Колонизация

Желтый молчал, когда остатки его скафандра рваными ошметками сбросили на пол. Он молчал, когда пальцы инопланетной твари изучающе и собственнически прошлись по теплой человеческой коже. Но, когда чужие ладони снова опустились на его щеки, мужчина не выдержал и дернул головой в неудачной попытке сбросить с себя эти руки. Пальцы больно впились в щеки, заставляя человека открыть рот.  — Можешь считать это поцелуем, если от этого будет легче, — странно-сочувствующе произнес Белый и снова накрыл его рот своими губами. Желтый второй раз в своей жизни почувствовал, как скользкий длинный язык сунулся внутрь гортани, и глухо закашлялся, зажмурился, с гулко-бьющимся сердцем ожидая дальнейших действий. Противный отросток медленно, будто смакуя, двинулся по пищеводу, но в этот раз трудности с дыханием не вызвал. Говорило ли это о том, что человек в первый раз просто задыхался от ледяного воздуха или Белый решил действовать аккуратнее, но прощупывание желудка не вызывало столько дискомфорта, как ожидалось. А потом мужчина распахнул глаза, когда ощутил мокрое и горячее прикосновение к своему голому животу. Он сдавленно замычал, не в силах хоть как-то противодействовать твари, зовущей себя человеком, поскольку вместе с руками оказались зафиксированы и ноги. Горло сжалось в тщетной попытке вытолкнуть чужеродный объект из пищевода, но Белый уже сам оторвался от его губ и влажный язык втянулся обратно в острозубую пасть. Во рту появился противный привкус горечи, а за грудиной возникло неприятное жжение. Желтый натужно закашлял, еле сдерживая рвотные позывы, поскольку желудок, опробовав инопланетную слюну, совершенно справедливо начал возмущаться.  — Погоди… — хрипло прохрипел человек, начиная испытывать беспокойство, граничащее с легким страхом, но ужас все так же любезно обходил его чувства стороной.  — У тебя повышена кислотность, и есть рубцы в паре мест. Впрочем, это уже неважно. Скользкое щупальце, вылезшее из огромного зубастого рта на животе Белого, спокойно прижалось к теплой человеческой коже, неторопливо спустилось туда, где уже давно отсутствовала нижняя часть скафандра вместе с бельем. Почему-то именно в этот момент, Желтый подумал, что инопланетный урод и правда мог быть человеком в прошлом, уж слишком его действия смахивали на своеобразный медицинский осмотр, не говоря уже о правильной постановке венозного и мочевого катетеров. Да и на ногу, судя по всему, была наложена шина.  — Ты же не собираешься… — дрогнувшим голосом начал Желтый и тут же охнул, когда склизкий язык, миновав его достоинство, удивительно ловко и легко проникнул в прямую кишку. При этом человек лежал на спине, и, казалось, такое провернуть было невозможно.  — Убери, сука! — громко вскрикнул мужчина, и тут же на его шею опустилась странно-вытянутая ладонь. Пальцы, напоминающие сталь своей жесткостью, сжали горло в нескольких местах, и Желтый услышал, как внутри болезненно что-то сместилось, влажно и почти незвучно хрустнуло, пронзая шею новой неведомой острой болью. Не говоря уже о перекрытом доступе к воздуху. Пальцы пришельца разжались, и мужчина судорожно вдохнул, во рту появился вкус крови. Хотелось закричать, но с нарастающим осознанием и ужасом, он смог только прохрипеть что-то несуразное. Горло вновь охватила боль. Его просто лишили голоса. Буквально. Поджав губы, Желтый беззвучно всхлипнул, послушно ожидая, когда тварь вдоволь исследует его тело. Какое бы успокоительное не прокапал ему Белый, оно уже сдавало свои позиции, и человек давно стал ощущать, как липкий страх все сильнее омывает его сознание. В глазах защипало, и по щеке предательски горячей каплей пробежала слеза, но тут же была почти ласково утерта теми же пальцами, которые сдавливали его шею мгновенье назад.  — Да восстановятся они, чего переживаешь? Желтый хотел было со вспыхнувшим гневом ответить, что люди так не регенерируют, и явно понадобиться операция по восстановлению раздавленных хрящей или из чего там состоят связки, чтобы он снова смог говорить. Но только снова услышал непонятный хрип, почувствовал острую боль в горле и благополучно замолк, едва подавив желание раскашляться. А потом забытое щупальце с усилием толкнулось глубже, и мужчина чуть ли не подскочил на кровати, если бы не был к ней привязан. Он зажмурился, чувствуя, как внутри непривычно горячо, будто в него суют вовсе не инопланетную поебень, а самый обычный человеческий хер. От этих мыслей к страху присоединилось смущение и такое противное чувство стыда. Удивительная смесь, которая только больше перерастала в сторону смущения и удивления, когда Белый, прижав другую ладонь к низу живота, будто пытался прощупать свой же мерзкий брюшной язык в его кишках, резче толкнулся внутри, попадая прямиком по простате. «Бляаааааааадь», — мысленно простонал Желтый, ненавидя и проклиная пришельца всеми словами, которые знал.  — Хорошая реакция, — одобрительно кивнул Белый и скользнул ладонью вниз, прямо на человеческую плоть, начинающую наливаться кровью. — Но не сегодня, — по-чеширски оскалился он, освободив кишку от своих манипуляций. Мужчина сдавленно всхлипнул и, не желая больше видеть своего мучителя, повернул голову к стене. Проморгать мгновение, когда его могут сожрать, он не побоялся, поскольку уже понял, что убивать его не собираются. По крайней мере, не сейчас и не так легко. В голове начала нарастать тревога совершенно по другому поводу. Что именно подразумевала инопланетная тварь под «колонизацией»? Мысль, что она предлагает свою помощь людям по этому вопросу была настолько нелепой, что Желтый рассмеялся бы, если бы мог.  — У тебя не самый идеальный организм, Лаймовый бы подошел лучше, — тоном университетского профессора сказал Белый. — Однако он отказался размножаться, — несколько обидчиво закончил он, не обращая внимания, как человек снова повернул голову, ошарашенно уставившись на него. — Ну, а ты? — спросил пришелец, мило улыбнувшись, и в ожидании замолчал. Желтый не сразу понял, чего от него ждут, а потом с гулко-бьющимся сердцем кивнул. Он не хотел, чтобы его тоже порвали на части, хотя и не понял, каким это образом его заставят размножаться. В голове ярко вспомнились осы-наездницы, о которых любил говорить Красный. Он был повернут на насекомых и не раз хвастался перед командой, какая у него шикарная коллекция. Особенно Красный любил коллекционировать ос, поэтому уши всех участников проекта были забиты рассказами про разнообразие видов этих насекомых. Кажется, наездницы протыкали животы своих жертв яйцекладом и откладывали личинки во внутренности. А потом эти личинки заживо сжирали своих носителей. Мужчина тут же пожалел, что кивнул, но сейчас, когда первые волны шока уже отступили, инстинкты требовали согласиться на все, что могло бы продлить ему жизнь. Из раздумий на дальнейшую судьбу вывел ненавистный голос:  — Советую тут не засиживаться, ведь движение — это жизнь, — сказал Белый, явно довольный ответом человека. — Я сниму с тебя веревки, как только закончится раствор, — он легким кивком указал на стойку с капельной системой и пояснил в ответ на вопросительный взгляд Желтого. — Ты тут вторые сутки в себя приходишь. Электрик даже не удивился. Он с некоторой тоской подумал, что починить те провода ему все же придется.