Нуна

— Суен, мы с мамой решили помочь нашим друзьям, — начал издалека твой отец, и ты резко осознала, что это не пройдет бесследно для тебя, и не прогадала. — Поэтому ты будешь няней их сына. — Чего???? — смотришь сначала на отца, затем на маму в поиске поддержки, но таковой не получаешь, поэтому психуешь еще сильнее. — Какого лешего я должна сидеть с сыном ваших друзей?! — Не кричи, — встревает мама. — Ты же не просто так будешь сидеть. Тетя Сонхва и дядя Джунвон будут тебе платить за работу. — Не хочу. — Суен, — отец тяжело вздыхает, понимая, что такой вздорный характер достался тебе от него. — Им будет спокойнее доверить своего сына кому-то знакомому, нежели искать и впускать в свой дом чужих людей. Еще неизвестно как себя поведет Чонгук. — Этот плакса всегда меня бесит. Как вы себе это представляете?! — в тот день ты приложила все свои усилия чтобы избавить родителей от этой «гениальной» идеи, но твоя миссия провалилась с треском, как и вечеринка в честь твоего двадцатилетия, которую родители отменили из-за учиненного тобой скандала. Нужно ли говорить, что это отрицательно повлияло на твое отношение к двенадцатилетнему Гугу, который хвостиком бегал за своей нуной и кричал во всеуслышание о своей любви к вышеупомянутой нуне? Думаю, нет. — Ну, нуна… — хныкал маленький Чонгук, пытаясь привлечь хоть каплю внимания от любимой нуны. — Отвали, — вырываешь свою руку из теплых ладошек младшего и отворачиваешься в сторону своего ноутбука, где старательно печатала эссе. — Нуна, ну поиграй со мной… — Чон Чонгук, то, что я с тобой сижу уже полгода, не означает, что ты мне нравишься, — ты очень устаешь на учебе перед поступлением в универ, и двенадцатилетний спиногрыз в твои планы не входил, но родителей это разве волнует? — Я не обязана тебя любить и с тобой играть. Моя задача следить, чтобы ты не убился к чертовой матери, пока носишься по дому в пластиковом шлеме железного человека и лазером пугаешь свою несчастную кошку. Ты мне не нравишься, поэтому, будь добр, свали и не отсвечивай. Ты тогда проговорила это все сгоряча, возможно, не осознавая, что сделала маленькому влюбленному сердечку больно. Ты не заметила поджатых в обиде губ и нежных оленьих глазок, полных слез. Ты была слишком занята собой. Но малыш Гугу запомнил каждое твое слово, и понял, что действительно не имеет права лезть и мешать жить своей любимой Суен. Утром тебе позвонила тетя Сонхва и сказала, что больше не нуждаются в няне для сына. Ты тогда обрадовалась, ведь инициатива исходила не от тебя, поэтому твоя совесть была чиста. Ты спокойно продолжила свои занятия и поступила в универ на желаемую специальность. Ты мечтала быть журналистом и первой доносить до людей важные и интересные новости. Постепенно сын маминой подруги забылся, и ты с головой окунулась в учебу. С отличием окончила университет и устроилась работать в интернет издание с многотысячной аудиторией. Все шло своим чередом. Пока начальник не отправила тебя брать интервью у самого молодого миллиардера страны и самого желаемого мужчины среди фанаток корейского бойз-бенда. Ты старательно десятыми дорогами обходила все, что связано с противным мальчишкой из твоего детства. Но как назло, будто шутка судьбы, его лицо мелькало в таблоидах, на рекламках в магазинах, на радио ты слышала его голос, от своих подруг узнавала, что все, что с ним попадает в кадр, раскупается за считанные минуты. Тебя направили на стадион, где у ребят проходил двухдневный онлайн концерт. Ты попала на второй день. Все было отлажено до автоматизма, каждый сотрудник трудился как белка в колесе, каждый выполнял свою функцию и был винтиком в важном механизме. Найдя среди работников менеджера ребят, ты переговорила с ним о проведении интервью, и тебе выделили для этих целей гримерку младшего и час на работу с ним. Не больше. График у мальчиков был слишком плотным и расписан по минутам. Ты решила посмотреть на ребят в работе, чтобы иметь возможность раскрыть личность Чонгука в своем интервью, показать его рабочую