У парадного входа в актовый зал Черритона ощущалось бурное волнение. На календаре было 21 мая, и вся школа собралась на премьеру «Адлера», став похожей на большой муравейник. Длинная очередь из студентов медленно продвигалась внутрь, каждый рассчитывал урвать если не лучшие, то хотя бы не худшие места в зале.
Парни и девушки, хищники и травоядные — все желали поскорее узреть неотразимого Луиса в роли Адлера. Так что очередь гудела перешептываниями и предвкушениями.
А за кулисами в этот же момент шла напряжённая работа. Театральный кружок тоже пришёл в движение, и это походило на работу заведённого часового механизма: костюмеры сновали от вешалок к самим актёрам и сопутствующей им танцевальной команды; Шиира, Эльза, Эллен и другие девушки из команды крутились перед зеркалами, а потом ещё раз переспрашивали друг дружку, всё ли в порядке с их костюмами.
Суетились шумовики, проверяя и настраивая оборудование, шелестя бумагами в планшетах для сверки по сотому кругу всех таймингов и моментов. Над зрительскими рядами осветители перепроверили исправность ламп в прожекторах и их подвижность на новых гироскопах.
То и дело Дом и Сану поторапливали всех фразами «Все на своих местах?» или «Будьте готовы занять свои места!», словно готовилось не театральное выступление, а подготовка к военному наступлению.
— Да, Кай, мы подключены к сети и готовы, — внизу Легоси проверил распределительный щиток. Пробки в самый разгар выступления выбить не должно. А ведь такой случай уже был, пусть и единичный, но Луис перед выступлением лично потребовал всё тщательно перепроверить.
На время поставив свои наушники в режим «Mute» и сдвинув микрофон в крайнее положение, Легоси уже поспешил к служебному выходу из актового зала, чтобы пройти по коридору и по лестнице забраться на площадку освещения.
— Эй, Легоси! — у самой двери его кто-то радостно окликнул. Обернувшись, Легоси не без толики удивления увидел подбежавшую к нему Эльзу.
— Что ты здесь делаешь? — волк был слегка удивлён подобному вниманию к себе, хотя и был польщён, о чём свидетельствовала скромная улыбка. — Ты разве не должна быть с остальной командой?
— Да, они уже почти закончили, — кивнула Эльза. — Ух, я слегка нервничаю, но решила пожелать тебе удачи, пока ты не ушёл. — Затем улыбнулась и она.
— Спасибо. И тебе тоже, даже в большей степени.
На милые споры о том, кому сейчас нужнее удача, времени решили не тратить. Тем более, что, когда Легоси вернулся наверх и встал за прожектор, в наушниках послышался сигнал Фаджа, малой панды из команды костюмеров:
— Мы закончили с костюмом Луиса. Что со светом?
— Для первого выступления всё готово, — ответил Легоси, включив прожектор и готовясь в нужный момент сменить его положение или интенсивность света с помощью переключателей на небольшой панели.
Когда подняли занавес и Адлер вышел на сцену, весь зал буквально с первых минут затаил дыхание. Тысячи восхищённых глаз были устремлены на раненного жнеца — Луис ещё до выступления понял, что его дела плохи, потому что боль стала адской, перестали помогать анальгетики. Но надо было показать всем великолепное шоу!
И Луис показывал. Бесстрашный жнец, неуловимый как ветер, увлёк зрителей, погружённых в действо на сцене до самого финального акта.
Занавес только начинает опускаться, а тишину зала уже сменил гром аплодисментов и овации. Вот только для Луиса они становились всё тише и тише — продержавшись до момента, когда занавес опустится полностью, он неожиданно упал без чувств.
Команде удалось вынести своего лидера так, чтобы в зале об этом не узнали. Мало кому хотелось давать повод для слухов. А уж какой громкий заголовок это могло дать школьным газетчикам…
Как бы то ни было, но очнулся Луис только в восемь вечера. И почти всё это время команда была рядом с его койкой, ожидая в полной тишине.
— Я… — хотел было начать Луис, когда, ко всеобщему облегчению, очнулся, но мысли его тут же переключились. — Скажите, зрители это видели?
— Нет, — ответил Сану после небольшой паузы, словно до него никто от чего-то не хотел признаваться. — Ты упал после того, как занавес опустился. Зрители этого не увидели.
— Фух… Слава богу.
