***
Маркус осматривается вокруг, ожидая своей очереди сдавать багаж. Каждый раз, когда куда-нибудь летит, он не перестаёт удивляться одному-единственному факту: кажется, как будто он один во всём аэропорту решил одеться для полёта максимально комфортно. В поношенных, кое-где вымазанных краской спортивках и худи, среди мужчин в стильных джинсах, выглаженных хлопковых рубашках или даже в костюмах, Маркус почти чувствует себя чужаком. Почти. — Прошу прощения, извините. Да не смотрите на меня так, я просто пытаюсь найти своего жениха. Вон он, я вас не обманываю, мэм. Оборачиваясь на голос, Маркус ожидает увидеть привычную картину: Коннора, своего чопорного начальника, как всегда одетого с иголочки. Вместо этого он видит Коннора, своего жениха, выглядящего так, словно тот только что вылез из постели. Без геля для укладки волосы его вьются и выглядят чуть-чуть влажными, будто после душа. — Привет, родной. — Без всяких предупреждений Коннор привстаёт на мыски и слегка прижимается губами к губам Маркуса, как ни в чём не бывало. — Извини, задержался, — он прислоняется ближе и шепчет: — Уж прости, но привыкнуть к такому нам стоит. Для убедительности. Ну конечно, это всё только для убедительности. Так ведь? — Мы разве знакомы? — Да, Маркус предпочитает отшутиться, чтобы разбавить обжегшее щёки смущение, и что с того? Коннора, кажется, это только раззадоривает, так что он умилённо улыбается выглядящей весьма возмущённой пожилой женщине, той самой, которую до этого обошёл в очереди, словно бы говоря: «Мой жених же душка, правда?» — Да хватит, — подталкивает Маркуса плечом он играючи, а вот внезапно стискивает его ладонь в своей уже серьёзно, явно прося прекратить. Но Маркус всё равно не может сдержаться: — Я серьёзно. Ты хоть на человека похож, — тихо говорит Маркус ему на ухо, одновременно пытаясь и разозлить, и подыграть: — Никогда не видел тебя в… это что, лосины? — Маркус только сейчас замечает, что штаны у Коннора уж очень тесные и обтягивающие. — Нет, — тут же говорит Коннор. Да, возражает румянец на его щеках. — Как скажешь. — Заткнись уже. Маркус честно замолкает, но стереть самодовольную усмешку с лица всё равно не может. — Ну что, — уже в самолёте, Маркус вытаскивает на свет папку с файлами, а Коннор ищет подходящее для закладки место в читаемой книге. — Это список вопросов, которые нам зададут в понедельник. — Пролистав папку, Маркус мысленно освежает в голове информацию. — Хорошие новости: мне уже всё это о тебе известно. Плохие новости: тебе надо выучить всё это обо мне в течение следующих девяноста шести часов. Так что приступай. — Он протягивает папку, на что Коннор отвечает недовольным взглядом поверх очков и коротко вздыхает, закладывая книгу. Дёрнув папку на себя, Коннор принимается листать, выглядя при этом чересчур недовольным. — Ты всё это про меня знаешь? — Он стягивает очки и разглядывает Маркуса с одним из своих совершенно нечитаемых выражений лица. — Что, испугался? — …есть немного. — Коннор возвращает внимание к папке, оценивающе выгибая бровь. — О! На что у меня аллергия? Лактоза не считается, я к ней просто чувствителен. Легкотня какая. — На клубнику, — мгновенно отзывается Маркус и не удерживается от поддёвки: — И на человеческие эмоции. — Очень смешно, — скептически отзывается Коннор. — Вот это тоже интересно: есть ли у меня шрамы? — По-моему, у тебя есть татуировка. — Краем глаза Маркус с довольством замечает, как шок (эмоция всё ещё относительно новая, даже после последних суток) едва заметно искажает красивое лицо Коннора. — По-твоему? — Ага, по-моему. Где-то год назад твой дерматолог звонил, спрашивал, как ты относишься к модуляторному лазеру. Я в интернете поискал, и оказалось, что его для удаления тату используют, — пересказывает Маркус слегка взволнованно, чувствуя себя почти Шерлоком Холмсом. — Но приём ты потом отменил. — Коннор опускает голову, избегая смотреть Маркусу в глаза, словно