Прятки вместе с существом с острыми зубами

      Недолгий сон хоть и не был полноценным, но всё равно тот являлся приятным. По крайней мере, для меня. Он успел расслабить меня, успокоить и избавить от всех негативных чувств на свете. В один момент мне даже предвиделось, что я парю где-то далеко, в облаках, смотря на яркое солнечное небо и на влажную от утренней росы траву… Однако громкий шлепок щекой об пол заставил сновидение резко прекратиться. Некоторое время я желал вернуться обратно, настойчиво не открывая глаза, но чужой голос, который был очень близко, заставил всё же пересилить это желание: — Ты так долго валяться будешь?       Спросонья я сначала подумал, что это Сэнди меня так будит, поэтому удивление сразу наступило на меня. Рассеянно открыл глаза и, увидев перед собой второго «Я», облегчённо вздохнул. — Что, я такой страшный? — спросил тот, заметив мою реакцию. — Ты всегда будешь для меня страшным. — Потому что я на тебя похож? — Очень смешно, — я, попутно оглядываясь и понимая одну вещь, промямлил: — А где Сэнди?       Мне же в ответ пожали плечами, причём с противным безразличием на лице. В голове хоть и появился настоящий ураган из не самых приятных догадок, где он сейчас, но я попытался максимально абстрагироваться от этого, погружая себя в спокойствие. Паниковать сейчас было излишне. Лучше уж выйти, кстати говоря, из более чистой, чем раньше, комнаты, походить туда-сюда бесцельно, а потом уже паниковать. В процессе разглядывания окружения, мне ненароком удалось заметить, что родная толстовка теперь вновь облегает моё тело, заметно согревая.       Как ни странно, именно осознание этого факта подбодрило меня и заставило прыжком встать с пола, а после чего торопливо двинуться к выходу, который, к счастью, оставался открытым. И, стоило мне только оказаться в основной части лаборатории, как косой взгляд парня пал на меня, одним видом показывая, что пробуждению он не рад. Понятное дело, я говорю о Марке, работающим с какими-то цветными веществами. Мне впервые удалось разглядеть на нём белоснежный, не запачканный халат вместе с очками, которые защищают от всякой химической дряни. Честно говоря, в таком костюме он выглядел неплохо, даже очень неплохо. Тем не менее тот не смог избежать моего угрюмого и требовательного взгляда. Сперва мы оба молчали, мысленно уничтожая, но тишина стала настолько гадкой, что даже черноволосый не выдержал и, не отрываясь от занятия, произнёс: — Хорошая идея засыпать под самый завтрак. Тебе ничего не осталось. — Спасибо, я не особо-то и голоден, — получше вглядевшись в эксперимент Марка, в голову пришёл тот самый отрывок, связанный с искусственно вызванной любовью, что и заставило меня неохотно подойти к нему ближе, показав фальшивый интерес. — А ты чем решил заняться после завтрака? Обед готовишь?       Парень, взяв в руки небольшой сосуд с алой жидкостью, вдруг отпил часть его содержимого, словно доказывая, что это реально его подготовка к обеду. Я аж от такого не нарочно подавился. И даже его сморщенное после этого лицо не смогло меня переубедить в безумстве этого человека. — Нет, кислятина полная, хотя тебе, может, и пойдёт, — Марк протянул мне остатки сосуда, но, заметив, что я и без этого поражён, вылил всё в рядом стоящее ведро и усмехнулся. — Ладно, я так полагаю, ты про Сэнди хотел спросить? — Да, где он? — Он сидит и присматривает за моей дочерью. Сэнди даже проснулся, услышав её голос, — парень задумчиво посмотрел вдаль, явно погружаясь в тёплые семейные воспоминания.       Если бы эта речь не имела ни единого намёка на чью-либо дочь, то, возможно, я даже не удивился. Однако который раз во мне заиграла такая озадаченность, что язык при попытке переспросить всё попросту заплетался. Удалось мне озвучить свой вопрос только тогда, когда Марк уже стал на меня нервозно поглядывать: — У тебя есть дочь? — Ты меня совсем не слушал или просто на нервах играешь? — прошипел тот, но после вмиг остыл. — Да, есть, и не смей её запугивать нашим спором или чем-то другим. Она в спальне, — Марк стрельнул пальцем в левую дверь.       Не было смысла больше продолжать разговор, поэтому я, попутно пытаясь переварить сказанную информацию, поспешно поплёлся к той самой двери, которая была закрыта и предательски не давала мне ничего увидеть. Сперва медлил открывать, думая, что это очередная ловушка, но, услышав бархатный и лёгкий смех, мгновенно взялся за ручку и прокрутил её, избавляясь от преграды. Едва ли я успел открыть дверь нараспашку, на меня уставились сразу два удивлённых взгляда, один из которых через мгновение превратился в счастливый. Мне даже не удалось кинуть взгляд на девочку, так как ко мне уже приблизился Сэнди и, предварительно взяв меня за запястье, произнёс удивительно радостно: — Я как раз хотел тебя сейчас увидеть! Ты очень вовремя пришёл! — Э… — на миг аж растерялся, увидев его новый наряд, одежда в котором почти не отличалась от той, что была на нём первоначально. — Ха, я просто всегда знаю, чего ты подсознательно хочешь.       