KINK-tober

      Глаза демона мягко мерцают в предрассветном сумраке, реагируя на затраченные призывом фантомного волка ресурсы. Несмотря на отсутствие такой уж необходимости в чужой компании, он все же чувствовал себя заметно спокойнее при старом товарище, что сейчас держался в стороне от давно разбитого ложе, напряженно поджав хвост и глухо ворча на второе существо поблизости от рогатого Стража. Не обращая ровным счетом никакого внимания на происходящее вокруг, человек – а это был именно он – жадно поглощал скромную пищу из такой же потрескавшейся под властью беспощадного времени тарелки, вот только последняя при этом сиротливо лежала на холодном полу, а сам морпех не предпринимал ни единой попытки, чтобы встать на ноги и поесть уже по-человечески. Отрешенный, далекий от просторного зала взгляд направлен в одну точку, из приоткрытого рта время от времени падают пропущенные куски, которые следом старательно подбирал с каменистой поверхности ртом. Подобное поведение не могло не вызывать смутное удовлетворение перед успешным результатом многомесячной кропотливой работы, в которую вложил все свое время и силы, и оттого падший так расслабленно улыбался, насколько это возможно, конечно, в его безгубом положении, лениво созерцая стоящее на четвереньках перед собой покорное тело. Утренние лучи слабо пробиваются сквозь пыльные окна, освещая своим ветреным светом согнутую спину, вот только даже в таком заброшенном и ветхом состоянии внутренний зал для заседаний одного из храмов Тарас Набада отличался грозной торжественностью изнутри, создававшей любопытный контраст вместе с его невольными обитателями. Проклятое создание, не имевшее ни единого права на то, чтобы пребывать в столь священном для вымершего народа месте, и безмолвные, выдрессированные до совершенства спутники. Прекрасно осознавая чужой перевес в силе и статусе перед общим вожаком, призрачный волк недовольно порыкивал, но держал острые уши смиренно прижатыми к голове, соглашаясь с иерархическим расположением конкурента. Личные питомцы Ночных Стражей всегда отличались в равной степени смертоносностью и послушанием.       Ценой за нахождение в рядах элитной гвардии всегда оставалось одиночество. Вынужденные существовать вдали не только от простого народа, но и даже от остальных отрядов аргента, состоящие во главенстве Палача Рока воины не имели ни друзей, ни даже знакомых, помимо прирученных хищников, а потому опыт в общении с себе подобными оставался минимальным. Погруженный в далекие мысли, рогатый демон безразлично качает головой в ответ на собственный анализ – таким образом они лишали себя мучительной боли от потери близких, чего нельзя бы избежать при подобном укладе жизни. Волки, такие же свирепые и вольные как их хозяева, становились единственной компанией во время несения тяжелой службы, и их безграничная верность, сохраненная даже после смерти обоих, не могла не очаровывать, постепенно начиная ассоциироваться в преображенном сознании как исключительно правильный способ взаимоотношений.       Я знал, что рано или поздно ты придешь ко мне, поддавшись влиянию полузабытой связи. Что первый предложишь столь необходимое перемирие, что беспрекословно примешь любые условия на него, лишь бы заглушить пустоту в своей мятежной душе. Отчаяние и смирение обрастали привязанностью, усталость превращалась в любовь, и вот я уже слышу удовольствие в твоих тихих стонах, будто до сих пор боишься заявить о личных желаниях чуть громче беззвучного шепота. Страх потерять тебя вновь сводил с ума не хуже адского шепота, который каждую ночь причинял мучительную боль, все сильнее толкая в объятия греха, и ты простишь невозможность сопротивляться этой скверне, пожирающей изнутри мое черное, но все еще живое и трепещущее сердце. Роковой час, в который обратил внимание на верного пса, определил дальнейшую жизнь моего найденного брата, и я все еще помню вкус слез, стекающих по его лицу, когда снова и снова выходил из многодневного заключения среди растущих метастаз. Это больно, знаю, но ты должен был вытерпеть, чтобы позволить мне завершить работу по возвращению нашей блудной семьи, и, как видишь, продуманный до мелочей план не сорвался. С каждым разом после выдержанного наказания ты все больше терял связь с реальностью, позволяя мне заботиться об измученном и дрожащем после пережитого стресса теле, покорялся жестокой дрессировке и беспрекословно выполнял приказы, даже отдаваясь с достойной похвалы жадностью. Ты хотел покоя, а я хотел сделать своим. Неужели твое доверие к погибшим братьям настолько велико, что, выходя из гнезда, бледный и вымотанный, ты не пытался отомстить, только слепо цепляясь за малейшие крупицы тепла? Путь был долог и полон боли, однако, посмотри, где находишься сейчас. Каким ты стал. Сидящим у моих ног, спокойным и умиротворенным, возможно, впервые за собственную жизнь, научившийся радоваться мелочам, будь то мимолетная ласка и полная миска на полу. Я добился необходимого нашему счастью поведения, даже если для этого мне пришлось тебя сломать.       Рогатый Страж задумчиво подпирает подбородок свободной рукой и наклоняется, чтобы провести ладонью по отросшим волосам. Вздрогнув от неожиданного прикосновения, человек поднимает тяжелую голову и быстро лижет в обезображенное порчей лицо, прежде чем слабо, почти неуверенно улыбнуться и с глухим стуком упасть на спину, поднимая выжидающий, но все еще несколько отрешенный взгляд. Отсутствие привычных внутренних терзаний во взгляде светлых глаз, вызывает тихий хмык, и демон не сдерживает себя от того, чтобы податься еще ближе и быстро потрепать за лишенный брони бок, ловя на себе ревнивый взгляд со стороны обиженного таким раскладом фантомного волка. Ответом же служит рычание и довольный скулёж, более не напоминавшие былую человеческую речь.