Снова, как прежде: пересуды, невежды И откуда в их водах столько мусора с чужих берегов. Моё нежное сердце, все стремится согреться И начать бы сначала, без вражды, без потерь, без врагов. Остаётся дождаться, когда начнётся шторм, И мы будем вгрызаться за жизнь своих, за дом. Остаётся дождаться, когда начнётся шторм, В наших силах достать всех, кто мутит воду в нём. Кукрыниксы — Шторм
Дела всё прибывали. Казалось, что конца им края нет и не будет. Порой Минато мечтал, чтоб вся бюрократия моргнула и испарилась в горстке пепла. Только вот надо было быть осторожнее со своими мечтами, Вселенная — большая любительница подслушать и вырвать из контекста. Иначе, почему он вместо того, чтоб повести Химавари в Ичираку (Ну ладно, тот, к тому времени, как он выползет из-за стола, уже закроется. Просто взять рамена в комбини, заварить и спокойно поесть в тишине и покое!), Намикадзе летит сквозь какую-то кротовую нору навстречу неизвестности. Мозг лихорадочно просчитывает варианты. Техника Бога Грома не работает. На происки врагов — это тоже не похоже. Его разведка работает хорошо. Никто не обладал схожей техникой… Если только — это не тоже самое, что привело в их мир Наруто и Химу. Да, выброс чакры был схожий. Значит кто-то открыл дверь с той стороны и уцепился за него. Может, хотел вернуть девочку, но промахнулся?! Сомнительно. Кому нужен нежный, тепличный цветочек в мире постапокалипсиса?! То, что поведал Наруто, перед тем, как принять смерть вместо него… Такое не стирается из памяти. Напротив, сейчас это ожило в душе яркой вспышкой. Значит, Седьмой мёртв, а так как Кагуи он, возможно, был нужен не только, как самая мощная батарейка, то та решила забрать его вместо. Нет, совершенно не так Намикадзе свою жизнь представлял. Погружаться в Цукиеме, которое совсем не походило на рай земной он готов не был. Потому, пока летел, отодрал полосу от плаща и примотал на глаза. Даже слепым он мог попытаться дорого продать свою свободу и жизнь. Минато — хороший сенсор. Долго ли коротко, но всё рано или поздно подходит к концу. Вот и его выбросило в пространстве, разом взорвавшееся ощущением многочисленного присутствия. Сгруппировавшись, он приземлился на ноги и непозволительно замешкался. Крупных, нет гигантских источников чакры было несколько. Подобных он не встречал никогда… Это не биджу, это хлеще! И их была не одна спятившая богиня, а трое гигантских столба огня! — Намикадзе?! — за ухом недоверчиво раздался знакомый голос. Затем в сознание ворвалось присутствие Змея. — Убери повязку — Цукиеме пало, а нам бы пригодилась твоя помощь. Он был партнером с Орочимару долгие годы, потому и не шелохнулся. Слишком уж хорошо знал этого фрукта. Напротив, Минато для верности ещё и перенесся к пульсирующей рядом своей метке. Четвертого не особо удивило, что та оказалась в кармане у кого-то, чье присутствие хоть и было незнакомым, но чакра ощущалась весьма схоже с Наруто и Химавари. Один цвет — оранжевый, только оттенок разнился. Была там какая-то фиолетовая изюминка… — Какого, даттебаса?! — пронеслось у него где-то в районе шеи. конечно, пацан, если это был именно он, ещё не должен был так вымахать. Боруто — что ж, вот и познакомимся! — Цукиеме снято?! Что тут происходит? — выдохнул тот, сгребая пацана за грудки. Не то, что Намикадзе был готов поверить незнакомому внуку, но… не Орочимару ж слушать! Чего он не ожидал — так это того, что его атакует некто шаринганистый и дерзкий! С трудом, уйдя с линии атаки, несколько подпалив плащ, Минато был вынужден констатировать, что замес вокруг выходил не шуточный. Куча шиноби, знакомых и не очень, бились против двух огромных источников силы… И третий, схожий с ними источник, был на стороне шиноби. Тихо выругавшись, Намикадзе на свой страх и риск сорвал повязку. И тут же пожалел о своем решении, встретившись взглядом со стариком Третьим, чьи темные склеры глаз не вызывали сомнения в примененном Эдо Тенсее. Какого спятившего Тоби здесь происходит?!***
