***
Все причиняло боль. Все казалось таким холодным. Это первое, что заметил Чимин, когда проснулся. Стало еще хуже, когда возник внезапный рвотный позыв, и ему не пришлось долго думать, попытаться ли заснуть и поспать еще или встать. Он вскочил с кровати, чуть не споткнувшись, и поспешил в ванную. Как будто всего этого было недостаточно, голова Чимина ужасно разболелась, как только он спешно подскочил, черные пятна заплясали перед глазами, и все начало кружиться. Ему пришлось держаться за стены, чтобы сохранить равновесие по пути в туалет, он проковылял к унитазу и его тут же вырвало. Как и ожидалось, горло тут же заболело. Казалось, будто оно действительно горит. Все его мышцы тоже болели, рыжеволосый просто хотел, чтобы вся боль ушла, просто хотел снова уснуть. Не помогло и то, что он вспомнил, что произошло прошлой ночью. Его сердце сжалось при мысли о Чонгуке. Конечно, он ушел, не сказав больше ни слова. Закончив, он спустил воду в унитазе, вымыл руки и прополоскал рот прежде чем вернуться в спальню. Он все еще был сонным и потер глаза, осматривая свою комнату. На кровати был беспорядок, кроме него не осталось ничего, напоминающего ему о том, что Чонгук был здесь прошлой ночью. Честно говоря, Чимин немного надеялся, что брюнет что-то оставит ему, например, записку или что-то еще, но ничего не было. Он даже не был полностью уверен, была ли прошлая ночь сном или реальностью. Алкоголь так вскружил ему голову, что он не мог отличить. Но боль в груди каждый раз, когда он думал о Чонгуке, доказывала, что это было на самом деле. Чон отверг его и положил конец тому, что между ними было. Но разве он сказал? Он действительно сказал Чимину, что они больше никогда не встретятся вот так? На самом деле, младший только упомянул, что они должны положить этому конец для их же блага, а не то, что он хотел этого, не так ли? Хотя Чимин не смог бы проводить время с Чонгуком, зная, что тот разбил ему сердце. Он не винил его. Как он мог? Чонгук установил правила с самого начала и дал ему понять, что ничего, кроме секса, между ними никогда не будет. Это устраивало Чимина, но его сердце построило другие планы и решило, что Чонгук сыграет в его жизни большую роль. Пак проковылял обратно в гостиную и увидел фигуру на своем диване. Его сердце екнуло, в нем зародилась надежда, но она была сломлена сразу же, как только человек простонал и поднял голову. Тэхён. — Минни? — Тэ проворчал, потирая сонные глаза и оглядываясь в поисках лучшего друга. Его взгляд упал на Пака, стоящего в гостиной с пустым выражением лица. — Привет, Чимини. — Привет. — Пробормотал Чимин немного хриплым голосом. — Как ты себя чувствуешь? Моя голова раскалывается. Ты вчера тоже довольно много выпил, так что предполагаю, что ты чувствуешь себя также. Ты хотя бы выспался? Я не был уверен, стоит ли мне приходить, потому что я боялся, что вы с Чонгуком можете заниматься сексом или что-то в этом роде, но мне нужно было проведать тебя. А Чонгук как раз собирался уходить, когда я пришел, и попросил меня присмотреть за тобой. Это мило, правда? Было мило с его стороны отвезти тебя домой, но, боже мой, что, черт возьми, случилось с его лицом? Он подрался или что? Я действительно… — Светловолосый тараторил, садясь и проводя рукой по взлохмаченным волосам. — Я в порядке. — Прервал его Чимин, уходя на кухню. Он взял два стакана и наполнил водой. Почему простое упоминание имени Чона причиняло ему боль? Это было ужасно. Что бы это ни было, это было ужасно. Чимину совсем не нравилось это чувство, он хотел, чтобы оно прошло. — Ты уверен? — Прошептал Тэ после минутного молчания. — Да. — Чонгук казался немного грустным, когда уходил. Вы поссорились? — Внезапно спросил блондин за его спиной. Чимин замер. Чонгук был грустным? Почему ему было грустно? Это ведь не он признался кому-то в своих чувствах и был отвергнут. С другой стороны, Чонгук сказал ему, что никогда не собирался причинять ему боль. Возможно, это тоже как-то повлияло на него. На самом деле, это была вина самого Чимина. Он должен был закончить это раньше. Ему следовало закончить, как только он понял, что Чонгук вызывает у него чувства, которые он никогда раньше не испытывал. По какой-то причине Чимин не мог перестать думать о том, что Чонгук что-то от него скрывает. Почему он разозлился при упоминании Союн? Почему он сказал, что ему придется отпустить его еще до того, как он признался? Что все это значило? Что Чимин упустил? Хотя имело ли все это значение в данный момент? Чимин был ранен, и все, что между ними было, кончено. Наверное, лучше больше не думать о младшем и пытаться пережить это. Особенно потому, что Чонгук ясно дал понять, что никогда не будет встречаться с ним. — Мы… Поссорились. Думаю, мы больше не увидимся. — Стой, что? — Спросил Тэ, сбитый с толку. Чимин сделал глоток воды и протянул Тэхёну второй стакан. Его друг лишь секунду смотрел на него, прежде чем взял стакан и поставил на стол. — Что ты имеешь в виду, Чимин-а? — Он сказал мне, что мы должны положить конец тому, что между нами, для нашего же блага. Потом я решил поделиться с ним своими чувствами и сказать, что он мне нравится, но он сказал, что не испытывает того же чувства ко мне. Думаю, мы больше не увидимся. В любом случае, наверное, так лучше. — Объяснил рыжеволосый, слегка пожав плечами, на его лице появилась слабая улыбка. Вышло неискренне, но Чимин пытался скрыть боль, старался не заплакать. — Я знал, что ты испытываешь к нему чувства. — Прошептал Тэ, отчего Чимин нахмурился. — От этого не легче, Тэ. — Извини. — Быстро извинился его лучший друг, прочистив горло и покачав головой. Он крепко обнял его и закрыл глаза. — Мне очень жаль, Чимин-а, что тебе пришлось пройти через такое. Разбитое сердце — это отстойно, поверь мне, я знаю, каково это. От этого нет лекарства. Только время действительно может излечить. И мороженое, много мороженого. И просмотр любимых фильмов с лучшим другом. Чимин слабо улыбнулся, прижимая к себе Тэхёна. — Когда ты это понял? Ты лгал мне раньше? — Спросил Тэхен, когда они на мгновение отстранились. — Думаю, я знал это давно, но я пытался отогнать эти чувства, потому что я не знал, что они из себя представляют, и это меня пугало. Я полностью осознал только вчера вечером, что то, что я чувствовал, было… Ну, что он мне очень нравится. Это больше, чем просто влюбленность, Тэ. Он мне действительно очень