тема ему неприятна. Упускать возможность Маркус не собирается: — Ну так что это? Трайбл? Браслет из колючей проволоки? Клеймо пониже спины? — последнее предположение он произносит шёпотом, на что Коннор немедленно вскидывает на него взгляд и деланно-мило улыбается. — С тобой общаться одно удовольствие. — Улыбка исчезает так же быстро, как появилась, и через мгновение Коннор вновь смотрит в папку. — Польщён. Сказать, что за рисунок и где, всё равно придётся. — Нет, не придётся. — Да, придётся, потому что меня об этом спросят. — Скажешь, что я тебе не рассказал. — Ага, и секса у нас тоже никогда не было. — …проехали, Маркус. — Как пожелаешь. — Ладно, что дальше… где мы живём, у тебя или у меня? Ну, это легко, у меня, конечно. — С чего бы это не у меня? Квартира у Маркуса вполне себе приличная и чистая, он ей даже гордится. — Потому что у меня пентхаус. — А. Ну тогда ясно. — А ещё, если ты так хорош в постели, как рассказываешь, то твои соседи обязательно услышат, как ты меня «с матрасом ровняешь», мы же этого не хотим? Маркус хватает ртом воздух, почти уверенный, что и в самом деле сейчас заработает сердечный приступ. Умрёт. На месте. — Это где ты такое услышал? — торопит он. — Думаешь, я не знаю, о чём вы в курилке болтаете? Неделю, что ли, назад, вы с Джошем твои сексуальные подвиги обсуждали. Повезло, что ни имени, ни лица этого парня ты не вспомнил. Джош вполне может решить, что ты хвастался, как меня оттрахал. У Маркуса нет слов. Вообще никаких. Три-ноль в пользу Коннора. К счастью, как раз в этот момент из бортовых динамиков сообщают о скорой посадке в Джуно. — Я думал, мы в Ситку летим… — неуверенно произносит Коннор. — Да, в Ситку. — А как мы туда попадём, если садимся в Джуно? Наблюдать за Коннором, страдающим всю дорогу из Джуно до Ситки в крошечном самолёте, Маркусу почти приятно. До тех самых пор, пока знакомый вид горного хребта не вселяет в него такое же знакомое чувство всепоглощающей вины — прошло больше трёх лет с тех пор, как он последний раз был дома. Чувство это только усиливается, когда Маркус встречается взглядом с отцом, прикованным к инвалидной коляске. Сводный брат стоит там же, на самой обочине взлётной полосы. Ну, началось. — Смотри осторожней, Коннор, — предупреждает Маркус на выходе из самолёта. — Я и сам знаю, как по ступеням спускаться. — Я имею в виду, с моим братом. Подавляя так никуда и не девшуюся вину, Маркус едва не переходит на бег. — Привет, пап! — улыбается он, осторожно наклонившись, чтобы обнять отца. Тот, и сам широко улыбаясь, возвращает объятие. — Рад тебя видеть, Маркус. — Ну и где этот твой парень, о котором ты болтал постоянно? — спрашивает Лео. Пока Маркус старательно игнорирует недружелюбный тон, Коннор, вдруг оказавшийся совсем рядом, уже протягивает ладонь для рукопожатия. — Пап, Лео. Это Коннор. — Сам Коннор только обезоруживающе-широко улыбается, пока по очереди пожимает руки отцу и брату Маркуса. — Коннор, это мой отец, Карл, и брат, Лео. — Очень приятно познакомиться, — отзывается Коннор, сразу и вежливо, и искренне-тепло. Тон его с непривычки Маркуса почти пугает. — Предпочитаешь, чтобы тебя называли Коннором или адским отродьем? Мы и то, и то слышали. — Они ещё и не познакомились, а Лео уже начинает. Маркус вымученно прикрывает глаза. — Если подумать, мы вообще кучу всего слышали… — Да господи, Лео, — шипит Маркус. — Адское отродье в самый раз, — невозмутимо отвечает Коннор, и Маркус едва успевает заметить, как дёргается вверх уголок его губ. Карл смеётся, запрокинув голову. — Да он находка, Маркус, — с улыбкой резюмирует он, на что Коннор чуть слышно усмехается: — Спасибо, что пригласили. — Здорово, что вы прилетели. А теперь пойдёмте, пора домой. — Карл без труда разворачивается в коляске и отправляется к выходу. Маркус едва собирается схватиться за ручки, чтобы помочь отцу, но Лео его опережает. — Адское отродье, значит? — шепчет Коннор, оплетая пальцами ладонь Маркуса. Тот только пожимает плечами, тут же заслужив в ответ смешок: — Хорошенькое прозвище. — Всё для тебя, Коннор.***