Меня впервые бросило в дрожь, как только ласковый, заботливый и полный нежности взгляд начал осматривать моё лицо, словно примечая особенности. Не знаю, было ли мне неловко или мне, наоборот, хотелось ощущать это чувство, но вопрос, появившийся сразу же, я всё же озвучил: — Сэнди, с тобой всё хорошо? — Да, всё в порядке, — его радость немного покосилась из-за быстро брошенного взгляда на бледную кожу. — Я слишком изменился, да?       Совесть сразу же начала избивать меня, крича, что я и без того несчастного Сэнди лишил минутки радости. Я, торопливо завертев головой, протараторил: — Нет-нет-нет! Ты до сих пор красавчик, милашка и симпатяжка! Я имел в виду, что ты слишком радостный. Нет, это не должно быть неправильным… Просто я хочу знать причину.       Сэнди слегка удивлённо ахнул. — Я понял. Я… я просто спустя несколько дней смог опять поговорить с моей… подругой! — он наконец отошёл, рукой указав на девочку, которая к тому времени успела встать и поправить своё миленькое платьице розового цвета.       Её черты мне показались на миг знакомыми, но на этом всё. Память подводила и я не мог понять, видел я её где-то или она просто имеет схожесть со знакомым мне человеком. В любом случае молчать и пялиться на юную даму было некультурно, поэтому я, оттолкнув от себя новую причину рассуждений, слабо улыбнулся ей. — Приветик! — я нагнулся, чтобы быть с ней одного роста.       Та торопливо оглядела меня, любопытно изучая, но после она тихонько захихикала, протянув мне свою маленькую ладошку, разрисованную фломастерами. — Привет, я Дженни, а тебя как зовут? — Леон. — Давай дружить?       Вести дружбу с ребёнком странно, если посмотреть со стороны постороннего человека. Так-то в этом есть свои минусы… — А давай! — я дружелюбно пожал её руку.       Да кому я вру… Отказать ей было не в моих силах! Даже если бы Сэнди на меня так пожирающе не глядел, я бы всё равно не осмелился осквернить её! И тем не менее я согласился, а возвращаться в прошлое мне пока что не позволено.       Дженни сперва почему-то медлила, мило улыбаясь, но та вдруг опомнилась и, торопливо подбежав к кровати, вдруг полезла под одеяло, начиная там что-то искать. Пока я косо поглядывал на парня, пытаясь найти объяснение, она уже вернулась ко мне, протянув небольшую шоколадную, судя по обёртке, конфету. — Вот! Это в знак нашей дружбы.       Девочка, дающая мне почти что без причины конфету, показалась мне тогда особенно знакомой картиной… Во мне заметалось сомнение насчёт этого. Я не мог первое время даже вспомнить тот случай на улице полностью. Однако, стоило только её глазкам ещё раз по-доброму сверкнуть, всё само разложилось по полочкам. Я смог вспомнить ту первую встречу, когда я, неся на плечах мёртвую Беа, наткнулся на девочку маленького роста. Та также была приятна лицом и поступок, который заключался именно в таком необычном подарке, смог, как тогда, удивить меня.       Улыбка спала с лица, как только эта мысль неожиданно очутилась передо мной. — Чёрт… — тихо произнёс я, теряя всё краски. — Что случилось? — девочка испуганно попятилась. — Я… Я могу другую конфету тебе дать! Хочешь? Хочешь с клубникой или с голубикой? — Леон, что такое? — Сэнди взволнованно приблизился ко мне, дотронувшись до плеча. — Ты плохо себя чувствуешь?       Эта новость не была столь плоха или ужасна… Однако это было ошеломляюще, в какой-то степени даже пугающе, ведь дочь Марка, человека, который всем видом показывает недоверие и презрение ко мне, видела меня, несущего чёртов труп средь бела дня! И факт того, что она, видимо, даже не помнит об этом, совсем меня не успокаивал! В конце концов, может в самый неподходящий момент сказать об этом и меня пинком вышвырнут отсюда! Несмотря на тревогу, я постарался внешне расслабиться. Получилось даже заверить, что от безобидного ребёнка никакого подвоха не ждёшь… Поэтому я удивительно спокойно и весело произнёс: — Нет, я в порядке. Просто почудилось. Чего ещё ожидать от моей дурной головы, а?       Стоило мне только зажечь себя, как парочка вслед за мной приободрилась, тепло улыбнувшись. От этих улыбок действительно веяло какой-то необъяснимо подбадривающей энергией… — Вот и хорошо. Не пугай меня так! — девочка вновь протянула мне конфету и, как только я её аккуратно взял, та радостно замахала руками. — Ура! Теперь втроём будем дружить!       После этих слов та, торопливо дотянувшись до руки Сэнди и моей, потянулась нас к кровати, заставляя всё же присесть рядом с ней. — Сэнди, не продолжишь говорить о том, о чём раньше говорил? — метнула свои карие глаза Дженни. — Ты так интересно и весело рассказываешь о твоих путешествиях!       Парень вдруг растерянно взглянул на меня, а затем, вернув взгляд на девочку, начал, постепенно становясь смелее в словах: — Вот, я прошёл весь этот лес и, конечно, подружившись со всеми зверюшками и монстрами, отправился на гору, где лежало давно запрятанное сокровище и где находился твой папа… — Папа? А он что там делал? — Ждал меня, чтобы мы вместе могли раздобыть это сокровище. — Ух ты! — воскликнула восторженно девочка.       