нравится. Я знаю, ты меня предупреждал, он тоже. Я знаю, ты сказал мне, что я должен быть осторожен, но я не послушал. Но с другой стороны, я действительно не могу контролировать свое сердце, понимаешь? Тэхён сочувственно улыбнулся, убрав волосы Чимина с лица. — Нет, Минни, ты не можешь контролировать свои чувства. Что есть, то есть. Ты попал в то, чему суждено было разрушиться, потому что не бывает так, чтобы хотя бы один не влюбился в другого. Так бывает в большинстве случаев. Может, лучше прекратить это сейчас, прежде чем ты еще больше влюбишься в него и еще больше будешь страдать. — Думаю, да. — Пробормотал Чимин, соглашаясь со словами друга. Это действительно было правильное решение — положить конец их отношениям. Даже если Чимин не совсем этого хотел, он понимал, что это необходимо. Было бы еще больнее проводить время с Чонгуком, зная, что между ними никогда не будет ничего большего. — Он просто сказал, что не чувствует того же? — Поинтересовался блондин, взяв его за руку и потащив к дивану. Они сели рядом, скрестив ноги и глядя друг на друга. — Ну, нет. Сначала он не хотел мне отвечать, настаивал, что это не имеет значения. Я действительно хотел знать, но теперь я жалею об этом, потому что мне так больно знать, что он не чувствует то же самое. Я… Я спросил его о Союн, но он не хотел говорить о ней, как и всегда. Меня беспокоит то, что он хотел положить этому конец еще до того, как я признался. Странно то… Что я уверен, что увидел печаль в его глазах, когда он это сказал, как будто… Как будто он на самом деле не хотел прекращать это, но должен был это сделать. Единственное объяснение — это Союн. Потому, что они в отношениях. Но он сказал мне, что это не так, и что он вообще не заводит отношения, так чему мне верить? Я будто застрял в бесконечной петле, вокруг меня крутится куча вопросов, на которые я не могу найти ответы. Я слишком слеп, чтобы увидеть то, что прямо передо мной? Я слишком забывчивый? Такое чувство, что я что-то упускаю. Светловолосый прищурился, поджал губы, размышляя над новой информацией, которую он только что услышал. — Это действительно весьма подозрительно. Он либо гребаный лжец, либо есть еще что-то, о чем мы не знаем. Раздражает то, что у него буквально всегда покерфейс. Его невозможно читать. Он умеет скрывать свои эмоции. — Точно. — Согласился Чимин и слегка кивнул. — Что ж, мне нужно связаться с хёном, и потом мы побьем Чонгука, как и обещали в случае, если он причинит тебе боль. Глаза Чимина расширились. — Нет! — Он возразил и покачал головой, схватив Тэхёна за руку. — Не делайте этого. Это не его вина, что я ему не понравился. Я виноват в том, что у меня возникли эти чувства, хотя он говорил мне, что это будет просто секс. Мне больно, но я виноват в этом сам. Он не виноват. Было ли это абсурдом со стороны Чимина защищать Чонгука? Может быть. Но разве Чимин не был прав? Это была его собственная вина. Не Чонгука. Ну, он был в некотором роде причиной боли Чимина, но он не просил его влюбляться в него, нет, Чимин сделал это сам. — Ладно, как хочешь. Пак вздохнул, прислонившись головой к спинке дивана, глядя на Тэ большими глазами. — Это плохо, что я даже не могу злиться на него? Что вместо того, чтобы ненавидеть его за то, что он заставил меня чувствовать себя так, все, о чем я могу думать, — это его улыбка и то, как он меня касался? Тэхен сочувственно улыбнулся другу, взъерошив его волосы и слегка покачав головой. — Нет, Минни, это не плохо. Это усложняет тебе задачу, но это здоровый способ взглянуть на ситуацию. Вместо того, чтобы ненавидеть его, ты пытаешься вспомнить хорошие моменты. Хотя так тебе будет сложнее со всем этим справиться. — Это ужасно, что я хочу только плакать, да? — Нет, Минни. Это естественная реакция. Я плакал несколько дней, когда мне первый раз разбили сердце. У всех по-разному. Если хочешь поплакать, просто выпусти все наружу. Мы можем плакать вместе. Я принесу нам мороженого, а ты решишь, какой фильм мы будем смотреть. Что-то романтическое, вероятно, вызовет у тебя слезы, а вот упасть в обморок от красивых парней, чтобы отвлечься от Чонгука, может быть не такой уж плохой идеей. — Предположил Тэ, поднимая брови. Чимин покачал головой, слабо улыбаясь, и шлепнул Тэхена по руке. Тот усмехнулся, встал с дивана и пошел на кухню. Это чувство не исчезнет просто так, но, возможно, Тэхен сможет помочь ему справиться с этим.Глава 16. Сломленный.
23 ноября 2022 г. в 04:44
Примечания:
Чимин и Чонгук ссорятся. Разорвет ли эта ссора их отношения окончательно?
В главе 15 страниц.
Под головой и щекой Чимина было что-то мягкое, похожее на подушку или что-то подобное. Но лучше всего он ощущал головную боль, алкоголь все еще растекался по его телу.
— Ммм. — Промычал он, широко открыл глаза и сразу понял, где находится.
Ему потребовалось еще немного времени, чтобы вспомнить, что произошло до того, как он оказался здесь. Чимин был в своей квартире. В собственной гостиной. На собственном диване. Свет был тусклым, основным его источником была кухня, соединенная с гостиной.
Внезапно послышался шум включенной воды. Пак моргнул, разглядывая фигуру, стоящую на кухне и наполняющую стакан водой у раковины. Чимин снова моргнул, убеждаясь, что не вообразил человека в своей квартире. Когда тот обернулся, сердце Чимина чуть не остановилось.
Чонгук.
Конечно, это был он. Он и был последним, кого Чимин видел до того, как заснул в его машине.
— Эй, проснулся? — Заметил брюнет, подходя к Чимину.
Чонгук что-то прижимал к лицу, а другой рукой держал стакан с водой. Это был небольшой мешочек с чем-то. Чимин не был полностью уверен, так как видел немного размыто, и свет был тусклым.
— Д-да. — Ответил он немного хриплым голосом, садясь.
Чонгук слабо улыбнулся и сел на диван рядом с ним, протягивая стакан и прижимая мешок другой рукой к верхней губе.
— Ничего, что я взял? Я не знал, что можно взять, нашел в морозилке только пакет с горохом. — Произнес Чонгук, когда Чимин сделал глоток воды, которая освежила его пересохшее горло.
В этот момент Чимин вспомнил, что случилось. Они были в клубе, какой-то мужчина приставал к нему, из-за чего Чонгук вмешался и буквально избил того. Если честно, было довольно страшно. Поставив стакан на стол, Чимин облизнул губу и нахмурился, наблюдая за Чонгуком, блуждая взглядом по его лицу. Не задумываясь, рыжеволосый встал и, подойдя к парню, сел на его колени.
