Белый волк

Сидя на промерзлой земле, я держал ее в своих руках и с каждой секундой ожидания какого-то чуда, я все меньше понимал, что происходит. Последние минуты, проведенные с ее лишившимся тепла телом, я провел в дремучем безрассудстве, провалившись в глубокое недолгое забвение. Я видел перед собой ее в образе гигантского волка. Она смотрела на меня огненно-янтарными глазами и звала за собой туда, где было много света. Я был готов пойти за ней, был готов быть рядом с ней. Я был готов поддаться этим нахлынувшим на меня чувствам, поддаться этой разрывающей сердце боли. Я наклонился к ее уху еще раз, убрав за него густые волнистые прядки волос. С губ слетели неразборчивые тихие слова: “Забери меня.” Я оставил на ее лбу невесомый поцелуй, опуская тело на землю. Вдруг я услышал отдаленные голоса и жуткий смех егерей, которые направлялись в нашу сторону. Я замешкался, не зная, что делать, ведь был уже обессилен. Однако я побоялся оставить ее здесь одну, поэтому быстро поднял на руки и направился ближе к замку, чтобы отнести ее в лазарет. Я чувствовал эту непривычную тяжесть, параллельно вспоминая ту ночь, когда она впервые обратилась. Когда я впервые осознал, что испытываю пробирающий до костей страх потерять ее. Я не мог более смотреть в ее мутное лицо, на котором застыли ледяные слезы. Ее голова лежала на моей груди, и я чувствовал жгучую боль от мысли, что она больше не слышит, как бьется мое сердце. Двери главного зала Хогвартса раскрылись передо мной, и в голову дал едкий запах смерти, витающий в школе уже несколько часов. На полу лежали тела сражавшихся до последнего вздоха студентов и членов ордена. Я сделал шаг вперед, переступая порог некогда ярко освещенного веселым мерцанием свечей холла, и застыл, боясь встретить взглядом людей, которым она была дорога. Я боялся оставить ее здесь, ведь это будет последний раз, когда я вижу ее. Все выжившие и зализывающие раны волшебники косо глядели на меня, но с их лиц резко спадала маска презрения, когда они замечали, кого я держу в своих дрожащих руках. Кто-то хватался за голову, кто-то стоял, как вкопанный, не понимая, что происходит. Я дошел до края этой злосчастной длинной комнаты, хотя уже думал, что конца ей никогда не будет и уткнулся глазами в Уизли и Грейнджер. - Малфой? – произнес Рон, ухватившийся за свою палочку, но тут же опустил ее, когда я подошел ближе. Слезы катились по щекам беспрестанным потоком, и я корил себя за эту слабость, - что…что с ней? Что ты сделал, Драко? – направившись медленно ко мне, спросил Уизли. Гермиона за его спиной закрыла обеими руками рот и ее личико скривилось в гримасе скорби и отчаяния, - отвечай, Малфой, иначе я… - Я не смог…- проскулил я,- я не смог…не смог защитить ее, не смог…она, - в первый раз за все эти долгие минуты, пока я шел к замку, я решился взглянуть на нее. Она все также безмятежно и спокойно распростерлась в моих объятьях, словно, спала и видела яркие сны, - она сделала это ради меня…- произнес я и положил ее на землю рядом с телом Фреда Уизли, от вида которого мое сердце окончательно разорвалось на куски. Я опустился на колени перед телом волчицы и поцеловал ее руку, возвращая на указательный пальчик серебряный перстень со змеей, который она отдала мне тогда, - она все, чего я так хотел…теперь ее нет, нет…- я оперся ладонями о холодный пол, пытаясь найти опору. Почувствовав, как чья-то ладонь смиренно легла на мое плечо, я быстро его отдернул и встал, попутно вытирая слезы. Взглянув на нее в последний раз, я стремительно стал удаляться. Я знал, что война окончена. Я не мог понять, откуда я это знаю. Возможно, Поттер решил пожертвовать собой ради всех, в который раз. Если бы Эра не была такой же…отчаянной, она была бы жива. Если бы она не была такой Гриффиндоркой, как бы это смешно ни звучало, ведь шляпа распределила ее на мой факультет. Она была храброй. Сильной. Была хитрой и, по правде говоря, той еще занозой в заднице. Но именно это меня и вдохновило. Это помогло мне открыться. Помогло мне понять, кто я есть и кем хочу быть. Она вывела меня из этой тьмы, но я упустил ее. Упустил мой единственный источник света и теперь не представляю, что мне дальше делать. Я раскатал рукав пиджака, чтобы