***
«Шаринган Саске стал очень странным!» — вот всё, о чём думал Хару Сенджу перед смертью… Не о том, что он так и не стал Хокаге, не о том, что он даже с девушкой ни разу не целовался, не о том, что, Гамабунта вас всех перевари, будут делать его родители, а о том, что проклятый шаринган этого гадёныша Саске поменял свои очертания! Это же уму непостижимо! У Хару было куда больше вещей, о которых следовало беспокоиться! Во-первых, не отправит ли Саске и Сакуру на тот свет, остановит ли кто-то самого Саске и что будет с этим сумасшедшим идиотом? Потому что если он столкнётся с его матерью… вряд ли от Учиха останется хоть что-то для похорон. Если, конечно, этот новый шаринган Саске не делает его сильнее… Тогда дело принимало весьма скверный оборот, потому что Хару знал своих родителей. Он знал своих друзей. Они не успокоятся, пока не найдут Саске. О том, что будет после, ему даже думать было больно. Мать этого не выдержит. Хару боялся, что его смерть добьёт её. — Проклятый Саске! — проорал он в… Темнота быстро сменилось лесом, жутко похожим на тот, что окружал Коноху. — Какого… — он не договорил, потому что прямо к нему шло двое незнакомцев. — Чего разорался? — недружелюбно встретил его тот, который был с белыми колючими волосами и красными глазами. — Учиха с белыми волосами? — ужаснулся Хару, отчего другой шиноби, темноволосый, рассмеялся. — Учиха? — беловолосый незнакомец кипел от ярости. — Да как ты смеешь сравнивать меня с этими шелудивыми… — Ну-ну, Тобирама, успокойся… — тихонько увещевал его темноволосый. — Мальчик ведь не знал, а твои глаза и правда… гм… — Иди к своему Мадаре, Хаширама, — поморщился тот, кого назвали Тобирамой. — А я не позволю всяким сосункам называть меня Учиха! — Вы Первый и Второй Хокаге! — охнул Хару… Мда, не ожидал он, что его легендарные предки… Такие идиоты, что ли? — Совершенно верно, — ободряюще улыбнулся ему Хаширама. — Приятно, что в Конохе ещё помнят наши имена. — Ещё бы! Ты же себе лик на пол-скалы отгрохал… — проворчал Тобирама, становясь рядом с братом. «Они совершенно не похожи!» — мелькнуло в голове у Хару. Он внимательно оглядывал обоих, но не находил особого сходства ни с самим собой, ни с матерью… Да у Второго Хокаге и у его отца было куда больше общих черт, чем у них! Прямых потомков, хах… — Это не я! Это жители предложили, — насупился Первый. — И вообще, не так уж это и дорого деревне обошлось! — Да-да, заливай больше! Ещё про удачное архитектурное решение и туристическую привлекательность расскажи, но я знаю, что ты сделал это, чтобы сильнее разозлить Мадару! — Эй, не придумывай! — Простите, конечно, что не хочу становиться свидетелем эпичной битвы двух великих Хокаге, но кто-нибудь может объяснить мне, куда я попал, что мне теперь делать, и почему рядом оказались именно вы двое? — на свой страх и риск юркнул между ними Хару. — Что-то имеешь против нашей компании, малец? — прищурил свои красные глаза Второй. — Ты вообще откуда будешь? И из какого клана? — Ничего не имею, просто я недавно умер… Точнее, меня убил мой лучший друг, по совместительству товарищ по команде и наследник клана Учиха… — А потому что нехрен в друзьях таких уродов держать! — торжествующе заключил Тобирама. — Сам виноват, никому из Учиха доверять нельзя! — Твоя бы воля, ты бы это на фамильном гербе высек — или на скале Хокаге… — закатил глаза Первый. — Не слушай его, не все Учиха одинаковы, но мне очень жаль, что так вышло с твоим другом. Так он предал деревню? Ты ведь из Конохи? — Саске хотел уйти, просто уйти, а я встал у него на пути… в Конохе ему было нелегко… может, и следовало его отпустить! — сжал кулаки Хару. — Но тогда и Сакура-тян увязалась бы за ним! — Нелегко? Ха! — Второй хохотнул. — И с чего бы то, интересно, наследнику Учиха было некомфортно в Конохе? — Полагаю, оттого, что вы переселили их клан на отшиб деревни, отдалили их от всех остальных, основав военную полицию, в клане зрело недовольство, которое вылилось в восстание, которому так и не суждено было начаться. Клан Учиха значительно поредел, а отца Саске убил Четвёртый Хокаге, — Странно, но после смерти инстинкт самосохранения Хару будто бы отключился. Он абсолютно не боялся побагровевшего от злости Тобираму. Нельзя ведь убить дважды… Ведь нельзя же? — И ты смеешь обвинять меня? Да эти Учиха изначально… Да… — Тобирама, успокойся, — вновь удержал брата на месте Первый