— Мне очень жаль. — Прошептал он, кладя руку поверх ладони Чона, которая все еще прижимала пакет с горошком к лицу.
Чимин осторожно убрал его руку, разглядывая синяки на лице. Ему хотелось заплакать, когда он их увидел.
— Он сильно побил тебя, да? — Спросил он чуть громче шепота, почувствовав, как слезы выступают на глазах.
Ему до глубины души было больно знать, что Чонгук испытывает боль из-за него, только потому, что он хотел защитить его.
— Нет, Чимин-а, эй, все в порядке. Заживет, не волнуйся. Просто небольшой синяк, все будет нормально. — Заверил Чонгук мягким голосом, поднял руку и приложил ее к щеке Чимина, нежно поглаживая кожу.
Рыжеволосый не мог не прижаться к мягкой ладони, так соскучившись.
— Спасибо, что защитил меня. — Произнес он, глядя на младшего, он неосознанно поднял руку и провел кончиками пальцев по синякам очень мягко.
Странно, но было что-то такое особенное в этих синяках на его коже. Разве они не свидетельствовали о том, как… Как Чонгук заботился о нем? Он бы сделал это для любого, не так ли? Чонгук был порядочным человеком и уважать других — было важным для него. Нет ничего удивительного в том, что он сделает это для любого человека. Но Чимин хотел верить, что Чонгук заботится о нем, что он хоть немного важен для него.
— Хотел бы и я тебя защитить.
На лице Чонгука появилась слабая улыбка, он взял Чимина за запястье и нежно поцеловал его суставы.
— Я видел, как ты заступился за меня, встав между нами. Ты был готов принять удар за меня, малыш. Я… — Он замолчал, по-видимому, обдумывая свои слова.
В его глазах что-то вспыхнуло, но, похоже, он не знал, как сказать то, что хотел, или, может быть, он не хотел этого говорить. Чимин не был полностью уверен.
— Ты храбрый, Чимин-а, и я знаю, что ты хотел защитить меня, но я не смогу жить с мыслью, что ты пострадал от чего-то, что должно было причинить боль мне. Я не… Я не хочу видеть, как тебе больно, малыш.
Сердце Чимина затрепетало от ласкового обращения. О, как сильно он скучал по этому. Он улыбнулся, отводя взгляд, почувствовав, как его щеки вспыхнули. Он взял пакетик с горохом из руки Чонгука и прижал его к щеке, младший зашипел от прикосновения.
— Извини. — Пробормотал Чимин.
— Все нормально. — Заверил младший, слегка сжав его бедро.
Пак не мог перестать думать о том, как Чонгук рисковал своим здоровьем ради него, как он заступился за него, когда Чимин не мог, как он последовал за ним после всего, что произошло, вместо… Вместо того, чтобы остаться с Союн. Сердце Чимина сжалось при мысли о ней. Что-то очень болезненно ныло в его груди, когда он видел ее или думал о ней. Это было ненормально.
Взгляд Чонгука был прикован к Чимину, не отрываясь ни на секунду. Он словно был очарован им.
— Ты выглядел красиво сегодня вечером. — Тихо сказал Чонгук, убирая с его лица волосы.
Рыжий опустил руку, покраснел еще сильнее и слабо улыбнулся.
— Ну, ты всегда красив.
— С-спасибо. — Прошептал он, переводя взгляд на Чонгука, чтобы уловить хоть что-нибудь, что выдало бы, что он не был искренен, что он шутил, но в его великолепных карих глазах была только искренность.
— Но, кажется, и другие в этом клубе тоже так думали. — Пробормотал брюнет, схватившись за бедра Чимина и притянув его немного ближе. — Мне не понравилось, как эти парни танцевали так близко к тебе. — Прошептал он ему на ухо, вызвав мурашки, что пробежали по спине.
Пак сглотнул, прерывисто вздохнув.
— Кто-нибудь из них тронул тебя?
— Н-нет. — Ответил Чимин, хватая Чонгука за плечи.
Младший что-то хмыкнул, откинувшись назад и убрав руки от бедер. Внезапно Чимину будто стало холодно, когда руки Чонгука перестали касаться его, и младший не был в непосредственной близости от него.
Союн. «А что насчет Союн?» — подумал Чимин. Он не мог не думать о том, что она всю ночь была рядом с Чонгуком. Ему это тоже не нравилось. Но сейчас Чонгук был здесь, с ним, а не с Союн. С ним. Только с ним.
Они смотрели друг другу в глаза, некоторое время ничего не говоря. Набравшись мужества, Пак наклонился и прижался губами к чужим, младший зашипел от легкой боли, когда тот провел по синяку на верхней губе. Брюнет взял его за талию, крепко сжимая, но не отвечая на поцелуй. Чимин отстранился и вновь поцеловал его в губы, обвив руками шею и качнув вперед бедрами.
— Чимин-а. — Выдохнул Чонгук, отвернув голову в сторону.
Чимин нежно целовал его шею, будто хотел исцелить Чонгука от боли, которую тот чувствовал.
— Прикоснись ко мне. — Прошептал он, поднимая голову и глядя на парня.
Младший смотрел на него, ничего не говоря. Чимин вновь просто соединил их губы в еще одном поцелуе.
— Пожалуйста. — Захныкал он, покачивая бедрами.
— Чимин-а, мы не должны…
— Почему? — Пробормотал рыжеволосый, схватив нижнюю губу Чонгука своими губами и слегка потянув за нее.
Брюнет выдохнул, его хватка на талии стала крепче, когда старший сильно толкнулся навстречу его паху. Чимин чувствовал, как член Чонгука подергивается, и из него вырвался стон.
— Детка, ты пьян, я не буду трогать тебя сегодня. Ты не знаешь, чего хочешь.
Чимин посмотрел на него, покачивая головой и вставая с колен. Старший расстегнул молнию на штанах, Чонгук выглядел загипнотизированно, когда тот стягивал их.
— Чимин-а, не надо.
Он чуть не запутался в собственных штанах, но, к счастью, Чонгук помог ему сохранить равновесие, нежно взяв за бедра и снова усадив на колени.
— Не делай этого, Чимин, ты не знаешь, чего хочешь сейчас. — Прошептал младший и покачал головой, убирая волосы с его лица.
— Я знаю. Я хочу тебя, Чонгук-а. — Ответил тот, качая бедрами и оставляя нежные поцелуи на шее младшего.
— Черт, Чимин, нет, остановись, ты все усложняешь. — Простонал Чонгук, пытаясь остановить его движения, но старший был слишком упрям и продолжал двигаться.
Рыжий чувствовал, как член парня твердеет под ним, и хотел, чтобы тот коснулся его прямо сейчас.
