Любовь без милости и милость без любви

      Наконец-то лисы со своими кавалерами наигрались и парами уединились по разным закуткам, и даже Маотайфа проснулся, спрыгнул у Дэшена с колен, и куда-то подевался.       Дэшен остался наедине с лисом Рэншу. — Партию в пайшо? Может быть, выкурите трубочку? — вкрадчиво — по крайней мере, так показалось Дэшену, с трудом разминавшему затекшие ноги (тяжелехонек котяра-то!..) — предложил лис. — Спасибо, но нет. От угощения отказываюсь, — отчеканил Дэшен. Лис неопределенно махнул рукой. — Принято. Партия в пайшо бесплатная, — улыбнулся он.       Дэшен не ответил и стал медленно собирать раскатившиеся по всему помещению фишки, и лис присоединился к нему. Начав с другого конца комнаты, тот вскоре оказался рядом, и, как с неудовольствием заметил Дэшен, то и дело невзначай его касался, а потом и вовсе, потянувшись за той же фишкой, положил изящную ладонь поверх его кисти… Дэшен вскочил и потряс рукой, словно ошпаренной. — Я не по этой части! — возмущенно заявил он. — Откуда тебе знать, мужчины или женщины нравятся тебе больше, если ты не был ни с теми, ни с другими? — лениво поинтересовался дзинко*, щуря раскосые зеленые глаза. — Сравнивать не собираюсь! — заявил Дэшен, и стал раскладывать фишки по комплектам. Лис, закрутив, запустил к нему фишку по игровому полю. — У Владетельного Дракона шикарный комплект, — Рэншу поднял одну из изукрашенных фишек, покрутил ее в пальцах. Дэшен невольно проследил за ним взглядом — а руки у дзинко и впрямь были красивыми… И не сказать, чтобы по-женски, достаточно твердая кисть, будто бы он и с мечом имеет дело… — но не такой, как у царя Буми… Надо же, золото, перламутр, жемчуг… — Я пересчитаю, — мрачно предупредил Дэшен. — Мы не воры, — лис улегся на бок. — То, что вы жрете ци, еще не значит, что деньги вас не интересуют, — хмыкнул Дэшен. — Деретё с три шкуры! Сегодняшний вечерок недешево обойдется казне! — Тебе-то что за печаль? Деньги в некотором роде тоже энергия, и питательная, — Рэншу зажег трубку, — но помимо того нам надо есть и вполне материальную пищу, одеваться, и, знаешь ли, вся эта обстановочка тоже обходится недешево. А скоро еще и лисята народятся… — Кто это отличился? — М-м, кто знает, кто знает… Но один выводок точно будет голубоглазым… Наверное, и мальчики будут. Наконец-то. Надеюсь, матушки оставят хотя бы нескольких. Не все ж мне одному отдуваться, — лис выпустил дым из ноздрей. — А то Рэншу им и стражник, и грузчик, и попы кутятам вытирать, и гостей развлекать тоже должен… Зря отказываешься, отличная трава… Вы же это любите, Удерживающие… всегда хотел спросить, что вы удерживаете? Ну, помимо штанов, — ухмыльнулся он. — Границу. Между миром духов и миром людей, — буркнул Дэшен. — Да ну? А она есть? — зевнул дзинко. — Ты не обидишься, если я пренебрегу долгом гостеприимства и вздремну? Вчера всю ночь шароебились… — На здоровье. — Надеюсь, ты не станешь мелко пакостить, рисовать всякую гадость на стенах, кропить их петушиной кровью, рассыпать черную соль, подмешивать полынь в чай и творить прочие ваши обычные непотребства? — С чего бы? — хмуро поинтересовался Дэшен. — Все гости пришли сюда по доброй воле… — Даже ты? — Ну… Лис рассмеялся. — И эти люди называют себя борцами с нечистью… Дай Ли! Кутята. — Возможно, я и не заслужил уважения, но нашу службу оскорблять не стоит. Ее создала Аватар Киоши… — Хабалка, — фыркнул Рэншу, — была эта ваша Киоши. Хамка страшная. И вы все в неё. Никакого понятия о сообразном! — лис сделал глубокую затяжку и расслабился, прикрывая глаза.       Дэшен отчего-то почувствовал себя обиженным, и мысль насчет и впрямь выцарапать на половице какое-нибудь замысловатое заклятье у него мелькнула, но ничего подходящего на ум не пришло. Ну и все-таки, наверное, это было бы неправильным, кицунэ вроде как ничего плохого не делали… Хотя если и сделали, это выяснится не сразу.       