Атмосфера в дороге до города ощущается как минимум неловкой. Коннору кажется, что Лео он не слишком понравился, что, в общем-то, не очень и расстраивает, потому что и сам Лео не слишком понравился Коннору. Ещё больше угнетает тот факт, что Маркус с отцом сидят на заднем сиденье, поэтому Коннору досталось переднее, рядом с ведущим машину Лео. Исходящее от водителя напряжение Коннор чувствует почти физически, поэтому, пока Маркус весело болтает с Карлом, пристально разглядывает крошечные магазинчики за окном, чтобы избежать разговоров. Городок выглядит старомодным, но вполне милым. Коннору нравится. Вот продуктовый магазин Манфреда, вот печать фотографий Манфреда, антикварная лавка Манфреда… довольно популярная местная фамилия. Даже почтовое отделение и то им принадлежит. Коннор хмурит лоб — отчего фамилия кажется такой знакомой? — и бросает взгляд на чемодан Маркуса: М. Манфред. Он никогда раньше не задумывался о том, какая у Маркуса фамилия. — А про семейный бизнес ты ничего не говорил, милый. — Коннор ловит взгляд Маркуса в зеркале заднего вида. Сам Маркус же лишь молча вздёргивает бровь и плотно сжимает губы, ясно давая понять, что обсуждать тему не хочет. — Такой уж мой Маркус, — с гордостью отзывается Карл. — Всегда скромный. — Весь в отца. — Маркус перевод полный тепла взгляд на Карла, и Коннор не может сдержать внезапный укол ревности. Он со своими родителями тоже был очень близок… Родителями… погодите-ка минутку. — Манфред! — широко распахнув глаза, восклицает Коннор и всем телом разворачивается на сиденье. — Карл Манфред! Мама обожала ваши работы. — Он с улыбкой вспоминает картины, развешенные по родительскому дому. Некоторые ранние работы тех лет, когда Карл был ещё никому неизвестным уличным художником, сейчас, наверное, тысячи долларов стоят. Коннор забрал их в свою квартиру, так и не найдя сил с ними расстаться. — Не могу поверить, что только сейчас догадался… — едва слышно бормочет он. Пару мгновений в машине висит тишина. — У твоей мамы был отличный вкус, — тихо говорит Маркус, и улыбка его кажется Коннору искренней.***
Маркус не уверен, каких именно перемен ждал, но город остался совершенно таким же, каким был, что почти пугало. Даже причал не поменялся, вплоть до дурацких инициалов, которые шестнадцатилетний Маркус тайком вырезал на одной из деревянных кнехт: Н + М. Пока Лео аккуратно затаскивает коляску с Карлом на борт катера, Коннор задумчиво разглядывает воду с нечитаемым выражением лица. — Я думал, ты в городе живёшь… — бормочет он, и Маркус решает, что дрожь в голосе ему просто почудилась. — Прости, Коннор, ты, наверное, в дороге вымотался, — улыбается ему Карл. — Ничего, совсем чуть-чуть осталось. Маркус принимается загружать на катер багаж, и Коннор наклоняется к нему поближе, притворяясь, что помогает. — Маркус, я плавать не умею, — шепчет он, вцепляясь в лямку компьютерной сумки, и теперь Маркус совершенно ясно видит, как дрожат его руки. — Для того нам и катер. — Маркус! — Перестань, Коннор. За борт ты точно не вывалишься. — Откуда тебе знать! — Коннор. Всё будет в порядке. — Маркус останавливается у лестницы, рядом с подъемником для инвалидного кресла, и по одному передаёт чемоданы в руки Лео. — К тому же, у нас жилеты есть. — Ладно… Когда вещи наконец-то загружены, Маркус без труда спускается по лестнице к причалу. Запрокинув голову, он видит Коннора, разглядывающего волны, так и стоя у изножья. — Спускайся, Коннор. Обещаю, ничего с тобой не случится. — Неожиданно Маркус осознаёт, каким… уязвимым сейчас выглядит Коннор. С неуверенным кивком тот разворачивается и принимается спускаться, вместе с Маркусом игнорируя насмешливое фырканье Лео. — Я тебе помогу. Ну разумеется, Маркус мог бы придержать его за бедро или поясницу. Но задница-то прямо рядом, уже почти под