— Тогда просто перестань думать, Чонгуки. Ты говорил мне чувствовать, а не думать, верно? Просто чувствуй, Гук-а. — Прошептал он ему в губы, еще раз целуя.
Глаза брюнета закрылись и он поцеловал в ответ, но быстро отстранился, прижавшись носом к его щеке.
— Я не могу, Чимин. Я не смогу отпустить тебя, если прикоснусь к тебе сегодня. — Прошептал он таким тихим голосом, что тот едва его расслышал.
Но пьяный разум не понимал смысл слов, хотя должен был.
— Пожалуйста, трахни меня, Гук-а.
Чонгук выругался, замерев и тяжело сглотнув. Это было ново. Трезвый Чимин никогда не говорил подобного. Это было еще одним доказательством, которое подчеркивало его заявление о том, что Чимин пьян и не совсем понимает, чего хочет сейчас. Он явно был сам не свой. Чонгук ни за что не собирается трахать его сегодня. Честно говоря, Чонгук не смог бы потом смотреть на себя в зеркало, если бы сделал это.
— Нет, детка, перестань.
— Разве мы не этим занимаемся? Мы просто трахаемся, да? — Чимин пробормотал уязвленно. — Это все, что мы делаем, так что просто трахни меня.
— Стой, Чимин-а, что ты говоришь? — Строго произнес Чонгук, остановив его бедра и глядя в глаза, но Чимин отвел взгляд и отодвинулся от него, пересев на диван и подтянув ноги к груди. — Чимин…
— Разве я не достаточно привлекательный? Я тебе противен? Почему ты не прикасаешься ко мне вне уроков? Я просто игрушка для тебя?
— Что? — Спросил брюнет громко и потрясенно. — Почему ты так говоришь? Конечно, ты привлекательный. Как ты мог подумать, что ты мне противен?
— Тогда почему ты не хочешь заняться со мной сексом? Это то, что мы всегда делаем, разве нет? Мы просто трахаемся и расходимся. Разве ты не поэтому здесь? — Крикнул Чимин, голос выдавал, что ему было больно.
Младший смотрел на него в полном шоке, совершенно ошеломленный внезапным поведением. Но он знал, или, скорее, надеялся, что это из-за алкоголя в его организме.
— Нет, конечно нет. Я хотел вернуть тебя домой, Чимин. Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Что ты вообще имеешь в виду? — Чонгук ответил, нахмурившись, изучая лицо Чимина.
Он пытался разобраться в ситуации, но не понимал, что творится в голове старшего.
— Ты относился ко мне так, будто меня там не было! Ты игнорируешь меня, когда другие рядом. Мы буквально только занимаемся сексом. Кажется, это единственное время, когда я существую для тебя! — Выкрикнул Пак дрожащим голосом.
— Но это то, чего ты хотел. Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал о нас, черт возьми, и я уважал это решение. Вот почему я держусь подальше. — Ответил брюнет, указывая на него.
— Я не хотел, чтобы ты относился ко мне как к воздуху! Я просто хотел, чтобы мы были осторожны с остальными!
— Чимин-а, чего ты ожидал? Я же сказал тебе, что мы будем только трахаться. Ты знал это с самого начала. Я просто хотел тебе помочь. Ты не хотел, чтобы другие узнали, и я уважал это, поэтому я поступал соответственно. Что еще ты хочешь?
Пак встал с дивана, снова чуть не споткнувшись, и протянул руки, пытаясь удержать равновесие. Чонгук дернулся, показывая, что хотел помочь ему, но тот не хотел этого.
— Я не знаю, чего я ожидал! Но я точно не хотел, чтобы ты меня игнорировал! — Крикнул в ответ старший.
— Ну, я не умею читать мысли, черт возьми! Ты даже сам не знаешь, чего хочешь!
— О, а как насчет тебя?! — Выкрикнул Чимин, наклоняясь вперед и взмахивая руками. — Сначала ты говоришь мне, что не хочешь, чтобы другие парни касались меня, а потом тут же говоришь, что не хочешь меня целовать, так чего хочешь ты?!
Между ними воцарилась тишина, оба просто смотрели друг на друга, грудь Чимина быстро поднималась и опускалась, он тяжело дышал, а Чонгук пытался сохранять самообладание и спокойствие. Он знал, что Чимин имел в виду не то, что сказал… Верно? За него говорил алкоголь… Не так ли?
— Я не знаю, Чимин-а. — Наконец ответил Чонгук чуть громче шепота. — Я не знаю, чего хочу, но знаю, что не хотел, чтобы ты уходил в тот день, и что не хочу, чтобы тебе было больно.
Сжав челюсть, рыжеволосый подхватил пакет с горошком и с силой швырнул его прямо в Чонгука.
— Видишь! Это я и имею в виду! Ты сам не знаешь, чего хочешь!
— Прекрати, Чимин! — Закричал младший, легко увернувшись от летящего в него пакета.
Чимин взял пачку с салфетками и бросил и ее в Чонгука, который снова увернулся.
— В одну минуту ты целуешь меня, а в следующую не разговариваешь со мной, а потом злишься на других людей за то, что они меня целуют или подходят ко мне, и я просто… — Он бросил в него несколько других предметов, включая подушку, свои собственные штаны и пульт дистанционного управления.
— Прекрати кидать в меня все подряд, Чимин-а! — Закричал младший, вставая.
— А ты заставь! — Бросил вызов Чимин, взяв еще одну подушку.
Мгновение они смотрели друг на друга, оба злые, их груди тяжело вздымалась. Затем Чонгук быстро подошел к нему, с легкостью поднял и прижал к стене. Не говоря ни слова, он соединил их губы в поцелуе, у Чимина перехватило дыхание, и он положил руку на шею Чонгука, целуя в ответ. Их губы жадно прижимались друг к другу, языки переплелись. Брюнет поддерживал его своими сильными руками, прижимая к стене и сжимая его бедра.
— Гук-а. — Заскулил Чимин, когда тот качнул бедрами вперед, потеревшись о его пах. — Сними ее, сними. — Он начал стягивая рубашку с Чонгука.
— Снимай. — Прошептал ему в губы Чон, соединив их в очередном поцелуе.
Чимин начал снимать его рубашку, в то время как парень продолжал толкаться бедрами навстречу, заставляя его стонать в поцелуи. Когда Чимин наполовину снял рубашку Чонгука, спустив один рукав с плеча и обнажив широкую грудь, младший прервал поцелуй и поставил его на ноги, тут же отворачиваясь.
— Нет, мы не можем продолжать это делать. Я не смогу… Мы не можем продолжать. — Сказал Чонгук, затаив дыхание, вытер лицо рукой и покачал головой. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем он добавил:
— Особенно сегодня, когда ты пьян. Ты не знаешь, чего хочешь сейчас, Чимин-а. Ты был зол на меня всего несколько минут назад. Ты ищешь утешения сейчас, поэтому хочешь, чтобы я трахнул тебя. Я говорил тебе, что использование секса для решения проблем не будет всегда помогать.