Хокаге. — Ты и правда переборщил со своими «мерами». Но я не думал, что плоды созреют так скоро, — он печально вздохнул. — А кто сейчас Хокаге? — Минато Намикадзе. — Не знаю такого, — недовольно проворчал Второй. — Чей ученик-то хоть? — От… Джирайи, — очень быстро поправился Хару. — Он был учеником Третьего, Хиру… — Хирузена я помню, — чересчур поспешно перебил его Второй. — С этим понятно всё, а… — Подожди, брат, — поспешность Тобирамы не укрылась и от Первого. — А чего это ты так быстро меняешь тему? Я ведь заметил, что тебе знакомо то имя. Уж не хочешь ли ты сказать… — Хаширама широко улыбнулся, — что нашлась женщина, которая вытерпела тебя дольше необходимых для зачатия минут? — Иди ты к Мадаре! — Второй Хокаге странным образом позеленел. — Не твоё дело! — Ещё как моё, братик! — Хаширама улыбнулся так, что тут Хару подумал, что показавшийся ему сперва «одуванчиком» Первый Хокаге мог быть по-настоящему жутким. — Не ты ли стенал, что наш клан вымирает, а изменить ничего личным примером не желал? — Не передёргивай и не вали всё на меня! И вообще, давай спросим, вымер ли наш клан, у этого сопляка? — Хорошая идея, но не думай, что я забыл о твоих грязных секретах, Тобирама! — Первый развернулся к обалдевшему Хару и вопросительно протянул: — Ну? — Э-м… Ваша внучка жива, — пролепетал юный Сенджу, мысленно придумывая, куда бы сбежать от своих не в меру вспыльчивых и шумных предков. — Малышка Цунаде? — Хаширама просиял. — Как она? — Ну, она возглавляет госпиталь Конохи и считается самой сильной куноичи в мире, — слабо улыбнулся Хару. — Это всё, конечно, хорошо, но есть ли у неё дети? — не дал вставить брату и слова Тобирама. — Или от клана Сенджу осталась только она? — Теперь да, — Хару опустил голову. Вот уж не думал он, что ему ещё придётся краснеть за собственную смерть перед чересчур ретивым предком! — Что значит «теперь»? — Второй Хокаге уже ревел. — Сенджу вымерли, надеюсь, ты доволен, Хаширама, твоя внучка даже не озаботилась о такой малости, как продолжение нашего славного рода! А теперь она слишком стара! Могу поспорить, что даже почищенные Учиха и то не находятся на той грани, куда зашёл наш с тобой клан! — Тобирама, хватит! Мальчик, почему ты сказал «теперь»? Что случилось? — от цепкого взгляда Первого Хокаге Хару стало не по себе. Тот словно видел его насквозь… — Нам очень повезло, что я был менее обременён некоторыми моральными установками, — тем временем снова подал голос Тобирама. — Скажи, сопляк, а у Джирайи есть дети? — Ах ты мерзавец! — Хашираму передёрнуло. — А ещё корчил из себя недотрогу! Ну так что, в результате наш клан неофициально будет жить, пусть и в твоём незаконнорождённом ребёнке? А как же правила, традиции, устои в конце концов? Как же так, Тобирама, как же так?! — уже откровенно издевался Первый Хокаге, глядя на то, как меняется лицо его брата. У Хару же тем временем напрочь отказал инстинкт самосохранения, потому что он решил выдать прадедушке и, судя по-всему, дедушке правду. — Джирайя женат на Цунаде, — ровно произнёс он. — Чего? — поревел Хаширама, отчего деревья в округе всколыхнулись. — Ну а что… — медленно пятился от брата Тобирама. — Конечно, он незаконный, но зато кровь Сенджу сохранилась бы, будь у них дети. Опомнись, в нашем клане все друг другу были родственники, про Хьюга и Учиха я лучше промолчу… — Тобирама, плевать, что ты мёртв, я тебя сейчас… — Меня зовут Хару. Хару Сенджу, если интересно, — подал тем временем голос юный Сенджу. Не то чтобы он не желал свалить, пока предки выбивают друг из друга дурь, которая явно и не думала иссякать, но куда он пойдёт? В конце концов он мёртв и даже не знает, как устроен этот загробный мир. Можно было, конечно, попробовать разобраться самому, но что если за поворотом он повстречает кого-то вроде Мадары? А эти… хоть и придурки, но родственники. — Ты? Ты их сын? — первым сложил два плюс два Тобирама. — И тебя убил какой-то вшивый Учиха? — Брат! — Хаширама уже явно устал останавливать Второго. — Мальчик и так недавно умер… — Проклятые Учиха! — ревел между тем Тобирама. — Они всё-таки победили! Изничтожили наш клан! Я, надеюсь, твоей внучке хватит чести прикончить их всех… — Тобирама! — укоризненно воскликнул Первый Хокаге. — Угомонись! Тем более что, кажется, наш с тобой потомок ещё не совсем умер… — Что? — Хару округлил глаза. Действительно, в последние пару мгновений он чувствовал