поднять голову, и бросил короткий взгляд на Великого Царя, а потом поспешно вновь опустил глаза долу. — Садись, — велел ему Буми. — Разговор долгий будет… Дай Ли Дэшен. А ты, царственный брат… — Ухожу, ухожу, — поднялся Айро, — да и чай у тебя так себе. Хотел просто сказать, что кицунэ-то прибыли, и уже… — Подождут, — прокряхтел Буми. — Потерпят. Делу время, потехе — час. — Что, везде теперь со страшим братом за руку ходишь? — ехидно осведомился Буми у Дэшена. — И в сортир тоже? Дэшен сглотнул. — Стараюсь справляться, — слегка севшим голосом сказал он. — И как, получается? Сам поссать можешь, или Айро тебе держит? — с искренним интересом спросил Буми. Дэшен начал буро краснеть. — …а с бабами как? — продолжал измываться Буми. — Айро только свечку держит? Или прямо туда направляет? Дэшен снова сглотнул, и покрылся потом. — Если это то, что вам важно знать, Великий Царь, то я, конечно же, готов посвятить вас в подробности своей интимной жизни, — выдохнул Дэшен. — Что именно интересует Царя? Буми откинулся на спину, усмехаясь. — К Янъло твою жизнь. Хотя нет. Как ты к огненным-то перебежал, Дай Ли Дэшен Третий? Дэшен облизал губы. — Когда принцесса-отступница Азула села на трон Царя Земли, и мой командир, Лонг Фэнг, тому потворствовал, я… обратился к принцу Айро. И вступил с ним в сговор, сообщив, где содержат тогда еще принца Зуко, так как надеялся на то… кто бы мог выгнать Азулу, как не он?! Они были во вражде… Я не… не мог предположить… чем все кончится. Моя вина, — выдохнул Дэшен. — И за нее меня отправили на каторгу… — А ты сбежал. — Меня взяла Мать-Земля. — Матушка тебя вытащила? — Да, меня в очередной раз выпороли кнутом и оставили у столба, и я… мне показалось, что я умираю, и я позвал Мать-Землю. Она откликнулась, и укрыла меня, и выбросила далеко от рудника… — Что добывали? — Соляные копи. — Угу, — покивал Буми. — Долго там пробыл? — Чуть больше трех лет. — Живучий, — кивнул сам себе Буми. — Ну, будем считать, свое отбыл, тем более, что Мать-Земля тебя освободила. Значит, сочла не таким уж и преступником. И даже своего молока дала? — Недавно. А после каторги… я думал, что все. — Сдохнешь? — Не смогу больше заклинать духов. — А что, теперь можешь? — Мать-Земля услышала, — скромно сообщил Дэшен, снова потупив взор, — и Лунная Дева сошла. — Ага. Да ты прям великий заклинатель, — хмыкнул Буми. — Ну ладно, заклинатель… Ты, говорят, вместе с огарком этим, Хосокавой, могилу огненных вскрывал? — Да, Великий Царь. — И что там видел? Дэшен описал эксгумацию во всех подробностях. — Ну как по-твоему, живьем их зарыли? — Сомнений у меня особых на этот счет нет, — кивнул Дэшен. — Живьем. — Хреново, — подытожил Буми. — Расскажи теперь, кто такие будут этот Хосокава и жена его, ведьма водяная. И как ты с ними дружбу свел. И откуда девчонка взялась. Рассказал Дэшен и об этом, не утаивая и не привирая. К концу рассказа Буми встал и стал ходить по шатру. — Конечно, я тебя не знаю… Конечно, может тебе голову и задурили… Но вроде не врешь, — остановился он подле Дэшена, и придавил его, попытавшегося было встать, положив руку на плечо. — Сиди… каторжник. Азула, дескать, на трон Куэя забралась, и он к Айро за помощью побежал! Тоже мне, Удерживающий! Мог бы, вон, хоть с Омой и Шу посоветоваться сначала! Чему тебя учили… Ладно. Не суть. Айро бы и без тебя справился. Продался огаркам с потрохами… — Государь, я просто хотел Аватара… — Аватара он хотел! Х-ха! Тут тебя Айро и схавал тепленьким. Ну, не тебя первого, не тебя последнего… — Принц Айро сказал, что намерен восстановить договор с духами Царя Ба Синг Се, что это ему тоже… полезно. — Х-ха. — Великий Царь. Если вы считаете, что я предаю Землю, я послушаю ваше слово, и… — Да ну тебя. Предает он. Кому ты нужен-то, Дай Ли Дэшен Третий, беглый каторжник! Тоже мне. Преда-атель! Дурак малолетний. Уж прибрал тебя Айро, так и служи ему, не рыпайся. Он у нас теперь тоже царь Земли, раз уж Матушка так решила. Раз уж ей шлея под хвост попала… — Мать-Земля… — Мать-Земля наивная, Дэшен. Ее каждый дурак обманет. Если силы есть. Но Айро не так уж и плох, мне осталось недолго, а кто-то ведь должен за Землей приглядывать. Без хозяина она хиреет… А на Куэя надежды особой нет. Так что уж служи ему верно, раз так вышло. — Великий Царь! Но мой государь — царь Куэй… — Он вас всех бросил, шлялся незнамо где, потом лег под огненных… Тот еще государь. Мать-Земля слабаков не любит, так что будет в Ба Синг Се новый царь скоро. Ну или город… — Погибнет? — в ужасе сказал Дэшен. — Погибнуть Ба Синг