На какое-то время вновь повисло молчание, но затем слово решил взять Билл:
— Итак… — немного неуверенно начал тигр, затем говоря уже увереннее. Он решил не скрывать от Луиса, насколько осложнилось положение. — Уже восемь вечера, мы сейчас в школьном медпункте. Доктор сказал, что у тебя стрессовый перелом. Завтра ты, к сожалению, выступать не сможешь.
Стоило ли говорить, что Луиса это буквально ошарашило. Он слушал с округлившимися от смеси ужаса и подавленности глазами. Не может быть! А как же завтрашнее выступление?! Неужели провал?
— Эй, Билл!.. — одёрнул полосатого Сану. Хоть и был здесь старшим, но, как и все, не знал, как преподнести столь неприятную новость Луису. А Билл просто взял и раскрыл все плохие карты. — Обязательно было говорить об этом так резко?
— Ну так… кто-то же должен был об этом сказать. Он всё равно бы узнал.
После этого пошли перешёптывания и разговоры в полголоса. Кто-то упрекал Билла за чёрствость, кто-то поддерживал Сану. Другие, как, например, Эллен, стали успокаивать Луиса. Многие из числа актёрской команды сочли необходимым выразить своё восхищение его выдержкой, благодаря которой олень продержался до конца выступления со стрессовым переломом.
Но Луиса подобное скорее раздражало в силу его перфекционизма. Во-первых, лестью не решишь проблему того, что на ведущую роль необходим дублёр. А во-вторых, Луису сейчас казалось, что все скорее жалеют его, а с этим он мириться никак не хотел:
— Неужели сломанная нога делает меня настолько ущербным? — с озлобленностью, под стать любому хищнику, почти прошипел он, так что некоторые впали в ступор и не сразу нашли, что ответить.
— Н-нет! — уверил его Сану. — Вовсе нет!
— Мы не это имели в виду, — добавила Эльза.
Луис удручённо вздохнул, помассировав себе пальцами виски, чтобы немного унять резко возросшее напряжение. Да, раздражение — сильная вещь, но оно, как и разговоры, сейчас мало помогут. Лишние всплески эмоций тоже не пойдут команде на пользу, так что надо было успокоиться и думать быстро. «Я же Луис, я всегда спокоен и собран», — перед тем, как снова заговорить со своими, олень прибег к самовнушению, и это отчасти помогло.
И сделанный им выбор, мягко говоря, всех удивил:
— Билл, займёшь моё место. Завтра ты будешь играть Адлера. Справишься?
По реакции тигра было похоже, будто в его мыслях зажгли фитиль или нажали на какую-нибудь красную кнопку. Первое мгновение Билл, казалось, не сразу поверил в сказанное, потом с уст сорвалось неуверенное «А?..» и скромная улыбка, но затем тигр словно весь засиял от восторга:
— Вы действительно хотите, чтобы я это сделал…?!
Стоило ли говорить, что подобное «повышение» сильно вскружило Биллу голову. На срочно организованной репетиции полосатый куражился в маске, которую костюмерам пришлось подгонять под нового актёра. Хорошо хоть, что в запасе было несколько заготовок.
Билл не переставая изображал голос Луиса и от его имени называл себя лучшим актёром, всячески бравировал палкой, на время репетиции заменившей меч, и вставал в такие бравурные позы, словно уже его были готовы поместить на плакат.
Выслушав беспокойства Сану, призывавшего нового исполнителя главной роли отнестись к делу серьёзнее, Билл переключил внимание на другую проблему, поскольку менять надо было не только исполнителя главной роли.
По сюжету у Адлера было три врага, одного из которых и играл Билл, пока ему не делегировали главную роль. Теперь требовался актёр на роль врага. Но в танцевальной и актёрской команде все роли уже были распределены, так что Сану и Билл пришли к выводу, что замену стоило искать в сценической команде. Так выбор пал… на Легоси — по мнению Сану, он лучше всего смотрелся.
Впервые за четыре года членства в театральном кружке Легоси предстояло выйти на сцену. Выдав новоявленному злодею «учебный» меч, тут же решили устроить прогон одной из сцен. Тем более, что Билл не без оснований полагал, что Легоси, будучи осветителем, всегда мог видеть выступление и запомнить движения и реплики.
— Я не особо умею фехтовать… — начал было Легоси, но Билл не дал ему договорить, тут же нанеся удар с широкого замаха, а потом и два тычковых, от которых волку еле удалось уклониться. А то, с каким упоением Билл наносил удары, с какой самодовольной мордой это делал, вызвало у Легоси лишь раздражение, которое он вложил в блок последующего удара.