Семь месяцев назад Они вернулись в Коноху понурые и опустошенные. Прежний мир разбился в дребезги. То, что планировалось, как поход во имя спасения сестрёнки и, ну ладно, Седьмого хокаге, обернулось открытием, которого никто из них не жаждал. Все они: и Мицуки, и Сарада, и Боруто не были готовы, к тому, что весь мир в котором они родились и росли, оказался симуляцией. Страшное, знаете ли, осознавать, что и появился на свет ты исключительно по воле сумасшедшей тётки. Ну ладно, Орочимару своё дитя, скорее всего, состряпал сам. С Сарадой тоже вопросы возникали, но вот Узумаки… Боруто вздохнул. Ещё совсем недавно у него была нормальная жизнь: любящая мать, сестрёнка и батя… Пусть и фиговый, но он был. И, оказывается, занимал в его жизни место столь весомое, что утрата… чувствовалась. Может, мир вокруг и не был реален, но другого у них пока не было. Они вернулись в Коноху. Хорошо, что их сокрушенность обрушившимся знанием принималась окружающими за скорбь по Седьмому. Впрочем, одно не мешало другому. Узумаки не знал, куда себя деть. Дома всё напоминало о них. Будь то недорисованный рисунок или заныканная пачка рамена. Это выплывало внезапно, и больше всего вгоняло в тоску мать. Та ведь и не знала ничего. И вряд ли бы знание помогло. Как бы только всё не усугубило. Ведь вся их жизнь после проигранного Кагуи боя проходила по сценарию заложенному ею. И неизвестно, сложилось ли бы всё также, будь они свободны. Чем больше Боруто про это думал, тем сильнее опухал его мозг. Скоро из ушей полезет, даттебаса! Быть может, и дедушка Хиаши никогда б не одобрил брак его родителей, и в нормальной реальности их с Химавари б не было. Ведь, как он узнавал, раньше тот не был столь лояльным… И вот как разобраться, где Кагуя вмешивалась сильно, а где позволила событиям течь своим чередом?! Однако то, что дети у всего класса их родителей появились одновременно — это точно работа сумасшедшей богини. И вот как с этим бороться?! Порой руки опускались. Кое-что они всё-таки смогли сделать. Образцы Седьмого… Пришлось даже в сливе дома покопаться. Зато они опередили решение властей Конохи. Обнаружив, что Эдо Тенсей не применить, те объявили всё это происком врага, только вот назвать онного не смогли. Какаши, вновь ставший у руля, зашивался. Боруто и не думал, что на его старике всё и держалось. И натянутые отношения с другими странами, и внутренняя ситуация. Отчего не вмешивалась Кагуя было решительно непонятно. Быть может, у неё хватало своих проблем. Орочимару связывался с ними ещё раз. Подтвердил опасения — богиня нервничала, она чувствовала, что её родичи близко. Кагуя ослушалась, не стала иссушать Землю полностью. Расплата была близко. На неё ребятам было плевать. Только вот планета их всё равно была лакомым кусочком для инопланетных хмырей. Вот ведь расы бывают! Иссушители. Не так они себе пришельцев представляли… Хотя вот он и Сарада произошли от них. Может, потому от них столько проблем этому миру? Если бы Кагуя не взрастила плод чакры… Ничего бы не было. Шиноби бы не было… Жили бы себе спокойно люди, часть из них стала бы самураями. И всё. Войны бы не грозили уничтожить полмира. Только вот их никто не спрашивал. Уже родились. И пожинали плоды чужих решений. Семь месяцев проходят под эгидой — корабль тонет, музыка играет. Вот у них масс-медиа старались, а дно-то уже близилось… Социальная напряженность росла, другие страны оглядывались на оставшуюся без Девятихвостого Коноху. Дядька Гаара приезжал. Едва ли не носом землю рыл. Но тоже ничего дельного про технику, перенесшую Химу и его батю не сказал. Весь погрустнел бедолага… Думал, что надежда есть. Но куда там. Список призывов не обманешь. Старикан был мёртв. А потом случился полный крендык. Боруто увидел реальность и без глаза, которым его снабдил Тонери. Все увидели. Кагуя не расшаркивалась. Грубо прекратила Цукиеме, а затем зазвучала в каждой голове… Объяснила, кто именно грядет и почему им надо сражаться. Обещала больше их в гендзюцу не погружать. Не то, что ей прямо поверили, но… Сражаться стали. Вместе с белыми Зецу, которых был не один легион. Оказалось, что в реальности на останках былой цивилизации всё выглядело, как деревня Водоворотов. Поросло бурьяном и другими травами. Да и сами они… Кагуя, конечно, их прогуливала, опасаясь вторжения, но… Адаптироваться оказалась не так легко. А им не дали и крох времени. Несмотря на все принятые меры и трёх хокаге под Эдо Тенсеем, они проигрывали. И тогда Кагуя призвала… Четвёртого. Тот выпал из портала с предусмотрительно завязанными глазами. Он не был поднят, как