ладонью. И Маркус бы определённо солгал, если бы решил, что задница как минимум не отличная. Уж ему ли не знать. — Руки убрал, — сквозь зубы шипит Коннор, и несмотря на то, что он остаётся к Маркусу спиной, сам Маркус замечает, как розовеют его щёки. — Как скажешь, — соглашается Маркус и вскидывает вверх раскрытые ладони. — Почти всё, босс. Никакого сарказма в его тоне нет, и это почти удивляет. Что-то есть в этой непривычной беспомощности Коннора, заставляющее Маркуса проявлять себя с той стороны, что не видела света последние три года. В любом случае, саркастировать или быть привычным послушным ассистентом не хочется. Коннор дрожит, словно новорождённый котёнок, когда достигает последних ступенек. Лео в очередной раз нетерпеливо фыркает. — Отлично, Кон! Почти добрался, можно спрыгивать, — подбадривает Карл. После мгновения сомнений, Коннор повинуется, и сразу обе подошвы его кроссовок со стуком опускаются на причал. — Поздравляю. И года не прошло, — цедит Лео, на что Маркус кидает в его сторону предупреждающий взгляд, а Карл с укоризной шипит его имя. — Извините, что так долго, — тихо отзывается Коннор, и Маркус решает, что никогда ещё не видел его таким смущённым. — Не переживай, Коннор, — улыбается Карл. — Я так понимаю, на катере ты ни разу не сплавлялся? — По своей воле нет, — переводя дыхание, усмехается Коннор, и смахивает со лба растрепавшиеся кудри. Маркус молча хватает спасательный жилет, прежде чем проводить Коннора на борт. Когда все наконец готовы, кресло с Карлом надёжно установлено, катер отшвартован, а жилет на Конноре крепко застёгнут — Маркус отчаянно пытается не думать о том, как умилительно он выглядит — Лео заводит мотор, и они отправляются в путь. В эту же секунду Коннор впивается в руку Маркуса так крепко, что едва не хрустят кости. — Всё нормально? — интересуется Маркус и получает в ответ лишь немой кивок. Всё оставшееся время Маркус молча позволяет Коннору за себя хвататься. Катером Лео управляет не агрессивно, но на каждом повороте Коннор всё равно жмётся всё ближе и ближе к Маркусу. Чем дальше от воды, тем безопасней. — Вот и приехали, — довольно объявляет Карл через несколько минут пути. С мягкой улыбкой Маркус оглядывает родительское поместье: здесь тоже ничего не изменилось. Всё те же лодочный домик, тот же амбар. Маркус даже узнаёт окна комнаты, служившей Карлу студией. — Ничего себе, — изумлённо выдыхает Коннор. — Это и есть ваш дом? Ну да. Дом действительно большой. Не дворец, конечно, но вполне себе. Как только Лео швартуется и отвозит коляску Карла на причал, Коннор спрыгивает следом, тут же стягивая спасательный жилет. — Да уж… — он прочищает горло, — ну и поездочка. — Ты дольше ныл, — дразнит Маркус и зарабатывает шлепок по плечу. — Не груби, Маркус, — отзывается Карл, тянущийся к одной из сумок, и недовольно вздыхает, когда Лео не позволяет её поднять. Все четверо, они направляются ко входу в дом, Коннор и Маркус отстают в арьергарде. — Ты не говорил, что ты богач, — шепчет Коннор. — Я и не богач, — отвечает Маркус. Он не лжёт: его личный банковский счёт довольно жалок; после квартплаты и других необходимых затрат ежемесячно у него остаётся в лучшем случае пара сотен баксов. — У меня просто семья состоятельная. — Богачи так обычно и говорят, — ворчит Коннор, и Маркус едва открывает рот для ответа, но оказывается прерван: — Привет, Маркус! Добро пожаловать домой! Маркус вскидывает взгляд и замирает на месте. Нет. Нет-нет-нет. — Пап? Что происходит? — Небольшая вечеринка по случаю твоего возвращения. Это преступление, что ли? — Карл оглядывается и, даже несмотря на встревоженное выражение лица Коннора, улыбается. — Всего-то несколько близких друзей, которые по тебе скучали. Ничего больше не объясняя, Карл прокручивает колёса коляски и продолжает путь, Лео идёт вслед за ним. — Вечеринка? — неверяще выдыхает Коннор. — Ага. Не жалеешь ещё? — Я с самого начала жалел, Маркус. Маркус