— Ха-ха, да что ты говоришь… — казалось, что глаза Билла горят, как два огонька. — Это оно! С волком совсем другое дело! С оленем приходилось сдерживаться.
Последовала новая серия ударов, и похоже, что Билл уже вкладывал в них всю силу. Легоси не удавалось ответить ему тем же, но он всячески уклонялся, отпрыгивал в сторону и блокировал удары, держа палку обеими руками. Уступать он не собирался.
— Вижу, ты рад, — с толикой неприязни выдохнул Легоси.
— Разумеется, — выдохнул довольный собой Билл. — Выкладываться на сцене на полную — это ли не здорово!
Наблюдавшей за этим Эльзе стало немного не по себе. Билл и раньше в похожие моменты был не слишком приятен, а сейчас так и вовсе был готов начать задаваться. К тому же, уж слишком «без притворства» он отрабатывал удары. Козочка слышала перешёптывания Сану с одним из актёров, белоголовым орланом Аобой:
— Они же играют?
— Если да, то больно убедительно.
Все и так были на нервах, а тут ещё и это. «Надеюсь, потом найдётся момент, чтобы перевести дух», — надеялась Эльза, у которой ещё до всех этих перестановок появилась небольшая идея.
— Легоси, тебе не кажется, что хищникам не к лицу играть в поддавки? — после очередного удара спросил Билл, и это уже попахивало провокацией. Во всяком случае, самому Легоси так показалось, но он решил промолчать. — Завтра я покажу всем, как сила завораживает взгляд, стоит только дать ей волю!
Последовало ещё несколько ударов, после которых Легоси просто оттолкнул Билла на пару метров. Несмотря на то, что «бой» был достаточно коротким, оба оппонента слегка выдохлись, но тем не менее, тигра это мало беспокоило:
— Завтра будет самое лучшее выступление! Не оплошаем!
Потребовалось немного времени, чтобы перевести дух. Но все были уверены, что Легоси должен справиться с вверенной ему ролью, даже сам Билл его обнадёжил, сказав, что там «всего пара реплик». Тогда же Легоси выдали часть сценария с ними, немного поработав над их произношением и движениями, им сопутствующими.
Из третьего малого корпуса, выделенного театральному кружку, волк выходил одним из последних (во всяком случае, ему так показалось), и на дворе, несмотря на то, что в мае темнело поздно, уже стояли сумерки — всюду включали фонари. На небе загорались первые звёзды, а тишину нарушали лишь сверчки и редкие порывы прохладного ветерка.
Легоси не торопился — общежитие всё равно было близко — погрузившись в свои мысли. Повторялась ситуация, когда стакан был и наполовину полон, и наполовину пуст. Из утверждений Билла Легоси был согласен только с тем, что они оба хищники, но вот его мнение про то, что силе стоит дать волю, он не разделял. Сила не для того, чтобы ей хвастаться, и уж тем более, не всегда стоило давать ей выход…
Оказалось, что Легоси был не последним, кто остался в корпусе для репетиций. Пока волк рефлексировал, через один из боковых выходов вышла Эльза. Она специально решила задержаться, а потому сказала подругам по танцевальной команде, чтобы те её не ждали. Увидев друга по кружку, козочка окликнула его по имени и побежала к нему трусцой.
— А, это ты, Эльза. Уже отзанимались?
— Угу. Ты тоже, небось устал?
— Есть немного.
Они решили пойти вместе. Вдвоём всяко веселее, тем более, что Легоси льстило внимание Эльзы. Он хотел снова с ней пересечься и поговорить, но из-за хлопот с премьерой немного забылся. Да и Эльзе тоже хотелось поговорить с добрым волком, уже при более приятных обстоятельствах.
— Много чего случилось, — в голосе козочки сквозили нотки тоски. Иногда Эльзе хотелось банального спокойствия, чтобы всё устаканилось, но даже сейчас она старалась держать выше нос. Всё плохое, верила она, проходящее. — Но уверена, завтра всё получится.
— Я тоже так думаю, — кивнул ей Легоси. — Билл потрясающий. Уверен, он хорошо выступит.