Нахмурившись, Чимин покачал головой, обойдя его, чтобы снова встретиться с ним взглядом.
— Нет, я просто хочу заняться с тобой сексом. Не потому, что… Не из-за поддержки или чего-то подобного. — Возразил он, но он пытался убедить в этом Чонгука или себя?
Неужели он действительно хотел секса сейчас, потому что ему нужно было утешение? Хотел ли он, чтобы Чонгук занялся с ним сексом, потому что он игнорировал его весь день, а ему нужно было его внимание? Действительно это было причиной? Он не был уверен. Его голова кружилась, крутилась куча мыслей, он все пытался понять, почему он так себя вел. Честно говоря, Чимин хотел, чтобы Чонгук прикоснулся к нему просто потому, что ему нравилось, когда он прикасается к нему. Он всегда этого хотел.
— Почему ты так думаешь? — Спросил Чимин, сдвинув брови и глядя, как Чонгук застегивает рубашку.
Младший пристально смотрел на него, изучая лицо.
— Чимин, если бы ты был сейчас трезвым, думаешь, ты действительно хотел бы, чтобы я прикасался к тебе? Ты действительно думаешь, что попросил бы меня трахнуть тебя? — Он спорил, но Чимин видел, как эмоции вспыхивали в его глазах, и понял, что что-то еще заставило его изменить свое поведение.
Было кое-что, о чем он не сказал Чимину. И Чимин просто знал, что дело было в Союн. Он не хотел, чтобы его предположение было верным, но что-то говорило ему об этом. Союн была причиной того, что Чонгук отверг его, была причиной того, что Чонгук вел себя по-другому. Но Чимин просто не мог ничего с собой поделать и выбросил эту мысль из головы, совсем не желая думать о ней прямо сейчас.
Моргнув, он сглотнул. Кажется, его мозг кричал на него. Или, может быть, его сердце? Наверное, он был слишком пьян, чтобы понять это. Однако он знал, что в глубине души он всегда жаждал прикосновений Чонгука. На самом деле он хотел, чтобы Чонгук прикасался к нему каждый день.
— Я…
Чонгук слабо улыбнулся и поднял руку, убирая пряди волос Чимина с его вспотевшего лба. Чем больше Чимин смотрел на него большими глазами, тем сильнее нарастал гнев внутри него. Серьезно, Чимин не знал, почему он внезапно разозлился, но разозлился. Возможно, это была просто защитная реакция, вызванная тем, насколько обиженным и уязвимым он чувствовал себя в тот момент.
— Почему ты продолжаешь это делать? Целуешь меня, а потом отталкиваешь! Реши уже, это сбивает с толку, и, честно говоря, я не могу так продолжать! — Закричал Чимин, толкая его в грудь.
Это было неприятно. Брюнет даже не сдвинулся с места, просто смотрел на него с открытым ртом.
— Я знаю. Прости, Чимин-а.
— Нет, ты не сожалеешь! Если бы сожалел, ты бы не стал так делать! Что ты от меня скрываешь? — Рыжий прервал его сорванным голосом, выдавая, что у него стоит ком в горле.
Он был на грани. Было немного неловко от желания заплакать, но Чимин не контролировал свои эмоции сейчас.
— Ты относишься ко мне как к игрушке, Чонгук-а, как будто у меня совсем нет чувств!
— Это неправда, Чимин, я бы никогда не стал так делать. Я… Мы решили просто заниматься сексом и все. Я был в основном твоим учителем и… И на этом все. Больше ничего не было… — Он замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, но не смог их найти.
В конце концов, он не закончил фразу и просто не сводил глаз с Чимина. Пак почувствовал, как его сердце сжалось.
Был.
Чонгук сказал, что был его учителем. Еще одно подтверждение предположения Чимина. Он покачал головой при этой мысли, не желая понимать его слова именно так в этот момент.
— Что ты имеешь в виду? — Прошептал он.
— Я имею в виду, что я никогда не относился к тебе как к игрушке и уважал тебя как человека. Я никогда не делал ничего унизительного. Я действовал по твоему желанию, не давая другим узнать о нас. Я делал все это для тебя, Чимин. — Ответил брюнет, нахмурившись и посмотрев на него.
— Тогда почему ты целуешь меня и отталкиваешь? Почему ты говоришь мне, что не хочешь, чтобы другие трогали меня, но сам тоже не хочешь меня трогать? Я просто не понимаю! — Чимин повышал голос с каждым словом, дрожа.
Тишина.
— Я тоже не знаю, Чимин-а. — Наконец произнес Чонгук мягким и тихим тоном.
Мысли метались. Поведение Чонгука сбивало с толку и утомляло, но и его собственное тоже, не так ли? Честно говоря, Чимин был просто истощен. Измученный всей ситуацией. Устал от того, как Чонгук обращался с ним. Утомлен тем, как его поведение влияло на его настроение и эмоции. Все в этом вызывало у него головную боль, заставляло плакать. Это могло быть и просто из-за алкоголя. Чимин понятия не имел, что чувствует и как нужно действовать сейчас. Его разум больше не функционировал так, как нужно. Сочетание алкоголя и нынешней сложной ситуации с Чонгуком было слишком подавляющим для него. Он больше не мог это выносить.
— Перестань играть со мной в свои запутанные игры! Просто реши уже сам, черт возьми, я не могу… — Фыркнул Чимин, колени подкосились, и он упал на пол, начал плакать, сцепив руки перед лицом.
— Хэй. — Прошептал Чонгук, опустившись на колени рядом с ним. — Малыш, пожалуйста, не плачь. Ты же знаешь, я не могу смотреть, как ты плачешь. — Произнес он ему в ухо, заключая в объятия.
Рыжий слишком устал, чтобы найти в себе силы оттолкнуть его. Нет, это ложь. Теплые объятия Чонгука действительно успокаивали. Чимину почему-то было стыдно за это.
— Ты такой эмоциональный из-за алкоголя. Он путает тебе мысли и не дает контролировать тело. — Добавил он, нежно поглаживая спину.
Это были действительно какие-то эмоциональные американские горки. Они целовались, отталкивали друг друга, кричали друг на друга, снова целовались, снова кричали, а теперь обнимались, а Чимин плакал. Эта ночь была такой тяжелой для него. Он не мог больше терпеть и просто хотел, чтобы это закончилось, чтобы его бедное сердце наконец могло передохнуть. Он действительно хотел верить Чонгуку. Хотел верить, что все это, все, что он чувствовал сейчас, все, что сейчас происходило, было из-за алкоголя. Он хотел верить, что завтра все будет иначе, все снова будет хорошо. Но это так не работает, верно?