его предшественники. И выглядел он чуть ли не ровесником его бати. Из какой дыры та его вынула?! Сердце Боруто забилось часто-часто. Он был почти уверен, что из той же, куда каге-разбойники засунули его батю и батю Сарады. А раз Кагуя сумела до него добраться… Может, и Химавари, если та жива, вытащит?! Над только заставить эту белобрысую сучку! И он вдвойне заработал кулаками. Для начала им надо было завалить других рогатых, синекожих хмырей. А потом… обессилевшую богиню они возьмут тёпленькой. Да хоть те же Эдо Тенсейные каге! Они же не знали усталости… Надо только докричаться до их совести! И всё будет круто, даттебаса! Когда один чувак Ооцуцуки сожрал второго, Боруто ужаснулся… Мало того, что они такие хмыри, так ещё и каннибалы! Но предводитель подзарядился и попёр с утроенной мощью на Кагую. Та натиск не сдержала. Хрум! И вот уже и богини кроликов нема, а клятый Момошики торжествующее смеется, облизываясь на дяденьку Киру Би и Гаару. «А вот хрена лысого тебе! — думает Узумаки. — Мой батя никогда не отступал и я не отступлю!», — и у него впервые жизни получается охренительный расенган, который на полпути встретился с какой-то крышесносной, но напоминающей батин расен-сюрекен техникой Четвертого… Затем вся эта бомба вмазалась в морду Ооцуцуки. Потом его массировано атаковал Восьмихвостый своими бомбами, а Гаара цепко держал песком. Боруто слышал предупреждающий оклик мамани, но он его проигнорировал, ибо этот рогатый упырь навис над Сарадой и Мицуки… А никто не имел права угрожать его друзьям! Новый расенган вышел сильнее прежнего, и опалил Момошики шевелюру… Тот разозлился, но зато отступил от Сарады с Мицуки. Убраться в следующий момент с линии атаки ему помогает не иначе, как чудо и мелькнувшая на миг перед глазами тень, знакомая огненная… Наверное, показалось. А в следующий момент Четвертый, перенесшийся прямо под нос Ооцуцуки, снёс тому башку… Та чуть не попала в разинувшего рот Узумаки. После чего тот с отвращением её пнул. Всё было кончено. они победили. Белые Зецу обратились в бегство… Те, конечно, осложнят им всем жизнь, но без Кагуи они вряд ли способны на новый апокалипсис. И без того… Узумаки обернулся. Кругом древа с распахнутыми коконами и руины, как всему миру выгребать из этой задницы — решительно непонятно. Они, словно откатились, если не в каменный век, то в Средневековье. Больше никаких тебе гаджетов, бургеров и всех прочих плодов фантазии Кагуи. — Боруто! — маманя взялась из ниоткуда и долго прижимала его к себе. От этого Узумаки ощутил укол совести. Конечно, он ведь один у неё остался. Краем глаза он заметил, как сопротивляющуюся Сараду точно также сграбастала тётка Сакура. А у Мицуки на плече лежала ладонь Орочимару — наверное, верх его одобрения. Тут его взгляд упёрся в застывшего в нерешительности перед поверженным врагом Четвёртого. Тот, словно почувствовав, обернулся. Его глаза тоже были синими-синими, но разрез их был миндалевидным. Не таким, как у самого Боруто и Химавари, как у бати… Видимо, тот пошёл в бабушку Узумаки. Однако, стоит признать, у господина Четвертого были очень сильные гены для бескланового… Потому что они побороли и Узумаки, и Хьюга… Лишь чуточку сдавшись на Химавари. Боруто очень аккуратно отцепил от себя мать, и решительно направился к своему жутко молодому деду. Он был полон решимости выяснить, что с его сестрой… И как, Ооцуцуки возьми, погиб его отец. Краем глаза он заметил, что маманя не отстает. А к Четвертому подтянулись ещё и поднятые хокаге, Какаши, устроив сходку, а также Орочимару и тётка Сакура. По счастью представители других деревень пока не спешили поздороваться… Может, и не случайно. Насколько он помнил, Четвертый хорошо так с ними повоевал… Впрочем, сейчас мир оказался в такой заднице, что не до войн — вот уж точно. Одно хорошо, да, даттебаса!***