взглянуть с отвращением на темную метку. Смотря на ее, мое сердце пробивало удар. Я слышал ее бархатный голос. Он растекался теплыми реками в моей голове, успокаивая. “Я вижу, что ты хороший человек, Драко” - Я ведь не смог защитить тебя, Нэйт. Я навсегда потерял тебя…и себя тоже, - бормотал я, опустив голову вниз. Казалось, что она стоит в паре метров от меня и отчитывает в ее привычной манере. Губы искривились в грустной улыбке, когда я вспомнил наш короткий разговор у того старого дерева в ее первые месяцы в школе. “Что может быть хуже имени Драко вообще?” - Действительно…Но ты своего хорька назвала Драко…Дракон, конечно, но все равно, - я отпустил истеричный смешок, заглатывая больше воздуха в грудь. “Ты справишься с этим” - Нет. Я намного слабее, чем ты думаешь, волчица, - я поднял взгляд вверх, разглядывая высокие каменные потолки, которые частично потрепались от прошедшей в стенах замка битвы, - видишь…я уже говорю с тобой, а тебя тут даже нет! – вскрикнул я, со злости пнув лежащий рядом со мной кусок каменной конструкции. Я закрыл лицо ладонями, все еще чувствуя аромат ее пряного сладкого масла для волос. Из поглотившего омута мыслей меня резко выдернули громкие звуки, доносившиеся с внутреннего двора школы. Я заметил, как все находившиеся в замке студенты и преподаватели двинулись стремительно к выходу, так что я понесся наружу в едином потоке. - Гарри Поттер мертв! – будто бы в рупор произнес Волан-де-Морт, довольствующийся собственной победой над давним врагом. Эти слова повергли всех в оцепенение и тотальное опустошение. Было неясно, отчего было так больно: от потери хорошего и верного друга для многих здесь присутствующих или от осознания того, что темные силы отныне правят магическим миром. В толпе пожирателей я заметил своих обеспокоенных родителей. Они стояли в первых рядах, выискивая меня взглядом. Я не мог даже смотреть на них без горьких воспоминаний минувшей битвы, я не мог без слез смотреть на отца, которые произнес те смертоносные слова. Темный Лорд призвал “смутьянов” Хогвартса подчиниться и вступить в его безжалостную армию во избежание грядущих смертей из-за неповиновения, - тех, кто будет готов примкнуть к нам, я пощажу…- прохрипел Том Реддл, нагоняя на всех еще больший ужас. Никто не шевельнулся. Предсказуемо. После такого количества пролитой магической крови, вряд ли кто-либо мог решиться на преклонение. Я отвел свой взгляд в сторону, думая, что так родители поймут, что я более не на их стороне. Я боялся за них, за нашу семью, но внутри меня больше не горел тот огонь, стремящийся подтолкнуть меня на жертвы ради Малфоев. Честно говоря, стоя там в толпе людей, которые считали или считают меня своим врагом, я чувствовал опустошение…мне не было больно, не было горько или обидно… Мне было никак. И эта пустота стремительным вихрем разрасталась по всему моему телу, перекрывая доступ к кислороду. - Драко…молю тебя, сынок, - прошептала мама, протягивая мне свою руку так, словно она могла вот-вот до меня дотянуться. Я видел страх в ее глазах и еще не погаснувшие искорки надежды на то, что все может обойтись. Моя совесть не позволяла мне оставить ее одну. Поэтому я сделал медленно шаг вперед. Еще один и еще. С каждым пройденным метром моя голова тяжелела. Мне казалось, все тело начало постепенно заливаться раскаленным свинцом, что я еле-еле мог дотащить самого себя до того места, где стояли мои родители. Сердце участило ритм в несколько раз и билось с такой скоростью, что должно было уже остановиться. Сквозь туман, осевший пеленой в моих ушах до меня долетели роковые слова Грейнджер: “Драко! Она погибла ради тебя! За тебя! Не сдавайся, она бы хотела, чтобы ты боролся” Я резко остановился, задерживая дыхание. Все глазели на меня, будто бы я клоун на сцене, и воцарилась секундная тишина, после которой последовал громкий хохот пожирателей смерти, как реакция на произнесенную Гермионой речь. Я попытался двинуться, но в какой-то момент понял, что не могу. Последнее, что я помню То, как начал падать. Хотя нет. Последнее, что я помню То, как услышал ее голос, который снова назвал меня “Мой волчонок.” И все вокруг вмиг закрутилось, потемнело и растворилось, словно в глубоком сне.