Свежая кровь

— А зачем Слышащий иногда забирает Хранителя с собой? — Ради безопасности самого Цицерона. Чтоб Назир его не прирезал. — Вообще-то это против Догматов. Ну, убивать своих. — Конечно. Но тяжело жить под одной крышей с шумным психом. Да и Цицерону полезно разрядиться, а то выходит на берег и по хоркерам стреляет или грязекрабов кинжалом протыкает. А так Слышащий возьмет какой контракт, едут они на место, он цель выследит, пальцем на нее укажет и скомандует Цицерону «фас»! А тот только этого и ждет. И если стражник какой подвернется — так еще больше обрадуется. — Ну вот, а мне-то он говорил, что Хранитель, вступив в должность, уже не может брать контрактов, — расстроился Гаскар. — Резать животных ради пропитания или людей ради самообороны все еще можно. Ну и, наверное, убивать с личного разрешения Слышащего. В тот же день вернулись и Цицерон, и глава Братства, и сопровождавший их призрачный Уведомитель. Вовремя, в зале довольно вкусно пахло. — Назир в этот раз прямо расстарался… Стоп, а где Назир? В фолкритском убежище редгард обычно готовил на всех. В данстарском ему конкуренцию составил Слышащий, благо, учился в кулинарной школе в Хай Роке, готовить любил и умел. С ними двумя Братья и Сестры могли хоть каждый день пиры закатывать, и провизией обычно были обеспечены впрок. — Назир ушел на задание. Сегодня можно не ждать, он аж в Рифт поехал. — Тогда кто готовил? — Бретонец, конечно же. — Гаскар? Сколько же у тебя талантов. На нашу долю стейков хватит? Очень хочется попробовать. Молодой человек кивнул, и вскоре все уже собрались за столом. Ужин получился отличным: Гаскару повезло прикупить отличной свежайшей говядины у каждитского каравана. — А, так вот почему мы на дороге увидели распотрошенную крашеную корову, которую крестьянин вел на заклание великанам. — Я крестьянина не убивал. — Разумеется. Ни за что не поверю, что ты можешь такой тяжеленной булавой махать. Стейки получились чудесными: сочными внутри, повар точно знал, сколько их на огне держать, и чуть приправил сушеной морозной мириам. Призрак сидел и завидовал. Когда сил молчать уже не стало, он опять начал вспоминать Третью Эру. — Как-то раз мы устроили ужин для Черной Руки. Готовить никто из нас, правда, толком не умел, но один вызвался. Матье Беламон. И, надо сказать, тоже пожарил отличные стейки. Жаль, со специями немного перебрал и овощи на гарнир переварил. Но все же у бретонцев кулинария в крови. — Прости, не надо было тебя мучать этим зрелищем. Давай обратно в Пустоту, — Ивон произнес заклинание. Уже потом, у себя в спальне, он призвал другого ассасина той поры. — Знаешь, у нас сегодня отличный ужин был. Говяжьи стейки, Гаскар нажарил. А у вас, в Чейдинхоле, такое бывало? Думаю, такие трапезы — самое оно семью сплотить. — Хм, что-то не припомню. Может, я просто не застал, я там слишком надолго не задерживался. Но Антуанетта иногда экспериментировала на кухне. — Ну-ка, ну-ка. Было что интересное? — Может, и было, но его выкинули чуть ли не вместе с кастрюлей. Она чеснок добавила, а у Винсента на него аллергия была. Яблоки тоже никто не ел: Люсьен их травить обожал. Вот и пришлось всех кинжалом резать, эххх. — Насчет Люсьена: он упомянул ужин для Черной Руки, Матье Беламон весьма неплохо мясо приготовил. — Что? А, ну, думаю, с мясом-то он умел обращаться. Видишь ли, Люсьен этого при жизни не увидел, но я пролез на маяк, где Матье жил. Довольно грязное место, аппетит отбивало на раз-два. И что-то еды я там не видел. Только бутылки с вином и тела какие-то раскиданные. — Ох ты ж… — Ты уверен, что вы сегодня говядину ели? — Вполне. Я-то знаю разницу. Призрак аж отшатнулся в ужасе.