переходит на бег в попытке поравняться с ускорившим шаг Коннором: — А это ещё что значит? Чтоб ты знал, я тоже от радости не умираю, Коннор. И вообще, это выгодно нам обоим, между прочим, твои слова! Коннор этот выпад игнорирует. Хотя, к его чести, притворяться душкой у него получается отлично: он легко знакомится, улыбается, пожимает чужие руки. Актёр из него хороший. — Почему… — начинает Коннор, разглядывая собственные ладони, — почему ты мне не сказал, что ты местный Кеннеди? — Вот уж прости, как-то не получилось, — безэмоционально отзывается Маркус. — Мы в основном про тебя разговаривали… последние года три. Он собирается уйти, но тут Коннор хватает его за лацкан ветровки, утягивая подальше от чужих глаз. — Слушай, нам надо заканчивать бесконечно препираться. Все должны решить, что мы без ума друг от друга, так что давай соответствовать. — Да без проблем. В идеального жениха мне сыграть не сложно. А вот тебе, видимо, придётся перестать питаться кровью младенцев, хотя бы ненадолго. — Очень смешно, — поджимает губы Коннор. — Когда мы скажем, что помолвлены? — Я решу. — Маркус задумчиво потирает подбородок. — Чёрт, у нас же даже колец нет, да? — Не переживай, с этим я разобрался. Ты только… — Привет, Маркус! Они вскидывают взгляды на голос, и Маркус мгновенно расплывается в счастливой улыбке. — Кара, привет! — Кара подходит ближе и заключает Маркуса в объятья. Её дочь, Элис, останавливается рядом. — Здорово, что ты пришла. Как Лютер? — Неплохо. Он где-то тут, неподалёку… ну, его сложно не заметить. — Кара тепло улыбается и переводит взгляд на Коннора. — Коннор, так? Приятно познакомиться. — Она протягивает Коннору ладонь, и тот с ответной улыбкой пожимает её. — Взаимно. — Моя дочь, Элис. — Кара ласково гладит по голове стоящую рядом девочку, на что та застенчиво выглядывает из-за спины матери и тихонько здоровается. — Ничего себе ты вымахала! — широко улыбается Маркус. Последний раз он видел четырёхлетнюю, совершенно очаровательно держащую букет Элис на свадьбе Кары. — Очень рад с тобой познакомиться, Элис. — Краем глаза Маркус с удивлением замечает, что Коннор ласково улыбается. Он засовывает руку в карман, и Маркус непонимающе хмурится. — Фокус показать? Элис нетерпеливо кивает, а Коннор выуживает на свет монетку и, к немому удивлению Маркуса, без труда перекидывает её между ладонями. Похоже на антигравитационные фокусы — название как раз подходит, монетка словно сама прыгает из одной руки в другую. Элис удивлённо распахивает глаза, на что Коннор только улыбается ещё шире, пока монетка без всякого труда скользит меж его пальцами, прежде чем не исчезает совсем. После этого Коннор наклоняется, протягивает руку и вытаскивает монету из-за уха Элис, тут же заслужив звонкий девчачий смех. — Ух ты! Волшебник! Коннор смеётся — по-настоящему смеётся — и, взъерошив волосы девочки, выпрямляется. — Не совсем, но польщён. — Тут он подмигивает. Маркус, кажется, совершенно теряет разум. — Вот вы где, Кара! — Маркус отрывает от Коннора взгляд, увидев знакомую фигуру, которую без преувеличения можно назвать гигантской. Приблизившийся Лютер ласково целует Кару в макушку и смотрит на Маркуса с неизменно серьёзным выражением лица. Порой Маркус задумывается, как они с Карой вообще сошлись, но уже четыре года в браке, пожалуй, говорят о том, что они счастливы. — Маркус. Давно не виделись. — Это точно. Рад тебя видеть. — Маркус приобнимает Коннора за плечи и чувствует, как тот напряжён. На Лютера Коннор смотрит с явной опаской. — Познакомься, это Коннор. — Д-да, привет. Приятно познакомиться. — Мне всегда было интересно, — произносит Кара. — Чем именно редакторы занимаются? — А хороший вопрос, я вот тоже думал, — вклинивается Лео, на что Маркус едва не рычит, — чем же таким редакторы занимаются, кроме походов по ресторанам с авторами и пьянок? — Он пристально смотрит на Коннора, и тот в свою очередь отвечает взглядом, полным искренней