Соратник

      Все было плохо. Очень-очень плохо. Это Алистер понял, едва банн Теган попросил его о помощи. И, будучи вдвое старше, просил не как младшего, и даже не как равного, а словно рядом с Алистером вместо шестерых бойцов в потрепанной броне стояли, как минимум, шесть сотен в сияющих доспехах.       — Конечно, — сказал Алистер, едва дослушав и совершенно забыв, что решения принимает не он.       За ним не было армии, да и сам он едва ли тянул на героя в сияющих доспехах. Но бросить Редклиф он не мог. Пусть даже его выперли отсюда пинком под зад. Впервые он по-настоящему понял Кусланда, когда, в самом начале, тот рвался искать брата.       За спиной хмыкнули. Алистер похолодел. Пропади все оно пропадом, он сам, собственными словами отдал Айдану право решать за всех. И что теперь делать, если тот скажет, мол, долг Серых стражей важнее, поэтому — уходим? Спорить? Уговаривать? Умолять?       — Не уверен, что от этого будет толк… — начал Кусланд и Алистер ощерился, собираясь спорить,— ...но что сможем — сделаем.       Пока Алистер размышлял, то ли пристукнуть его, то ли расцеловать, Теган пригляделся внимательней.       — Айдан? — ахнул он. — Прости, не узнал. Говорили…       — Я жив. Остальные — нет. Обсуждать подробности я бы не хотел.       Алистер подумал, что заяви он что угодно в подобном тоне, когда еще жил в замке, в лучшем случае получил бы по губам за недостаточно вежливое обхождение. Но Теган лишь склонил голову.       — Сочувствую твоему горю.       — Благодарю, — кивнул Кусланд.       — Он Серый страж, как и я, — некстати влез Алистер, — и вообще-то, именно он отдает приказы, так что...       — Ты здесь вырос и знаешь местность, — сказал Айдан.       Теган перевел взгляд с одного на другого.       — Господа, я целиком полагаюсь на вас обоих. Дело обстоит так...       И Алистер понял, что собственных идей у банна нет и не будет, раз он предоставляет полную свободу действий двум «соплякам», как давеча высказался Кусланд. И, значит, все очень-очень плохо.       Он рубил мертвые тела, стараясь не узнавать лица, благо, полумрак и разложение искажало знакомые, хоть и подзабытые черты тех, с кем он рос, дружил, учился, тех, кто о нем заботился и кому помогал он сам. Он прорывался темными коридорами вместе с остальными, стараясь не замечать запаха плесени и разложения, пытаясь не вспоминать, каким чистым и ярко освещенным был этот замок десять лет назад. Он сменял других в карауле у комнаты, где оставался Коннор — или демон в его теле, кто тут разберет — пока ждали ответа из Кинлоха, в перерывах между караулами вытаскивал упокоившихся мертвецов во двор замка и старался не думать, что, возможно, Морриган ошиблась и маги не смогут помочь.       И только когда сам Первый чародей сказал, что мальчик вне опасности, но эрл так и не приходит в себя, и маги бессильны, Алистер понял, что рвался в Редклифф потому, что был уверен — эрл Эамон не так уж и болен, и появится, наконец, кто-то взрослый и мудрый, скажет, что делать и все разрешится само собой. Но выходило, что никто взрослый и мудрый так и не появился, а, возможно, не появится никогда.       Алистер стоял, прислонившись лбом к свинцовому оконному переплету и вспоминал, что перед тем как уехать, долго тянулся на цыпочках, заглядывая в окно, и пытаясь разглядеть что-то внизу. Тогда у него так и не получилось увидеть ничего кроме неба, он едва-едва доставал до подоконника. Сейчас тоже не получалось ничего разглядеть. То ли от того, что стекло от времени замутнело, то ли…       Шаги он не услышал и заметил Кусланда только когда тот облокотился об оконный проем, глядя вниз.       — Здесь всегда хоронят в лодках?       Алистер сморгнул, стекло прояснилось, явив озеро и пылающие лодки, заполненные телами.       — Да. Только обычно в одну лодку кладут одно тело.       Голос — о чудо! — послушался. Может, и не заметит, что он опять нюни распустил.       — Я вот думаю… — сказал Кусланд, пристально глядя в окно. — Кто выносил тела из Хайевера? Или...       Или в его замке сейчас пируют демоны, мертвые тела ходят в подобии жизни точно так же, как это было здесь, понял Алистер. Нужен ли был победителю замок, или только жизни его обитателей? Стал ли он приводить в порядок захваченное, или просто бросил все, как есть?       — Думаю, нашелся кто-нибудь, кто все сделал, как подобает, — сказал он с уверенностью, которую на самом деле совсем не испытывал.       Кусланд криво усмехнулся, по-прежнему глядя в окно.       — Спасибо.       — Да было бы за что, — сказал Алистер. — Кстати, совсем забыл. Тебе спасибо. За Редклиф. Все-таки здесь был мой дом.       — Было бы за что, — в тон ему хмыкнул Кусланд. — Это же ты так решил. Я просто не вмешивался. Ну и, так, подсказал кое-что.       Алистер подобрал отвисшую челюсть.       — Скажи еще, что я всех победил.       — Нет, — Кусланд откровенно ухмылялся. — Победили мы все вместе. Но решил, что мы должны остаться — ты. Не дожидаясь, пока за тебя это сделает кто-то другой.