Честно говоря, сначала я так знатно охренел, услышав о приключениях Сэнди. Однако детская наивность сразу мне раскрыла все карты, позволив сделать уже менее озадаченное лицо и насладиться слушанием выдуманной на ходу настоящей сказки. Фантазия у парня работала отменно, так как порой я сам поражался из-за резких поворотов и неожиданностей. Сэнди рассказывал, как он раздавал всем собранные ягоды, помогал всем, кому нужна помощь и как в конце тот всё же нашёл то сокровище, что давно искал. На него посмели даже напасть дикие монстры, не желающие дружить, но Марк, наш славный герой простолюдинов, смог всех порубить и спасти бедного Сэнди. В итоге они решили разделить найденный клад и подружиться. Когда тот закончил, мне хотелось расплакаться от такого финала. Девочка же вся сияла, довольно хихикая. Её смех вызывал такое же хихиканье и у Сэнди. А вот его радостный голосок согревал меня изнутри, вызывая лёгкую улыбку. — Вы такие хорошие! — сказала она, спрыгивая с кровати. — Так круто знать, что мой папа и ты такие замечательные! Вы просто всем, кто этого хочет, подарили дружбу! — Да, очень жаль, что те монстры не захотели дружить… — сказал Сэнди, одновременно приподняв уголку губ и опечаленно опустив брови.       Девочка тоже немного поникла. — Да, очень… Но зато вы нашли сокровища! Покажите их мне? — Я… — парень замешкался, с надеждой посмотрев на дверь, вероятно, в прямом смысле желая уйти от вопроса.       Не знаю, какая часть вселенной так подстроилась под Сэнди, но в следующую секунду в комнату вошёл оживлённый Марк, который увидев улыбающуюся дочь, расцвёл на глазах. Он, протянув ей руки и приглашая в объятия, заботливо произнёс: — Иди сюда, моя хорошая.       И Дженни сразу же оказалась под защитой его, ладно, признаюсь, крепких мужских рук. Она продолжала резво болтать о чём-то, периодически посмеиваясь, но мне не удавалось распознать эти слова. Кажется, во мне будто что-то перевернулось… Не мог я без приступа резкой заботы не смотреть на это. Желание сказать им обоим что-то приятное и согревающее только возрастало, ибо вместе они выглядели очень даже мило. Я неохотно отвёл от них взгляд и, случайно поймав заворожённо смотрящего на меня Сэнди, аккуратно дотронулся до его ладони, разрываясь от теплоты, которая тогда нас всех оживляла и радовала. Парень же только ответно сжал мою руку, поглаживая большим пальцем кожу на ней.       Однако нам пришлось оторваться от нежностей, стоило только Марку подняться и заодно взять на руки свою дочь Дженни. Тот одарил Сэнди благодарным взглядом, а после чего уже вслух сказал: — Спасибо, что посидел с ней. Для неё это много значит. — Не за что, — он кратко кивнул.       Я же, ненароком заметив, как Дженни переглядывается с Сэнди, постоянно посылая друг другу поддержку в виде лёгкой улыбки, хихикнул и произнёс: — Вы так влюблённо смотрите друг на друга.       Парочка же взаимно посмеялась, что сперва подарило мне возможность расслабиться в такой компании с Марком по-настоящему. Однако моё спокойствие мигом прекратилось, едва ли подозрительный и внимательный взгляд черноволосого пал на меня, заставив все спрятанных ранее мурашек пройтись между лопаток. Я ему в ответ лишь пожал плечами, мол, не понимаю, но внутри картина вся уже уложилась. Казалось, семья тихонько покинет комнату, отправившись дальше творить какие-то эликсиры, но и тут голос парня заставил меня заскучать и тихо цокнуть: — Про любовь вообще думать забудь. В данном случае, она невозможна. — Это же просто шутка! — возмущённо подметил я. — Я же не записывал Сэнди в список педофилов…       Девочка рассеянно вскинула брови, многозначительно посмотрев на отца. — Пап, а кто такие педофилы? — Неважно. Ты поменьше слушай его, — парень, озлобленно посмотрев на меня, демонстративно прикрыл Дженни ушки. — В целом, такая связь между кем-либо в этой лаборатории невозможна.       Мне не хотелось вновь лишнего ляпнуть, поэтому мой голос стал в разы тише, чтобы эта малышка ещё какое-либо слово не приметила, разрываясь вопросами и раздумьями. Естественно, говорить про найденные записи я не стал, а уж тем более говорить про уже давно состроившуюся между мной и Сэнди «связь», поэтому фальшивое удивление появилось на моём лице, а слегка изумлённый вопрос сам вылетел из уст: — Это ещё почему? — Ранее я экспериментировал с этим. Результаты были не самыми позитивными, что и привело меня к этой мысли. Я почти полностью уверен, что между вами ничего такого, что может мне помешать, нет. Хотя нет смысла таить… Я бы сразу заметил, будь у вас связь. Однако Сэнди не выглядит, как жертва поцелуев, а насчёт тебя я вообще молчу, — я уж хотел дальше шокировано говорить, но тот вдруг покашлял, убирая руку с уха девочки. — Дженнифер хотела посмотреть на мои эксперименты. Мы будем находиться неподалёку, если что.       