Thor

Том сидел за кухонным столом в тени, потягивая кофе и наблюдая за гаражом. Он сидел там уже больше часа, наблюдая, как комната темнеет вместе с небом, но так и не сделал ни малейшего движения, чтобы включить свет. Ему давно пора было спать, но он был полностью одет в темно-коричневую рубашку (самую темную из всех, что у него были), новые синие джинсы (тоже самые темные) и походные ботинки. Он оставил Джанет наверху, смотреть телевизор в спальне. Он сказал ей, что ему нужно побыть одному, что, вероятно, не сможет уснуть сегодня ночью, а позже, возможно, отправится на долгую прогулку. Это ложь. Ему нужно было шпионить за ее братом. По натуре он рано вставал и рано спал, никогда не пил кофе после шести вечера, говорил, что это не дает ему спать всю ночь. Было только начало десятого, а он пил вторую чашку. Дверь гаража открылась, и Том инстинктивно отодвинулся еще на дюйм от кухонного окна. Причин для этого не было: он находился в шести футах от нее и был полностью окутан тенью. Он нервно теребил фонарик на коленях, наблюдая, как Тед спускается по лестнице в новеньком спортивном костюме. Осторожно, бесшумно Том отодвинул стул от кухонного стола. Тед не мог этого слышать, но Джанет могла. Он понятия не имел, что может обнаружить, но нутром чувствовал, что Джанет предпочла бы не знать об этом. В руке Теда блеснуло что- то металлическое — может быть, наручники? Зачем? Внезапно Том понял, что его так встревожило в разговоре с Тедом после того, как Тор напал на него: принятие Тедом ситуации. Он никогда не задавался вопросом, почему Тор напал на него. Во всяком случае, он, видимо, принимал это как должное. С того дня, как появился Тед, все становилось все более странным, и пришло время выяснить причину. Идея шпионить за ним поначалу казалась ребяческой, но теперь она выглядела гениальной. Тед добрался до подножия лестницы, пересек двор, подошел к ручью, перепрыгнул через него и скрылся за деревьями. Том бросился к задней двери, бесшумно открыл ее и побежал через двор. Он подождал немного у гаража, чтобы дать Теду время пройти прилегающую территорию, затем огляделся. Он ничего не мог разглядеть в густом лесу, но Теда легко было услышать. Он бежал по беговой дорожке, направляясь вглубь леса. И для человека без фонарика он чертовски хорошо проводил время. Если Том не поторопится, он наверняка потеряет его. Он перепрыгнул через ручей и шагнул в лес. Его уши были прикованы к движениям Теда, в то время как глаза напрягались, чтобы увидеть ветки и листья на тропинке. Он не мог позволить себе наступить ни на одну. Он сделал несколько шагов в лес и остановился как вкопанный. Как только он вышел из окна квартиры Теда, земля перед ним стала невыразительной, как черный бархат. Луна только начинала выглядывать из-за восточного горизонта, но если он подождет, пока она осветит дорогу, Тед будет уже далеко. Он прикрыл ладонью объектив фонарика, так что на земле играл лишь крошечный лучик света. Лишь бы Тед не увидел его, если захочет обернуться.