Чонгук молча поднял его и понес куда-то. Чимин обвил руками его шею, уверенный, что его несут в спальню. Младший даже не включил свет в комнате, направившись сразу к кровати, и положил парня на мягкие простыни. Он лишь смотрел на Чона, по его лицу все еще текли слезы.
— Это уже не нормально. Я никогда не хотел причинять тебе боль. Мы не можем больше продолжать это. — Произнес Чонгук тихим голосом, и Чимин мог поклясться, что на мгновение в его глазах промелькнула грусть, но ему показалось, наверное.
Чимин знал. Просто знал, что, когда Чонгук уйдет сегодня, все закончится. Он уйдет, и они никогда больше не будут касаться друг друга. Старший понимал это с того момента, как Чонгук оттолкнул его, понял это, когда посмотрел ему в глаза после того, как тот сказал ему, что отпустит его. Чонгук хотел сказать, что все, что у них было, кончено. Чимин не хотел, чтобы тот говорил, что их отношениям придется положить конец, какими бы они ни были. Он не вынесет этого сегодня. Чимин просто не хотел, чтобы это было реально. Ему хотелось, чтобы это был просто сон, а точнее кошмар. И, конечно, он не хотел, чтобы этот кошмар стал реальностью. Может, если он просто притворится, что все в порядке, хотя бы на сегодня, он сможет пережить этот кошмар за одну ночь.
Чонгук поднял руку, вытирая слезы, и нежно погладил его по щеке.
— Тебе нужно поспать. У тебя был долгий и утомительный день.
— Останься. — Прошептал старший, не осознавая этого.
Он не собирался просить его, но сердце или, скорее, его тело отреагировало прежде, чем он смог себя остановить.
— Пожалуйста, пока я… Пока я не засну.
Брюнет колебался, но в конце концов слегка кивнул. Чимин немного подвинулся, освобождая место для Чонгука, который лег на кровать рядом, оставив расстояние между ними. Оба парня лежали на боку, глядя друг на друга. Они с трудом различали лица, тусклый свет из коридора был единственным его источником.
Между ними царила тишина, пока они изучали черты лица друг друга, будто они пытались мысленно сфотографировать друг друга, желая сохранить в своей памяти.
— Как я… Как я вообще сюда попал? — В конце концов спросил Чимин.
Он задался этим вопросом еще когда проснулся на своем диване. Чимин никогда не говорил свой адрес Чонгуку.
— Тэхён-хён сказал мне твой адрес, чтобы я отвез тебя домой. Ты заснул в машине, поэтому я принес тебя в квартиру.
— О. — Пробормотал рыжеволосый, его щеки вспыхнули, когда он представил, как Чонгук несет его наверх, он надеялся, что тому хотя бы не было слишком тяжело. — Спасибо.
На лице младшего появилась легкая улыбка, он поднял руку и провел ею по мягким волосам Чимина. Тот закрыл глаза от прикосновения, почти забыв о том, что произошло всего несколько минут назад. Возможно, если бы он очень сильно постарался, ему удалось бы притвориться, что этот момент сейчас длится вечно, что он не проснется завтра человеком, к которому Чонгук больше никогда не прикоснется вновь.
— Извини, что накричал, Чонгук-а.
— Все нормально. Это из-за алкоголя, малыш. — Заверил Чонгук.
Почти бессознательно Чимин двинулся к нему, сокращая расстояние между ними и пряча лицо на его груди, знакомый запах успокаивал его.
— Мы можем обняться? — Прошептал Чимин.
Брюнет колебался, но что-то пробормотал и обхватил Чимина рукой, притягивая его ближе. В его теплых объятиях было странно успокаивающе и безопасно. Глаза закрылись, сердцебиение успокоилось и снова вернулось в привычный темп. Чимину хотелось верить, что их сердца бьются в одном ритме, он мог чувствовать биение сердца Чонгука своей грудью, но, наверное, это было просто его желание.
Они оставались так довольно долгое время, просто обнимали друг друга, пытаясь забыть о том, что произошло раньше, и просто оставались в этом моменте, будто все было хорошо, даже если это было не так.
— Чимин-а. — Чонгук нарушил тишину тихим и мягким голосом, слегка отстраняясь. — Могу я тебя поцеловать?
И снова. Чонгук не мог определиться, снова играл в какое-то перетягивание каната. По крайней мере, так Чимин чувствовал себя сейчас. Брюнет, похоже, не знал, чего он хочет, но знал ли Чимин? Он не должен снова поддаваться и позволять Чонгуку поцеловать его, но его сердце было слишком слабым, и когда он увидел что-то напоминающее отчаяние в глазах Чонгука (или, возможно, он просто хотел, чтобы это было оно), кивнул, прежде чем смог осознать это.
Чон наклонился ближе, его губы задержались над губами Чимина, едва касаясь его, но это прикосновение уже послало искры по его телу. Рыжий тихонько вздохнул, потянув за рубашку Чонгука, что заставило того улыбнуться, глядя на него. Наконец, он прижался своими мягкими губами к его, их губы медленно и нежно касались друг к другу. Не было такого голода, как раньше, не было спешки. Это было чисто и желанно, не похоже на их предыдущие поцелуи. Этот имел другое значение, которое оба парня не понимали.
Поцелуй закончился довольно быстро, и Чимину захотелось, чтобы он длился дольше. Чонгук легко поцеловал его в лоб, глаза Чимина закрылись от этого мягкого прикосновения. Они отстранились, старший поднял руку и приложил ее к щеке парня, проводя по его коже кончиками пальцев очень мягко. Его глаза были прикованы к красивому лицу, изучая прекрасные черты: мягкие губы, которые он любил целовать, великолепные карие глаза, острая линия подбородка — все в нем было прекрасно.
В этот момент Чимин, наконец, понял. Возможно, он понял это раньше, но просто был слишком упрям, чтобы признать, слишком глуп, чтобы суметь понять свое сердце. Возможно, оно пыталось защитить его от этого чувства, от такой ситуации. Может, Чимин просто не замечал этого раньше, потому что никогда не испытывал подобных чувств. Какая бы причина ни заставила его не замечать этого, это не имело значения, потому что теперь он понял. Его словно осенило. Возможно, это алкоголь в его организме, немного затуманивший разум, наконец, разрушил эти стены, которые Чимин пытался построить вокруг своего сердца, и позволил ему увидеть, что в конце концов за ними прячется. Ему нравился Чонгук больше, чем просто человек, с которым он занимался сексом. Больше, чем просто друг. Первое, о чем он думал, когда Чонгук появлялся в его сознании, был не секс с ним, а его улыбка, то, как его глаза загорались, когда парень смотрел на него, то, как тот смеялся, как держал Чимина, когда они обнимались, как утешал его. Чимину нравился брюнет так, что он хотел проводить с ним каждый день, каждую ночь, хотел засыпать рядом с ним и просыпаться на следующее утро. Он хотел видеть улыбку Чонгука и смеяться вместе с ним. Чимин хотел быть с ним, потому что он был очаровательным, забавным, великолепным, добрым, заботливым и… И еще много других причин. Он хотел быть с ним, потому что тот пробудил в нем эмоции и чувства, которые он никогда раньше не испытывал. Чимин хотел быть с Чонгуком, потому что он дал ему то, чего не смог никто другой. Было так больно смотреть ему в глаза и понимать, что Чонгук не чувствует того же, и еще больнее знать, что есть кто-то другой, кто уже стал для Чонгука всем этим.