Последние слова явно предназначались не мне, а парню, мирно сидевшему возле меня. Тот ничего не сказал, лишь кивнул и в последний раз взглянул на счастливую девочку, после чего дверь шумно хлопнула, о как удачно, оставив нас двоих наедине, причём, судя по торчащей из-под одеяла коробки, с горой конфет и кроватью. Слова Марка казались такими наивными и забавными для меня… Он ведь кажется таким умным и рассудительным, а на самом деле отрицает какое-либо проявление так называемой связи! В это поверить даже трудно, но, смотря тогда на его убедительное лицо, всё принимает единый, хоть и странный пазл. В воздухе до сих пор летал запах шоколадных конфет и весёлых выдуманных историй, в чьих руках настоящая фантазия ребёнка! Вот ведь не ждал, что встречусь с этой забавной девочкой ещё раз…       Кроме забавы, во мне почему-то горела несправедливость. Ранее она во мне редко когда так горела, почти сжигая мои внутренности до тла. Сейчас же лёгкая доля возмущения заставили меня вдруг подумать… А ведь он действительно не знает, чем мы с Сэнди занимались, пока шли усердные поиски. Он не видел, как жаркие поцелуи оставались на шее, как укус медленно засыхал, не желая отставать от бархатной кожи. Он ничего не понимает, ничегошеньки. Ведёт себя так, будто сказанное — чистая правда, а иначе и быть не может! Желание доказать ему обратное настолько возросло, что мне хотелось напрямую взять Сэнди и, устроившись возле Марка, подарить пару тёплых объятий вместе с чувственными поцелуями в губы. Но нет, меня удерживала Дженни, чью психику мне совершенно не хотелось рушить… Она слишком невинна, чтобы лицезреть сея картину своими глазами.       Ненароком мне попался неподалёку лежавший чёрный телефон на тумбочке, заманчиво блестящий из-за яркого света люстры. — Не знаешь, чей это телефон? — спросил я, не отрывая взгляд. — Марка, наверно. Ну… Я видел его с этой штукой… — Марка? — переспросил я и, не веря своей удаче, торопливо забрал его, нажав на крайнюю кнопку. — Так ещё и без пароля, ха!       Некоторое время я просто так изучал телефон, не заходя в какие-либо соцсети или другие важные приложения, которые не вызывали у меня никакого интереса. Парень же, чуть тревожно смотря на меня, приблизился и тихо спросил: — Что ты хочешь сделать?       К окончанию его слов я уже смог найти камеру, которая, к моему великолепному счастью, была не выдвижной и почти незаметной — буквально маленькая ничем не примечательная точка в уголке, которая просто была идеальна для моего плана! Я, без резких движений отложил телефон в сторону, оставив фотокамеру наготове, а затем посмотрел на Сэнди так, словно он мне подарил нечто очень важное для меня, что перевернуло мою жизнь… Реакцией мне послужила малая долька удивления. — Что такое? Почему ты так смотришь? — говоря это, тот попутно оглядывал себя, вероятно, ища причину такого взгляда.       Увидев это, я лишь тихо и даже медленно хихикнул, только ещё больше засверкав своими манящими к себе глазами. Моя рука аккуратно обвила талию Сэнди, что заставило чужое тело мягко прикоснуться к моему, почувствовав, как от этого внутри него сердце просто разрывается то ли от недопонимания, то ли предвкушения. У меня же лично на душе танцевал именно второй вариант, который заставил меня стать пьяным, глупым и не глубоко мыслящим человеком, чьи эмоции сразу же отображались на лице. Именно они смогли смутить Сэнди своей искренностью. — Леон, что ты хочешь?.. Я тебя, кажется, не понимаю правильно… — Нет, ты всё правильно понимаешь, Сэнди, — я слегка надавил на него своим телом, заставляя его спину встретиться с бархатным одеялом. — Я так соскучился по твоим горячим поцелуям…       Я приблизился к нему, заставив наши тела и взгляды встретиться, погрузившись в атмосферу дикого желания, которое я хотел как можно быстрее перекинуть на Сэнди, чьи глаза бешено забегали туда-сюда, словно пытаясь найти ответ средь одной пустоты. Мой внимательный и изучающий торс парня взгляд был пойман, что просто не могло не сопровождаться словами, вылетавших с явной неохотой: — Л-Леон, не надо…       Не видя смысла сдерживаться, наклонился к нему и начал благородно дарить его шее стаю тёплых, бережных поцелуев, чувствуя, как кожа под губами напрягается, становясь только удобнее для новых жарких прикосновений. Понимать, что даже они заставляют таять Сэнди на моих руках, а тот даже, в свою очередь, не пытался скрывать этого, было волшебно… Это только придавало мне самоуверенности, а когда чужая рука улеглась на моей макушке, то я не смог сдержать похотливой улыбки на лице. — Леон… пожалуйста… — вновь донеслась до меня тихая мольба. — Вдруг нас увидят здесь… Марк мне говорил, что заниматься этим на людях не культурно. Он может наказать нас. Я не хочу, ч-чтобы ты пострадал.       Я, приостановившись от столь нежного занятия, начал обжигать его кожу своим шумным и горячим дыханием, медленно говоря: — Ты же знаешь, что я не пострадаю. Я буду защищать тебя от всего на свете. Не бойся, я буду рядом. Просто дай мне того, чего я хочу…       Едва мой язык коснулся напряжённой шеи, как на меня вдруг напала совесть, заставившая вмиг прерваться. Заметил, как взволнованно смотрит на меня парень, чуть ли не плача от противоречивых чувств и разочарования. Заметил, как губы его уже репетируют какие-то строчки, которые всё так и не увеличивают свою громкость… Он будто совсем поник, потеряв надежду, как летний цветок, умирающей с наступлением зимы. В таком виде он выглядит, как усталый, брошенный всеми ребёнок, чьи губы даже вымолвить одну простую фразу не могут. Жалость мгновенно пала на меня, а я обеспокоено спросил: — Ты так сильно этого боишься?.. — Д-да, просто… Кхм, — тот вдруг замешкался, лениво помотав головой. — Я не хочу лгать… Не боюсь, просто мне очень… н-неловко будет, если нас увидят… Я знаю, что это показатель доверия, но… я не могу справиться с этим.       