Что ж… Он был рад видеть Третьего, а познакомиться с Первым и Вторым и вовсе было интересно, но… не при таких же обстоятельствах! Бой шёл из такого разряда, который Минато присвоить затруднялся. То, что он видел между Наруто и Учихой — вот, пожалуй, уровень. Только ещё масштабнее. Эти Ооцуцуки, пришельцы… С ними боролось столько великолепных шиноби и какой-то белой пушечной массы… И всё равно они держались! Минато до сих пор вздрагивал, когда мимо сновали и не пытались воткнуть кунай в спину шиноби из Облака, Камня… Тут были все. Но даже этого было мало. Богиня кроликов пала, потому что рогатый хер схомячил своего подчиненного! Только вот и он был потрепан. Потому когда они массировано ударяли по нему — урон был заметен. Вихрастый блондинчик, в котором он узнал Боруто с фотографии создал неплохой расенган. Только вот разозлил тем самым он чмыря, что представился пафосно Момошики… Пришлось действовать чуть менее осторожно и решительно. Вжух — стихия ветра, спасибо, что отвлек на себя Кира Би — и вот уже он стоит у обезглавленной туши. Наверное, для верности ту стоит сжечь… Не сразу, но до Минато доходит, что он застрял в этом постапокалиптичном мире. Потому что та, кто его призвала мертва. Учих же здесь наблюдался явный дефицит… Некому было вернуть его домой! А между тем он тут был нарасхват. Трое хокаге стиснули его так, что ребра затрещали, а унявшаяся было неврология вновь подняла голову… Какаши, что был его здесь старше приземлился в шаге и смотрел единственным глазом так, словно не мог поверить… Но он чувствовал, как его распирает. — Поздравляю! — Орочимару возник с вежливой улыбкой. — И добро пожаловать в наш дурдом, располагайся, Минато! Затем подтянулась и розоволосая женщина, в которой он с трудом узнал девчонку Сакуру, и Боруто с синеволосой дамочкой на прицепе, в которой он с трудом узнал уже не юную Хинату. Кажется, Намикадзе задержал на той взгляд дольше приличного, ну уж в самом деле… Он мог понять своего сына, хоть и рисковал получит призрачных подзатыльников от Кушины. Да этим двоим он, пожалуй, должен был сказать… Правда, это совсем не будет легко. Краем глаза он заметил черноволосую девочку в очках. Видимо, это дочь Саске… Последняя Учиха. Интересно, а если взять у Хаширамы клетки, то та отрастит реннеган?! Ему получиться вернуться домой?! В любом случае… Минато был вынужден это констатировать: возврашаться может быть некуда. Ситуация в оставленном им мире может и лучше, чем здесь, но всё равно… Другие страны не смогут проигнорировать его исчезновение. Конохе придется несладко. Что ж, там хотя бы остались санины. Все трое. Значит, надежда была… Здесь же… Он уперся взглядом в Цунаде. Та выглядела точно также, но что-то в ней всё же было иначе. И, кажется, он догадывался, что… Печаль оставила на ней свою печать. Он вздохнул и, чтобы хоть кому-то здесь стало чуть легче, сказал глядя прямо в синие глаза Боруто: — Химавари в порядке. Она в Конохе… — он замялся, а затем прибавил. — Думаю, Хиаши за ней приглядит. А Джирайя с Цунаде проследят уже за Хьюга, — в последнем он не сомневался, но всё равно… Опасения были. Вот уж ситуация страньше не придумаешь. — А батя?! — у Боруто сжались кулаки, Минато не надо было смотреть, чтобы знать, что все в радиусе слышимости обратились в слух… Что ж, Седьмой, хоть и не был хокаге в настоящей реальности, но личностью был вне всяких сомнений гипер-популярной. Следовало быть осторожным в словах… Намикадзе вновь посмотрел на жавшуюся к плечу Боруто последнюю Учиха. — Погиб, сражаясь с акацуки, — стиснув зубы, почти не солгал он. — Да как же так?! — подала голос Учиха. — Он же ведь однажды их уже побил! Почему! — а ведь та в самом деле расстроилась. — Обстоятельства, — Минато сделал паузу. — Другие. Нас было двое против Мадары, Кисаме, Сасори, Дейдары и… — он сглотнул, но имя Рукии так и застряло у него в горле. — Одной предательницы. Я был не в форме, почти без сил. Потому сражался в основном Наруто. Кьюби использовал какой-то самоубийственный режим… Уничтожил почти всех, выжег реннеганы. Когда всё было почти кончено, он уже не был джинчуурики, но ещё был жив… — Четвертый чувствовал, как пересохло во рту. Исповедь давалась ему нелегко, но он чувствовал, что обязан… Рассказать, как погиб Наруто — их отец, муж, друг, хокаге. — Предательница нацелилась на меня, он… — сердце кольнуло особенно сильно. — Использовал технику замены, — закончил Намикадзе, чувствуя, что похороненная было боль вновь поднимает голову и вгрызается в его обессиленный организм… Последнее, что он видит перед тем, как мир меркнет это слёзы в синих глазах. «Ну вот… А Наруто переживал, что сын его ненавидит», — мелькнуло в темнеющем разуме перед тем, как земля стала ближе.