take the road less travelled by

Примечания автора: В этой главе будут отсылки на песню Ван Моррисона «Кареглазая девушка» («Brown Eyed Girl»), которую многие, в том числе и я, ассоциируют с Серкель. И эта глава достаточно легкая в этой истории, дальше все немного изменится. Будем плакать вместе с Серхио. Серхио напевает себе под нос и складывает два уголка бумаги внутрь, затем аккуратно приминает складку большим и указательным пальцем. - O partigiano, portami via, O bella ciao, bella ciao, bella ciao, ciao, ciao, - бормочет он, и печально известный итальянский гимн тихо звучит из винилового проигрывателя, а он делает еще одну складку на фигурке оригами. Одна и та же песня, потрескивая, звучит снова и снова, но Серхио счастлив слушать ее. Это одно из самых важных воспоминаний для Серхио и Андреса – сентиментальная привязанность, которая напоминает им о деде по отцовской линии. Ракель часто дразнит его по этому поводу, утверждая, что он должен претендовать на часть гонорара за эту песню – так часто он ее слушает. - У кого вообще сейчас есть пластинка с одной песней? – постоянно спрашивает она. – Не говоря уже о виниловом проигрывателе. Со временем она, конечно, полюбила эту песню, а ее неодобрение было скорее вызвано скудной коллекцией пластинок Серхио. - Твой музыкальный вкус непростительно оскорбителен, - заметила она однажды, вызвав недовольный взгляд друга. - И что же мне прикажешь слушать? – раздраженно спросил он, скрестив руки на груди. Ракель посмотрела на него с застенчивой улыбкой, заправляя прядь волос за ухо. - Ты когда-нибудь слушал Ван Моррисона? – спрашивает она. К тому времени, когда она в очередной раз пришла к нему, Серхио ждал ее с двусторонней пластинкой Ван Моррисона, которая в его коллекции и по сей день. По правде говоря, изначально пластинка была куплена для Ракель, но теперь он и сам любит ее слушать, даже пару треков на телефон скачал. Он смотрит на свою новосложенную птичку под светом лампы под разными углами, а потом с улыбкой кладет ее на книжную полку. Он бросает взгляд на часы – 23:24 – ему, вероятно пора ложиться спать. Хватит посвящать свой субботний вечер одинокой, пусть и занимательной задаче складывания оригами. Он нащупывает выключатель у дивана и остается в полутьме квартиры, освещенной только парой лампочек на кухне. Песня доигрывает до конца, и, снимая иглу с винила, он слышит мелодию звонка своего телефона. Он ворчит себе под нос, снимая очки и потирая глаза ладонью. - Я не хочу слушать дурацкий рассказ о твоем вечера игры в покер, Андрес! – пыхтит он, проходя в комнату, и вглядывается в имя, светившееся на экране. Неожиданно. Он вытаскивает зарядный провод из телефона и отвечает. - Ракель? - Серхио, это Моника… - раздается из трубки. – Прости, я тебя разбудила? - Н-нет, вовсе нет… - успокаивает ее Серхио, неловко поправляя свои очки. – Хотя я бы солгал, если бы сказал, что ждал услышать тебя на том конце провода. Все нормально? - Да, вроде того… - говорит Моника чуть приглушенным голосом, на заднем фоне звучат какие-то странные звуки. – Тут Ракель…. - В полном порядке! – он слышит знакомый голос где-то рядом с Моникой. – Я в полном порядке! - Ты даже говорить нормально не можешь, идиотина, - отвечает ей другой голос, и вскоре следует смех, похожий на лай гиены. «Агата», - подумал Серхио. - С ней… С ней все нормально? – откашливается он, пытаясь оценить масштабы трагедии. - Ну… Как сказать, - начинает Моника. – Мы вызвали ей такси, а пока запихивали ее туда, ее чуть не вырвало. - Она заболела? – спрашивает Серхио, балансируя между смехом и беспокойством. - Нет, слава богу, но водитель сразу уехал. И теперь никто не забирает ее. - Даже Даниэль морду воротит! – кричит Агата на заднем фоне, к большому отчаянию Моники. - Он просто тоже выпил, - резко одергивает она брюнетку. – А ты Серхио? - Что я? - Ты пил? - Ты имеешь в виду, буду ли я в состоянии приехать и забрать ее? – спрашивает он, приподнимая