От такого ответа я аж на миг впал в ступор. Его смущение вызвано реакцией остальных? То есть он не стесняется нашей опасной, но от этого безумно приятной близости. Это сначала лишь удивляло меня, но потом я начал в этом всё больше и больше находить плюсов… Значит, все остальные ласки, которые я хочу ему подарить, его не смущают, ха… Взгляд сам устремился на оборванную мною же ткань толстовки, которая оголяла часть руки, а затем ещё один кусок был успешно оторван уже с другой стороны, образуя собой небольшую, но толстую повязку. — Так ты сможешь не видеть происходящего вокруг и сконцентрироваться только на ощущениях. Я буду сам контролировать ситуацию и смогу в нужное время спрятать нас обоих. Никто этого не увидит, Сэнди… Мы будем вдвоём, наедине, только ты и я. Ты же мне веришь?       Некоторое время парень смотрел на повязку так, словно в ней был не озвученный мною подвох. Он пожирал её взглядом, но, увидев, как я тепло и невинно улыбаюсь, кивнул. — Хорошо, давай…       Я довольно усмехнулся ему напоследок, прежде чем моя рука торопливо приподняла с подушки его голову, обвивая ткань вокруг головы и торопливо завязывая небольшой узелок для удобства. Я полюбовался полученным творением. Мне не были видны его фиалковые, до смерти красивые глаза, но вот его опущенные брови, показывающие одновременно желание и временное беспокойство, говорили мне о многом. Он ведь только со стороны выглядит, как невинный, тихий мальчик, а вот что на деле… Чёрт…       Я уже чувствовал, как моё собственное тело просит нежности, близости, напрягая упругую ткань шорт. Прижавшись к нему и почувствовав, как Сэнди послушно откидывает голову назад, подставляя для моих поцелуев шею, нетерпеливо стал оставлять на нём влажные и тёплые дорожки, которые периодически сменялись на еле заметные следы от укусов. Одна моя рука жадно стаскивала с него накидку, а другая, будучи почти на последнем издыхании, кое-как дотянулась до телефона и, настроив камеру так, чтобы нас двоих прекрасно было видно, нажал на кнопку записи, позволив себе наконец выпустить на волю всё, что такое долгое время сдерживал. Я стал просто впиваться в его шею, не желая оставить ни одну клеточку тела без внимания. Во мне пылала необъяснимая хищность, неудержимая страсть, которая даже заставила меня нервно ёрзать, предвкушая уже те самые ощущения, вызывающие дрожь от удовольствия. Сэнди же, словно тоже не удержав всё в себе, начал тихо и протяжно постанывать, также нетерпеливо помогая мне стащить с него накидку, которая, кстати говоря, уже через мгновение оказалась на холодном полу. В благодарность же я стал медленно опускаться вниз, начиная ласкать его нежные ключицы, соски, а после чего и торс, где особенно было ощутимо чужую дрожь от наслаждения. С каждым местом я убеждался, что чувствительность парня будто растёт, так как каждый раз, стоило мне только оставить небольшой укус на нём или тропинку, проделанную языком, тот слегка выгибался, идя мне навстречу. Его тело просило, даже умоляло меня делать с ним всё, что мне вздумается, лишь бы эти прекрасные ощущения, быстро выбивших Сэнди из колеи, не прекращались.       И я не стал растягивать прелюдия, решив полностью свести с ума нас обоих. Оказавшись уже в области штанов, я посмотрел на молнию так, словно она мне весь кайф ломает. Однако, вспомнив, что у меня есть руки, я быстро избавился от неё, спуская ткань брюк ниже колен и тут же дивясь буквально вставшей у меня перед лицом картиной! Я сперва думал, что парня нужно разогреть, а только потом получить от этого результат, но увиденное меня несомненно обрадовало и взбудоражило. Лицезрев это, я представил, как буду разгонять в нём кровь своими резкими движениями, а мне в ответ будут лететь возбуждающие стоны, полные удовольствия, а не предательской боли в его милом, опьяняющим, манящим, притягательном и таком противно невинном теле… Чёрт, я так только больше вывожу себя! Я хотел уж ухватиться за боксеры, дабы снять их и покончить со всеми предвкушениями, но резкое нажатие на мою макушку остановило меня, заставив растерянно взглянуть на Сэнди. — Леон, я просто хотел тебе рассказать… кое-что… — произнёс парень, заметно нервничая. — Да? И что же ты мне хотел сказать? — я заинтересовано приподнялся, так и не отцепив пальцы от ткани нижнего белья.       Тот сглотнул. — Не думай, что мне нравится боль… Просто… М-м, это так трудно объяснить… Опять теряюсь, извини… — Ничего-ничего, можешь сказать хоть на эльфийском. Я пойму и выслушаю тебя, — говоря это, я попутно стягивал с него боксеры, понимая, что счёт идёт уже на секунды.       Тот же на это никак не отреагировал. Он, спустив свою руку с моей макушки, томно вздохнул и, отвернувшись от меня, резко выпалил: — Я хочу, чтобы ты был со мной грубее, чем в прошлый раз.       