неприязни. — Звучит здорово! — снова вмешивается Кара, и Маркус ей благодарен. — Неудивительно, что тебе нравится работа, Маркус. — Да Маркус даже и не редактор, — беззаботно отпивая из своего бокала, замечает Лео. — Он ассистент редактора. Коннор, вообще-то, его начальник. В комнате после этого становится пугающе тихо. — Пойду освежу виски, — бормочет Лео. — Очаровательно просто, — тихо комментирует Коннор. Идея, возможно, не самая лучшая, но Маркус всё равно следует за Лео из гостиной. — Первое впечатление ты произвёл отличное, ничего не скажешь. — Какого чёрта вообще творится, Марк? — Лео оборачивается, и лицо его искажено плохо скрываемым гневом. — Тебя почти четыре года не было! И вдруг ты являешься с мужиком, которого на дух не переносишь, только теперь он твой парень! — Я едва порог переступил. — Маркус устало потирает ладонью глаза. — Ты можешь минуту потерпеть, прежде чем мы ножи друг в друга метать начнём? — Никогда не думал, что ты готов за повышение в постель прыгнуть, — шипит Лео, но Маркус только глубоко вздыхает. Поддаваться на провокацию он не собирается. — Чтоб ты знал, Коннор — один из самых уважаемых людей в Детройте… — А ты кто, его содержанка? — не унимается Лео. — Ещё и в родительский дом его притащил. С Маркуса хватит. — Нет, Лео, не содержанка, — говорит он. — Я его жених. Пожалуй, признаться стоило только ради шока на лице брата. — Чего? — Что слышал. Мы помолвлены. Секрет раскрыт, и, как только оправится от новостей, Лео всё равно его разболтает. Так что Маркус покидает кухню и возвращается в гостиную, где и собралось большинство гостей. — Мне нужна минутка вашего внимания! — повышает он голос. Наверное, стоит подождать Коннора… хотя, чёрт с ним. — Хочу сказать кое-что важное. У нас с Коннором скоро свадьба!***
Коннор едва не давится крекером, который взял в рот. Да уж, это определённо неожиданно. — Дорогой, ты где? — зовёт Маркус. Коннор, вопросительно вздёрнув бровь, медленно пересекает гостиную. — Вот и он! — Небольшая толпа, окружившая Маркуса, принимается аплодировать, пока Коннор, почти не чувствуя ног, идёт на зов. — Иди сюда, Коннор. — Поздравляю, Маркус! — говорит кто-то. Кто-то ещё предлагает открыть шампанское. Когда Коннор наконец смаргивает с глаз пелену, то обнаруживает себя стоящим рядом с Маркусом с бокалом шампанского в руке, посреди продолжающегося празднества. — Это, по-твоему, и был лучший момент? — шипит Коннор. — Гениально, Маркус, отлично ты время выбрал. Он отпивает из бокала, чтобы успокоить нервы. Господи, он что, в отца превращается? — Маркус? — обращается очередной голос. Ещё чего не хватало, новые знакомства. Коннору уже не терпится запереться где-нибудь в одиночестве и просто уснуть. Неожиданно он понимает, что до конца поездки об одиночестве придётся только мечтать. — Норт? — почти с благоговением отзывается Маркус. — Привет! — Он заключает юную, красивую девушку в тёплые объятья. — Ты как? Не ждал тебя увидеть! — Ну, твой отец хотел сделать тебе сюрприз, — Норт улыбается, — так что… сюрприз! — Она переводит взгляд на Коннора. — А ты Коннор, верно? — Точно! — До этого задумавшийся Маркус возвращается в реальность. — Коннор, это моя бывшая девушка, Норт. Норт, это мой жених, Коннор. — Приятно познакомиться, — заставляя себя мягко улыбнуться, отзывается Коннор. Он не уверен, почему, но что-то в Норт словно бы его отталкивает. Конечно же, убеждает он себя, тот факт, что они с Маркусом раньше встречались, здесь ни при чём. Коннор просто придирается, а Норт — вполне себе милая, приятная девушка, пусть и кажется слегка агрессивной. — А предысторию я что, пропустила? — спрашивает она. — Предысторию? — переспрашивают в один голос Коннор и Маркус. В последнее время с ними такое часто. Они что, и до этой фарсовой помолвки так делали? Стыд какой. — Ну… про предложение? — Предположений о том, кто именно и кого позвал замуж, Норт не делает, за что Коннор ей благодарен. — Я