— Билл кажется самоуверенным, но на самом деле он взволнован, — как бы Эльза не недолюбливала тигра за его манеры (вернее, их периодическое отсутствие), она искренне желала, чтобы его завтрашнее выступление увенчалось успехом. — Когда он нас подбадривал, то, думаю, его слова были обращены и к самому себе тоже. — Она повернулась к Легоси. — Так что поддержи его завтра как сможешь.
Её друг хотел усомниться. Кто ж знает, вдруг завтра Билл снова даст повод для раздражения. Но отказывать Эльзе не хотелось.
— Да, ты права. Спасибо.
Повернувшись к Легоси ещё раз, Эльза замедлила шаг и задержала на нём взгляд. Что показалось волку странным, она пару секунд смотрела на него так, словно её что-то смутило. Хотя вроде бы ответил утверждающе…
На самом деле Эльзу удивило другое. Она очень редко видела Легоси в приподнятом настроении, в ночь, когда он отдал ей письмо Тэма, он казался даже подавленным, столь легко признавая факт, что для него не новость быть объектом опаски. Но сейчас… сейчас он действительно ей улыбнулся! Как же это было мило!
Эльза даже на мгновение забыла, чего ради всё это время ждала Легоси. А сейчас снова застеснялась предложить ему ту самую идею, что вертелась у неё в голове, так что пришлось снова себя настраивать проявить уверенность:
— Слушай, а давай, пока есть момент, сходим в одно место неподалёку, кофе возьмём? — пару раз запнувшись от волнения, предложила Эльза.
Легоси даже остановился на месте, и козочка заволновалась, как он воспримет её предложение. Но вот тот факт, что он начал, пусть и медленно, вилять хвостом, обнадёжил Эльзу. Базовые жесты псовых она успела вычитать, даже один раз ловила себя на странной мысли, что если будет проводить с Легоси больше времени, то тоже попробует выработать привычку мотылять своим небольшим белым хвостиком.
— Классно, мне… мне это нравится, — но Легоси идея понравилась, даже очень. — А где это? Мы не получим выговор от коменданта?
— Нет, я смотрела, это совсем рядом со школой. Возьмём по стаканчику, вернёмся на территорию школы, никто даже не заметит нашего отсутствия.
Легоси не стал отказываться. Вместе они прошли через тот самый парк, где парой дней ранее волк рефлексировал над словами Марка про Хару. Интересно, Эльза до сих пор навещала крольчиху в её чудесном саду?
Выйдя на центральную аллею, начинавшуюся у главного здания, парочка миновала ворота, прошла чуть дальше по спускавшейся вниз дороге (школа была построена на большом, ровном как стол возвышении), пока, наконец, Эльза не показала на пункт их визита — небольшой кафетерий с вывеской «Кофе от Лючио».
Эльза взяла себе стакан капучино, Легоси же выбрал старый добрый горячий шоколад, а ещё, к удивлению Эльзы, предложил посидеть в кафе хотя бы минут пятнадцать — из приёмника на стойке играл приятный неторопливый джазовый мотив. «Поможет немного развеяться», — объяснил своё предложение волк.
Конечно, задерживаться не стоило, но от десяти-пятнадцати минут посиделок вряд ли будет хуже, и Эльза охотно согласилась. Правда, Легоси пришлось одолжить свой рюкзак — Эльза села на него, как на подушку, зато сидели за одним столом.
Разговаривались они медленно, для Легоси это всё ещё было непривычно, он то и дело прибегал к самокритике, считая себя скучным или странным, на что Эльза улыбалась или ласково хихикала, всячески доказывая ему обратное.
Он рассказал ей пару историй, одни из жизни, например, про знакомство со своим лучшим другом, лабрадором Джеком. От чего-то Легоси чувствовал, что может доверить Эльзе воспоминание, которое считал одним из самых приятных. Потом вкратце пересказал пару историй, вычитанных в интернете. Когда же своими историями поделилась Эльза, упомянув про тягу своей подруги Элис к музыке, Легоси усмехнулся и предположил вслух, что тогда ей стоит познакомиться с другим своим соседом по комнате — Мигуно. Тот как раз играл на электрогитаре и вроде как состоял в своей группе.
Легоси в тот момент было по-особому приятно и легко на душе. Да, он не редко выговаривался Джеку, но это было не то. А Эльза как зачарованная следила за его активно жестикулирующими лапами — Легоси всячески дополнял свою витиеватую манеру речи жестами, так что большую часть вечера с милой мордашки Эльзы не сходила улыбка.