* * * *

Пройдя почти четверть мили по лесу, Том с трудом поспевал за Тедом. Полная луна начала выглядывать из-за горизонта позади него, но то немногое, что пробивалось сквозь деревья, не слишком освещало тропу. А Тед забирался в лес гораздо дальше, чем предполагал Том. И он тоже набирал скорость. «Куда, черт возьми, он направляется? — гадал Том. — Куда так спешит?» Где бы он ни был, Том потеряет его, если не поторопится. Пропасть между ними увеличивалась, и единственный способ сократить ее — рискнуть. Он мог видеть большую часть палок и листьев на тропинке, и в конце концов, Тед не был тихим — если бы Том издал всего один или два тихих звука, он, вероятно, не заметил бы. Он ускорил шаг, когда Тед повел его вглубь леса, подальше от знакомых беговых дорожек. Они прошли по небольшому оврагу в предгорье, по узкой тропинке, которой, должно быть, пользовались только дети; она простиралась по большим корням и под ветвями, среди которых Тому приходилось прятаться. Иногда тропинка пересекала небольшой ручей, пересекавший овраг. Кто бы ни шел по тропинке, он не боялся промочить ноги. Наконец, тропинка снова вывела на ровную землю, и деревья немного поредели, но Теда нигде не было видно. Том остановился, прислушался и ничего не услышал. Вместо этого он почувствовал что-то, что-то мощное и злобное в тени. Он встряхнулся, велел себе повзрослеть и направился на запад, в том же направлении, в котором шел Тед. Он заметил, что фонарик ему больше не нужен. Луна была почти за горизонтом и начала освещать пейзаж. Он осмотрел землю и нашел тропинку. Он сделал несколько осторожных шагов вперед и услышал вдалеке шорох. Он слышал его раньше, во время прогулок с Тором. Это был звук маленьких животных, выгнанных из гнезд, спасавшихся от незваного гостя. Он всмотрелся в серебристый пейзаж и смог разглядеть человеческий силуэт посреди большой поляны. Тед смотрел на луну и рассматривал ствол одинокого дерева на поляне. И снова внутреннее чутье Тома подсказывало ему держаться подальше, идти домой, делать все, что угодно, только не встречаться с фигурой в тени. И снова он стряхнул с себя это ощущение, удивляясь тому, как легко разыгрывается его воображение. Он подполз к поляне примерно на сотню футов, когда его нога наткнулась на сухую ветку. Он треснул, как фейерверк, в тишине леса. Тед резко обернулся и тут же заметил Тома. Что-то похожее на глубокий смех вырвалось из его горла, что-то похожее на рычание. — А-а-а, — сказал Тед, — У меня компания! Компания! Как раз то, от чего я свалил сюда! Кто это? Том? Это ты? Том шагнул вперед и поднес фонарик к лицу. — Да, это я, — сказал он, стараясь говорить беззаботно. — В чем дело, Тед? И снова этот странный, похожий на рычание смех. — Играем Джеймса Бонда, да, Том? — спросил Тед. Его голос звучал неестественно хрипло, как будто он всю жизнь курил. Совсем не так, как он говорил всего два часа назад. — Ну, — сказал он, — ты застал меня в неловкий момент, Том. Я как раз собирался... — снова ужасное рычание. — ... собирался... обуздать себя. Он посмотрел на наручники в своих руках и медленно покачал головой. — Но теперь, когда ты здесь, это может быть ... несколько бессмысленно. — О чем ты говоришь? — спросил Том, неосмотрительно делая шаг ближе. Он посветил фонариком на лицо Теда и с удивлением увидел бороду — мужчина был похож на Ричарда Никсона с двухдневной щетиной. Но сегодня за ужином он был чисто выбрит. Какого черта? — Я говорю о... — начал Тед, но тут же замолчал и задумался, словно забыл, что собирался сказать. — Я говорю о... Тут он вспомнил. — Желании! Да, да, желании! Вот о чем я говорю! «Луна суровая хозяйка». Когда-нибудь слышал это раньше, Том? — Да. — Ни хрена ты не знаешь! Не знаешь, какая суровая хозяйка! Не можешь знать, потому что не знаешь желаний! Я знаю желание, сукин ты сын! Я знаю желания луны, что она делает и чего требует! И я служу этим желаниям, ублюдок! Я слуга луны! Он откинул голову назад, и из него вырвался хриплый смех, от которого Том похолодел до костей. — Я ее раб, козлина! Понял? Раб! — он снова рассмеялся и пережил какую-то внутреннюю борьбу. Он успокоился и сказал: — Знаешь, я жалею, когда луна заходит, и выглядывает солнце... Правда, Том, и мне очень важно, чтобы ты в это поверил... Его настроение снова изменилось, ожесточилось. — Но когда луна зовет, как она взывает сейчас, я отвечаю! — он смотрел на растущую белую сферу на горизонте. Внезапно ему в голову пришла мысль, и он обшарил себя руками, ища что-то. — Наручники ... — сказал он и недоверчиво покачал головой. — Наручники!