бы тоже с удовольствием послушал, — доносится откуда-то справа голос Карла, а потом он и сам подъезжает поближе. — Предложение многое говорит о характере человека. Давайте, рассказывайте. Маркус явно колеблется, судорожно пытаясь что-нибудь придумать. Устроившаяся на диване Норт широко улыбается. — Вообще, это любимая история Коннора, он просто обожает её рассказывать. Поэтому я ему уступлю. Коннор этого и ждал, так что вполне готов и довольствоваться малым не намерен. — Даже не знаю, с чего начать… — вздыхает он, когда Маркус присаживается рядом на подлокотник дивана, чтобы не перегородить обзор для Норт. — Мы с Маркусом… — Коннор ухмыляется, точно зная, что скажет дальше: — Мы почти полгода уже встречались, и я как знал, что ему просто не терпится мне предложение сделать. Я тоже уже был готов, и всё думал, ну когда он спросит уже. А он всё не решался, как напуганный котёнок. — Коннор ненадолго замолкает, чтобы приторно улыбнуться Маркусу, пока гости нестройно хихикают. — Я так замучался ждать, что сам начал понемногу намекать ему… — Всё было не совсем так, — перебивает его Маркус. — А как? — усмехается Коннор в ответ. — Ну… — Маркус оборачивается к гостям. — Намёки эти раскусить ничего не стоило, Коннор деликатный примерно как кувалда… — Что ж, очевидно, задирать Маркус тоже умеет. — Я очень волновался, что он найдёт шкатулку, которую я… — …шкатулочку, которую он сам сделал! — Коннор вновь перехватывает контроль. — Он даже наши фотографии вырезал, чтобы её украсить! — Маркус, кажется, изо всех сил старается не выглядеть взбешённым. Отлично. — Он всю шкатулку ими обклеил. Такая красота! И вот я её открываю, а оттуда вылетает целое облако конфетти-сердечек! Они кружатся и опадают, а внутри… — …пусто, — вмешивается Маркус. — Никакого кольца. — Коннору очень хочется, чтобы он перестал влезать и портить его унизительную историю. — Зато, под всеми этими конфетти, была спрятана записка. Адрес отеля, дата и время. Ну Коннор и… — …я и решил, что он с кем-то ещё встречается. — Получай, Маркус. — Да, тяжёлое было время, — Коннор тихо вздыхает, покачав головой. — Но в отель я всё равно пошёл. Поднялся и стал стучать, но дверь вдруг сама открылась. Я вошёл, а там он. Мой Маркус, в смокинге, на коленях, среди лепестков роз. Ваш сын, — Коннор прерывается, чтобы кивнуть в сторону улыбающегося Карла. — Слёзы текли по его лицу, он тихонько плакал… и когда наконец успокоился, он сказал… — …Коннор-ты-выйдешь-за-меня-и-Коннор-сказал-да. Конец. Что насчёт перекуса? — Какая прелесть, Маркус! — с умилённой улыбкой вздыхает Норт. Сам Маркус же только кидает на довольно ухмыляющегося Коннора испепеляющий взгляд. — Шикарная история, — наклонившись к самому уху Коннора, шипит Маркус. — Всю ночь выдумывал, зараза? Доставать Маркуса кажется почти до смешного приятным. — А целоваться будете? — спрашивает кто-то, и Маркус замирает. — Да перестаньте, — отмахивается он. — Целуйтесь! — Да нет, мы… Коннор решает действовать и вновь хватает Маркуса за лацканы куртки, резко притягивая к себе. А потом их губы соприкасаются. Коннор не уверен, чего именно ждал, но губы у Маркуса оказываются восхитительно тёплыми. А оправившись от первоначального шока, Коннор ещё и замечает, что целуется Маркус неплохо. Даже отлично. Насколько, что Коннору приходится с усилием перевести дыхание, когда он наконец отстраняется под звук аплодисментов. Он совершенно не против подобных поцелуев, решает Коннор. Приятное ощущение лёгкого покалывания остаётся на губах весь вечер, даже после того, как гости начинают расходиться по домам.***