бровь. - А ты можешь? – голос Моники звучит с отчаянием. – Нам больше не к кому обратиться. Тепло разливается по всему телу Серхио. Ему нравится, что друзья Ракель знают, что она может положиться на него, и от этой мысли становится приятно на душе. Оно того стоит. Не только же для секса он ей годится. - Напиши мне адрес, я приеду, - говорит он, возвращаясь на кухню в поисках ключей. - Серхио заберет ее, - сообщает Моника на другом конце провода, по-видимому, Агате. – Большое тебе спасибо. - Нормально все, - говорит он, зажимая трубку между ухом и плечом и открывая шкаф под раковиной. – Я…Я…Я…Эмммм…Я захвачу пару мусорных пакетов, ну знаешь… - Было бы кстати, - одобряет Моника. – Я пришлю тебе адрес. Спасибо, Серхио. И в трубке послышались гудки. - Серхио? – бормочет Ракель, слегка покачиваясь. Одной рукой она обнимает Монику, другой– Агату, и обе девушки благодарно улыбаются ему. – Какими судьбами ты здесь? - Я приехал забрать тебя, - мягко говорит он, озадаченно кивая Агате и Монике. – Помочь тебе сесть в машину? - Я в состоянии сделать это… ой… сама, - слабо протестует Ракель, хотя, несмотря на свои устные возражения, она берет его руку в свою, когда он тянется к ней. – Не хочешь пойти выпить? - Боюсь, я неподобающе одет для такого случая, - шутит Серхио, поднимая ее руку и обнимая за талию. – Садись, - говорит он, усаживая ее на пассажирское сиденье. – Береги голову, хорошо? - Свою береги, - пьяно ворчит Ракель, очевидно, не желая, чтобы ее опекал какой-то мужчина. Она начинает стягивать туфли, жалуясь, что у нее болят ноги. - Кого-то еще подвезти? – участливо спрашивает Серхио, поправляя очки. Моника благодарно улыбается ему. - Нет, спасибо, мы возьмем такси, - она заглядывает в машину Серхио, наблюдая как Ракель что-то отчаянно ищет в его бардачке. – Думаю, у тебя и так забот хватает. - И то верно, - отвечает он. – Агата? - Такси меня вполне устроит, - качает головой брюнетка. – Только присмотри за ней, ладно? Серхио кивает, одними губами произнося «конечно», и собирается сесть в кресло водителя. Он с грустью смотрит на Ракель, которая достала все диски и положила их на его сиденье, а теперь отчаянно продолжает рыться в бардачке. - Что ты там потеряла? – терпеливо спрашивает он, аккуратно кладя диски в боковой карман двери машины, освобождая место, чтобы сесть. – Ван Моррисона что ли? Оно с обожанием улыбается ему, кивая в приступе энтузиазма. - Как ты догадался? – ее лицо становится серьезным, нижняя губа слегка выпячивается. – Я думала, у тебя есть его диск. - Нет, - Серхио, наконец, садится, в кресло и пристегивается ремнем безопасности. – У меня есть винил, помнишь? Для моего проигрывателя? Когда Ракель вспоминает об этом, на ее лице появляется понимание. - О-о-о, проигрыватель! – ухмыляется она, и в ее голосе слышна насмешка. – Проигрыватель Серхио Маркины. - Ты хочешь поехать домой или нет? – спрашивает он твердо, улыбаясь тому, как ее губы сжимаются в тонкую линию. - Простите, - театрально произносит она, движениями рук показывая, что она закрывает рот на замок. – Профессор. Серхио тихо смеется, и заводит машину. Ракель всегда обращается к нему по его профессиональному званию, когда он сердится на нее. В такие моменты она чувствует себя провинившейся студенткой, которую ругает преподаватель. И каждый раз он улыбается, когда она так его зовет. - Тебе не жарко? – аккуратно интересуется он, заметив, что она начала обмахиваться сумочкой. – Если хочешь, открой окно. Печку я выключил. - Все дело в возрасте, оно подкрадывается, - вздыхает Ракель, тыча указательным пальцем ему в лицо. – Но я так просто не сдамся. - Ладно, - кивает Серхио, стараясь не засмеяться. – Я понял. Приятная тишина окутывает их, радио тихо играет на заднем фоне, пока Серхио едет по улицам Мадрида, каждые пару минут посматривая на Ракель, чтобы убедиться, что она в порядке. Ее голова откинута на подголовник, веки чуть трепещут, и она дышит ровно и медленно. Она