— он нашел их и поднял в лунном свете. — Я собирался использовать их... на себе! Ты можешь в это поверить? — на его лице отразилась еще одна внутренняя борьба, и все его тело внезапно содрогнулось, как будто его вот-вот стошнит. Потом он выпрямился и жутко улыбнулся. — Но не сейчас. Они должны были помешать людям узнать о моем ... личном романе с моей госпожой. Но ты ведь уже знаешь, не так ли? Да, это так. Наручники больше не будут хранить мой маленький секрет. — Подойди ближе, Том. Взгляни хорошенько на мой секрет. Ты зашел так далеко, подойди поближе. Том остался на месте. У него больше не было никаких сомнений: Тед был опасно безумен. — В чем дело? — усмехнулся Тед. — Ты все-таки не хочешь узнать мой маленький секрет? Струсил, недоумок? — голос его с каждой секундой становился все глубже, а речь все хуже с каждым предложением. Он в последний раз взглянул на наручники в своих руках, фыркнул и презрительно бросил их через плечо. — «Наручники?» — сказал он. — «Нам не нужны вонючие наручники!» — он безумно расхохотался над собственной шуткой. «Я что, с ума схожу? — подумал Том». Неужели его борода просто выросла, пока он говорил? Он провел лучом фонарика по лицу Теда и почувствовал что-то вроде удара током. Теду нужно было побрить лоб! А скулы! А его руки! Том отступил на шаг. — О, не «уходи», Том! Все только начинается! Смотри! Луна еще даже не взошла! Том оглянулся через плечо. Луна была видна на три четверти. Что-то подсказывало ему, что лучше бы его здесь не было, когда она появится над горизонтом. Том медленно попятился, не сводя глаз с Теда, пока не почувствовал на спине массу веток и листьев высотой ему по плечо. Он слепо ощупывал себя в поисках выхода, не смея повернуться спиной к шурину. Тед издал пронзительный вопль и полетел на него с раскинутыми руками, продираясь сквозь подлесок быстрее, чем Том думал. Том в панике отшатнулся, уклонился от атаки в самый последний момент и упал в кусты на задницу. Зверюга, в которую превратился Тед, влетела в стену кустов и чуть не выколола ему глаз. Разъяренное существо в бессмысленной ярости терзало ветви, затем развернулось и поняло, что его добыча исчезла. Том огляделся и понял, что отступил в пространство между кустами. Листва расступилась, пропуская его, и закрылась за ним, как качающаяся дверь. Тропинка уходила вправо, через низкий, похожий на туннель покров изогнутых ветвей. Это был не самый лучший путь к отступлению, но других вариантов не было. Он забрался под ветви, пригнувшись, как спринтер на старте. Оборотень посмотрел вниз на толстовку и штаны, которые он носил, как будто заметил их в первый раз. Он впал в исступление, разрывая одежду когтями и зубами. Его ярость иссякла, теперь он носил на шее только маленькую цепочку с ключом от наручников и ключом от гаража. Он совершенно не знал о цепочке. Он огляделся, пытаясь вспомнить, что он делал до того, как разорвал презренную одежду. Он ворвался в кусты, где исчез человек, и наконец прорвался на небольшую поляну. Человека нигде не было видно. Существо замерло и прислушалось. Шорох в кустах выдал местонахождение Тома. Добыча хорошо использовала время. Он был на расстоянии многих ярдов и с каждой секундой увеличивал расстояние. Рот оборотня скривился в кривой злобной улыбке. То, что выглядело как простое убийство, превратилось в охоту. Это будет весело. Оборотень глубоко вздохнул, наслаждаясь запахом ночного воздуха. Но что-то было не так — его инстинкты подсказывали ему выслеживать добычу носом, но нос не давал ему ясной, отчетливой информации, которую он ожидал. А дичь убегала. Сбитый с толку неадекватностью своего обоняния, оборотень последовал за звуками вдалеке. Ему придется выслеживать добычу ушами, но ничего страшного. Фора или нет, но добыча была медлительна и плохо подготовлена для самозащиты. Оборотень поймает добычу еще до того, как закончится ночь. И он попробует кровь жертвы и съест ее сердце.

