Лишь вор желает Вам благополучия

Рядом с башней беспрерывно маячили полицейские. Старк действительно вызвал экстренные службы, как только вспомнил об их существовании, и теперь отдувался за столь вопиющую оплошность. Зануды из исполнительной власти довели Тони до измождения, и теперь он хотел только запереться в мастерской на пару часиков так, чтобы ему не составляло компанию ни одно прямоходящее органическое существо. Была уже глубокая ночь, а Старка всё спрашивали про камеры, про внешнее наблюдение, охранные системы и, что самое важное, его телохранителей. Тони не забыл упомянуть, что двое из них пострадали при исполнении, но резко отказался допускать их к даче показаний. Клинта полицейские доводили до нервов, а Скотт, со слов коллеги, спал в своей комнате, и Бартон огрызался на любого, кто смел туда подойти ровно до тех пор, пока не понял, что более квалифицированной помощи Лэнг не получит. Его интеллектуально-мнестическая травма представляла самую настоящую информационную угрозу, полный масштаб которой мог оценить только Клинт, и Старк, зная это, не удивлялся чужому поведению. Он действительно не лез в их со Скоттом дела, хотя короткие, исполненные недоброго напряжения взгляды Тони говорили о том, что что-то он, всё-таки, знает. Всё время расспросов и осмотров Стивен вился за Старком тенью, не отходя от него дальше, чем на десять футов. Большую часть времени Роджерс молчал, а отвечал только в том случае, если спрашивали непосредственно его. Полиция отпустила Стива и Старка только спустя полтора часа ужаснейшей волокиты. Обоим очень хотелось спать, но, если Роджерс предпочитал соблюдать режим, то Тони активно игнорировал это желание. Вновь оказавшись в своём собственном распоряжении, Старк без промедлений направился на один из верхних этажей, где находился относительно небольшой жилой комплекс. И Стиву ничего не оставалось делать, кроме как молча пойти за боссом. Впрочем, по прибытии на нужное место Роджерс был скорее растроган, чем обижен — Тони решил навестить Скотта. Плюсом к этому, у двери, сидя прямо на полу, неизменно дежурил Клинт, который твёрдо решил в спальню коллеги никого не впускать. Вероятно, это было обусловлено его страхом за собственный имидж, ведь Лэнг всё ещё мог решить, что находится в прошлом, но Роджерсу искренне хотелось верить, что товарищ имел для Клинта большее значение. Из-за этого с Бартоном даже спорить не хотелось. При виде Стива и Тони он так насупился, что Старк едва сдержал смешок, вызванный детским упорством Клинта. — Ты так и просидишь здесь всю ночь? — Тони скрестил руки на груди, в кои-то веки глядя на Бартона сверху-вниз. — Нет, но я ждал, что вы придёте, и хотел вас отвадить, — проворчал Клинт. — Лэнгу плохо, он спит. А мне завтра работать с этой амёбой, так что давайте обойдёмся без шума. — Если я не узнаю, в чём дело, может случиться такое, что Скоттиш завтра даже встать не сможет, не то, что работать. — Ну и ладно, мне же легче. — А мне вот — нет. Я хочу всех вас в строю. Пара телохранителей — это не так круто, как троица, иначе я бы давно кого-нибудь уволил, — Тони одарил Роджерса коротким взглядом. — Ну или не стал бы нанимать, как для новеньких. Тем более, вас тут, голубоглазых блондинов, как чертей развелось, а рыжий у меня только один. — Вообще-то я бы тоже не рекомендовал подключать Скотта к работе в ближайшее время, — заметил Стивен, но Старк в ответ только усмехнулся. — Не все его обязанности под твоим контролем, капитан. Контролируй его, как боевого товарища. А я буду контролировать, как научного. — «Научного»? — опешил Роджерс. Не обратив внимания на его изумление, Тони открыл дверь ключ-картой и прошёл внутрь. Клинт на это не сказал ни слова, но проводил босса весьма суровым взглядом. Если Скотт не пришёл в себя, пары неловких открытий будет уже не избежать. Тот прежде солидарно молчал, не то, что при других людях, а даже наедине с Клинтом, но теперь привычный устой работы грозился рухнуть от нескольких неосторожных слов и болезненных воспоминаний. Решив, что помешать этому всё ещё можно, Бартон встал с пола и отряхнулся. В форменной куртке было немного жарко, но Клинт нарочно не снимал её, чему был рад, поймав на себе испытующий взгляд капитана. На расстоянии от Тони