выглядит такой умиротворенной, что сложно было бы подумать, что еще почти полчаса назад ее чуть не стошнило около такси. Серхио останавливается на светофоре, подключает свой телефон к проигрывателю в автомобиле, чтобы развлечь себя музыкой, пока Ракель дремлет. Он быстро включает свой плейлист в случайном порядке. Он жмет на педаль газа с зеленым сигналом, когда слышит знакомую мелодию. Конечно. Именно она должна была звучать сейчас. И все же он не в силах сделать ничего, кроме как улыбнуться и легко потрясти Ракель за плечо. - Ракель, - говорит Серхио, стараясь не будить ее слишком резко. – Эй, послушай. Ракель шевелится рядом с ним, резко потирая глаза и оставляя под ними пятна туши. - А, что? – спрашивает она, оглядываясь по сторонам в попытке сориентироваться в состоянии опьянения. - Песня, - ухмыляется Серхио, делая ее чуть громче. – Слышишь? Выражение лица Ракель говорит о том, что она пока не понимает его, и она морщит брови. - Я думала, что у тебя нет компакт-диска. Это прозвучало как вопрос, и Серхио просто пожал плечами в ответ, положив обе руки на руль. - Диска нет, - отвечает он. Ответ полностью устраивает ее, она не спрашивает его больше, лишь широкая улыбка озаряет ее лицо. Она неуклюже тянется к регулятору громкости на приборной панели, увеличивая ее, когда она начинает подпевать. - Whatever happened? To Tuesday and so-slow? Серхио пытается подавить свою улыбку, пытаясь выглядеть серьезным, когда он начинает подпевать. - Goin’ down the old mine with a… -Transistor Radio – присоединяется к нему Ракель, а оба поют невпопад, не попадая в ноты. - Laughin’ and a-jokin something – бормочет Серхио, сразу получая толчок в руку от своей пьяной спутницы. - Эй, ты неправильно поешь! – восклицает она и хохочет. – Неправильно же. - Я стараюсь сконцентрироваться. - Только не на песне, - усмехается Ракель. - Нет, - смеется Серхио, поправляя очки. – На дороге. - Твои приоритеты ошибочны, - говорит она заплетающимся языком. – Сначала Ван Моррисон, - улыбается она. – Всегда. Серхио закатывает глаза. - Конечно, - он начинает стучать ладонями по рулю в такт музыке. - Sha-la-la-la-la-la-la-la-la-la-te-da- напевает он, поглядывая Ракель и ожидая ее участия. Она открывает окно машины и начинает петь невыносимо громким голосом, высунув голову наружу. Серхио от души смеется, в этот момент они почти выкрикивают слова песни, и его щеки болят от улыбки, когда он поворачивает налево на улицу Ракель. Он сбавляет громкость музыки, думая о детях, таких как Паула, которые сейчас наверняка спят, но Ракель упрямо бьет его по руке. - Почти допели же, - говорит она. – Не будь занудой. Подъехав к дому Ракель, Серхио поднимает руки, пожимая плечами. - Твои же соседи, не мои. - И что они сделают, эти соседи? – Ракель поднимает бровь. - Да ничего, но с таким к ним отношением, - улыбается Серхио. – Твоя репутация будет не важной, в этом я уверен. - И не забывай об этом, - парирует Ракель, растягивает слова и игриво тыча пальцем ему в лицо. Она безуспешно пытается расстегнуть ремень безопасности, в конце концов Серхио протягивает руку, чтобы помочь ей. - Дойдешь до двери? – заботливо спрашивает он. – Все-таки ты без обуви. Ракель закатывает глаза, поднимает туфли и открывает дверь машины. - Со мной все будет в порядке, - успокаивает она его, вытягивая ноги и ставя одну в носке на тротуар. Она замолкает, все еще свесив ноги из машины, и вытягивает шею, чтобы заговорить с ним. - Ты не хочешь войти? – спрашивает она через плечо. Серхио откашливается, внезапно чувствуя несуществующую влажность в полуночном воздухе. — Это… эмм… очень заманчиво, - неловко признается он, поправляя очки, - Но ты пьяна, и Паула… спит. - Я имела в виду выпить, Серхио, - резко перебивает его Ракель, и в ее голосе слышится смущение. – Чай, кофе, - продолжает она, засовывая ноги обратно в машину и ухмыляясь ему, - Но, твоя идея звучит куда лучше. Серхио стеклянным взглядом смотрит на нее, не