сторону, уровень его профессионализма. В зале погас свет, на сцену вышел Чонгук в красном костюме и полосатой рубашке. Дыхание сбилось и ты дала себе воображаемую затрещину. Вокруг певца заискрилось лазерное шоу, и тебе оставалось только ловить свою челюсть и подтирать свои слюни. Повернув голову вправо, Гук столкнулся с тобой взглядом и ты можешь поклясться, что он тебя узнал. Начала играть музыка и Чонгук изобразил игру на гитаре, перебирая в воздухе струны своими длинными тонкими пальцами. Когда юноша начал свою партию, за ним появилось изображение с десятком Чонгуков, ты уверена, что фанатки по ту сторону от экранов пищат и убивать готовы за возможность обладать копией этого мужчины. На фразе «all the time» он снова посмотрел на тебя. — Он что, немного изменил хореографию? — вдруг раздался за твоей спиной голос менеджера. — А? Что, простите? — ты чувствовала себя школьницей, которую поймали за просмотром порно. — Эта версия отличается от той, что он репетировал? —Да. В первоначальном варианте это должно было быть легко и непринужденно. — Седжин почесал свой затылок. — Но теперь… «Это похоже на изнасилование наших глаз», — закончила за него ты. На припеве Чонгук так вжился в роль твоего личного соблазнителя, что не замечал свою оголенную грудь, от которой полегло пол фандома, ты была точно в этом уверена. Скинутый пиджак и вид на его широкие плечи заставили сжаться все твое нутро. Не таким ты помнишь этого малыша. Он когда успел стать таким секс-символом? То как он очерчивал ладонью свои бедра, сводило тебя сума. Вышедшие на сцену ребята из подтанцовки ни как не могли отвлечь тебя от жадного поедания глазами этого засранца. — Что устроил наш малыш Гугу? — пробасил лидер и ты с горящими щеками вылетела на улицу, стараясь привести свои чувства в порядок. Ну какого черта происходит? Что ты, мужиков не видела? Видела. Секса не было? Был. Так какого хера ты течешь от этого выступления, как школьница от полуголого биаса? — Да бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяять, — тянешь ты, понимая, что белье безбожно испорчено и придется в мокром ехать домой. А там и душ и гель и, возможно, пальчики. Определенно пальчики. Продышавшись, ты вернулась в зал, где уже кипела работа над другими выступлениями и тебя предупредили, что все скоро подойдет к концу, и ты сможешь отработать свой час. Звучит так себе. Но ты резко возненавидела свою работу и этот чертов сайт с новостями. Это что за бред, течь как сучка от ребенка которого сама же отвергла. Это смешно же. Да? Заходишь в гримерку с табличкой «Чон Чонгук» и присаживаешься на диван, стараясь выглядеть профессионалом, а не фанаткой, что слюнями пол в зале заливала. Не ты это была. Неа… Точно не ты. — Суен-щи, — слышишь голос Чона в приоткрытой двери. — Какими судьбами? — Здравствуйте, — вот же паразит, делает вид, что не он только что выебал твои глазки. Сученыш мелкий. Ты принимаешь правила его игры и закидываешь свою правую ножку на левую, оголяя часть бедра под сарафаном и показывая край кружева чулок. — У нас с вами назначено интервью. Есть час на общение в рамках вопросов, что интересуют ваших фанатов. — Час значит, — тянет Чонгук и щелкает замком за своей спиной. — Думаю, мы уложимся. — Зачем вы дверь закрыли? — включаешь максимальную версию тупой блондинки и выпучиваешь на него свои глазки. — Хотите переодеться? Я выйду, не буду вам мешать. Встаешь с дивана и вальяжной походкой подходишь к двери. Чон не отрывает от тебя взгляда. Раздевает, пожирает своими глазами твои изгибы и есть вероятность, что тебя уже трахнули на всех поверхностях этой гримерки, в голове у парней чёрти что творится. — Зачем же выходить, Суен-щи… Вы можете мне помочь. По старой дружбе, так сказать… — Так мы с вами друзья? — прикрываешь рот ладошкой в шоке. — Буду знать. Тянешь ладошку к ручке двери, но тебя перехватывает сильная рука и тянет в сторону косметического столика. Чонгук одним движением сметает всю косметику на пол, и ты лишь жмуришься, понимая, сколько