себя как-то странно, у него болело в том месте, куда его ударил Саске, но ведь мёртвые не чувствуют боли… — Действительно, — Второй Хокаге наградил его внимательным взглядом. — Он возвращается… — Этого не может быть! Саске продырявил меня! — Хару запнулся, боль усилилась… он кашлял кровью, словно стремился прочистить лёгкие, причём правое горело огнем… — Возвращайся и не вздумай умирать и лезть к Учиха, пока не сделаешь минимум двоих детей! — рявкнул ему на прощание Тобирама, которому судя по звуку, всё-таки досталось от Хаширамы. Последним он услышал: — Передай Цуне, чтобы не давала спуску своему муженьку! Первым, что увидел Сенджу, очнувшись, было опухшее от слёз лицо Сакуры, а затем грудь Сакуры, потому как подруга обняла его так крепко, что его только что кем-то милосердно залеченные рёбра снова хрустнули… — Ты меня так напугал, идиот! — Вот значит как? Саске дырявит меня, а идиот отчего-то я… — пользуясь тем, что его наконец отпустили, улыбнулся Хару. Поверх плеча Харуно он неожиданно заметил двух Анбу Хокаге, один из которых был… — Ты Итачи? Брат Саске? — удивлённо спросил он, чувствуя, что было в фигуре в маске одноглазого кота нечто странное… Однако только когда маска повернулась в его сторону, он понял, что… Учиха теперь был слеп и на свой единственный глаз. Что за проклятый клан со своими ненормальными глазами! Сначала Саске со своим изменившимся шаринганом, а теперь Итачи, поднявший его из могилы… К слову, о… — У меня на глазах шаринган Саске поменял узор. Это нормально для Учиха? — Он всё-таки сделал это… — Анбу в маске кота тяжело опустился на крышу, словно силы разом оставили его. — Он ведь не мог найти те записи? Ты ведь изъял их? — его напарник также выглядел обеспокоенным. — Не мог… Но ничего нельзя исключать, возможно, кто-то другой, о ком мы не знаем, постиг секрет мангекё, либо… — Это вышло случайно, — прерывисто вздохнул второй Анбу. — Всё лучше, чем то, что Саске намерено пытался убить лучшего друга, чтобы заполучить его… — О чём вы вообще? — нервно переминалась с ноги на ногу Сакура. — Саске стал сильнее? — догадался Хару, внутри у него всё похолодело: — И как его теперь остановить? — Я не знаю, — фигура Итачи казалась странно сгорбленной. — Я не знаю, — повторил он, повернувшись к полной луне.***
Саске прыгал с крыши на крышу, изредка задевая кроны деревьев и пугая котов и летучих мышей. Его до сих пор потряхивало, отчего он всерьёз опасался свалиться с чьей-нибудь крыши прямо на негостеприимную землю… Эта деревня… выпила все его соки. Но это был его дом. Здесь была его семья, его… друзья. Теперь на удивление адекватный Хару Сенджу будет кормить червей в могиле, а Сакура, вместо того чтобы тайно вздыхать о нём, будет его ненавидеть. Саске бы ни за что не признался, но последнее задевало его больше, чем хотелось бы. Всё было кончено. Саске ждал Мадара или кто он там ещё… он и так опаздывал… Черепица под ногой немилосердно обвалилась, и Учиха с ёмким матом полетел вниз. — Эй, осторожнее надо быть! — внутри у Саске всё перевернулось, потому как он узнал голос… Не отряхиваясь и не потирая ушибы, он вскочил, потому что прямо перед ним стояли немного помятые и страшно довольные два великих санина. Родители Хару… Вот уж свезло! — Это ты, Саске? Ух, как вымахал-то! — дружелюбно улыбнулся ему Джирайя. — Куда мчишь? Надеюсь, на свидание? — хохотнул он. — Отстань от мальчика со своими глупостями! — ткнула мужа Сенджу. — Ты не ушибся, Саске? — строго спросила она. Саске же стоял, не в силах пошевелить и пальцем, не то что кивнуть или выдавить из себя хоть слово. — Саске? Ты в порядке? — он почувствовал лёгкое касание чакры целительницы. — Ты словно призрака увидел, парень! — веселье в голосе у жабьего отшельника поубавилась. — Рассказывай, чего стряслось, чего мчался, как чумной? — Джирайя! — в хлопке перед ними появилась маленькая жаба. — Имя Хару исчезло из контракта! — в этот самый момент Учиха наконец-то отмер и ринулся бежать. К сожалению, санинам хватило ума последовать за ним. Дело принимало действительно скверный оборот, однако Саске и представить не мог, насколько, потому что, вырубив постовых и сожгя ворота катоном, он едва успел углубиться в лес, когда запнулся о какой-то чересчур извилистый корень… Странно, но перед тем, как он отрубился, ему показалось, что корень шипел, словно змея… что было в принципе невозможно. Ведь так?