KINK-tober

      Чужое присутствие фиксируется задолго до того, как зрительные датчики глазного импланта замечают высокую, массивную фигуру, схожую с собой лишь наличием изогнутых рогов. Культист слеп, однако это не мешает ему моментально учуять оппонента и броситься, зажимая своим тяжелым телом к стене. Киборг рычит, довольный провокацией, его руки – живая и искусственная – сдавливают крепкую спину, лишая всякой возможности предотвратить скорую близость, а длинный язык с нажимом проводит поверх клыков, целуя до абсурдного невинно. Поняв безмолвный намек, демоноид открывает рот и тотчас пропускает внутрь склизкую плоть, позволяя той переплестись со своим – мокрые, хлыстообразные органы подобно змеям обводят друг друга, сцепляясь в грязной хватке, смешанная слюна заливает изуродованные лица, а обоюдное рычание проникает в обнаженные глотки, вибрация от которого вынуждает ноги подкоситься, а их обладателям – упасть в объятия порочной страсти.       Не разрывая своеобразный поцелуй, Мародёр тянет на себя и силой усаживает на собственные колени, прерывая попытки к сопротивлению на корню. Палач дрожит, по-видимому признав чужие правила этой грязной игры, да вот только рычит все так же яростно, будто угрожая своему кибернетическому любовнику, что лишь с большей алчностью смотрел на это несносное, собранное из различных частей создание. Холодные механические пальцы безжалостно раздвигают крепкие челюсти, не боясь острых клыков Культиста, силы которого вполне бы хватило откусить те по самое основание. Однако, последний не предпринимает попыток вырваться из железной хватки или иным образом избавиться от инородного предмета в собственном рту – напротив, издав приглушенный хрип, Палач вздрагивает массивным телом и слепо обхватывает те видоизмененными, почти отсутствующими губами, позволяя протолкнуть дальше и провести по корню языка. Подобный прием заставляет слюнные железы активно работать, и вот уже вязкая жидкость стекает по гладкому металлу, грязно капая из приоткрытого рта на обнаженную, изуродованную имплантами грудь. Увлеченный происходящим, киборг ритмично двигал пальцами в откровенной имитации минета, то оттягивая щеки, дабы собрать густую слюну, то проталкивая в самое горло.       Лишенный зрения, морпех – хотя, мог ли он теперь таковым называться? - был вынужден слепо цепляться за своего механизированного собрата, успокаиваясь от одного ощущения привычного холода на собственном горячем, и все еще живом теле. Щемящее доверие, столь неожиданное и несвойственное адским тварям, оказывается последней каплей, после которой Мародёр срывается на полный животной страсти рык и освобождает гостеприимно открытый рот, чтобы тотчас развести чужие ноги коленом и вжать мокрые от слюны пальцы в узкое отверстие демоноида. Последний замирает – кажется удивительным, что такое массивное, неимоверно опасное существо можно обездвижить одним прикосновением, однако именно это и случается, когда киборг словно на пробу поглаживает самыми кончиками уязвимое место, размазывая слюну для менее болезненного проникновения, прежде чем ощутимо укусить в предплечье и ворваться внутрь до самого основания.       Чудовище дрожало в железной хватке, то и дело срываясь на жалобный скулеж, пока холодные, механические пальцы безжалостно растягивали изнутри. Тепло живого органического тела смешивалось с мертвым льдом сложнейшей кибернетики, создавая контраст, способный свести с ума не хуже отравляющего влияния метастаз. Восхищенный отзывчивостью этого несуразного существа, киборг сжимал искусственной рукой изогнутый рог, вынуждая запрокинуть тяжелую голову назад, чтобы сподручнее было вылизать уязвимую шею длинным, мокрым от обоюдной слюны языком. Тем самым, что еще несколько минут назад переплетался с чужим, создавая порочную, грязную по своей сути связь, разрывать которую не хотелось и на мгновение. Стоны и рычание, такие далекие от человеческой речи, эхом отзывались в воспаленном мозгу, заставляя теряться в происходящем исступлении. Некогда исправная программа коротит – вцепившись клыками в обнаженную от пластин шею, механоид одним резким движением срывает мешающую защиту и тотчас сжимает искусственной рукой влажный орган, начиная быстро скользить ладонью по внушительному стволу, едва ли не в попытке безбожно выдоить все до последней капли. Культист воет – сладкий звук, который нектаром льется в имплантированные микросхемы, словно провоцируя истязать это существо и дальше. Между пальцев струится смазка: Пленив в железной хватке, киборг яростно долбил протезированными конечностями, не позволяя даже на мгновение отстранится от чрезмерно активной стимуляции, чему не помогали ни судорожно сжатые ноги, ни жалобный скулеж, почти плач, что то и дело вырывался из натруженной глотки демоноида. Разгоряченный член пульсирует в преддверии скорой разрядки, а оба бывших Стража яростно целовались, переплетая длинные языки в известном лишь им порочном танце.       Выплеснувшаяся жидкость фиксируется зрительными датчиками, провоцируя на глухой, удовлетворенный рык. Механические руки сжимают дрожащее тело, а окончательно сбитая с первичных настроек программа отмечает Культиста как единственно верную цель.