Роджерс видел только одного человека, способного объяснить ситуацию. В досье Лэнга не значилась его профессия, а теперь сам Старк прилюдно назвал его «научным товарищем», да ещё при том, что по общему впечатлению Тони бы скорее удавился своим галстуком HUGO BOSS, чем признал кого-то равным вплоть до слова «товарищ». Добродушный прохвост Скотт представлялся Стиву юристом, актёром, журналистом, но никак не учёным. Видно, Роджерс действительно ошибался на его счёт, считая весомым исключительно Бартона. — Чего рот раскрыли, капитан? — фыркнул Клинт, ощутив внезапную гордость за младшего коллегу. Даже в непрезентабельном состоянии Лэнг утёр нос Стиву, с которым у Бартона складывались весьма напряжённые отношения. — Скотт не говорил, что у него есть высшее образование. — Не, — отмахнулся Бартон. — Низко берёте, у него их два. — Врёшь? — Я задет! — Клинт возмущённо нахмурился. — Думаете, прочли характеристику, и уже знаете человека, как облупленного? На моей прежней работе это называли дилетантством. Очевидно, мы разочаровали Вас сегодня, но, поверьте, я Вами тоже не впечатлён. — Субординация… — Идёт к чёрту, — перебил Клинт. — Если кто и поймёт, что случилось сегодня на складе, так это Лэнг. Он, как и Старк, знает цену любой продукции в ангаре, но, как бы это ни было печально, никто, кроме Лэнга, по «ту сторону» не был. — Хочешь сказать, что он воровал технологии и научные данные? — Хотите сказать, что Вы не ожидали этого? — Я уже и сам не знаю, чего ожидал. — Роджерс тяжело вздохнул. — Это хорошо, что моё появление заставило тебя встать на сторону товарища. Плохо только, что против меня. — Вы для этой работы недостаточно вдумчивы. — А ты — недостаточно открыт. Но мудрый мир предложит, — тон Стива внезапно стал тёплым, и капитан протянул Клинту руку. — Давай-ка ещё раз друг к другу присмотримся, но на этот раз получше. На столь панибратский жест Бартон отреагировал весьма настороженно, недоверчиво, словно всерьёз подозревал за этим что-то плохое, но руку, всё-таки, пожал. Обменявшись теперь только взглядами, Роджерс и Клинт наконец вошли в комнату следом за Старком, и капитан даже дверь за собой закрыл, коснувшись рукой датчика справа. До отказа нашпигованные техникой спальни его, признаться, ещё настораживали, но выделяя Стиву комнату Тони пошутил что-то про казармы и с лёгкой руки выдал Роджерсу самую просторную, самую простую и самую… Пустую. В большом зале со студийной планировкой и личной ванной капитан обнаружил только кровать и один единственный шкаф. Старк, конечно же, пообещал снабдить Стивена всем, что тому может понадобиться, но Роджерс ничего не попросил, решив, что спартанские условия в некоторых аспектах вреда не принесут. Спальня Скотта оказалась, к слову, гораздо меньше прочих. Простор Скотт не любил, словно боялся потеряться в четырёх стенах. Сжатое пространство, где видно каждый уголочек, где никто не может затаиться, Лэнга прельщало несколько параноидальным образом. Над постелью-полуторкой с видом философа замер Старк. Скотт лежал прямо поверх пледа, в форме, но только без куртки — после минутных раздумий Клинт решился-таки её снять. Роджерс это заметил, и уголки его губ на миг дрогнули. Ребята действительно послушали его вчера, сколько бы ни кичились и ни подшучивали. — Я же говорил, что он спит, — прошептал Клинт, но Тони и ухом не повёл на это замечание. — Может, лучше вызвать скорую? — растерянно предложил Стив. — Мысль здравая, но только когда речь не о Лэнге. Ни он, ни Бартон тебе за это спасибо не скажут. Будем сами разбираться. Старк потянулся вперёд и потрепал Скотта за плечо. Очнулся тот моментально. Вздрогнул, распахнул глаза, резко принял сидячее положение, но тут же с болезненным вздохом опустился обратно, схватившись за голову. Наваждение отошло, и теперь Лэнг ощущал странную слабость и тошноту, смешанную с ноющей болью. Тело почти его не слушалось, а приглушённый реостатом свет казался безумно ярким, резал глаза, отчего зрачки были неестественно сужены. Стив планировал ругаться, но на такое зрелище реагировать получалось разве что с жалостью. После разговора с Клинтом и визуального подтверждения тому, что за непрофессиональный подход Лэнг уже получил по заслугам, вновь учинять прилюдный выговор Роджерсу