Я шокировано похлопал глазами, даже оторвавшись от процесса раздевания. Алый румянец на его щеках сразу мне дал понять, что это вовсе не шутка или неправильно составленное предложение… Это просто его желание, о котором я даже раньше подумать не мог! Вот уж совсем в голове не укладывалось, что Сэнди, будучи с повязкой на щеках необычайно сексуальным, но, несмотря на это, таким же милым, мог скрывать в себе подобные наклонности. Нет, конечно, я смогу принять его просьбу… Но, чёрт возьми, ещё та загадка, как я теперь буду смотреть на него без доли желания! Отойти от сказанного я смог только тогда, когда Сэнди, чуть приподняв повязку, жалобно сказал: — П-прости… Можешь делать со мной всё, что хочешь. Делай так, как тебе удобно, хоро…       Он заткнулся, как только мои губы жадно впились в его, заставив этого шалунишку простонать прямо в этот жаркий с первых секунд поцелуй. Его руки благодарно обвили мою шею, притягивая к себе ещё больше и окончательно убивая такое понятие, как «расстояние». Я максимально пытался проявить себя, проходясь своими ладонями по его телу. А Сэнди же, на чьих глазах всё же осталась эта несчастная повязка, также нетерпеливо кусал мои губы, тихо шепча мне что-то в перерывах, пока мы отрывались друг от друга. И все эти движения вместе с приступами неожиданной грубости привели к тому, что парень самостоятельно проник в мой рот своим языком, начиная расширять познания нашего поцелуя. Будучи обескураженным от такой «наглости», я сложил два пальца в едино и, прислонив их к проходу, быстро ввёл их, сразу же начиная двигаться в нём. Я вмиг ощутил, как его стенки сжимаются, настойчиво прося вытащить незваных гостей. Его тело просило одного, а вот шипение Сэнди и его вялая улыбка, наоборот, дали мне публичное разрешение всё это проделывать с ним, не получая от этого удары совести.       Не понимаю, что мной тогда правило: желание насолить Марку или доставить Сэнди удовольствие. С одной стороны, услышав такую просьбу, я к ней сразу прислушался, несмотря на яркое удивление. Мне было приятно осознавать, что после каждого грубого прикосновения не будут следовать упрёки. Я мог стать на миг полностью беззаботным и делать всё, что только в голове появится… А вот с другой стороны, я представлял, как отображаются в камере мои пальцы, бесстыдно проникающие в тело Сэнди, который то и дело выгибался, отрываясь от моих губ. Я представлял, как Марк случайно замечает недавно записанное видео и уже с его обложки покрывается ярким румянцем разочарования и отчаяния. Боже мой, и это так резко вгоняло меня в эйфорию, что я и не замечал, как когти парня царапают меня, каждый раз пытаясь привлечь моё внимание.       Когда же тот надавил на мою голову, явно прося отстать, я наконец отстранился, разрывая между нами нить слюны. — Что ещё хочет мой чертёнок?       И старая невинность Сэнди нагрянула в самый неподходящий момент. Тот, предварительно прикрыв оставшуюся часть лица рукой, произнёс: — Давай уже п-приступим… к этому. — К чему? — издевательски нагнув бровь, спросил я, до сих пор поддерживая ускоренный темп своих пальцев.       Парень лишь прошипел то ли от боли, то ли от малой доли наслаждения, а после чего взглянул на меня так, словно я у него отобрал игрушку детства. По крайней мере, такие эмоции мне передали его опущенные брови. — Прости, я не помню, как ты это называл… Как т-ты в лесу говорил мне?..       О боже! Как он умело перекинул всю ответственность на меня! Я даже почти уверен, что он это сделал неосознанно! Вот же умный мальчик! Я, громко усмехнувшись, протараторил то, что было сказано мною той самой ночью: — Я просил тебя меня трахнуть, войти в меня, сделать то, что мы впервые сделали на столе… — Сделали на столе… — словно эхо, повторил парень. — А что из этого более безобидно звучит?       Я, как довольная собачка, завилял своим несуществующим хвостом и ответил: — Трахнуть, конечно же.       После этих слов парень, вновь подгоняя меня к своему лицу, прошептал на одном дыхании: — Трахни меня, пожалуйста.       На сей раз я не сдержался и самодовольно улыбнулся, просто сияя своей гениальностью. Естественно, долго радоваться у меня времени не было, поэтому я сразу же стал спускать с себя шорты вместе с напряжёнными боксерами. А когда дело было доведено до конца и вся ненужная на мне одежда отлетела в сторону, я нетерпеливо пристроил головку ко входу и, заметив одобрительный кивок со стороны, послушно вошёл, за мгновение оказавшись в нём наполовину. И Сэнди, довольно простонав и слегка выгнувшись в спине, внезапно улыбнулся, промямлил: — Да, спасибо… — Ты такую грубость имел в виду? — спросил я, больше для того, чтобы отвлечь парня и начать торопливо набирать обороты в темпе.       И, чёрт возьми, тот всё же обратил на это внимание. Пока его стенки послушно принимали меня, позволяя мне с самого начала бесконтрольно ласкать ту самую точку наслаждения, Сэнди мне кое-как отзывался, начиная внезапно глубоко и из-за этого шумно дышать. — Да, такую… — пробубнел тот, будучи где-то в своём мире. — Ха… Я так быстро меняюсь…       После этих слов тот вдруг стал смеяться, причём гораздо громче его лёгких и уже беззаботных стонов. От такого я аж остановился, выпучив глаза и совершенно не понимая, что с ним происходит. Я успел лишь необдуманно стянуть с него повязку и, увидев перед собой алые глаза, направленных в потолок, услышать недовольный упрёк вместе с толчком: — Не прекращай. Мне нравится. — Нет уж! — тревога сразу напала на меня и я, мигом отогнав возбуждение, взялся за лицо Сэнди, получив ноль реакции. — Сэнди? Сэнди! Что с тобой? Тебе нехорошо? Как ты себя чувствуешь? Куда ты так смотришь?!       