Освободи меня

Скульптуры ангелов держали балдахин нежного персикового оттенка, что ниспадал с потолка легкими волнами, а вокруг летали изумрудные магические бабочки. Райн медленно просыпался, сонно потягиваясь в огромной кровати покоев императора. Очаровательно невинный в первых лучах солнца, когда, еще разнеженный и выспавшийся, открывал глаза. Рэмзион лежал рядом, подпирая голову рукой и любуясь своим сокровищем. Он чувствовал его негу, чувствовал его сердце и уходившую дрему. — Ты снова не спал, — заметив его внимание, произнес охрипшим ото сна голосом Райн. Одна из бабочек уселась ему на плечо, и Райн улыбнулся, слегка, но так искренне, что у Рэмзиона невольно губы сами собой расплылись в такой же улыбке. Он этих бабочек готов был создавать и днем, и ночью, лишь бы порадовать пару. А что касается сна… он пока не мог. Рэмзион не хотел признаваться в своем страхе, нелогичном, глупом, но он просто не мог сомкнуть глаз, боясь, что потеряет Райна из виду, что тот снова уйдет от него, уйдет туда, куда нет доступа. — Спал. Только проснулся раньше тебя, — солгал он. — Как себя чувствуешь? — Хо-ро-шо, — раздраженно ответил Райн ему в лицо. — Уже две недели прошло. Со мной все в порядке. Успокойся. — Да я само спокойствие, — улыбнулся Рэмзион и щелкнул Райна по носу. Тот фыркнул в ответ. — Ты неисправим. Тебе не пора на службу? — Могу позволить себе еще пять минут. За стенами спальни был восстанавливающийся после бойни город и собирающийся по кусочкам замок, который постарался уничтожить Эдмунд. Если бы не Лиар с армией, от города бы и вовсе ничего не осталось. Младший брат умело защищал Ночные Глубины даже при нападении бессмертных. Рэмзион был рад иметь такой надежный тыл, ведь и после военных действий Лиар помогал ему с нижними уровнями и пробитой границей, не пытался захватить власть, а как и в прежние времена, когда Дарион обратился черным драконом, слушался приказов. — Как там Тэйлор? — спросил Райн, поворачиваясь к нему и отгоняя бабочку. — Злится, негодует, считает, что его заставляют делать черную работу. В общем, ничего нового. После всего того, что приключилось с Ароном, Рэмзион решил заняться сыном основательно. Для этого и приставил его к Лиару. Для молодого поколения Лиар стал примером для подражания, показав себя искусным воином на защите границ страны. Его популярность сильно возросла среди местного населения, но это не расстраивало Рэмзиона. Он понимал, что для сына был плохим примером. — Он чертовски похож на тебя, — хмыкнул Райн. — В этом тоже ничего нового. Какие планы на сегодня? — Хочу взять Тэйлора, тебя и отправиться в парк развлечений на Айнурис, — заявил Рэмзион. — Серьезно? — удивился Райн нелепому желанию. — У тебя страна после тяжелой бойни едва-едва восстает, а ты на соседние земли собрался? В парк развлечений? — Мы используем иллюзию с тобой, а Тэйлор наполовину хамелеон, — не увидел проблемы Рэмзион. — Нас не узнают. — Ему не десять лет. — Мне тоже как бы. Уверен, он будет в восторге. — Ты серьезно? — вновь спросил Райн. Рэмзион почувствовал его воодушевление по их связи, эту робкую надежду куда-то вырваться. Они так давно уже никуда не ездили за пределы страны, так давно не развлекались. Видя оживление пары, Рэмзион только понял, как много раньше упускал. — Вполне. Я уже заказал нам билеты на лучевой поезд до Айнурис, — сообщил он. — Поедем как гражданские. Райн выглядел ребенком, стоило только произнести «парк развлечений». В Айнурис они были самыми популярными и большими, под них отвели целый остров, наполненный всевозможными аттракционными, но все же Рэмзион не думал, что это так воодушевит Райна. — Я всегда хотел там побывать. Ты уже сказал Тэйлору? — Еще нет. — Уверен, что он согласится? — начал переживать Райн, выбираясь из постели. — Уверен, конечно. Ему понравится. Тэйлору идея не понравилась. Он всю дорогу ворчал, делал недовольное лицо и всячески пытался задеть словом. В кого он только такой язвительный родился? Райн не обращал внимания на колючки подростка, он пытался еще держать лицо и так радостно не улыбаться, но Рэмзион чувствовал, что он доволен поездкой. Да и Тэйлор постепенно унялся, уже не бурчал на нелепость поездки, а с интересом и любопытством смотрел на незнакомую страну. Парк развлечений Айнуриса встретил их атмосферой сказки, веселья и праздника. Рэмзион тайком наблюдал за сыном, за его жадным взглядом к скоростным аттракционам, за тем, как сын постепенно убирает шипы и посматривает в сторону гуляющих семей. Рэмзион, едва не потеряв их всех, вдруг понял, как мало времени уделял обоим, фактически бросив своего сына на произвол судьбы, как когда-то Фэйтон бросил его. Пообещав себе исправиться, он потянул свою семью к первой магической горке.