Дневник Лео

      Скоро у меня лопнет голова. С тех пор, как девочки узнали, что Фиби беременна, в доме воцарился ад. Пейдж доказывала своей старшей сестре, что Коул демон, и нужно сказать об этом немедленно средней Холливелл. Пайпер справедливо говорила, что у нас нет доказательств, по крайней мере, слишком убедительных для влюбленной женщины. К тому же Фиби нельзя нервничать. А для моей жены ребёнок, материнство и беременность священны, тем более, когда мы мы сами задумываемся о продолжении рода.       Высказывали это они друг другу, но на повышенных тонах, и явно желая узнать моё мнение. Я считал, что нужно выждать, присмотреться и не делать скоропалительных выводов. Открыл уже рот чтобы это озвучить, как хвала небесам в нашем доме появился волшебник. Дел я с ними раньше не имел. Сейчас обрадовался возможности не продолжать надоевший спор с сестрами. Пайпер тут же отправила меня узнать у Старейшин о том, кто он такой и можно ли ему доверять.       Первым, кого я встретил в небесном коридоре, был Элиот:       - Привет, давно не виделись. Ты знаешь можно доверять волшебникам или нет?       - Если Гарри Поттеру, то я бы доверился. А если Волан-де-Морту, то нет.       - Эл, Я серьёзно. Где тут древние манускрипты об этом? Ты же в архиве теперь работаешь?       - Понимаешь, тут такое дело. Они в невидимом шкафу, являются только на закате дня один раз в сутки. А пока, помоги мне разобрать вот эту коробку, - он пододвинул ко мне объёмную картонную тару. - Выручи, Грей в курьеры переведёт.       И черт меня дернул согласиться. Мы с девочками договорились, что если ситуация выйдет из-под контроля, они меня позовут. Но зато, когда очертание шкафа только появилось, Эл сразу принёс этот пыльный свиток. Алые буквы, кажется, кровью ударили по глазам: «Никогда не доверяйте волшебникам. Среди них могут быть и злые. Даже если они вам помогут, то действовать будут в корыстных целях».       Я бросился домой. Оказалось, поздно, колдун забрал Гримуар и был таков. Но самое плохое оказалось впереди: Фиби и Коул наши дорогие родственники появились на нашей кухне в пламени и потребовали дьявольскую конституцию, потому как нашему Тернеру не на чем давать клятву его демоническим подданным. Я не верю что он мог так поступить, После того, как бок о бок со мной не раз спасал девушек. Неожиданно вспомнилась легенда о драконе: «Тот, кто убьет дракона сам им станет». Скорее всего, как такового хозяина нет. Это какая-то сила, которая ищет себе вместилище, чаще всего того, кто высвободил ее, то есть победил, а Коул тогда сражался вместе с нами.       Пытаюсь мысленно достучаться: «Что ты делаешь?» Так и есть, подавлен тёмной сущностью. Есть ли способ спасти его, не уничтожая? Самое ужасное Фиби приняла решение остаться с ним и стать новой королевой зла. Она пожелала нам принять её выбор и, может быть, встать на их сторону. Но об этом не может быть и речи. С этим они исчезли. Пайпер яростно предложила отправиться в подземный мир и силой забрать сестру оттуда. План хорош, но почти невыполним. Пытаюсь осторожно сказать, что нам нужно время, и это быстро сделать не получится. Глаза, в которых умирает жизнь, вот, что я увидел на помертвелом лице жены. Она тщательно прибрала кухню, ласково улыбнулась нам с Пейдж и сказала:       - Завтра трудный день, всем нужно отдохнуть, идите. Я скоро приду, милый.       Когда я проснулся ночью, постель была холодна и пуста. Утром увидел, что все столы в доме заставлены флаконами и склянками с зельями. Пайпер деловито мне кинула пакет из Макдональдса, поцеловала в щёку, и продолжила работу. Плохой знак. Значит опять она на грани срыва, я-то знаю. В этот момент раздался вызов. Они, что не понимают, чтобы этот тяжелый момент пережить благополучно, я должен быть с женой, и даже не потому, что люблю её, а для сохранения спокойствия магического мира. Иначе Пайпер разнесет весь город, судя по устрашающим названиям изделий. Шёпотом попросив Пейдж быть помягче и следить за ней, отправляюсь к Старейшинам.       