денег, стоит это сокровище. — Что ты творишь??? — вскрикиваешь, когда тебя нагибают перед зеркалом. — А ты? — спрашивает, глядя прямо в глаза. — Приехала на мой концерт в таком наряде, сводила с ума, пока я пытался правильно исполнить песню. — Это я-то сводила с ума? — пищишь, потому что его рука тянется к подолу твоего сарафана. Стараешься сдвинуть ножки, но Чонгук с рыком разводит их обратно своим коленом. — Это ты трахнул весь фандом одним своим выступлением. — Значит и тебя? Да, нуна? — шепчет в ушко, медленно расстегивая пуговки на твоем сарафане. — Прости, малыш Гугу, но я не твоя фанатка… — врешь, и он это понимает, потому как ты отвела взгляд и твои щечки заалели, стоило ему прикоснуться к твоим трусикам. — Не фанатка, значит? — дразнит Чон и накрывает твое лоно ладошкой, вызывая шумный выдох. — Я это исправлю. Он берет тебя за шею со спины и тянет вниз к столику, а сам в это время гуляет свободной рукой вдоль твоего тела. Оглаживает мягкие бедра, цепляет трусики и тянет их вниз. Ты даже не смеешь пискнуть, потому как самой нравится. Нравится все, что он делает. Это так неправильно, так грязно и пошло. Стоять перед своим бывшим подопечным практически раком и ждать пока он тебя трахнет. Левой рукой держит тебя за шею, заставляя смотреть на ваше отражение в зеркале, а правой лезет к твоему лону. Накрывает пальцами твою промежность и радуется, что ты такая влажная. Он возбудил свою нуну, он действительно смог. Закатываешь глазки от удовольствия, когда он находит клитор и гладит его с особой нежностью. На пальцах перекатывает твою смазку, еле сдерживая свое желание выебать тебя жестко и со вкусом, чтобы не смела забывать его и считать ребенком. — Гуки-ииии… — тянешь на грани оргазма, но он резко убирает руку с твоей промежности. Распахиваешь глаза от неожиданности и затуманенным взором пытаешься поймать его взгляд и понять, что не так, и почему он остановился. — Хочешь меня? — его голос звучит оглушающее в тишине гримерки. — Да… — шепчешь без зазрения совести. — Назови мое имя правильно, — приказной тон очень возбуждает, слышишь как он расстегивает ширинку на своих брюках. Освобождается от одежды и ты чувствуешь как его член упирается в твою попку, возбуждая еще сильнее. — Назови мое имя, Суен! — Чон Чонгук!!! — тянешь ты, чувствуя, как его член входит в тебя на всю длину. Поднимаешь голову, и видишь в отражении зеркала как он улыбается. Трахает тебя и улыбается. — Вот так, малышка… — шепчет тебе на ухо, сжимая нежно твою грудь и поглаживая сосок через кружево белья. — Как же хорошо… — Чонгук!!! — вскрикиваешь, когда нагнув тебя ниже он задевает членом нужные места. Хватаешься одной рукой за столик, чтобы не сползти, а второй прижимаешь его бедра ближе к себе, хочется глубже, сильнее и жестче. Вы такие развратные стоите в гримерке, ты раком с задранным сарафаном, а он в одной рубашке, со спущенными штанами. Такие мысли доводят до исступления, и ты кусаешь нижнюю губу, чтобы сильно не кричать. Чон видит что тебе больно, и пальчиком аккуратно вытягивает нежную кожу из плена белых клычков. Заменяет твою губу своим пальцем, и охает, когда ты начинаешь его жадно сосать. Осознание, что на месте его пальца может быть член, доводит Чонгука до разрядки, и он свободной рукой накрывает клитор, чтобы помочь тебе прийти к оргазму вместе с ним. Кончаешь, стоит ему пару раз провести по клитору. Стонешь в его ладонь, которой он накрыл твой ротик, чтобы не распугала стафф своими криками. Открываешь закрытые глазки и сталкиваешься с невероятной картиной. Тебя раком выебал секс-символ миллионов. В гримерке. Перед зеркалом. И это было охуенно. — Да, нуна… Ты права. Ты не моя фанатка… — смотришь на него непонимающе. — Ты теперь моя девушка. — Какого х… — договорить ты не успеваешь, потому как слышишь стук в гримерку, вас потерял менеджер. Время вышло, а ты осталась без статьи. Хотя… Если ты теперь его девушка, может удастся выкроить время на повторное интервью? Если вы, конечно, не будете сношаться как кролики 25/8.