— Ты мне нравишься. — Прошептал он, прежде чем смог остановить самого себя.
Чонгук остановился, его рука на спине внезапно замерла.
— Ты мне очень нравишься, Чонгук-а. — Добавил рыжеволосый тихо и искренне.
— Я… Ты мне тоже нравишься. — Ответил тот, нахмурившись и переведя взляд на Чимина.
— Нет, ты мне нравишься… Ты мне прям нравишься. Не в том смысле, в каком тебе нравятся друзья, а в том, в каком тебе нравится тот, кому ты хочешь подарить весь мир, в том смысле, когда ты хочешь быть вместе с ним… Все время… В романтическом плане.
Сердцебиение Чимина участилось, он боялся того, что Чонгук ответит, но почему-то почувствовал облегчение, потому что он понял, что эти эмоции в нем значили, что они подразумевали. Чимин понял, почему ему было больно видеть Чонгука с кем-то другим, почему он каждый раз жаждал его прикосновений после того, как они расставались, почему Чонгук был первым, о ком он думал утром, и последним, о ком думал перед сном. Теперь все это обрело смысл.
— Оу… — Выдохнул младший, прочищая горло. — Нет, Чимин-щи. Ты говоришь это просто потому, что пьян.
Вспоминая каждый раз, когда он проводил время с Чонгуком, Чимин чувствовал себя глупо из-за того, что все это время не обращал внимания на чувства, знаки, просто не мог их понять. Возможно, он просто пытался защитить себя, отталкивая эти мысли, вместо того, чтобы принять их. Но больше он не мог. Теперь он понял, что то, что он чувствовал, было искренним, что это было реально.
— Нет, я просто могу сказать это сейчас, потому что я пьян. У меня никогда раньше не хватало смелости и, наверное, никогда бы не хватило, если бы не алкоголь. Я говорю это не потому, что я пьян, а потому, что я серьезен. Думаю, я знал это все время, но я не был готов признаться в этом даже самому себе, потому что никогда раньше не чувствовал подобного.
Чонгук сглотнул, облизнув губы, глядя в глаза старшего, в них горели эмоции.
— Ты не можешь. Почему?.. — Младший вздохнул и покачал головой.
— Потому что ты симпатичный, Гук-а. — Просто ответил старший, слегка улыбаясь.
— Я… Чимин, на самом деле я тебе не нравлюсь. Тебе нравится мысль обо мне. Ты думаешь, что я тебе нравлюсь, потому что я первый человек, который прикоснулся к тебе, заставил почувствовать себя комфортно в том, чего ты боялся. Я был первым во многих вещах, и это заставляет тебя поверить в то, что я тебе нравлюсь, хотя на самом деле это не так. — Чонгук попытался рассудить.
Почему он пытался заставить Чимина поверить, что то, что он чувствовал, не было настоящим?
— Нет… Ты мне искренне нравишься, Чонгук-а. — Заверил Чимин мягко, но серьезно.
Он понял, что означают эти чувства, и не могло быть никаких сомнений в том, что это было не так. Его чувства заслуживают того, чтобы о них рассказали. Брюнет перекатился на спину и уставился в потолок.
— Почему ты мне это сказал? — Спросил Чонгук немного суровым голосом, намекая, что он зол.
— Потому что я хотел, чтобы ты знал. — Ответил тот, слегка пожав плечами.
Его голова все еще кружилась, горло и голова болели, но его сердце кричало о том, чтобы Чонгук понял, что оно чувствует. Честно говоря, Чимин не знал, почему он так полон решимости заставить Чонгука понять. Изменит ли это что-нибудь? Но это не имело значения. Теперь, когда он понял, он не мог прожить ни секунды, чтобы Чонгук не знал о его чувствах к нему.
— Я не хотел этого знать, Чимин-а… Я пытался предотвратить это. — Резко сказал Чонгук, слова укололи Чимина.
Младший больше не смотрел на него, его объятья покинули Чимина. Без них было холодно, очень холодно.
— Я не могу контролировать свои чувства. Я тоже не планировал, чтобы это произошло, когда мы начали делать… То, что делали. Но что я могу с этим поделать? — Прошептал Пак, садясь.
— Я не завожу отношения, Чимин. — Рявкнул брюнет, на мгновение взглянув на него, и снова уставился в потолок.
Сердце Чимина странно подпрыгнуло, а затем начало биться невероятно быстро. Означает ли это… Что он чувствовал то же самое, но просто не мог себе этого позволить?
— Что это значит? — Прошептал старший.
— Я не встречаюсь, Чимин-а. Я просто… Я занимаюсь сексом и все. — Чонгук ответил с гневом в голосе.
Честно говоря, Чимин не понимал, почему тот так злился. Что такого плохого в том, что Чимин поделился с ним своими чувствами?
— А что тогда насчет Союн? — Спросил он.
Если Чонгук не заводит отношения, не встречается, тогда кто для него была Союн? Ясно, что она была не просто очередной интрижкой, учитывая, что она жила с ним.
— Перестань спрашивать о ней. — Рявкнул Чон, снова глядя ему в глаза.
— Ну, кажется, ты все равно хочешь положить конец тому, что между нами было, так почему я не могу узнать о ней хотя бы сейчас?
Неужели Чимин действительно не имел права знать? Но, очевидно, Чонгук не был обязан ему ни ответом, ни каким-либо оправданием. Они не встречались, Чимин знал это. Но он неоднократно спрашивал его о ней и пытался заставить понять, что не хотел оказаться между ними. И ему все еще было любопытно, стал ли он частью чего-то, чего не хотел бы.
— Я не хочу встречаться с ней… Это сложно, я уже говорил тебе. Я не хочу… Неважно.
Тишина.
— Ты чувствуешь ко мне то же самое? — Поинтересовался Чимин чуть громче шепота, глядя на Чонгука большими глазами.
Тишина.
— Чувствуешь?
— Это имеет значение? Мы никогда не будем вместе, Чимин. — Громко и резко ответил Чонгук.
— Почему? — Спросил он, ненавидя себя за то, что его голос звучал так жалко.
Серьезно, Чимин не хотел казаться слишком уязвимым или обиженным, но именно так он чувствовал себя сейчас. Он никогда раньше не испытывал таких эмоций, того чувства, которое заставляло его сердце трепетать. Для него поделиться этим с Чонгуком было большим шагом, и ему было очень больно знать, что… Что Чон может не чувствовать то же самое.