Лишь один раз за вечер Легоси становилось тоскливо: в какой-то момент ему стало интересно, какова на ощупь шерсть Эльзы, придававшая козочке своего шарма, и это словно выудило из глубины мыслей одно воспоминание о Тэме, когда он задавал другу такой же вопрос. Сейчас он вообще старался не вспоминать при Эльзе убитого альпаку, боясь задеть чувства Эльзы.
Он смог отринуть грустные мысли, вернувшись в текущий момент. Интересно, каким шампунем пользуется Эльза? Запах был больше всего похож на васильки, а шерсть козочки — на белый как снег шёлк.
Они наслаждались обществом друг друга. Но какой бы умиротворяющей ни была атмосфера кафе, нужно было возвращаться. Благо, школа была рядом, а чувство времени за беседой не слишком притупилось. Во всяком случае, когда пара вернулась на территорию школы, поводов для беспокойства не было.
— Я в одном журнале прочитала, что открытые и позитивные хищники более популярны, — решила поделиться Эльза вычитанным из номера «Plus ultra» фактом. — Так что тебе стоит взбодриться, Легоси-кун. Улыбайся, будь более открытым, каким был сегодня, и к тебе потянутся.
— Спасибо. Просто сегодня был особый случай — было ради кого, — ответил Легоси, тут же поджав уши, потому что он высказал первое, что пришло на ум, не тая, и тем самым снова заставил Эльзу слегка покраснеть.
— Скажешь тоже, — хихикнула та. — Но я рада, что мы смогли вот так чудесно провести время. Рада, что ошиблась тогда. Ведь я… — козочка вновь чувствует прилив смущения, от чего словно осеклась на полуслове. — Ведь я теперь могу считать тебя своим хорошим другом?
Ответ снова можно было легко распознать по тому, как Легоси завилял хвостом. Наверное, он бы сейчас мог основательно подмести пол, но Эльза не решилась так пошутить.
— Да… Да, конечно. Я буду только рад.
— А уж как я рада, — чуть тише сказала Эльза. Уже перед тем, как разойтись по своим общежитиям, она решила сказать ещё кое-что. Что-то её сегодня пробило на сентиментальность и откровения. Или это кофе на ночь так действует? — Когда-нибудь всё изменится, и тебя признают, Легоси-кун. Все узнают, тебя так, как я узнала. Узнают, каким хорошим и дружелюбным волком ты можешь быть.
***
22 мая на календаре, два часа дня на циферблате часов, и в Черритоне вновь большое оживление. Вновь все стремятся на выступление театрального клуба: многие гадают, не приготовил ли клуб что-то особое на второй день, а особо впечатлительные фанатки готовят букеты и мобильные для селфи.
Как и вчера, суетились и за кулисами. Только теперь костюмеры крутились не вокруг Луиса, а по большей части вокруг Билла, что сейчас был в одной из гримёрок, и Легоси, повторявшего раз за разом свои реплики.
Билл не сомневался, но, как говорила Эльза, на самом деле изрядно волновался — как и все, впрочем, но виду не показывал. Все надеялись, что прошедших блиц-репетиций было достаточно, чтобы Билл достойно исполнил роль Адлера.
К слову, а вот и он — тигр зашёл в одну из больших комнат закулисья, где суетились в основном костюмеры.
— Как настрой? — тут же подошёл к нему Сану.
— Боевой, — довольно хохотнул Билл. — Не переживайте, шеф, будем сосредоточены и всё пройдёт успешно.
И если до этого мало чего предвещало неладного, то сейчас повод думать, что что-то не так дал Легоси — слишком уж странно он смотрел на Билла. А ещё последнему показалось, что до этого он слышал, как волк словно принюхивался к чему-то.
— У нас с Луисом-саном, к слову, был небольшой разговор о тебе. И о спектакле тоже.
Выражение морды Легоси не изменилось, словно он вообще не отражал, что сейчас сказал Билл. Вместо этого волк отложил листы со своим текстом на штабель из картонных коробок и быстро подошёл к Биллу, начав затем открыто его обнюхивать, чем привёл полосатого в небольшой ступор.
— Билл, что ты… — с неприкрытой подозрительностью начал спрашивать Легоси, учуявший неладное. Билл по его взгляду понял, что дело может запахнуть керосином, но надо было как-то избежать внимания.