как-то расхотелось. В конце концов, случившееся было и по его вине тоже. Сколько ни противилась новому управлению команда, а Стив обязан был за ней следить, и, пожалуй, перед Клинтом стоило как-нибудь извиниться… Роджерс не знал, отчего вдруг разнервничался, но поспешил убрать в карманы непривычно дрожащие руки. — Что случилось? — На внятное сложение даже самой короткой фразы ушло немало усилий. — Я из-за тебя преступника упустил, вот что, — по традиции надулся Бартон. — Будешь должен. — Семейные ссоры отложите на потом. Лэнг, как самочувствие? — Не знаю… Ощущение, будто меня через мясорубку пропустили. То есть, бывало и хуже. — Скотт слабо улыбнулся, отчего Клинт картинно закатил глаза. — От момента слежки ничего толком не помню. — Чем умыли предположения есть? — Точно не знаю, но смесь наркозная. Изофлуран всегда сильно пахнет, ни с чем не спутаешь. К тому же я не в первый раз с ним сталкиваюсь. — Не удивлён. — «Наркозная», Бартон, не «наркотическая», — с укором поправил Тони. — Такая мелочь, а вы тут собрались, как при умирающем. — Скотт тихо усмехнулся. — Разве только господин Старк и мистер Бартон изволят состязаться в остротах? — Я бы с радостью, но в голову ничего не идёт. Мы со Стивом минут двадцать отгоняли полицию от жилого этажа, так что я уже истратил сегодняшний лимит язвительности. — Правда? Замечательно. А то я боялся, что мы в каламбурах у-Тони-м. — Лэнг, позоришься. — Ну да, уже сам понял, — пробормотал Скотт. — Изофлуран оказывает временное отрицательное воздействие на мозг. — Правда? А по мне он всё такой же. — Эй! Эй-эй-эй, — прервал их Стив. — Брэк! Скажите честно, у вас всегда так? Потому что если да, то мне нужно ещё раз пересмотреть выбранную дисциплинарную модель. Все разом замолкли и перевели на Роджерса испытующие взгляды. От подобного внимания Стив ощутил себя крайне неуютно, но всё, что он смог сделать — пожать плечами да неловко свести брови к переносице. Старк выглядел, как ребёнок, у которого отобрали желанную игрушку, Бартон просто уныло нахмурился, а тревога в глазах Скотта явно предупреждала: не влезай — убьёт. Между Тони и Клинтом с самого начала царило взаимное понимание с толикой уважения. Мыслили они в одном ключе, хоть и на разных уровнях, а потому были сходны парой черт характера. Если чего-то хотели они оба, глупо было это отнимать. — Полегче, капитан. Мы все устали и перенервничали, и я понимаю, что Вам хочется спокойствия, но у каждого свой способ снимать стресс. Эти вот надо мной шутят. — Но так нельзя. — Почему? — Потому что у тебя серьёзная травма, а мы не вызываем скорую просто из-за того, что… Из-за чего мы не вызываем скорую? — В ответ лишь молчание. — Неужели никого не беспокоит то, что случилось? Ну-ка, Скотт? — Да, капитан? — Ты в порядке? — Так точно, сэр. Разрешите напомнить, сэр, что мы не в армии… Сэр, — Лэнг приподнялся на локтях, словно стараясь этим жестом доказать собственную правоту. Но факт оставался фактом, Скотт шутил. И теперь это заметил не только Стив. — Все вон. Бартон, тебя это тоже касается. Скоттиш должен отдохнуть. — Сегодня я дежурю, — повинно напомнил Клинт. — А я бы хотел проследить, — встрял Роджерс. — Ой, идите к чёрту! — скрывшись за дверью, воскликнул Старк. Проводив троицу растерянно-тёплым взглядом, Лэнг дождался, когда дверь за ними закроется, а затем сжался в комок, притянув колени к груди. Символику на баллончике он бы ни с чем не спутал. Жёлтые пересечения с чёрными сердцевинами, чем-то напоминающие три вытянутые пчелиные соты. Скотт удивительно отчётливо помнил, что ему снилось, или, скорее, мерещилось, пока они с Бартоном находились вдвоём в комнате при сцене. Значок АИМ врезался в память ещё с тех пор, как Лэнг попал в порочный круг из требований и мучительной боли при их невыполнении. Жёлто-чёрный значок был триггером и, по совместительству, спонсором всех тревог последних лет. Скотт не чувствовал себя настолько плохо, чтобы думать о смерти. Конструктивно говоря, его самочувствие было даже довольно хорошим. Дело было не в наркозном обмороке, просто Лэнг, умом совершенно не обделённый, вдруг осознал, почему злоумышленник с выставки так легко упустил реактор, почему прятался в ангаре вместо того, чтобы сбежать. Ему была нужна вовсе не техника.