понимая, серьезна она или нет. - Так ты что ли… не очень-то и пьяна? - Ты имеешь в виду, не воспользуешься ли ты моим положением? – она закрывает глаза, собираясь с силами. – Я пьяная, я сильно пьяная, - она снова открывает глаза, склонив голову набок. – Но я не в коме. - Ладно, - бормочет он, глядя поверх плеча Ракель и кивая в сторону ее дома. – А что насчет твоей матери и Паулы? Его подруга поджимает губы, будто что-то обдумывает. Она снова бросает туфли в машину и захлопывает ручку двери. - Ты когда-нибудь делал это в машине? У Серхио пересыхает в горле, он тяжело сглатывает и качает головой. - Как сама думаешь? – он пытается шутить, но его голос хриплый и нервный, когда он видит, как Ракель опускает рукава своего топа. Ее взгляд прикован к дороге, протянувшейся вперед, свет уличных фонарей едва освещает дома. Она сидят практически в темноте, в которой можно потеряться, когда она быстрым движением снимает топ через голову. Она поворачивается к нему, сидящему неподвижно, уставившись на нее. - Ты в порядке? – усмехается она, игриво проведя ладонью по его бороде и снимая с него очки. - Да, - бормочет Серхио, следя за движениями Ракель, когда она кладет его очки на приборную панель, на этот раз произнося слова с большей уверенностью. – Да. Он притягивает ее к себе для голодного поцелуя, его руки запутываются в ее волосах, когда она придвигается ближе к нему, забираясь к нему на колени. - Мы здесь поместимся? – спрашивает Серхио, шепча слова ей в губы. - Нет, - смеется Ракель, стягивая его футболку. – Но какая разница? Она бросает футболку на заднее сидение, целует его ключицу, и Серхио тонет в отчаянии, с которым она это делает, двигается вниз по его груди, касается руками каждого сантиметра кожи, до которого не может дотянуться губами: плечи, торс; спускается с его колен, чтобы поцеловать его чуть выше пояса штанов. Серхио слегка приподнимается, чтобы она могла стянуть их вниз, ругаясь под нос, когда Ракель проводит кончиками пальцев по внутренней стороне его бедер, каждый раз останавливаясь у его боксеров. Она пытается снять с него штаны, слегка откинувшись назад, и ударяется затылком о руль. - Да, твою ж мать, - чертыхается она, поглаживая больное место. - Ты в порядке? – Серхио морщится, на его лице появляется улыбка, когда он замечает, что Ракель смеется. - Да, - она сотрясается от смеха, прижимаясь лбом к его ноге, - Нет. - Я же говорил, что места мало, - он смотрит через плечо. – Может, лучше сзади? Ракель застенчиво прикусывает губу, кивает и продолжает тереть затылок. Она смотрит на него. - Ну лезь, - пихает она его. - После дамы, - мягко говорит он. Ракель закатывает глаза и грациозно забирается на заднее сидение. - Такой джентльмен, - дразнит она, и Серхио улыбается ей, бросая свои штаны рядом с педалями. Он перелезает к ней, оказываясь сверху, и уже с большей уверенностью, чем пару недель назад, позволяет своим рукам блуждать по ее телу. Он повторяет движения Ракель, лаская ее тело губами так же, как она несколько минут назад. Чем ниже опускаются его руки, тем сильнее она задыхается. Это как эффект домино – с каждой минутой Серхио чувствует, что падает в трясину все глубже. Как женщина под ним была пьяна от алкоголя, так же он мог опьянеть от нее одной. Он пытается игнорировать свой внутренний монолог, сосредотачиваясь на ее удовольствии, проводит пальцем по ее женственности, чувствуя как она уже хочет его. Ракель стонет от его прикосновения, и Серхио вставляет в нее один, а затем и второй палец, очарованный тем, как ее голова откидывается на сидение, а рот открывается. - Так хорошо? – спрашивает он, хотя это глупый вопрос, учитывая ее реакцию. Ракель кивает, тяжело дыша, но не в силах ответить ему, что это приятно, когда он продолжает двигать пальцами внутри нее. - Ты можешь быстрее? - Конечно, - бормочет Серхио, сосредоточенно нахмурив брови, пытаясь подвести ее к краю, ускоряя движения в ней и одновременно пытаясь сбросить свое