Его взгляд даже не тронулся с места. Тот продолжал заинтересованно оглядывать потолок, наблюдая там, судя по всему, за целым разрушением мира, игнорируя нынешний. Паника во мне выбила просто все упоминания о нашем сексе. Однако его последствия очень мне мешали, так как в таком обнажённом виде я даже Марка не мог позвать на помощь или ту же самую малышку Дженни! Я был наедине с этими «слепыми» глазами, не смотрящих в реальность. — Сэнди, пожалуйста, очнись! — отчаянно пробормотал я, встряхнув его. — Ответь хотя бы как-нибудь! Не смей отключаться!       Но тот предательски молчал, заставляя мои губы нервно задрожать, а разум заполниться плачевными мысли. Я только дотронулся до его плеч, намереваясь ещё раз встряхнуть, привести к чувству, но тот сам резко выплеснул всю энергию из себя, резко и быстро приподнявшись и отбросив моё тело на кровать. Ступор уже успел обескуражить меня, но, когда Сэнди вдруг уселся на меня, без доли стеснения расположившись на моём члене, меня вообще в озноб бросило. Я так удивлённо на него ещё никогда не смотрел… А тот тем временем продолжал смотреть не пойми куда, храня гробовое молчание. Я не выдержал и чуть ли не выкрикнул: — Что это вообще всё значит?! — Поднимись, пожалуйста, — вдруг донёсся до меня грустный голос. — Пожалуйста…       И я разом поднял корпус, почти не изменив позу парня. Тот всё также сидел на мне, видимо, даже не ощущая какого-либо дискомфорта из-за новой позы. Его глаза, резко павшие на меня, даже сперва напугали, но, когда зрачки в них внезапно расширились, только тогда я познакомился с настоящей тревожностью и страхом. — Лео, я очень хочу этого… — заговорил Сэнди опьянённо. — Я вижу потрясающие вещи рядом с тобой… Лес, город, незнакомые дома, горы трупов, мучительная казнь, смерть от пистолета, ты… Я ведь давно умер… Почему труп видит такие прекрасные вещи? — тот начал медленно двигаться, совершая своеобразные прыжки. — Я бы видел крышку гроба, в лучшем случае. Но благодаря тебе я вижу и слышу эти волшебные вещи, которые хотят, чтобы я был с тобой. Я чувствую, как моё сердце прыгает, почти выпрыгивает из груди, чтобы стать ближе с тобой… Я хочу также прыгать на тебе, потому что я хочу стать ближе с тобой… Разве это не возбуждает? — тот хотел торопливо войти языком в мой рот, но я успел увернуться. — Сэнди, что ты такое говоришь?! Не смей даже говорить такое! — я старался снять его с себя, чтобы более-менее спокойно поговорить с ним.       Однако тот будто прилип ко мне, а точнее к моему достоинству, продолжая упрямо скакать на нём и говорить, периодически прерывая свою речь сладострастными стонами: — Почему же тебя не возбуждает та мысль, что ты трахаешь труп? Во мне должна быть гора червячков, которых ты только глубже впихиваешь меня… Они едят мои органы, а ты этим наслаждаешься… Ты… такой грубый. Я именно так хотел с тобой провести этот день… Я хочу тебя, Леон. Очень хочу.       А после этих слов тот резко впился в мои губы, своими острыми клыками проткнув нежную кожу на них. А его когти прекрасно резали мою кожу на спине, проходясь по ещё не зажившей ране. Я от боли аж заорал в поцелуй, руками начиная отталкивать от себя Сэнди, которого подменили на какого-то больного извращенца! В глазах показались слёзы боли, я зажмурился, пытаясь не сойти с ума от раздирающего изнутри чувства. Его клыки и когти были такими режущими, что моя кожа под ними сама вскрывалась, как пачка от чипсов, оголяя мои напряжённые мышцы. И тот всё не отстранялся от меня! Я его тряс, толкал и, не сдержавшись, стал в конце не сильно бить, но было ноль реакции. Вместо этого тот продолжал сладко стонать мне в губы, наслаждаясь быстрым темпом, который он собственноручно создавал.       В один момент тот посмотрел на меня своими сверкающими глазами и, оторвавшись от моих губ и заставив свежую кровь попасть на его одежду, произнёс, запрокидывая голову назад: — Леон, боже!..       А после чего горячие капли попали мне на торс, а его оглушительный стон заставил меня скорчиться, торопливо закрыв уши…