Сначала Мейсон громогласно заявил, что я потворствовал темным наклонностям Фиби. Грей высказался в том смысле, что влюблённую Холливелл не удержит рота солдат, и призвал всех помнить о магических сутках, когда ведьма, перешедшая на другую сторону, могла ещё вернуться на сторону добра без вреда для магического баланса в течение суток. Тихонько сказал мне:       - Постарайся вернуть её, сынок.       Когда я вернулся, Пайпер, всё так же механически чётко всё выполняя, варила зелье, а Пейдж рядом листала книгу. Всё-таки спросил, непонятно на что надеясь, как она. Пейдж так же тихо ответила:       - Она без эмоций.       Мы оба знали, к чему это может привести, видели тогда в склепе. Если у моей жены будет срыв, я сам придушу Фиби. Да, не по-ангельски, но выдержит ли моя любимая этот удар? Она только пришла в себя. Отчаянно думаю, как вывести на эмоции, и в этот момент наша новая Королева зла явилась к нам. Ее предложение удивило меня: спасти невинного. Вдобавок мне приходилось сдерживать жену, которая готова была выпустить в сестру весь арсенал изготовленных зелий. Пейдж отвела нас в сторонку и радостно заговорила:       - Нужно помочь ей сделать добро, тогда она вспомнит, и, может быть, не все еще потеряно.       - А в этом есть здравый смысл, - я поддержал младшую, хоть и понимаю, как тяжело будет моей любимой.       Когда мы перемещались, обнимаю, отдавая всю любовь. Чтобы ни случилось, буду всегда с тобой, мы вместе. Она поняла тот короткий миг, греется в моих объятиях. Оказывается, Фиби вовсе не собиралась уничтожать демона обычным способом, она всего лишь не хотела трогать невинного. На мой резонный вопрос зачем тогда она позвала нас, ответила, что скучает. Нет, дорогая, на двух стульях усидеть не получится, либо зло, либо добро. К тому же, если она останется во зле и будет приходить в дом растравляя рану Пайпер, это усугубит состояние нервов моей дорогой. Поэтому жёстко говорю:       - Фиби ты должна выбрать, по-иному не бывает.       Обиженная уходит. Все, это окончательно убило последние надежды моей милой. Небрежно разморозила невинного, торопливо почти убегая. Явно хочет остаться одна, а я для разнообразия побуду зачарованным, помогу Пейдж. Мы следили за этим парнем часа два. Ничего не происходило, в голове моей билось, как бы не наломала дров. Пейдж, жалея нас обоих, отпустила меня к ней, на месте оказывается, что нужно было идти сюда раньше. Пайпер сидит в пустом клубе за пустой стойкой и одна по мужски глушит виски, по-моему, уже не одну бутылку. Завидев меня усмехаясь говорит:       - Только без нотаций, я неудачница.       Ругать её я и не собирался, понимал, почему она так поступила. Говорю, что она прекрасная старшая сестра, ни в чём не виновата. Думаю, как уговорить отправиться домой. Только женского алкоголизма нам не хватало, лечить его не умею. Стало холодно. Очнулся от энергичных толчков Пейдж. Моя жена опять заморозила меня. Когда научишься сопротивляться, Уайт? Метьюс просит исцелить невинного, перенести домой и стереть память. Чем и занимаюсь. В голове стучит, как остановить распад личности Пайпер? Надеюсь сестре удастся привести в чувство. Удалось и даже более чем. Девочки придумали безумный и прекрасный в своей решительности план ворваться в особняк и уничтожить Коула или точнее тёмную суть поселившиеся в нём.       Иду с ними. Это даже не обсуждается. Если нужно, буду драться с ними рядом. Хозяин с жестокой улыбкой предлагает нам свою сторону. Как он мог подумать что мы согласимся? Как я мог не замечать раньше, что Тернер перестал быть собой? Внезапно почти с мукой он произносит:       - Не заставляйте меня убивать вас.       Я понимаю, что в нём борются две сущности: одна безжалостный хозяин и другая - наш Коул. Пайпер пытается заставить Фиби выбрать между нами. Хозяин отбрасывает Пейдж к стене. И пока я занимаюсь ее ранами, в зал входит Фиби. Подходит к нему, смотрит долгим взглядом, целует. Неужели ничего не получилось? Неожиданно она говорит:       - Прости, - и кладет кристалл, завершая ловушку.       Девочки читают заклинания. Я вижу, как душа Тернера отделяется от хозяина, и он произносит:       - Я люблю тебя Фиби.       Надеюсь участь его души не будет жестокой. Девочки плачут, да и у меня такое чувство, будто мы потеряли родного человека. Кошки скребут, а ведь должны радоваться.