нижнее белье. Обхватив себя рукой, он стонет, нежным движением вынимая из нее пальцы, и устраивается возле ее входа. - Черт, - шепчет Ракель, когда он входит в нее; от ее стона кровь приливает к его паху, мурашки бегут по всему телу. Он начинает двигаться в устойчивом ритме, костяшки его пальцев белеют, когда он сжимает подголовник сильнее с каждым толчком. Ракель обхватывает его ногой, притягивая его ближе, глубже, и то, как она задыхается под ним, пробуждает в Серхио первобытный инстинкт, о существовании которого внутри себя он не подозревал до их встреч. Его хриплые и гортанные стоны, хаотичные движения – у него кружится голова от мысли, что ей сейчас хорошо с ним, что он приносит то удовольствие, которое разливается по ее телу. Их окутывает густая влажность, капельки пота блестят на лбу Серхио, окна в машине запотевают и отрезают их от внешнего мира. Он узнает знакомое нарастание давления внутри него, пронизывающее все тело, с ног до головы, током проходящее через кровь. - Ракель, я… - он запинается, не в состоянии произнести хоть одно слово, когда она обхватывает его обеими ногами, теряясь в нем в поисках собственного освобождения. Он чувствует, как его бедра горят, и он пытается сдержать себя, но это та плата, которую он дает за согласие заниматься сексом с ней в машине. Осознавая, как громко он стонет, Серхио зарывается лицом в ее шею, ругательства, срывающиеся с его губ, теряются на горячей коже Ракель, когда она начинает пульсировать вокруг него. Она хрипло и глубоко стонет ему в ухо, когда кончает, и он чувствует неконтролируемое желание заглушить ее звуки поцелуем. Его чрезвычайно наблюдательная натура замечает, что они никогда не целовались во время секса. До? Да, конечно. Во время? Никогда. А после и речи быть не могло. У Серхио не сложилось впечатления, что это что-то такое важное для Ракель, да и вслух они это не обсуждали, просто это было их негласное правило. После секса они разрывали зрительный контакт и отводили взгляды. Будто поцелуй в самый интимный момент делает его по-настоящему интимным моментом. Будто он превращает ничто во что-то важное, невозможное в реальное. Серхио утыкается головой в шею Ракель, слегка покусывая ее, когда его охватывает собственное освобождение. Она движется под ним, качая бедрами, когда он теряет всякую способность делать что-либо, кроме как бесконечно чувствовать ее, и она смеется вместе с ним, когда все заканчивается. - Не могу поверить в то, что мы сделали, - весело бормочет Серхио, протягивая руку к приборной панели, пока Ракель пытается одеться, все еще находясь в пьяном угаре. Он берет очки, неловко надевает их на нос и морщится. - Линзы запотели, - замечает он. Ракель прикусывает губу, подавляя смех, наблюдая за его недовольным выражением лица. - Голова болит, - признается она. - Из-за удара о руль? - Нет, нет, - говорит Ракель, когда Серхио находит свою футболку. – Думаю, это из-за алкоголя. - Сама виновата, - отмечает Серхио, перебираясь на переднее сидение. – Выпей что-нибудь обезболивающее. - Обезболивающее и вода, - она массирует пальцами виски. – Много воды, - она поднимает туфли и открывает дверь машины, готовая уйти второй раз за вечер. - Спокойной ночи, Ракель, - говорит Серхио, когда она выходит на улицу, и из машины выходит пар. – Много воды, не забудь, ладно? - Поняла, - кричит в ответ Ракель. Она не оборачивается на него, пытаясь найти ключи в сумочке. – Я оставлю твоему такси хороший отзыв, - бормочет она, когда упирается во входную дверь. Она оглядывается через плечо, чтобы улыбнуться Серхио. - Пять звездочек? – шутливо спрашивает он. Ракель вставляет ключ в замочную скважину, освобождая руки, чтобы он мог сосчитать ее пальцы. – Шесть, - улыбается она, на секунду задержав на нем взгляд, прежде чем войти в свой дом. – Скоро увидимся. Серхио поднимает руку в ответ и машет ей, когда она исчезает за дверью. «Скоро», - думает он. – «Скоро – это так долго до встречи с ней».