***

— Леон, я… Спасибо это было приятно даже… — пролетел в комнате знакомый голос.       Я резко перевёл взгляд на парня, который всё также лежал подо мной, зарываясь в попытках восстановить расслабленное дыхание. Боль внезапно пропала, а тепло, которое заставляло всю область таза удовлетворённо пульсировать, растеклось во мне уж слишком неожиданно. Поражение настигло меня сразу, чего я попросту не мог сдержать. Судя по позе и по влажному торсу Сэнди, у нас только что серьёзно был секс! Не поддельный и не выдуманный, а именно настоящий! Если бы ничего не было, то реакция моего и чужого тела была совершенно другая… Но какого хера меня перенесло не пойми куда?! Что это вообще было?! — Т-ты в порядке? — заметил мои шокированные глаза парень, ласково взяв меня за запястье. — Я с-сделал что-то не то?.. Или тебе не понравилось?       Его прикосновение даровало мне спокойствие, а не боль и крик. Ни один коготочек не впился в мою кожу, разом разрывая её… Нет, ко мне вернулся старый милый Сэнди, чей взгляд был спрятан за толстым слоем повязки… Из-за такого круговорота чувств я резко стащил её, наконец-то лицезрея перед собой бледные, но всё те же самые фиалковые глаза… — Мне почудилось что-то очень страшное… — мне ему тогда даже лгать не хотелось, поэтому выпалил всё, что было на уме. — Меня будто в другой мир перенесло… Там у тебя глаза резко стали красными, а потом ты превратился вдруг в грубого извращенца, который сначала откинул меня, а потом начал нести всякую чушь! Это было… Это было просто ужасно! Да я там даже орал!       Мне ни капельки не было стыдно от того, что прежде усталое и удовлетворённое личико парня резко сменилось на встревоженное и даже испуганное. Губы Сэнди дрожали, но он смог каким-то образом разборчиво спросить: — Это правда? — Да, я бы не стал тебя обманывать! — еле сдерживая крик, ответил я. — Как же так?.. Когда тебе такое почудилось? — Я не знаю, с какого определённого момента. Меня вернуло в реальность только тогда, когда ты поблагодарил за… видимо, грубость во время процесса. Я что, серьёзно продолжал делать это?..       Хоть и тревога играла на его лице, тот всё же неохотно кивнул, отводя взгляд в сторону. — Да, мы делали это… Ты ещё даже схватился за мою шею, но это было не болезненно! Наоборот, мне чуть-чуть понравилось… И ты не помнишь этого?       Я помотал головой из стороны в сторону. — Нет, я ничего не видел, даже не чувствовал. — Ох, это так обидно… — сразу поник от такой новости Сэнди. — Это очень пугает и огорчает. Я волнуюсь сильно за тебя…       Честно говоря, я разделял его чувства, но пытался хотя бы для него не показывать этого. Мне пришлось наклониться к нему и, мягко поцеловав его в нос, прошептать подбадривающе: — Не зацикливайся на этом. Главное, что ты отдохнул и расслабился, а всё остальное не так важ… — Не так важно?! — перебил меня вдруг парень. — А вдруг это опять как-то связано с этим духом или… проблема в тебе? Вдруг это что-то в тебе происходит? Вдруг кто-то тебе послал галлюцинации? — увидев мой растерянный взгляд, тот сначала удивился, а потом обиженно сверкнул глазами, одними губами спросив: — Ты что-то мне не договаривал, да?       Я сразу же встрепенулся, отстраняясь и хватаясь за собственную голову. Это совершенно не тот случай, когда я мог рассказать об этом Сэнди… Сначала я ведь не хотел его тревожить, так как я всё реже и реже видел на нём позитивные эмоции. Однако что сейчас? Если совру — он обидится, если нет, то тоже… Но таить уже что-либо смысла даже нет… У меня действительно появилась мысль, что во всём виноват именно лже-Леон, вдруг пославший мне такие галлюцинации. По крайней мере, другого объяснения не находилось.       Я, шумно втянув воздух и уже публично отключив камеру телефона, всё же кратко рассказал ему про вторую мою личность, с которой мне удалось встретиться той ночью. И всё это медленно перетекало и в ту историю, связанную с младшим братом Тодда… Ожидал, что Сэнди будет, мягко говоря, недоволен такой новостью, так что, завидев в нём некие нотки злобы и жалости, совершенно не удивился. — То есть ты даже не захотел мне об этом говорить? — спросил тот возмущённо. — Пойми, я не хотел тебя загружать своими пробле… — я не успел договорить.       Парень, вдруг приобретая болезненный вид, внезапно расположил свою руку на моих губах, заставив меня замолкнуть. Я видел, как эмоции переполняют его, чуть ли не вырываясь наружу, а тот их умело сдерживал из последних сил. В конце концов, тот, спуская ладонь, твёрдо произнёс: — Не понимаю тебя до конца, но знаю, что у тебя должна была быть какая-то… причина. Потом её скажешь. — А… — растерянность сперва мне не позволяла сказать что-то толковое. — А сейчас? — Сейчас? Сейчас у меня нет сил так глубоко погружаться в твои объяснения… Спать хочу. И сладкого.       После этих слов парень демонстративно уложил свою голову на подушку, торопливо закутывая себя в бархатное и нежное одеяло. Я же, найдя взглядом потрёпанную в порыве грубости коробку конфет, достал парочку и засунул одну штучку ему в рот, шепча: — Не волнуйся, всё не так плохо…       Я пытался его успокоить, пока во мне до сих пор сердце стучало, будто те самые чувствительные струны в нём разрываются от негодования… В голове проносились, как эхо, те самые сказанные Сэнди слова, которую дарили мне боль и отчаяние… Нет, он… не труп, не похож почти… Он дышит, спит, питается, чувствует, а разве это подвластно горе бесчувственных костей? Та же ситуация и со мной, правда она меня менее пугает. И всё же надо будет потом найти тихое местечко, чтобы вывести лже-Леона на чистую воду. Пускай даже не в нём дело, но он же, по его словам, видит мои мозги, а, значит, сможет найти что-то лишнее, верно? В любом случае я займусь этим потом, когда тихий храп парня вновь расслабит меня…