— Ох, постой-постой! — чертыхнулся тигр, мотнув головой, и выцепив взглядом Фаджа, зашедшего в комнату. — Ты сказал, что полчаса осталось? Я тогда в уборную сгоняю! — и тут же побежал к выходу в коридор.
— Мне тоже приспичило! — Легоси попытался сделать виноватую мину, пустившись за ним. Сану и остальным осталось только плечами пожимать.
Выбежав в коридор, Легоси пустился за Биллом в натуральную погоню. Потому что так быстро бегать могут только в двух случаях: когда стремятся выиграть золотую медаль в забеге, либо же, когда надо сделать лапы от полиции. Бежать пришлось до ближайшей мужской уборной, где Билл начал наглеть уже в открытую.
— Почему ты меня преследуешь? Что, хочешь мне в любви признаться? — сморозил тигр, переведя дух.
Но Легоси было не до его хохм, потому что запах, который он уловил от Билла, когда тот вошёл, был пугающе знакомым…
— У тебя что-то есть. Что ты принёс?
— Хах, этого и следовало ожидать от острого волчьего нюха, — немного помедлив, всё же преспокойно ответил Билл. — И что теперь? Хочешь немного попробовать?
Он расстегнул одну из множества пуговиц на костюме Адлера, начав шарить во внутреннем кармане, что-то там выискивая. А когда наконец достал, Легоси ощутил, как у него внутри всё сжимается — запах стал сильнее, а предчувствие из скверного стало пугающим. Это был небольшой стеклянный флакончик с резиновой пробкой и рубиново-красной жидкостью внутри.
— Ч-что это? — Легоси чувствовал, что сейчас его бросит в холодный пот.
— Козья кровь, — напротив, Билл был совершенно спокоен, даже как будто гордился страшным приобретением.
В этот момент Легоси словно окатили холодной водой. Тело напряглось, словно взвели пружину, перед глазами на мгновение дёрнулась красная пелена — волка начала переполнять неописуемая ярость.
— Ох, не беспокойся, она не из школы! — выводящим из себя дразняще-спокойным голосом сказал Билл. — Мне её знакомый достал. Использую совсем немного, когда необходимо. Самое то, чтобы снять стресс.
О чём он умолчал, так это о том, что навело его на эту мысль — разговор с Каем несколько дней назад. Мангуст вновь стал злиться на всех и вся, проговорившись про странные вопросы, в том числе от Легоси. Тем более, этот волк и самого Билла раздражал. Как бы заставить этого слабака перестать вести себя так, словно это он слабее.
Не совладав с эмоциями, Легоси ринулся на Билла, прижав того к стене, но тигр тут же схватил его за руки и держа разбушевавшегося серого на хоть каком-то удалении от себя.
— Легоси, отрасти, сука, яйца! — возмутился Билл. — Жить в тени, как ты, всяко легче! А я хочу вырваться наверх, к свету! И это — оправданный риск!
Удивительно, но это оказало свой эффект. Легоси ослабил хватку, перестал норовить прижать Билла к стене, но если бы взглядом можно было убивать, он бы испепелил любого до горстки пепла за секунду.
— Ладно, — буквально прошипел волк. — Я не собираюсь устраивать здесь драку. Пошли уже, — он повернулся, направившись было к выходу, но затем взглянул на Билла ещё раз через плечо. — Только не думай, что я это просто так оставлю.
***
Поднимается занавес, в зрительских рядах стихают последние шепотки, а главные герои действа вновь оказываются в свете прожекторов.
Адлер стремился во что бы то ни стало спасти свою любовь, уже однажды обманувшую смерть, но спастись от погони, словно от рока, было столь сложно…
—
Почему нас преследует огонь? — озиралась прекрасная, как лилия, но дрожащая от страха, как осиновый лист, красавица Вамаи¹.
—
Ты должна была умереть три дня назад, — был ответ жнеца Адлера, уже предчувствовавший, что преследователи всё ближе и ближе. —
Вода, ветер, огонь — посланники всех стихий хотят твоей смерти.
Лязгнула сталь, Адлер вынул меч из ножен, готовясь встретить преследователей и дать им бой.
—
Значит, за мной гонятся не только они?
—
Да, верно. Вот результат жизни вопреки судьбе.
Могло показаться, что голос жнеца дрогнул. На самом деле это была заминка Билла. Маска могла скрыть его лик и взгляд, но она не спасала от чудовищного напряжения. Порой звуки словно приглушались, становилось слышно лишь учащённое сердцебиение, а Биллу казалось, что ему жарко и он зажат в костюме и маске, как в капсуле. Хотя вроде бы не страдал клаустрофобией.