— Потому что… Хватит, Чимин, мы могли все закончить на этом, без твоего признания. Я не хотел делать тебе больно. — Вздохнул Чонгук, качая головой, и тоже сел.
Их тела были отвернуты друг от друга, даже несмотря на то, что они смотрели друг на друга.
— Что насчет тебя? Что чувствуешь ты? Почему ты заканчиваешь все это? Из-за Союн? Потому что мы нарушили какие-то глупые правила? Да кого они вообще волнуют?! — Чимин нахмурился и поднял руки.
— У правил были причины. Чтобы предотвратить… Вот это. — Ответил младший, сдвигая брови.
В его глазах вспыхивали чувства, которые Чимин хотел бы понять.
— Как видишь, это не сработало. — Пробормотал рыжеволосый.
— Я не виноват в том, что ты в меня влюбился. — Отрезал Чонгук, отчего Чимин расширил глаза.
Оу.
— Я знаю, я и не говорил, что это твоя вина. — Прошептал он, отводя взгляд.
Между ними воцарилась тишина.
Мысли птицами бились в их головах, сердца учащенно бились, дыхание было неровным, и груди быстро поднимались и опускались. Они пытались упорядочить свои мысли, разобраться во внутреннем хаосе, но это было так сложно.
— Я тебе нравлюсь, Гук-а? — Чимин прошептал еще раз.
Ему просто нужно было знать. Ему нужно было знать для его же блага, даже если у них не было шанса когда-либо быть вместе. Честно говоря, Чимин не был полностью уверен, лучше ли будет не знать это. Разве не было бы больнее узнать, что Чонгук вообще его не любит? Или еще больнее узнать, что Чонгук действительно чувствует то же самое, но всегда что-то будет у них на пути. Что бы это ни было, о чем Чонгук ему не говорил. Они смотрели друг на друга, даже не моргая.
— Неважно, Чимин. — Прошептал Чонгук.
— Я хочу знать, пожалуйста. — Умолял он отчаянным голосом.
Ему будет больно в любом случае, но его сердце просто должно было знать.
— Я не буду встречаться с тобой, так что… — Снова заявил младший.
— Да просто ответь! — Старший прервал его требовательным голосом.
Вновь тишина.
Старший чувствовал, как его сердце тяжело колотится в груди, он мог слышать его биение в ушах. Было так тихо, что его собственное тело издавало для него самый громкий шум. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем наконец был дан ответ.
— Нет, Чимин-а, ты мне не нравишься. Это был просто секс, на этом все. — Ответил Чонгук тихим, но твердым голосом.
Чимин смотрел ему в глаза, видел вспышку эмоций в них и хотел, чтобы это был знак, что Чонгук лжет. Ему потребовалось много времени, чтобы осмыслить слова. Чужой голос звенел в ушах, преследуя его. Он отвернулся, чувствуя, как его сердце разбилось. Он должен был этого ожидать, но его глупое сердце не могло перестать надеяться, что Чонгук может чувствовать то же самое. Теперь Чимин жалел, что спросил его. Было намного больнее знать, что он не чувствовал того же. Как сильно теперь его сердце болело. Оно сжималось так сильно, Чимин никогда не чувствовал подобного раньше и никогда бы больше не хотел.
Пак почувствовал, как слезы выступают у него на глазах, нижняя губа задрожала, он пытался удержаться, чтобы не сломаться и не заплакать перед Чонгуком.
— Чимин-а. — Прошептал младший, мягкая рука коснулась его плеча, и казалось, будто это прикосновение обожгло его кожу, причинило ему боль.
— Все в порядке. — Заверил он прерывистым голосом, показывая, что нет, он не в порядке.
Рыжий смахнул руку Чонгука с плеча и почувствовал, как по его щекам катятся слезы.
— Нет, извини, я не хотел… — Пробормотал брюнет.
— Чонгук-а, все нормально. Я не ждал, что ты ответишь взаимностью. — Прервал его Чимин, шмыгнув и вытирая тыльной стороной ладони щеки.
Это была его собственная вина. Он хотел знать. Он знал, что вероятность того, что он понравился Чонгуку, очень мала, но он не мог удержаться от желания спросить.
Закрыв глаза, он попытался забыть последнее, что сказал ему Чонгук, что буквально разбило ему сердце, но это было так тяжело. Голос эхом отдавался в голове, снова и снова повторяя те слова, которые причиняли боль. Чимин не мог остановить слезы.
— Уходи.
Он не кричал. Его голос был чуть громче шепота, казался прерывистым, и это дергало струны сердца Чонгука.
— Нет, я не оставлю тебя в таком состоянии. — Возразил младший, качая головой и подходя ближе к старшему.
— Уходи, Гук-а. — Повторил Чимин более твердым голосом, но все еще дрожащим, по его лицу безостановочно катились слезы.
Чимин не хотел, чтобы тот видел его таким, он просто хотел, чтобы Чонгук ушел, потому что чем дольше он оставался, тем больше Чимину приходилось смотреть на него, и тем сильнее болело его сердце.
— Нет, Чимин-а, я не оставлю тебя в таком состоянии одного. — Чонгук мягко запротестовал, обняв его.
Чимин зажмурился, наконец отпустив себя и разрыдавшись, позволяя Чонгуку обнимать себя. Чужие руки были плотно сомкнуты вокруг его нежного тела, притягивая так невозможно близко и защищая от всего мира. Они снова упали на бок на кровать, Чимин плакал ему в грудь.
— Пожалуйста, перестань, Чимин-а, мне так жаль. Я никогда не хотел причинить тебе боль. — Пробормотал брюнет ему в ухо.
Это была ошибка Чимина, не так ли? Чонгук сказал ему с самого начала, даже установил эти дурацкие правила, которые на самом деле ничего не предотвратили, но Чимин все равно попался в ловушку, как дурак.
Брюнет не отпускал его, прижимал к себе, гладя по спине. Чимин ненавидел себя за то, насколько это было действительно утешительно для него. Разве это не иронично? Он засыпает в руках того, с кем он чувствовал себя наиболее защищенным, в руках того, кто только что разбил ему сердце. Вселенная действительно была странной, казалось, ей нравилось причинять ему боль.
Возможно, он мог бы притвориться, что его сердце не было разбито на части. Может, в крепких объятиях Чонгука, чувствуя его запах, он мог бы заставить себя поверить, что все в порядке, мог бы собрать вновь разбитое сердце хотя бы на сегодня. Но в глубине души он знал, что все рассыплется в прах. Чонгука не будет завтра утром, чтобы собрать все вместе, исправить. Нет, его вообще не будет здесь утром, он оставит его наедине с разбитым сердцем.
Очень иронично. Иронично то, как Чимин засыпал, мечтая о брюнете с красивыми карими глазами.