***
В особняке не пахло ничем. Буквально. Персиваль отметил это где-то на периферии сознания, пока отработанным движением стаскивал с плеч пальто. Работники МАКУСА хорошо справлялись с тотальной зачисткой, чего бы она ни касалась – места преступления или самих преступников. До этой ночи он ещё не возвращался домой. Не хотелось себе признаваться, но где-то в глубине души теперь это место вызывало в нём инстинктивное отвращение и липкий страх. Помедлив у порога, аврор ощутил, как по спине поползли непрошеные мурашки от воспоминаний и застарелого ощущения чужого присутствия. Неуютно и пусто. Раньше Грейвс вообще не обращал внимания на подобные ощущения. Он жил довольно аскетично, хотя и испытывал некоторую слабость к педантичному порядку и красоте. Дом не кричал о статусе хозяина пышным убранством, но был обставлен дорогой старинной мебелью и со вкусом. В первую очередь, это было место для отдыха, надёжное и неприступное. Так думал Персиваль. Поэтому возвращался с работы за полночь и падал спать, чтобы в шесть утра уже бодро выбирать запонки под свежий хрустящий костюм. Распорядок жизни его вполне устраивал. На одиночество он никогда не жаловался, а все бытовые домашние хлопоты на себя брала молодая экономка мисс Тревор. Она готовила еду на одного, заботилась о состоянии одежды аврора, следила за старым садом за домом. Она была молчалива, исполнительна и незаметна, что более чем устраивало Персиваля. А теперь она мертва. Грейвс невольно мучительно скривился, вспоминая тот вечер и тело, безвольно распластанное на полу кухни. Ему было жаль несчастную девушку, которая просто выполняла свою работу и нечаянно попалась на пути Гриндевальда. Её судьба была предрешена в тот момент, как нога Геллерта ступила на лужайку перед домом аврора. Не успев сделать и пары шагов к спальне, Персиваль пошатнулся и сгорбился, ухватившись за стену в коридоре. Приступы сильнейшей мигрени неотвратимо преследовали его каждый день. В нагрудном кармане теперь всегда болтался пузырёк с настойкой, которая ослабляла боль, но не снимала её. Последствия пары месяцев пыток, с которыми теперь приходилось мириться. Ещё – бессонница, а в редкие часы сна – кошмары, судороги, сонные параличи. Аврор научился инстинктивно отслеживать скоротечность ночных и утренних приступов, отсчитывая свой бьющий набатом пульс. Поэтому на столике у постели также завелись новые постоянные друзья: многочисленные снотворные, болеутоляющие и противосудорожные микстуры. Сейчас главное – принять нужную дозу и провалиться в вязкую темноту до утра. Эта короткая передышка позволяла аккумулировать силы для продолжения борьбы с самим собой и своей новой реальностью. Завтра его ждал долгий день: завершить и подготовить для передачи заместителю все дела, раздать инструкции на несколько месяцев вперёд, подготовиться к путешествию. Может быть, миссия в Хогвартсе – всё же не такая плохая идея, как показалось в начале. Закрывая глаза в темноте спальни, Персиваль думал о том, что перспектива уехать подальше от этого места неожиданно вызывает у него скорее облегчение, чем неприятие. Смена обстановки, полное погружение в работу и отсутствие надобности каждую ночь возвращаться в собственную пыточную камеру прельщали его всё больше. В конце концов он забылся мутным сном, утонув в подушках раньше, чем окно робко осветили первые предрассветные лучи солнца.***
– Я не считаю, что это хорошая идея. – Я не спрашивала вашего мнения, мистер Грейвс. Серафина скрестила руки на груди, чуть насмешливо глядя на тщательно скрываемый аврором под обманчивым ледяным спокойствием гнев. Чуть поодаль замерла, нервно сжимая папки в руках, причина внезапного раздора. Она мудро предпочла не вмешиваться в разговор старших, вынужденно ожидая своего приговора в сторонке. – Это прямой приказ, Персиваль. Мисс Голдштейн, будьте добры, соберите свои вещи. И возьмите одежду потеплее, в Британии крайне холодные зимы. – Серафина, – Грейвс едва не сорвался на глухое рычание, но Пиквери своевременно остановила его изящным жестом руки. – Тебе не помешает лишняя пара рук и глаз, а также свой человек поблизости. Этот приказ не обсуждается. Жду от вас хороших новостей, господа мракоборцы, и желаю удачи. Раздался хлопок – Серафина исчезла, аппарировав и оставив Персиваля с Тиной наедине в коридоре МАКУСА. Застигнутая ситуацией врасплох, девушка пребывала в состоянии стресса и боялась мяукнуть даже слово, чтобы не сорвать на себя весь гнев начальника. Она бесшумно попятилась в сторону приёмной Грейвса, надеясь улизнуть раньше, чем тот вспомнит о её присутствии. – Тина, – аврор медленно развернулся к мгновенно застывшей на месте помощнице, которая старательно прятала взгляд и кусала губы. При взгляде на неё Персиваль только тяжело вздохнул, возвращая себе спокойную обречённость. Смысла злиться не было, да и сил тоже. – Вы слышали мадам Пиквери. Собирайте вещи и подготовьтесь как следует. Нам предстоит долгая миссия, которая может сильно затянуться. У вас есть время до вечера, чтобы завершить все дела и попрощаться с сестрой. Я буду ждать на пристани ровно в девять часов. Тина наконец подняла на него изумлённый взгляд, не веря своим ушам. Персиваль Грейвс вот так просто позволит ей сопровождать себя в столь долгой поездке? Однако прежде, чем она успела хоть что-то сказать или выразить благодарность, аврор аппарировал подобно своей начальнице.