А в голове постоянно крутились слова, сказанные Луисом перед самым выступлением: «Долг исполняющего роль Адлера — тронуть самых разных учеников и тысячи душ одновременно». Нельзя было подводить его и клуб.
Эльза вместе с остальной танцевальной командой включилась в действо на сцене, был их выход. В те моменты, когда сюжет позволял замедлить движения, она задерживала секундный взгляд на Адлере и прислушивалась. Ещё как минимум дважды перед тем, как танцевальная команда отступила за занавес, ей казалось, что Билл теряется и старается не забыть свои реплики.
— С ним всё нормально? — следивший из-за кулис Сану тоже заметил, что без шероховатостей не обходится.
— Не совсем, — насторожилась Шиира, вернувшаяся к шефу на тот момент, пока не пришло время снова выйти на сцену во главе танцевальной команды. — На репетиции было лучше.
«Куда же пропал Легоси? Скоро его выход!» — уже про себе думала гепардиха.
Акты сменяли друг друга. Внимание зрителей не ослабевало, но по рядам вновь стали пробегать перешёптывания, поскольку многие замечали, что Адлера играет совсем не Луис, и гадали, чем это вызвано.
Близилась развязка, когда Сану и Шиира обернулись, услышав шаги позади. Легоси, наконец-то он.
— Ого! Действительно выглядишь пугающе в этом костюме, — похвалил Сану, прежде чем почувствовал в движениях и взгляде Легоси что-то неладное.
Справедливости ради, костюмеры постарались над костюмом Йокая², коварного духа, посланного ветрами: плащ-пылевик, сероватая, словно поношенная рубаха, чёрные брюки с потёртостями и подпоясанные искусственно состаренной верёвкой, а часть головы перематывали бинты, имитирующие лохмотья.
Легоси прошёл мимо Сану и Шииры, словно не заметив их. Он снова ощутил, как напряглось всё тело — ярость, которую он ощутил перед выступлением, ослабла, но не погасла полностью.
«Билл, если ты говоришь, что пить козью кровь для снятия стресса — разумный риск, тогда покажи мне, как ты справишься сейчас», — единственное, о чём думал волк, всё более и более поглощаемый эмоциями.
Он уже вышел из-за занавеса, его могли видеть на краю сцены. Повернулся к нему и Адлер:
— Вот ты и явился, Йокай! Я сопровожу тебя в мир иной.
Однако Легоси это не волновало. В руке он держал реплику большого кинжала, чтобы отыграть короткую дуэль Йокая с Адлером, но внезапно он его просто отбросил. Кинжал звякнул металлом, упав где-то за декорациями, а Легоси сжал ладони в кулаки и сорвался с места.
Билл понял, что что-то пошло не так, но ни он, ни другие ничего не успели понять — Легоси с быстротой молнии сократил расстояние до него и, ошарашив всех до единого в зале, со всей силы ударил. По зрительным рядам прошлись изумлённые «Ох!», Сану раскрыл клюв от шока, Эльза с Шиирой так и вовсе едва не лишились чувств.
Удар был такой силы, что Билла отбросило на пару метров, а из его кармана вылетел заветный флакон, откатившись куда-то в другую сторону кулис. Впрочем, зрители его даже не заметили, всё внимание приковал к себе Йокай, после удара приближавшийся к Адлеру пугающей медленной походкой.
— Эй, ты совсем что ли! — тише обычного, чтобы слова не услышали зрители, сказал поднявшийся и ошарашенный не меньше других Билл, но вместо этого Легоси снова ринулся на него, сбив с лап и повалив на спину. Нависнув над распластанным тигром, Легоси озлобленно процедил сквозь зубы:
— Ты ответишь за это…
После чего сделал то, на что вряд ли бы отважился при иных обстоятельствах — дал волю своему гневу.
На Билла обрушился новый удар, который он ощутил даже сквозь маску. Вторым Легоси выбил у маски из достаточно крепкого пластика несколько зубов, а потом и вовсе сбил с Билла маску, так что следующие удары обрушились уже непосредственно на него. И он вкладывал в эти удары всю свою силу и всю ярость. Впервые он не чувствовал желания сдерживаться.