Дэшен разложил фишки по комплектам и мастям. Да, у царя Буми и впрямь роскошный набор… Он долго ползал в поисках закатившихся, и, наконец, разыскал все. У Хорибэ, между прочим, тоже фишки не из дешевых, хотя в глаза и не бросаются. Тэнгу неплохо устроился! Прибрал к рукам женино приданое, завел себе влиятельную любовницу… Как есть ёкай! Все они такие, лишь бы на людях паразитировать…       Лис всхрапнул, перевернулся на бок, полы его халата разошлись, выпуская хвост, и Дэшен стыдливо отвел глаза. В лисьем хвосте с начавшим уже раздваиваться кончиком было что-то непристойное и беззащитное одновременно. Бр-р. Хм, а ему уже ближе к сотне, выходит дело? Профессиональный интерес заставил Дэшена погладить хвост пальцем. Шерсть была мягкой. — Блох нахватаешь, оммёдзи, — угрожающе сказал немедленно проснувшийся лис. — Оставь хвост в покое. Это, между прочим, интимная часть тела, — Рэншу поджал его и прикрыл полой халата. — А нечего тогда было вываливать, — нагрубил от смущения Дэшен. — Сколько тебе лет, если хвост уже раздваивается? — А такие вопросы вообще форменное хамство, — зевнул Рэншу. — Это женщин о возрасте спрашивать неприлично, а ты вроде как не баба, — еще более грубо ответил Дэшен. — Если бы ты не был человеком Дракона, я бы тебя за такие слова взашей вытолкал. Это ты от воздержания такой грубый… Поди хоть посмотри, как люди любят друг друга, небось, и не видел ни разу… — лис поднял голову, прислушиваясь, и тут как раз из спальни вышла одна из младших кицунэ.       В небрежно наброшенном халате, с растрепанными волосами кицуне грациозно опустилась за стол. — Старший братец, поди, поговори с господином Хорибэ. Он хочет сделать какое-то интересное деловое предложение, насчет торговли сластями, а я ничего в этом не понимаю… — Так это надо звать Прамать, — лис раскурил трубку и передал ее младшенькой. — Праматушка занята с царем. Они там сладострастно предаются воспоминаниям о прошлом… — захихикала лисичка. — Что-то на редкость неурожайная ночь, — вздохнул Рэншу, подымаясь, — Дракон уже спит, царь Буми ностальгирует, а у тэнгу, оказывается, деловые интересы… — он направился к дверям, — хоть девственника порадуй чем-нибудь, сестрица… Не бойся ты так, за тебя заплачено.       Дэшен, который и так сидел, вперив глаза в пол, чтобы ненароком не наткнуться взглядом на вероломно выглядывающую из ворота грудь кицунэ, аж поперхнулся.       Лисица некоторое время курила и пристально разглядывала Дэшена. — А ты голую женщину видел? — спросила она. — Я даже без кожи видел, — буркнул Дэшен, и сцепил пальцы. — А что же тогда так боишься? — лисица потянулась через стол, позволив халату и вовсе распахнуться, и приподняла Дэшена пальцем под подбородок. Тот невольно поднял глаза и отпрянул. — Трусишка-а-а… — протянула лисица, и вдруг вскочила на стол. Дэшен смотрел на нее широко распахнутыми глазами, не в силах отвести взгляд, и судорожно сглатывал. Лисица распахнула халат, отвела его назад. Изящно протанцевала на самый краешек стола, и кончиком большого пальца ноги чуть коснулась груди Дэшена. Медленно повела пальцем вниз, а потом еще чуть сдвинувшись к краю, толкнула его — и Дэшен, словно тряпичная кукла, свалился навзничь. Лиса спрыгнула, приземлившись рядом с ним, и, надменно глядя сверху вниз, снова провела пальцем ноги от его груди вниз… — О-о, а в штанах-то у тебя кое-что есть, ну-ка, ну-ка… Внезапно побледневший Дэшен резким движением перевернулся на живот, приподнялся на локтях, и содрогнулся от рвотного спазма. — Что ты, дурашка? Что не так? — забеспокоилась лиса, присела на корточки, коснулась его волос… Дэшена снова скрутило рвотой — а потом и судорогой. — Старший братец! — позвала испуганная кицунэ. — Скорее, гостю плохо!       Рэншу вернулся вместе с Хорибэ, младшая лисица, запахнув поплотнее халат прибежала с тазиком и тряпкой, трясущегося Дэшена перевернули лицом вверх, обтерли… — Я ничего не делала, — лепетала кицунэ, — просто потрогала… Всё было хорошо, крепкая эрекция… Я думала, он не против… Что с ним, старший братец?! — А что ты говорила? — Ничего! Просто спросила, видел ли он голую женщину, а он сказал, что видал и без кожи… Рэншу тяжко вздохнул. — Ну, насколько я знаю этих извращенцев Дай Ли, парня, видимо, во время обучения заставляли присутствовать при пытках или даже участвовать… — Может, и так, — кивнул Хорибэ. — А может, напал кто-нибудь… — А может, его самого изнасиловали. Рэншу отослал лисицу, и Дэшен стал понемногу приходить в себя. По крайней мере, губы у него порозовели, и сошла совсем уж синюшная бледность. — Ну-ну, всё хорошо, все живы, — Рэншу поднес к губам Дэшена пиалу с подслащеным чаем. Тот снова слабо дернулся, и сжал губы. — Да не бойся ты! Тут не царство мертвых, от того, что ты сделаешь глоток, в ёкая не обратишься! — Ну и как его после этого, спрашивается, тащить в Ба Синг Се? — с тяжким вздохом вопросил тихо подкравшийся сзади Айро.