Се не может, это центр мира, главный город на всей земле, но вот захиреть, захворать может. И надолго. Так что… лучше бы Матушка выбрала поскорее. Но тщательно! — поднял палец Буми. — Но я клялся служить… — Похерили все твои клятвы, мальчик. Похерили и просрали… Кому клялся, в чем клялся… Земле надо служить, а не царям, цари то есть, то нет, а земля и есть, и будет. Земля и кто на ней живет, вот кому служи. Понял? — Я… сохраню ваше учение в сердце. — Тьфу. Иди давай… Зайдешь вечером. Или завтра. Побалакаем с тобой о Матушке… Ну или нет, — хмыкнул Буми. Дэшен вылетел из его шатра, утирая пот. Не такой он себе представлял встречу с Великим Царем Земли Буми, государем Омашу… Не успел полог за спиной Дэшена вернуться на место, как царь Буми решил, что заслуживает первую, утреннюю чашу вина на сегодня. И, употребив оную, пришел в более или менее неплохое расположение духа. — А позовите ко мне эту самую! Тессу-водяницу, — велел он. Тесса явилась к царю Буми не одна. Вместе с ней зашла Тоф. Присела в несколько небрежном поклоне. — Бейфонг приветствует Великого Царя! — И тебе не хворать, слепошарая, — хмыкнул Буми. — Чего пожаловала, я водяницу звал! — А я без приглашения, так, поздороваться, — сообщила Тоф, усаживаясь на табурет, не дожидаясь специального позволения. Тесс, несколько посомневавшись, тоже вслед за Тоф склонилась в полупоклоне и села. Буми, прищурившись здоровым глазом, переводил взгляд с одной посетительницы на другую. — Ну здравствуй, Тоф, — кивнул он. — Отец передает вам всяческое почтение… — Лучше б он мне списание процентов передал. — Глубоко сожалею, но мы бедные торговцы, и не можем себе позволить царскую щедрость, — хмыкнула Тоф. — Это само собой… Ладно, козявка Бейфонг, приходи вечерком, как лисоньки отбудут, потолкуем. — А вы лыко-то вязать после лис еще будете? Может, лучше завтра утром? — нагло осведомилась Тоф. — Вот чего за девки, куда не плюнь, оторвы! Завтра днем. Как просплюсь, пошлю за тобой. — Заметано. С почтением покидаю Великого царя, — снова присела в полупоклоне Тоф. — Иди-иди… Бедные торговцы… Чего расселась?! — рявкнул Буми на Тессу. — А что, нельзя?! — задрала бровь Тесс. — У-у… стерва! Ладно, сиди, в ногах правды нет. Ну рассказывай… — О чем? — Сказку про белого бычка! О чем! Про Гуан Вея, Юби и девчонку эту, Сюли… С самого начала. — Одним прекрасным летним днем, примерно три года назад, привезли ко мне на двор очередного раненого земляного командира… Буми подпер голову рукой. — …и положил этот козел глаз на девку мою, приблуду… — Окуда девка-то взялась? — Да кто ее знает. Я и не расспрашивала. В сарае у себя нашла в один прекрасный день. Ну и сжалилась, оставила перезимовать, а к весне вроде и прижилась, чего же, выгонять что ли. Так и жили, вроде ничего выросла, только себе на уме шибко. — А чего ж, своих-то деток не было у тебя, чтоль? — А на кой они мне без мужика сдались? — А чего ж мужика себе не нашла? — Хрен ли его искать, вон, сам приполз, с доставкой на дом. — И что, хороший мужик-то? — Да был вроде ничего, а сейчас изговнился. — Угу. Надоел тебе, значит. — Ну… Он меня бросил! — Да ну? — Буми подолжал, пока ему нальют еще вина, и кивнул. — Рассказывай… Так, постепенно, Тесса выложила ему всё, как было. К тому времени вина налили уже и ей, и даже не один раз. Так что они с Буми даже и посмеялись пару раз… — Ну так вот смотри, что выходит-то. Юби твою повесить надо за такие дела… — Да вы что! — возмутилась Тесса, — да за что?! — Ну как, ты ей вроде и госпожа, и почти что приемная мать, а она тебя чуть на тот свет не спровадила. Такое дело карается смертью… — Да ну нет! Выдрать бы её как следует, и будет с нее! — Покушение на господина — это проступок против Небесного порядка. Серьезное преступление… — Ну нет. Тогда я Юби ни в чем обвинять не буду. — Что, и девчонку, Сюли, отдашь ей? — Ну… Да пусть бы и забирала, раз вдруг Сюли ей нужна… Да только Юби она не нужна. А Таро прям в Сюли души не чает, прикипел. Может, все-таки нам оставите Сюли-то? — Да не положено. Могу вот в приют к себе взять. Сюли — сильная Покорительница земли будет, вам с ней не совладать. А мне такие нужны. — А хороший приют-то? — Хороший. Едят там дети до сыта, одеты, обуты, и учат их как положено. — Ну, может оно и к лучшему… — вздохнула Тесс. — Из меня та еще мать. — А что муж скажет? — А чего он скажет-то? Что он против вас, Владетельных, сказать может? Зассыт. Погорюет, и успокоится. Ему не впервой. А там может и свои родятся. — Всё может быть… Ну ладно, иди давай, — махнул рукой Буми.