* * * *

Том бежал по лесу в слепой панике. Слава Богу, у него все еще был фонарик, но он понятия не имел, куда идти. Не то чтобы его это волновало. Все, что имело значение — убраться подальше от отвратительного монстра, в которого превратился Тед. Он получил хорошую фору, пока существо боролось с листвой, и, похоже, ему удастся уйти. Он даже не был уверен, преследует ли зверь его. Он остановился, выключил фонарик и прислушался. Луна уже скрылась за горизонтом, осталась позади. Это означало, что когда он оглянется назад, пейзаж будет окутан тенями. Что-то шевельнулось в темноте в сотне ярдов позади. Том лихорадочно огляделся в поисках оружия. На земле ничего не было видно, но он находился всего в нескольких ярдах от оврага, к которому шел. Там были камни, гладкие и круглые от эрозии, но тяжелые и твердые, чертовски лучше, чем ничего. Он забрался в овраг и собрал столько камней размером с бейсбольный мяч, сколько смог засунуть в карманы, затем вынырнул с одним в правой руке и фонариком в левой. Если эта тварь поймает его, он, по крайней мере, погибнет, сражаясь. Внезапно вдалеке послышался шорох, потом еще один, примерно в сотне футов. Оборотень приближался. Том огляделся, удивленный яркостью лунного света. Справа от него был холм, на котором не было тропинки, но и кустарника тоже не было. Он вскарабкался так быстро, как только мог, задаваясь вопросом, действительно ли камни в его карманах были такой хорошей идеей. Оборотень выскочил из тени и прорвался сквозь листву, твердо решив не упускать Тома из виду. Он перепрыгнул через ручей и начал взбираться на холм, похожий в лунном свете на гигантское насекомое. При той скорости, с которой он набирал высоту, он будет на нем через несколько секунд. Том швырнул камень со всей силой, какую позволил ему его страх. Камень с резким треском вонзился в плечо оборотня и чуть не сломал ему ключицу. Сила удара оглушила оборотня, он на мгновение потерял равновесие и отшатнулся назад. Он запрокинул голову и издал оглушительный вой, выплескивая свою боль и объявляя о своей ярости. Том запаниковал, но его воля к выживанию восторжествовала, и в разгар ужаса небольшая часть его разума взяла контроль. Когда оборотень попятился, словно собираясь ударить себя в грудь, как горилла, Том быстро вытащил из кармана куртки еще один камень и ударил им зверя по голове. Камень врезался в заостренное ухо оборотня, раздавив тонкую плоть и нанеся болезненную рваную рану. Оборотень взвизгнул и начал взбираться на холм, затем другой, меньший камень со свистом упал вниз и ударил его в правую скулу. Мимо пролетел еще один камень, и зверь спрятался. Как только он увидел, что оборотень скрылся за деревом, Том повернулся и вскарабкался на вершину холма, выходя на ровную область леса. Он оглянулся через плечо и увидел приближающегося оборотня. Он бросил в него еще два камня и оба раза промахнулся. У него осталось всего два камня. Лучше их спасти. Он повернулся и побежал к самому тонкому на вид подлеску на плато — он давно забыл о том, что нужно искать тропинки. Ему отчаянно хотелось верить, что все это сон, что в любой момент он проснется, испуганный, но в безопасности в своей спальне. Но боль в легких, земля, бьющая по ногам, ветки, хлеставшие его по лицу и порезавшие руки, — все это было неоспоримо реальным, несмотря на гротескную невозможность, преследовавшую его. Он хотел бы остановиться и спрятаться на секунду, просто чтобы перевести дыхание и посмотреть, все ли еще позади, но безумие этой идеи только усилило его ужас. Не оглядывайся назад, он может догнать тебя. Он бежал так, как может бежать только человек, боящийся за свою жизнь; безостановочно, не обращая внимания на огонь в легких и ногах. Его руки горели от царапин, полученных от веток. Его ноги были то теплыми, то горячими, то почти невесомыми, создавая жуткое ощущение, что он плывет по лесу, не касаясь земли. Ему пришло в голову, что тени больше не простираются перед ним. Неужели он каким-то образом развернулся? Но нет — луна была почти прямо над головой. Как долго он бежал? Он чуть притормозил, пытаясь расслышать, нет ли чего позади. Что, если чудовище