Мужской интернат

Маска сидела, как влитая, словно для меня и делалась. - Мафия просыпается для совершения преступного сговора, - таинственным голосом произнес Дон. - Убиваем кого-нибудь, а не друг друга. Мафия выбрала жертву? - Кихот промелькнул за моей спиной. - Мафия выбрала жертву. Мафия засыпает. Засыпает мафия, - строго повторил он. - Маньяк, проснись же и соверши акт насилия. Блин, ну и кого мне убивать? Никто пока для меня не опасен, вроде бы. Одно я точно знаю - Гамлет будет жить. Как и те, кто его подозревали. - Маньяк, ночь не может длиться вечно, - поторопил меня Дон. Я, уже на чистом рандоме, ткнул пальцем в алую шевелюру Гюго. Нахрена он мне тут сдался, собственно. - Отличный выбор, маньяк, - хмыкнул Дон за моей спиной. - Неспокойной ночи тебе. Прекрасное пожелание, черт побери. Я надел маску и начал старательно делать вид, что сплю. - Док, просыпайся. Чью жизнь ты хочешь спасти? - Кихот улыбался, я буквально затылком чувствовал. - Доктор засыпает эгоистическим сном. Просыпается комиссар, - в этот момент я подумал, что судя по звукам, он тщетно пытается не ржать. - Кого ты хочешь проверить на злобность? Нет, ты ошибаешься, - тихий смешок. - Спокойной ночи, страж закона. Шлюха! - Дон ушел куда-то влево. - Кто из присутствующих тебе симпатичен? О-о-о, отличный выбор, - послышались аплодисменты. - Просыпайтесь, просыпайтесь, горожане! Сегодня ночью было совершено зверское преступление. Я насторожился. Неужели сейчас что-то экзотическое выдаст? - В три часа ночи местный клуб "Пламенное сердце" полностью оправдал свое название. Большинству посетителей удалось спастись. Погиб всего один человек. Разные части его обгоревшего тела, завернутые в красные тряпки, были найдены в разных частях развалин. Полиция опознала погибшего как Виктора Гюго. - Какого хуя?! - "Аленький цветочек" подскочил на месте. - Откуда я знаю? - Задал Дон вполне резонный вопрос. - Если тебе больше нечего сказать, отойди в мир иной, там тебя ждет Лиан. Гюго изволил надуться и, слава богу, отошел в мир иной. - Значит, умер только один? - Бальзак хихикнул. - Забавно. - Это надо обдумать, - Габен скрестил руки на груди. - Он не мог умереть просто так. В этот момент я испытал дикое желание заржать, но благополучно промолчал. Не выйдет из него ясновидящего, ха-ха. - Я заметил одну вещь, - почесал затылок Штирлиц. - Дон сказал, что "доктор засыпает эгоистическим сном". Значит ли это, что он вылечил сам себя? - Именно это и значит, - кивнул Гамлет. - То есть мафия пыталась убить дока и он об этом догадался. - Или он просто эгоистичная сволочь, - предположил Есенин. - Дока мог выбрать и маньяк, - возразил Жуков. Я-то знал, что он не прав, но второй раз за последние пять минут героически промолчал. - Действительно, - вставил Дюма. - А кем был Гюго? - Оноре нашел глазами Дона и адресовал ему вопросительный взгляд. Дон положил на стол карту. На ней парень не слишком примечательной внешности извивался в танце. - Мирный, - констатировал Жан Габен. - А я вот подумал, - начал Гексли. - Неужели? - Максим отвлекся от разглядывания царапины на руке Гамлета. - Я думаю... Жанчик, почему ты голосовал за Робеспьера? - Потому что считал его мафией, - пожал плечами Жан. - Он никогда столько не говорил. Очень логично. - А почему Нап молчал весь первый кон? - Неожиданно ожил Драйзер. - Представляешь, я тоже умею думать и наблюдать, - съязвил "император". - Могу поделиться наблюдениями. - Поделись, - благосклонно кивнул Теодор. - Дюма не высказывает своего мнения и во всем соглашался с Гюго, а теперь, когда его нет, пытается пристроиться к Жукову, - на этом моменте Саша обиженно надулся. - Штирлиц, к тебе у меня такие же претензии. - То есть тебе не нравится, что я поддерживаю Федю? - Уточнил Отто. - А вдруг он мафия? - Я мирный, - Достоевский скорчил жалобную мордашку и адресовал ее Штирлицу и Гексли. - Не, ну мы с тобой точно на одной стороне, - улыбнулся ему Гексли. - А почему вы все забили на Джека? - А Жорик, похоже, решил меня завалить. - А что я? - Ты вынес Гамлета на голосование, а сам не голосовал за него, - пояснил Жуков. - Как ты это объяснишь? - Я догадался, что у него другая карта, - это, между прочим, чистая правда. - То есть его речь тебя убедила? - Уточнил рокер. - Меня, например, не особенно. - Она не на тебя рассчитана была, - Гамлет нервно отпил из стоящей рядом бутылки. - Надо было рассчитывать на всех, - заметил Бальзак. - Но я понял, что имел ввиду Джек. Гамлет не мафия, господа, - обратился он к остальным. - Да, Оноре прав, - кивнул Есенин. - Ну ладно, - фыркнул Жуков. - А ты-то почему за сохранность его жизни? - У меня свои причины, - отмахнул Сережа. - Как вы, однако, быстро сговорились, - съязвил Штирлиц. - Джек, ты, часом, не мафия? - Нет, - честно признался я. - Я ему верю, - бог мой, Тео, я тебя обожаю, ты святой. - А я - нет, - покачал головой Штирлиц. - Я тоже - нет, - согласился с ним Жуков. Достоевский неуверенно кивнул. Вот ведь блин! Они же могут меня убить. В игровом смысле слова, конечно. - Я вижу, вы уже начали кидаться подозрениями, - влез Дон. - Тогда начинаем слушанья. Оноре, говори. - Я протестую против наездов на Джека, - покачал головой Бальзак. - Он не мафия. Штирлиц, ты опять только подтверждаешь чужое мнение. Заебал, честно. Я голосую за тебя. - Отто? - Иди нахуй, Бальзак, - не думал, что он матерится. - Ваши заумные штучки меня не убедят. Джек - мафия. Дело принимало скверный оборот. Стол разделился на два лагеря - за и против меня. Ко мне совершенно неожиданно примкнул Есенин, аргументируя это своей интуицией. В итоге нас оказалось шестеро - вся моя комната и Сережа с Гамлетом. Но противников было больше - семеро, во главе со Штирлицем. И вот грянул гром. Семь:шесть. Не в мою пользу. - Итак, - Дон положил руки на мои плечи. - Вы приговорили Джека к смертной казни, - он выдержал театральную паузу. - Есть только одна проблема. У него есть алиби - кое-кто его всю ночь ублажал. - Чего?! - Дон, мать твою, ты меня до инфаркта доведешь. - Так что в мир иной отходит Отто Штирлиц, - подвел итог ведущий. - В городе наступает ночь. Отто встал и что-то резко сказал, но я его не слушал. Я находился в процессе тяжелого выбора - молиться мне на Гамлета вслух или поберечь его шлюшью задницу от сапогов Жукова. Тем временем Штирлиц закончил свою пламенную речь и, швырнув карту на стол, удалился с гордо поднятой головой. На многострадальном куске картона был изображен таксист в машине. Блять, что ж мы опять мирного замочили. С этим надо что-то делать. Что ж. Для этого и существует ночь.