Вдохновение твоего неба

Я проснулась рано утром. Солнышко светило сквозь открытые окна, но я была в добром настроении, и мне не хотелось никого убить, что по утрам случается весьма редко. Какузу рядом не было. Я накрылась одеялом и решила ещё пару минут поваляться в постели. Неожиданно в дверях нашей спальни появился Какузу с подносом еды. На нём был кофе с молоком, блинчики с вареньем и стейк с кровью. Да, вот так я ем по утрам, смотрите и завидуйте. Я обняла Какузу и страстно его поцеловала. Он так для меня старается. Потом мы вместе позавтракали прямо в кровати, благо её габариты позволяли. Посуду убирать было лень, так что мы поставили тарелки прямо на пол, ну, а хули, это не беспредел — это свобода, как говорит Какузу. Какузу был без рубашки и в одних трусах, я смотрела на его шикарный пресс и понемногу начинала возбуждаться опять. Я просунула свою руку между ножек и стала незаметно себя ласкать. Но мне было мало одних пальцев. Я сбросила одеяло на пол, Какузу проводил летящий предмет охуевшим взглядов и направил свет своих прекрасных очей на меня в полном недоумении. Я раздвинула ноги и промурлыкала: — Какузу, сделай мне куни! Какузу покраснел от смущения и страсти, но покачал головой. — Детка, ты же знаешь, что я не могу. Если кто-то из моих корешей об этом узнает, то меня лишат членства в Профсоюзе блатных. А я по их скидкам два раза в год в санаторий езжу. Я надула губки. — Ну, любимый! Посмотри на мою киску. Разве ты не хочешь попробовать её на вкус, м? Я знала, что Какузу очень нравится моё женское естество. Я стала бесстыдно водить своими наманикюренными пальчиками между своих розовых половых губ. Они набухли, а вся киска призывно истекала соками. Какузу смотрел, как я мастурбирую и не мог скрыть своего восхищения. В конце концов, он сдался и устроился у меня между ног. Я погладила его по голове. Какузу стал проникать в меня своим влажным языком и посасывать мой клитор. Я завизжала, что было сил от переизбытка любовных чувств. Я стала наматывать его волосы на кулак и задавать темп. Какузу застонал от удовольствия. Я заметила, что он давно уже сам дрочит, так его заводит моё жесткое обращение. Какузу стал водить своим языком вверх и вниз, и я застонала: — Ах! Ох! Ещё! Мне так хорошо! М-м, ещё, малыш! Какузу ускорился и вскоре я кончила. Какузу кончил вслед за мной и забрызгал все простыни спермой. Но не мне же это убирать, так что я особо не парилась на этот счёт. Мы стали обниматься и целоваться и были очень счастливы друг с другом. Мне стало стыдно за все вчерашние мысли о Какаши. Какузу так меня любит и готов даже поступиться своими принципами ради меня. Мы бы ещё вечность так лежали, разомлевшие от нашей неземной любви, но мне надо было собираться в школу, а Какузу тоже нужно было по делам. Я пошла в душ (одна, а то это затянется) и помылась. У меня вся косметика от Шанель, но она осталась дома. Тут стоял только шампунь Жумайсынба, пришлось воспользоваться им. Когда я вышла из душа, то с удивлением обнаружила, что мои волосы выглядят даже лучше, чем обычно. Я быстро оделась и побежала вниз. Какузу уже ждал меня в своей машине. Он отвёз меня в школу, мы поцеловались на прощание, и он уехал. Я пошла в школу. Все уже были в классе. Дейдара лепил из пластелина, Кисаме пересчитывал свои зубы, Итачи тихо плакал в уголке, Зецу что-то жевал. Всё как обычно. За моей партой уже сидел Какаши, одетый в смокинг, водолазку и серебряные запонки. Вокруг него стояли наши девки и любовались его неземной красотой. Наконец, все заметили меня и обернулись. Все девки были в шоке от того, как шикарно выглядят мои волосы и всё остальное. Дейдара стал плакать от зависти вместе с Итачи. Я проигнорировала такую реакцию и села за парту. Какаши смотрел на меня влюбленными глазами дикой необузданной антилопы. Девки это сразу заметили и задрожали от негодования. — Приветик, Какаши! — Приветик, Хидана! — Что делаешь? — Сижу, читаю книгу. — Ой, как интересно, а какую же? — Пятьдесят оттенков серого. При этих словах все девочки хлопнулись в обморок, а у Кисаме хлынула кровь из носа. Пришлось позвать медсестру и везти его в реанимацию. Кисаме плакал и кричал: «Мама, я не хочу умирать», а Зецу стоял над ним и облизывался. Когда сей драматический акт закончился, я наконец-то смогла продолжить разговор с Какаши. — Я никогда не слышала об этой книге, но я тоже люблю читать и читаю минимум 500 страниц в день. — Ого! — Но я больше люблю классику. Одни из моих любимых книг это «Преступление» и «Наказание». Одну написал Салтыков, другую — Щедрин. — Как интересно! Ты такая эрудированная, Хидана. Я засмущалась от этих слов и покраснела. У нас с Какаши так много общего! Тут начался урок. В класс вошёл Асума-сенсей, и Итачи тут же покинул помещение. У него была астма, и он не переносил запаха сигаретного дыма, окружавшего нашего учителя географии. Поэтому Итачи на этих уроках шёл в кружок резьбы по дереву, где занимался его младший братик, и учил его там кое-чему интересному. Асума-сенсей открыл журнал и увидел, что у нас в классе новенький. — У нас в классе новенький? — спросил он. — Да. — Ага. — Си. — Естессна. — Ну, тогда иди к доске. Какаши вышел к доске. На доске висела карта мира. Все понимали, что сейчас сенсей будет просить его показать океаны и реки, которые нам задавали в прошлый раз. Это было достаточно сложно, я не знала, справится ли Какаши с этой трудной задачей. — Нил! — крикнул сенсей. Какаши ткнул указкой в синюю полосочку на карте Африки. — Амазонка! И снова верно! Асума-сенсей был в шоке от таких поразительных знаний новенького. До этого только я так хорошо училась в нашем классе. Неожиданно Какаши выронил указку из рук и стал наклоняться, чтобы её поднять. Всему классу открылся вид на подтянутую шикарную задницу Какаши в обтягивающих брюках. Девочки достали телефоны из сумочек, чтобы запечатлеть этот исторический момент. Дейдара вышел из депрессии, перестал плакать и стал счастливо смеяться. Птицы запели с удвоенной силой, тучи исчезли с неба и засветило яркое солнышко. Вся природа ликовала. По радио тут же передали, что в Мавзолее воскрес Владимир Ленин. Но Какаши уже поднял указку, и ему пришлось опять умереть. Даже я поддалась влиянию этих чар и сидела, смущённо потупив взгляд своих фиалковых глаз в обрамлении серебристых пушистых густых и прекрасных ресниц. После того, как Какаши выпрямился, Асума-сенсей достал сигарету и закурил. На этом урок закончился. Какаши вернулся за нашу парту, и опять вокруг нас собрались девки. Вести распространялись очень быстро, и пришли даже люди из параллельных классов. Туристы из Индии хотели организовать паломничество к нашей парте, но им не разрешило руководство школы. Какаши был очень красив, как вы могли понять. Неожиданно он повернулся ко мне и сказал: — Не хочешь поговорить наедине?