сдалось и вместо этого вернулось в дом? Невозможно было слушать, пока он бежал — все, что он слышал, было его собственное дыхание. Он бросил быстрый взгляд через плечо и ничего не увидел. Он не мог бежать вечно. Он должен был выяснить, был ли оборотень все еще там. Он выбрал большое дерево впереди, рядом с тропинкой, и решил спрятаться за ним. К тому времени, как он принял решение, он был уже почти на месте. Дерево приближалось к нему на пути, и он, спрятавшись за ним, прижался всем телом к стволу. Он попытался задержать дыхание, но это было невозможно. Его грудь отказывалась перестать вздыматься — кровь требовала кислорода. Он сделал пять глубоких вдохов и зажал ладонью нос и рот. В наступившей тишине в двадцати или тридцати ярдах от них вдруг раздались быстрые шаги. Оборотень все это время был позади него, постепенно сокращая расстояние между ними, не показывая своего присутствия. А Том остановился и позволил ему нагнать еще больше. Он погиб. Его единственным шансом было оставаться совершенно неподвижным и надеяться, что эта тварь не найдет его. Его легкие тяжело вздымались, а тело сотрясалось, когда он зажал нос от настоятельной потребности в воздухе. Если он вздохнет, оборотень набросится на него в считанные секунды. Но он не мог задерживать дыхание вечно. Свободной рукой он расстегнул рубашку и натянул ее на рот и нос. Он прижал ткань ко рту и заставил себя сделать неглубокий вдох, но его воля не могла сравниться с его легкими. Он втягивал воздух, как утопающий, хрипя и задыхаясь так громко, что больше ничего не слышал. Затем он взял себя в руки и услышал приближающиеся шаги. В отчаянии он посмотрел на дерево. Там была одна ветка, примерно в восьми футах от земли. Он прыгнул за ней и, к своему удивлению, поймал с первой попытки. Он услышал приближающиеся шаги оборотня, ухватился за ветку обеими руками и подтянулся. В разгар паники он услышал совершенно спокойный голос в своей голове: «Удивительно, на что ты способен, когда от этого зависит твоя жизнь» . Оборотень бросился к дереву как раз вовремя, увидев, как ноги Тома взмыли вверх и исчезли из его досягаемости. Оборотень смотрел на него голодными глазами, в которых не было и следа понимания. Лунный свет блестел на его острых клыках, а по подбородку текла слюна. Оборотень прыгнул и схватился за ветку. Когда его короткие щетинистые пальцы сомкнулись на ветке, Том с силой ударил фонариком по костяшкам пальцев существа. Оборотень взвыл и отдернул руку, затем схватил дерево обеими руками, укусил его и потряс с невероятной силой. Том держался изо всех сил. — Пожалуйста, Боже, пожалуйста, Боже, Господи, пожалуйста, не дай ему добраться до меня, Пожалуйста, Боже, Иисус, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — пропел он, лишь смутно осознавая, что говорит вслух. Оборотень отпустил дерево, внезапно прыгнул и ухватился за ветку обеими уродливыми руками. Том в панике замахнулся фонариком, но оборотень был наготове. Он протянул руку, схватил фонарик и швырнул его в кусты футах в двадцати от дерева. Оборотень начал подтягиваться, и Том пнул его по пальцам и ударил пяткой по костяшкам. Оборотень снова взвыл и попытался вырваться, но его рука была прижата к ветке сапогом Тома. Том вытащил из кармана камень и швырнул его прямо в морду оборотню. Он ударил монстра по переносице, и Том был уверен, что услышал резкий щелчок ломающейся кости. Существо выдернуло руку из-под ноги Тома, и тот чуть не свалился с дерева. Оборотень взвизгнул, облизал поврежденные пальцы и нежно прикоснулся к опухшей морде. Он смотрел на Тома с безграничной ненавистью, шипя и показывая клыки. Том бессознательно приподнялся еще на дюйм или два, завороженный живым кошмаром внизу. Один глаз оборотня заплыл, и тонкая струйка крови потекла в пасть зверя. Оборотень уставился на Тома здоровым глазом, словно раздумывая, как стащить его с дерева. Затем его глаза внезапно загорелись. Словно вспомнив что-то важное, он бросил последний взгляд на Тома, жутко ухмыльнулся и убежал. Том вздохнул с облегчением, глядя, как существо исчезает в лесу. К луне. На восток. К дому. О Боже! — подумал Том. — Джанет! Дети!