***
За те несколько дней, что Хуо Лей провел в их далекой от остального мира резиденции, Венлинг поняла, что ни к кому прежде никогда не имела столь сильного интереса. Он не был похож на юношей, что воспитывались вместе с ней у старейшины Тао. Его манеры были превосходны, а физическая сила и гибкость тела невольно вызывали восхищение. Он был совершенно другим, и сей факт уже не удивлял ее. Он принадлежал другому миру, отличному от ее. И она осознавала лишь одно — их судьбы не созданы для того, чтобы однажды переплестись, став едиными. Потому она приняла решение никогда не сближаться с этим человеком, но где-то глубоко надеялась, что он сам обратит на нее свое внимание. Все-таки Венлинг понимала: они все равно вряд ли когда-либо пересекутся вновь. Потому поступать опрометчиво не могла. Хотя холодный выговор отца заставил ее задуматься в правильности собственного поступка. Она впервые нарушила два главных правила ее семьи: без разрешения главы семьи спустилась с горы и привела с собой совершенно незнакомого им человека. Неслыханная дерзость — отбросить всякие моральные нормы и пойти наперекор всем и вся. Тогда она впервые увидела блеск презрения в тёмных глазах отца. После сего происшествия Венлинг не видела прежней нежности и любви со стороны родителя несколько долгих лет. Однако, несмотря на все те высказанные и утаенные мысли старших, Венлинг считала свой поступок единственным верным выходом. Возможно, в ее стремлении увидеть внешний мир и была ее главная ошибка. Но, заметив тонущего в реке абсолютно беззащитного мальчика, она не сумела сдержать свой порыв, бросилась на помощь, вытащив юношу из ледяных потоков Лу Хэ. Тогда, глядя в его растерянные очи, наблюдая за спешно стекающими по лицу прозрачными каплями, прилипшими к покрытым румянцем щекам тёмными волосами, Венлинг была абсолютно уверена, что всё сделала так, как и следовало. Но, если бы она, оценив всю эту ситуацию, оставила юношу на берегу и незаметно скрылась за ближайшими зарослями, возможно, удалось бы избежать строгого выговора отца и последовавшего за ним наказания. Однако тогда Венлинг приняла совершенно другое решение. Она улыбнулась мальчику, попросила не бояться и уверила, что непременно поможет ему. Усадив его к себе на спину, Венлинг отправилась вверх по горному склону. Она знала, что сверхчувствительный магический барьер не позволит инородному телу вторгнуться на защищаемую им территорию. Однако дочь человека, участвовавшего в установлении заклинания, не считалась за что-то постороннее. Потому она решила пробраться тайком с юношей на спине и после объяснить родителям, как именно обстояло дело. Венлинг верила, что родители непременно поймут ее благородный порыв, ведь, не вмешайся она столь вовремя, юноша, что уже успел наглотаться воды, мог утонуть. Безжалостные воды Лу Хэ точно не пощадили бы упавшего в стремительно бегущий поток мальчика. Однако, несмотря на все ее надежды, отец и матушка не только не согласились с ее мыслями, но ещё и наказали ее. И теперь, сидя в одиночестве в своей комнате, Венлинг понимала, что никогда не сможет стать другом спасенному. Хотя она была рада тому, что матушка позволила ему остаться в поселении на несколько дней. Она верила, что таким образом нашла себе верного сторонника, который в случае необходимости непременно ее выручит." Так, своими собственными руками, она подписала приговор, стоящий жизней ее родителей. "По прошествии нескольких лет Венлинг вновь спустилась с горы. Тайком от родителей, занятых подготовкой к важному событию, она сбежала вниз по крутому склону. Солнце, только вставшее из-за горизонта, показывало наступление раннего утра. Роса ещё не высохла, потому, стоило ей задеть траву, как влага впитывалась в длинные полы ее верхнего одеяния. Но Венлинг не обращала на это никакого внимания, с улыбкой сбегая вниз по узкой каменистой дорожке. Она щурилась от ярких лучей восходящего солнца и торопилась к берегу Лу Хэ, плеск воды которой отчётливо слышался ещё за несколько ли. Свежий ветерок щекотал лицо, и она была этому по-настоящему рада. Ведь этот ветер совершенно не походил на тот холодный, пронизывающий до костей, что обыкновенно дул во всю силу, заставляя зябко ежиться. Но стоило ей увидеть долгожданные блики на поверхности реки, как она услышала тихий юношеский голос. Венлинг замерла за кустом, боясь лишний раз вдохнуть и обозначить свое присутствие. Она аккуратно выглянула из-за зелёной листвы и прислушалась. Оказалось, это был юноша примерно пятнадцати лет отроду. Он напевал нежную песню, слова которой было не разобрать, как бы она ни старалась. Наблюдая за ним, Венлинг заметила, что тот прибыл издалека. Вероятно, он сбился с дороги и оказался здесь. Но она всё ещё боялась показаться на глаза. Однако, не прошло и четверти часа, как юноша сам обнаружил ее присутствие. Он уверенно зашагал в ее сторону. От неожиданности она замерла, не решаясь сделать лишнее движение. Но когда тот подошёл практически вплотную к ее укрытию, стремительным движением развёл мощные молодые побеги кустарника и уставился на девушку, она только вздрогнула, не зная, что предпринять в подобной ситуации. — Молодая госпожа Шуэ...? Вот так неожиданная встреча... — выпалил юноша, потрясенно глядя на нее. — Молодой господин Хуо..? — не менее удивленно воскликнула Венлинг, никак не веря в реальность этой встречи. То было второе столкновение, ставшее началом их непонятных взаимоотношений." Но спустя ещё несколько лет тайных встреч с Хуо Леем Венлинг стала замечать странности в поведении юноши. Она не знала, как реагировать на всё происходящее. Только с каждым днем она постепенно совсем позабыла об учёбе, сбегала с горы всё чаще, а большую часть времени проводила в своих мечтах, полностью утрачивая связь с действительностью. Она не могла точно сказать, что было с ней в ту пору ее юности. Однако поначалу нежный Хуо Лей, с трепетом относящийся к каждой их встрече, всё больше настораживал ее своей остраненностью. Но тогда Венлинг вновь и вновь заставляла холодный голос разума молчать. И только после всех тех трагических событий спустившись в мир, населённый тысячами других людей, она наконец узнала правду об этом человеке. А ее совесть, и без того настойчиво твердившая, что она виновата в гибели своих родителей, лишь укрепилась в ее подсознании.***
Венлинг очнулась от собственных мыслей только после того, как услышала странные звуки позади. Тёмная, едва уловимая тень мелькнула за ее спиной. Венлинг лишь холодно усмехнулась, даже не оборачиваясь, до хруста сжала в руке бумажный фонарик и тихо бросила во тьму: — Ну что ж, вот мы и встретились вновь, молодой господин Хуо.