— Это комната Маркуса, — поздним вечером объявляет Карл на пороге комнаты, в которой Маркус жил ещё школьником. Здесь тоже ничего не поменялось: те же постеры с рок-группами, те же полки со старыми книгами, кисти и альбомы для рисования, сложенные на полке в углу. Маркус чувствует острую ностальгию. — Здесь… — Коннор прочищает горло, — очень мило. Вид какой красивый… Он приближается к окну и выглядывает наружу, наклонив голову. — Будете здесь вместе ночевать. Не думайте, будто я наивно полагаю, что вы до свадьбы ещё не… — Пап, — предупреждающе вмешивается Маркус. — …вместе не спали, — заканчивает Карл с хитрой ухмылкой. Маркус со вздохом потирает бритую голову. Коннор оглядывается через плечо: — Ага, мы… ночью обниматься любим, — бормочет он. — Точно, — отводит взгляд Маркус. — Постоянно обнимаемся. Отвлекает их карябающий звук когтей по паркету и нетерпеливые поскуливания, а секунду спустя не иначе как мягкий шерстяной комок сталкивается с ногами Маркуса. При ближайшем рассмотрении комок оказывается щенком сенбернара, счастливо подпрыгивающим и виляющим хвостом в ожидании внимания. — Спокойно, Бенджи, — ласково укоряет Карл. — Что тут за очаровашка? — Маркус наклоняется, чтобы поднять щенка на руки, и тот тут же облизывает всё его лицо. Коннор же… вдруг светится не хуже новогодней ёлки. — Какой хорошенький! — умилённо мурлычет он, почёсывая щенка за ухом. — У меня в детстве был совсем такой же щеночек, как ты. Ты хороший мальчик, да? Ну конечно, ты хороший мальчик! Что ж. По всему выходит, Коннор обожает собак. Маркус примет к сведенью. — Мы его из приюта забрали совсем недавно, он ещё не освоился. Шумный немного. — Ничего страшного, — улыбается Коннор. — Он прелестный. — Согласен, — усмехается Карл в ответ. — Только из дома его не выпускайте. А то орлы унесут. — Глупости какие, не слушай его, — воркует Маркус. — Он тебя просто запугать хочет. Коннору удаётся почесать щенка за ухом ещё пару раз, прежде чем Маркус возвращает его Карлу. — Ну, я к себе, день был долгий. Отдыхайте, спокойной ночи. — И вам, мистер Манфред, — отзывается Коннор. — Пожалуйста, просто Карл. Ты, в конце концов, за сына моего выходишь. — Понял, — с мягкой улыбкой соглашается Коннор. — Приятных снов, Карл. Как только Карл покидает комнату и Маркус запирает за ним дверь, Коннор тяжело вздыхает и тянется к своему чемодану. — Ты как? — осторожно интересуется Маркус. Со спины лица Коннора ему не видно. — Всё нормально, просто… всё хорошо, — Коннор вытягивает на свет пижаму. — Сейчас вернусь. Он хватает свою сумку и едва ли не бегом отправляется в ванную, чтобы переодеться. Маркус же, у которого тоже не оказалось времени сменить одежду, наскоро сооружает себе спальное место на полу. Он как раз заканчивает заправлять одеяло, когда из ванной выглядывает Коннор. — Ты что делаешь? Оглянувшись, Маркус совершенно не ожидает увидеть Коннора в таком виде: буквально утопающим в огромной футболке и полосатых пижамных штанах. Волосы его кажутся ещё более растрёпанными, чем раньше, а в руках он сжимает зубную щётку. Он ждёт ответа, слегка склонив голову к плечу. — Ну… — Маркус заставляет себя вернуться в реальность и переводит взгляд на кучу одеял. — Кровать себе сооружаю? — Ты на полу спать собрался? — дёргает бровью Коннор. — Ты, может, и невыносимый, но тебя я на пол не прогоню, — Маркус пожимает плечами. — Не мудак же я совсем. Коннор закатывает глаза: — Почему бы нам просто в кровать не лечь? Она большая, будет не тесно. К тому же, что, если твой отец неожиданно заглянет? — он пожимает плечами. — Во сне я не толкаюсь, так что… лучше уж вместе спать. Маркус просто неверяще пялится в ответ. Он и в самом деле собирается… — Ладно. — Больше не церемонясь, он поднимает все свои одеяла и в беспорядке швыряет на кровать. Коннор только тихонько хмыкает и отправляется чистить зубы. Маркусу показалось, или он звучал… довольным? На то, чтобы и в самом деле забраться под одеяла и улечься, у Маркуса уходит почти несколько минут. Коннор же, прошлёпавший обратно в спальню, без раздумий ложится в кровать. — Успокойся, Маркус. Ничего с тобой не случится. — Коннор лежит к нему спиной, устроившись на боку, и выглядит до странного расслабленным. — Значит, ты ночью меня заживо не сожрёшь? — Маркус. Спи уже.