Многие зрители уже всерьёз хватались за поручни кресел, особенно те, кто сидел в первых рядах, им вообще казалось, что они слышат сами звуки ударов, чувствуют их «отражение» всем нутром. Но кого-то это даже впечатляло — в пьесе и до этого было немало достаточно жестоких актов, а тут это отыгрывалось невероятно реалистично.
Но это требовалось как-то остановить. Легоси вошёл в раш, бил всё яростнее и быстрее. Биллу уже гарантировался здоровенный синяк на весь глаз, нос и верхняя губа были разбиты в кровь. Тигр пытался хоть как-то закрыться, чтобы разбушевавшийся Легоси ещё и зубы ему не выбил, но не было похоже, что ярость волка иссякла.
Эльза чувствовала, что вот-вот начнёт дрожать — ни у кого не хватало смелости и решимости разнять этих двоих, но это грозило тем, что Легоси изобьёт Билла до беспамятства. Казалось, что сейчас козочка начнёт дрожать, в мыслях боролись две противоположные мысли — желание вступиться и страх, призывавший остаться за кулисами.
Однако после десятого или двенадцатого удара — наблюдавшие начинали сбиваться со счёта — Эльза поняла, что выхода не остаётся. Иначе всё закончится намного хуже. Сердце колотилось как бешеное, козочка даже не сразу осознала, что она делает, действия словно подсказывали свыше.
Схватив с ближайшей вешалки какой-то большой полупрозрачный платок светло-голубого цвета, накинула на плечи и выбежала на сцену, воскликнув:
— Остановись, друг Йокай!
Уже во второй раз зрители замерли, а затем восхищённо охнули. Сегодняшний показ продолжал удивлять странными, но от того не менее интересными «нововведениями». Сперва показалось, что эту козочку видели в составе танцевальной команды, но цвет её накидки намекал на то, что она как-то связана с посланцами стихий. И она, стало быть, друг духа Йокая…
Услышав её голос, Легоси остановился, словно спала красная пелена, стоявшая перед глазами. Он с не меньшим удивлением смотрел, как она, напуганная и решительная одновременно, бежит к нему, чтобы разнять их. Смотрел на неё затуманенным от ударов взором и Билл.
— Молю тебя, смени же гнев на милость, друг! — трепетно огласила Эльза, подбежав к Легоси, взяв его за ещё сжатую в кулак ладонь и отведя её в сторону. — Мы столь давно не повторяли сии слова, что уж перестали верить им.
«Светлейшей ночью, в темнейший день³ в свет выйдут три посланца, и два падут, отведав Адлера клинок! Лишь третьему из них судьба вверяет взять реванш!». Но умалчивает пророчество, что всё закончится вот так. Есть шанс не пачкать руки кровью, и я молю тебя, Йокай, принять такой исход…
Она и сама не верила, что на эмоциях, без подсказок и на одной лишь импровизации смогла продекларировать такую речь. В отличие от Билла, Эльза сейчас не обращала внимание на зрителей. Ей лишь хотелось убедить того, кого она искренне считала другом, унять свой гнев.
И помогла… Выдохнув, Легоси разжал кулак, взяв Эльзу за руку, и выпрямился. Основательно помятый, но ещё находившийся в сознании Билл тоже встал, ощутимо пошатываясь.
— Твоя спутница права, — похоже, он тоже решил попытаться сымпровизировать. — Сегодня судьба тебе улыбается…
— Надеюсь, мы более не встретимся при таких обстоятельствах, — взял слово Йокай.
Адлер поднял с пола сбитую с головы шляпу, отвесил Йокаю небольшой поклон — пусть он и был лишь духом, но проявил изрядную храбрость, не побоявшись биться с самим жнецом в полную силу — и развернулся, удалившись восвояси.
Освещение погасло и тут же два янтарно-оранжевых прожектора, вырвав из секундной тьмы фигуры духа-посланца и его отважной спутницы. И зал наполнился аплодисментами, которые, казалось, заставили Легоси и Эльзу задержаться. Впервые они так смотрели на зал — не сверху из-за пульта освещения и не из-за кулис, а словно две новые звезды, которым рукоплескали тысячи.
Аплодисменты не прекращались. Легоси в тот момент задумался, что же подумали зрители об этой сцене, пока вместе с Эльзой так же не покинул сцену, как и Билл. Для зрителей это был неожиданный, но однозначный успех.
Теперь предстояло только как-то объясниться перед Шиирой и Луисом…
